– Она немного меня младше. Года на два, полагаю. То есть ей четырнадцать или тринадцать. – Ошибаешься, ей почти девятнадцать. Она всегда отставала в физическом развитии. Что бы я ни делал, ничего не получалось. То, что ты видишь, это один из лучших моментов. Та стадия, когда проблемы минимальные. Мать увозит ее на серные источники, считает, что дочке это помогает. Да, есть способ облегчать ее страдания, частично снимать отечность тела, но ненадолго и не сильно. Если все будет идти так, как идет, она не проживет и пяти лет. И это в лучшем случае. – А если к сильному целителю? Учитель, я могу с этим помочь, у меня есть деньги. – Благодарю, Ли, но деньги есть и у меня. Не все в мире можно купить. То, что может помочь девочке, не продается. Я пытался найти. Не раз пытался. Предлагал что угодно. Тщетно. Годы и годы потратил впустую. Тот человек, книжник, которого я хочу тебе порекомендовать, навел меня на перспективную идею. Я снова тратил годы и годы, перебравшись в этот пустынный край. И в итоге кое-чего добился. Повезло, что силы у меня достаточно, чтобы выполнить хотя бы часть задачи. Я нашел здесь то, что спрятано от глаз. Край мира. Видишь его? – Все равно не понимаю, о чем вы, – ответил я, но на всякий случай вновь начал крутить головой. – Не нужно оглядываться, Ли. Будь все так просто, другие давно бы нашли то, что скрыто. И тогда все могло потерять смысл. Мудрецы, о которых ты вспоминал, безусловно, правы. Когда-то Гаддокус протягивался дальше на восток. Одно море действительно отделялось от другого. Но ты ведь знаешь, что в древние времена много чего случилось. Мир едва не погиб несколько раз. В том числе его чуть не разорвало по частям, растащив по другим мирам. Вот в такой момент перемычка и превратилась в два далеко отстоящих друг от друга мыса. И это неспроста. Это породило тайну, которая, возможно, подарит моей дочери долгую и здоровую жизнь. И я, великий мастер Тао, спрашиваю тебя, Ли: согласен ли ты сохранить эту тайну в себе, молчать под пытками, не выдать даже случайно? – Да, – коротко ответил я. – И согласен ли ты заплатить за свое ученичество службой мне? – Я сделаю все, что возможно, чтобы помочь вашей дочери. – Я тебя услышал, – кивнул Тао. – А теперь следуй за мной. Осторожно иди. Сломать ноги, не дойдя до такой цели, это высшая нелепость. Высказавшись, мастер прыгнул вперед. Да-да, он сиганул с пятнадцатиметровой высоты. Пролетел над россыпью камней, приземлившись на край следующей ступени, из которых слагался ниспадающий к морю обрыв. Обернувшись, улыбнулся, вскинул гуань дао: – Я знаю, что тебе этого не повторить, Ли. Ты хорош, но не все можно решить лишь атрибутами и наполнениями. Такое выше твоих сил. Разрешаю тебе спуститься в два прыжка. Считай, что мы продолжаем обучение. Давай, ученик, вперед. И не забывай следить за ци. Всегда будь частью потока, но не подчиняйся ему. Что?! Два прыжка? Через такое каменное нагромождение? Да там попахивает переломом всех костей, что есть, включая самые мелкие. Может, мастер Тао не поверил моим словам? Может, решил разделаться таким вот коварным способом? Похоже на то. Глава 24 В тысяче шагов от края Тайна вещевых мешков раскрылась после того, как я преодолел весь спуск, каким-то невероятным чудом ничего при этом не сломав. И, к сожалению, должен признать, что не всегда получалось укладываться в заданные лимиты прыжков. Ну да ладно, все обошлось, мастер сегодня сама доброта, ни разу не развернул для следующей попытки. Да-да, он неоднократно закрывал глаза на то, что до этого считал недопустимыми проявлениями лени и небрежения. Отбив ступни до синяков, я нашел мастера внизу, среди россыпи огромных валунов, из-под которых за нами наблюдали жирные крабы. Раскрыв свой мешок при моем приближении, Тао достал из него пару таких же, пустых. Бросил мне один и громким голосом, перекрикивая шум волн, пояснил: – Собирай в него все свои вещи! Копье понесешь так, а остальное – внутрь. И хорошенько затяни. Чем больше водонепроницаемости, тем лучше. – Мы что, плавать будем? – уточнил я, с тревогой косясь на бушующее в нескольких метрах море. Волны не сказать что штормовые, но камней повсюду видимо-невидимо, вода между ними будто кипит. Лезть туда – это все равно что устраивать купание в бурном пороге. Причем в шаге от водопада. Мастер, начав раздеваться, проигнорировал мой вопрос, задав свой: – Ты хорошо ныряешь, Ли? – Вы ведь видели. Две недели назад заставляли меня с акулами в догонялки играть. Неприятный опыт получился. Не люблю я этих рыбин. Особенно когда руки пустые и навыки применять нельзя, а на ногах кровоточащие порезы, сделанные для привлечения морских хищниц. – А как у тебя с подводным зрением, Ли? – Даже в мутной воде много всякого могу рассмотреть, – ответил я, не вдаваясь в подробности работы «рыболовного сканера». – Ли, готовься к тому, что нырять придется глубоко. Возможно, ты захлебнешься. Если такое случится, захлебывайся спокойно. Ни на миг не забывай оставаться частью потока ци. Я смогу тащить тебя дальше, если не станешь брыкаться. Потом откачаю. Да уж, звучит не слишком заманчиво. Если взять мастера Тао работать зазывалой на дайвинг, фирма быстро разорится. Ну да мне куда деваться? Как бы там дело ни обернулось, я ни за что не откажусь. Не понимаю, какую тайну скрывает этот необычный человек, но уверен, что мне это надо обязательно узнать. Интуиция: все правильно. Придется плыть. Ну что бы я без тебя делал… Мастер чувствовал себя здесь не хуже, чем дома. Без ошибок провел через непростой лабиринт из огромных камней, в конце которого обнаружился надежно прикрытый валунами спуск к воде. Волны сюда не докатывались, лишь их отголоски ритмично поднимали и опускали поверхность. – Ли, привяжи пику к руке, там шнур для этого есть. И поправь лук, он неудобно за спиной болтается. Плыви строго за мной. Если потеряешься, остановись, я к тебе вернусь. Если появится что-то опасное, не пытайся напасть. Я сам разберусь, ты мне только мешать будешь. В самом конце будет очень темно. Точно уверен, что сможешь меня видеть? Вода в глубине не мутная, просто света недостаточно. – Учитель, не сомневайтесь, я вас не потеряю. Развернувшись, мастер направился к воде. Мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним. Вода оказалась чертовски холодной. Сразу вспомнился злополучный фонтан Хлонассиса, там такая же. Здесь к тому же сказывались отголоски волн. Разбиваясь о камни где-то за валунами, часть своей силы они проносили дальше, в это подобие грота. Меня начало ощутимо пошатывать, когда погрузился по грудь. В этот миг мастер скрылся с головой. Я, шагнув следом, не ощутил под ногой дна. Глубина резко увеличивалась, что как-то странно для отмели, располагавшейся в нескольких метрах от берега. Но ничего, я этому даже рад. Очень неспокойно на душе, когда шагаешь там, где водятся жирные крабы и их куда более опасные родственники. Рассчитывать полностью на «рыбацкое чутье» здесь нельзя, каменный хаос и прерывистое морское волнение значительно усложняют картинку. Можно до последнего не разглядеть нехорошее членистоногое. Кинется без предупреждения, вцепится в ногу… Стоп! Прочь такие мысли. Это не вода, это ци. Везде только ци. И я часть нескончаемого потока энергии. Чудовища, кстати, тоже. В голову лезли исключительно мрачные мысли. А как иначе, если я не просто дно потерял, я нырнул вслед за мастером. И теперь спешно двигался за ним по замысловатому лабиринту, образованному свалившимися с обрыва громадными камнями. Те, годами обтачиваясь бурными волнами, смыкались все теснее и теснее, но проходов между ними оставалось немало. Если потерять Тао из виду и свернуть куда-то не туда, не факт, что он быстро меня найдет. А учитывая, что «рыбацкое чутье» в стесненных условиях выдает немного информации, рассчитывать исключительно на свои силы не приходится. Ощутив нарастание давления в ушах, я продулся в очередной раз. Похоже, мы уже метров на пятнадцать спустились, а лабиринт как тянулся, так и продолжает тянуться. Камни стали еще больше, и они уже не окатанные или окатанные лишь частично. Эти обломки века или тысячелетия назад сорвались с обрыва и сразу оказались на большой глубине, где прибой уже не смог их отшлифовать. Или даже являются частью мифической природной стены, некогда разделявшей два моря. Снова продулся. И снова. Это начинало беспокоить. Очень может быть, что мастер тянет меня на такие глубины, где я еще не бывал. Не уверен, что достойно с этим справлюсь. В нарастании сложностей важна постепенность, резко погружаться в пучину в столь непростом месте – явно небезопасное занятие. Тао не оглядываясь двигался все дальше и дальше. Не понимаю, как он здесь что-то различает. Дневной свет, прежде пробивавшийся через толщу воды и щели меж валунами, остался выше. Мы будто в затопленном подземелье оказались. Мне приходилось раз за разом сканировать невеликое свободное пространство, дабы не потерять мастера из виду. И даже так то и дело задевал копьем за камни. Очень уж оно длинное. Неудобно. Камни по сторонам начали выглядеть странно. Сплошь ровные поверхности, сходящиеся под прямым углом. А вон промелькнула подозрительно правильная ниша, похожая на дверной проем. Искусственное сооружение? Здесь, на заваленном обломками дне моря? Да почему бы и нет. В этом мире всякое случалось, давно ничему не удивляюсь. Снова продувка, причем жесткая, с натужным зажиманием носа. Начало давить очень уж серьезно, ничего подобного до сих пор не испытывал. Ощущаю неудобство уже не только в ушах, на весь организм действует. Грудную клетку сдавило так, что наверх тянуть перестало. Наоборот, увлекает в глубь. Если перестать двигаться, медленно пойду на дно, а не всплыву, как это происходит на незначительных глубинах. Чуть замешкался – и едва за это не поплатился. Почти потерял мастера. Тот неожиданно свернул в проход, не отобразившийся на моем «радаре». Ну не успел я вовремя подновить навык, да еще зациклился на неудобстве в ушах и подреберье. Хорошо, что догадался быстро спуститься метра на три ниже, заметив наконец мельтешащие ноги Тао. Дальше двигались по почти горизонтальному коридору, явно искусственному. Вел он вниз, но с незначительным уклоном. Однако даже так я то и дело продувался. Плюс впервые лечебный навык задействовал. С ушами действительно нелады, как бы их не повредить. К тому же стало серьезно поджимать со стороны легких. Ныряльщик я лихой, но не настолько крутой, чтобы полчаса из-под воды не выбираться. По внутренним часам минут семь точно плаваю, причем весьма активно и в непривычных условиях, что ускоряет расход кислорода. Если сейчас развернусь и сумею безошибочно повторить путь назад, скорее всего, выбраться успею. То есть достиг точки невозвращения, и, направившись дальше, придется идти до конца, что бы там меня ни ждало. Намеки мастера на то, что он меня откачает, начали вспоминаться непрерывно. Все к этому идет. Коридор резко расширился, стены его стали неровными. Природная пещера? Или что? Мастер остановился, развернулся, показал на свои уши, зажал пальцами нос. Понятно, что намекает на продувку. Но какой в этом смысл? Не делай я ее до этого столько раз, уже давно бы получил баротравму. По моим скромным прикидкам, мы метров на семьдесят в каменный лабиринт опустились. А судя по кромешному мраку и давлению – на все сто с лишним. Продолжили плыть, и только тогда до меня начал доходить смысл жестов мастера. Давление ощутимо изменялось. Но это невозможно, ведь мы двигаемся практически горизонтально. Но организм реагирует так, будто направляемся вертикально вверх, причем с немаленькой скоростью. Что за бред?