– Мастер Тао, я понял, что мои дальнейшие слова ошибочны. Раз ци существовала всегда и раз на ней держится весь мир, она была и есть в каждом человеке. То есть у древних была энергия. – Все верно, Ли, она действительно была. И да, у них не было удобного инструмента для контролируемого взаимодействия с ней. Того инструмента, который мы называем ПОРЯДКОМ. Речь идет не о силе, упорядочивающей все прочие силы, а о возможностях, что предоставляет эта сила каждому из живущих. Однако оперировать ею можно и без ПОРЯДКА. Ты разве не слышал об этом? Я покачал головой: – Даже в легендах ничего подобного не припомню. Хотя… какие-то намеки встречал в трудах Фоллатта. Но, откровенно говоря, труды этого уважаемого мудреца больше похожи на бред. Я говорю о том периоде, когда Фоллатт впал в маразм или близкое к нему состояние. Это случилось после серии опытов с ядовитыми грибами, когда он испытывал на себе вытяжки из них. Его ученики записывали за ним всю ахинею дословно, а потом преподнесли как последнюю мудрость учителя. Там, в этой так называемой мудрости, можно найти намеки на что угодно, хоть на полет шерстистых жаб в солнечную ночь под веселую похоронную песнь хора глухонемых медуз. – Не знаю, о чем ты, Ли, я с трудами Фоллатта не знаком. Но я один из тех, до кого дошли некоторые отголоски древней мудрости. Той, которая передавалась от учителей к ученикам веками и тысячелетиями. Знания доисторической эпохи, когда к ци обращались напрямую, а не через посредничество ПОРЯДКА. Я сумел эти знания приумножить и особым образом слегка приспособить к нынешним реалиям. Но мой труд на этом поприще ничтожен, потому что до меня тем же самым занимались поколения и поколения мастеров. Путь древних не забыт, он просто приспособился. И, не прикоснувшись к нему, невозможно постичь технику семи ударов. – Мастер, да ради такого я готов прикоснуться к раскаленной вулканической лаве! Научите меня. Тао покачал головой: – Слишком поздно… слишком. Ты талантлив, Ли. Безусловно талантлив. Ты мечта любого учителя. Приди ты ко мне пять лет назад, я бы, возможно, взялся тебя учить сразу, без единого вопроса. С мизерными шансами на успех, но ради такого попытаться стоило. Приведи тебя судьба ко мне десять лет назад, и я бы взялся наверняка. Взялся с великой радостью, ведь шансы были высоки. Принеси тебя ко мне младенцем, и тогда, возьмись я за тебя, смог бы выучить почти наверняка. Хотя, честно говоря, младенцы – это уже чересчур. С ними непредсказуемо, для меня непривычно. Но ты пришел именно сейчас. Безнадежно опоздав. Я нахожу странным твое развитие. Ты несомненный феномен. Это безусловно интересно. И уверен, ты бы заинтересовал меня и пять, и десять лет назад. Тогда был смысл говорить о твоем обучении технике семи ударов. Сейчас нет, сейчас поздно. Все безнадежно. Глина с особым песком может стать прекрасным фарфором, а может рассохнуться от долгого хранения и стать бесполезной. Ты прекрасная заготовка, которая упустила свой шанс. Мне жаль. – Но мастер, может, все же объясните, в чем дело? Почему я не могу наверстать упущенное? – Это не объяснишь в двух словах, а полного объяснения ты не примешь. Надо быть частью этого, чтобы понять… – Объясните в трех словах. Вы это умеете. Не вдавайтесь в сложности, просто скажите как есть. Простите, мастер, но я должен знать. Я очень рассчитывал стать вашим учеником, я пошел на многое, чтобы добраться до вас. Мне действительно это надо. – Ну хорошо, попытаюсь. Ли, что ты знаешь о Тени ци? – Это отблеск энергии ци. Этих отблесков в человеке не может быть больше, чем максимума от ци, вмещающегося в его резервуар. Тень ци необходима для работы многих навыков. Истощаясь, она быстро восстанавливается, ничего за это не требуя. – Значит, по-твоему, Тень ци – это не более чем отблески? – Я не вдавался в теорию и слишком упростил описание, но да, так и есть. Я оперирую Тенью ци и знаю, что она ведет себя именно так. Тао покачал головой: – Это даже нельзя назвать невежеством, это гораздо хуже. Да, я понимаю, что так пишут в книгах, которые ты изучал. Лишний пример, показывающий, что далеко не всему написанному стоит верить. Ли, если есть свет, есть и тень. Они взаимосвязаны, одно без другого не существует. Так было, так есть и так будет. Энергия ци – это не свет, это нечто большее. Но она также нуждается в тени. Нельзя убрать свет, льющийся с небес, зато можно убрать скрывающие от него преграды, и тень станет меньше. То, что ты называешь тенью, это след от барьера. Барьера, который создал ПОРЯДОК, чтобы упростить людям обращение с его параметрами. Прямое оперирование ци когда-то было уделом избранных. Далекие от этого люди, должно быть, считали мастеров древности шарлатанами. Или, веря им, не понимали, что именно они делают, ибо не все можно объяснить простыми словами. А вот с ПОРЯДКОМ все проще, ведь он доступен практически всем с самого рождения. Здесь все наглядно, все понятно, смело следуй по его пути, развивайся, становись сильнее. Но ведь убери ПОРЯДОК, и ци при этом не пропадет. Ей ПОРЯДОК не требуется. Она ведь всегда была, есть и будет. Пока не появился ПОРЯДОК, именно из ци черпали силу первые борцы с Хаосом. А до того они были боевой элитой мира. Там, где обычный воин решал все голой мускульной силой и примитивными подобиями простейших современных контактных техник, воин, умеющий работать с ци, использовал ее, чтобы атаковать, защищаться и соблюдать гармонию между миром внутренним и миром внешним. Поначалу это давало спорные преимущества. Но шло время, мастера ци совершенствовали методики, передавая их своим ученикам, которые, встав на путь мудрости, также привносили что-то новое. И затем… Я слушал Тао вполуха. Нет сомнения, что его «вкратце» – это минимум полчаса заумных объяснений вперемешку с философской мишурой. Мне это не требовалось, я и так приблизительно понял, о чем речь. И даже если в чем-то заблуждаюсь – это не страшно. Главное, чтобы он все же согласился меня обучать, а уж там как-нибудь разберусь. Но под конец мастер сумел слегка меня заинтересовать, сообщив, помимо прочего, то, что я замечал и до этого. И чему не находил объяснение. – Если ты, Ли, был наблюдателен, наверняка видел, что так называемый запас тени ни с того ни с сего иногда уменьшался. Ненамного, на считаные единицы, но без явной причины. Случалось тебе замечать такое? – Да, мастер. Сталкивался. И читал в книгах, что это объясняется колебаниями Тени ци. – Собачья чушь, а не колебания. То, что ты видел, это слабейшие проявления того, чем свободно оперировали древние. ПОРЯДОК все упростил, но жестко привязал использование тени к своим параметрам. Если навык требует обращения к тени, то, что мы видим как ее запас, будто бы снижается. Допустим, взять навык «пронзающий удар». Работает с мечом и приравненным к ним оружием. Достаточно распространен, позволяет наносить мощный прямой удар, способный пронзить доспех не только за счет параметров ПОРЯДКА, а и за счет подключения к потоку ци через ее тень. Если махать мечом просто так, не применяя этот или схожие навыки, Тень ци вроде как изменяться не должна. Однако она у тебя изменяется. Да, редко, да, незначительно, но это есть. Обычно это случается в моменты, когда мысли человека замирают, а мозг очищается. Инстинкты начинают доминировать над разумом, пытаясь обратиться к первооснове. И это у них изредка получается. То, что звери делают по своей звериной сути, сложно дается разумным. Мешает мышление. Потому в процессе оно лишнее. Ци, Тень ци и специализированные производные ци вроде энергии воина могут расходоваться не только на привязанные к ним навыки. Энергию можно и нужно применять везде. Надо плыть в ее потоке, используя все струи, а не барахтаться в них утопающим котенком, хватаясь за то, до чего дотягиваются лапки. Такая гармония позволяет не только эффективно сражаться, она помогает во всем. И даже тень и все прочее будут возобновляться быстрее, если постигнешь этот путь. И только идущим таким путем открыта техника семи ударов. У тебя путь закрыт, следовательно, обучение невозможно. Увы. – Мастер Тао, но ведь вы сказали, что еще пять лет назад вы бы смогли поставить меня на этот путь. Так почему сейчас нельзя? Что изменилось? – Ты испорчен привычкой к ПОРЯДКУ. Он стал для тебя костылями, без которых ты уже не способен сделать шаг. Учить надо до того, как вырабатывается стойкая привычка. В твоем возрасте слишком поздно… – Но вы ведь даже не попробовали. – Пробовал, Ли. Не раз пробовал… – Нет, мастер Тао, я имел в виду, что вы не попробовали именно со мной. Поверьте, я ПОРЯДКОМ не испорчен. Да, не младенец, но умею и без него справляться с проблемами. Научите меня. Не сомневайтесь, все получится. – Я вижу в твоих словах убежденность. Ты действительно веришь в то, что говоришь. Но у меня веры нет. Давно нет. И ты даже не представляешь, насколько это опасно. Я ведь могу повредить те костыли, коими тебя наградил ПОРЯДОК, но при этом не научу ходить своими ногами. Ты рискуешь потерять годы жизни и при этом лишиться части силы. Это слишком рискованно и бессмысленно. Зачем тебе это? Ты силен, ты прекрасно освоился с ПОРЯДКОМ. Ты обучишься лучшим техникам ПОРЯДКА у обычных мастеров, получишь силу, которой немногие способны похвастаться. Пользуйся этим и не думай о большем. – Но я не могу не думать. И это моя жизнь и мой риск. Вы ведь уже пробовали с другими учениками. Так почему бы не попробовать еще раз? Ведь сами признаете, я талантлив. Вдруг это поможет сделать то, что никому не удавалось? Я видел, что мастер колеблется. Едва заметно, но он сомневается в своей убежденности. И я почти уверен, что еще час-другой такой обработки – и он, устав заливать мои уши одним и тем же, сдастся. Согласится попробовать еще раз. Ему ведь самому интересно, что со мной не так и нельзя ли мою необычность как-то приспособить к его технике. Да и фальшь он чует, а ведь уверенность в моем голосе – это не актерская игра. Я действительно почти не сомневаюсь, что способен научиться оперировать ци напрямую, после чего постичь чертовски эффективную технику семи ударов. Уверенность моя опирается на два столпа. Первый: я ведь далеко не стандартный абориген. К ПОРЯДКУ приобщился слишком поздно, всего-то пару лет назад. Получается, по классификации мастера Тао я нахожусь на уровне маленького ребенка. А дети, по его уверениям, не успели закостенеть, обзавестись «костылями», их можно приобщить к прямой работе с ци. Тот случай, когда задержка в развитии – во благо. Второй столп: у меня развиты состояния Хаоса. Это великая редкость. В том числе одно из, на первый взгляд, не самых полезных – Восприимчивость. Оно достигло двадцать шестого уровня, что поразительная величина даже для куда более простых в получении состояний ПОРЯДКА. Тот, кто считает Восприимчивость маловажной – безнадежный глупец. Ведь оно, помимо прочего, позволяет эффективнее усваивать знания от учителей. Приемы лесовиков, которыми делился Мелконог, я почти всегда схватывал на лету, чем не переставал его удивлять. Да, они, разумеется, попроще, чем операции с ци и сложнейшие техники. Ну да и ладно, усвою их не с первого раза, а с пятого. Ничего страшного, время у меня на это есть. Неполные двадцать пять дней. Глава 20 Работник и ученик Когда-то я к крабам относился равнодушно. В первой жизни они были лишь экзотической и недешевой пищей, редко попадавшей в мой рацион, или мелкими суетливыми созданиями, копошащимися в прибрежной зоне морей, на которых мне довелось побывать. Во второй я повстречался с ними лишь однажды. И мне эта встреча не понравилась. Крабы, обитавшие на грязном пляже Хлонассиса, тысячи лет существовали вблизи мощнейшей аномалии поля всемирной энергии. Это привело к деформациям генетического аппарата. Появились клюмсы – весьма неприятные твари, устроившие на меня охоту под стеной города, на радость солдатне, взиравшей на представление с высоты. Вояки даже ставки делали на то, сколько я продержусь на полосе грязного песка. С тех пор крабов я недолюбливаю. Да, понимаю, что они ни в чем не виноваты, к тому же далеко не всех их можно сравнивать с клюмсами, но такой вот нехороший осадочек после тех событий остался. Сегодня мастер Тао послал меня наловить крабов. И это прекрасно, моя ненависть аплодирует такому поручению стоя. К тому же это куда лучше, чем рубка дров голыми руками и работа по уборке камней на тропе, что спускается к долине в десяти минутах хода от дома. Увы, обучение – это не только выслушивание теории и попытки применить ее на практике. Ученик – полностью бесправное создание, помимо всего прочего обязанное помогать учителю в быту. Как я читал в книгах, так принято не ради дармовых рабочих рук, а ради пользы дела. Мол, вырабатываются особые связи, необходимые для эффективной передачи знаний и повышения шансов получения редких навыков. Да-да, ведь навыки могут доставаться и просто при обучении. Шансы, разумеется, куда ниже, чем при охоте на опасных монстров, но не нулевые. Учитывая, что молодежь тратит годы жизни на приобщение к знаниям, со временем почти каждый обзаводится полным набором того, что способен предоставить учитель. И чем сильнее учитель, тем это быстрее и проще дается. В моем случае процесс существенно ускоряется, поэтому не вижу ни малейшего смысла тратить время на подсобные работы. Однако мастеру Тао это неизвестно, а я не намереваюсь посвящать постороннего в свои особенности. Поэтому молча киваю на его слова и отправляюсь делать то, что приказано. А сегодня, так даже с радостью. Хребет, на одну из вершин которого мне пришлось тащить злополучный камень, в данном случае выступает не просто тесной цепью невысоких гор. Он действительно хребет, позвоночник, на котором держится весь Гаддокус. Полуостров далеко выдается на восток, и чем дальше, тем он у́же, но при этом почти не теряет по высоте. Море на его оконечности глубокое, уже в сотне шагов от берега не всякий лот дотянется до дна. И, как я понимаю, здесь проходит одно из региональных течений, обеспечивающее на прилегающей территории особый микроклимат и устраивающее нескончаемый сильнейший прибой. Не будь горного хребта из крепких скал, морская стихия давно бы снесла преграду, устроив обширное мелководье, богатое рифами. Если течения не изменятся, со временем это все равно произойдет, но ждать придется долго. Море сражается с сушей давно и частично добилось успеха. Под обрывом, который разверзается на восточной границе владений мастера Тао, узкая полоска ровной суши сплошь завалена громадными камнями. В прилив они почти полностью скрываются под водой, в отлив обнажаются. Но в любую пору образуют полосу препятствий, на которой даже самый ловкий человек запросто ноги переломает. В общем – местечко не для увеселительных прогулок. Мне пришлось спуститься по тропе, которая тропой являлась лишь по уверениям мастера Тао. Как по мне – это замысловатая полоса препятствий для матерого самоубийцы. Дальше, уже на камнях, пришлось приловчиться не просто ходить по ним, а охотиться. Из оружия у меня лишь длинная заточенная палка, а местные крабы – это не клюмсы с их смелостью. Сами к тебе не лезут и близко не подпускают. К тому же мастер настрого запретил применять навыки ПОРЯДКА. У меня сейчас своего рода мораторий. Тао надеется, что отказ от «костылей» поможет быстрее ощутить первооснову мира. То, что я ее уже не просто ощущаю, а потихоньку пытаюсь оперировать, он не знает. Ну а я не тороплюсь сообщать такие новости. Опасаюсь, что мастера кондратий хватит. Он-то настроился на годы и годы бесплодных попыток с печальным разочарованием в итоге. Считаные дни учебы с триумфальным исходом – это может непредсказуемо сильно на него подействовать. Берегу его психику от стресса, а сердце – от инфаркта. Здешние крабы, по словам Тао, непростые. Они носители салатово-зеленой специи. В смысле не цветом зеленой, а по одной из классификаций, распространенной в Раве. По ней все известные биологически активные вещества, привязанные к ПОРЯДКУ, распределяются на двадцать шесть цветов и оттенков. Не просто от самых редких до широко распространенных, а по наполнению. То есть лишь используя в своем рационе всю палитру, можно рассчитывать на максимальную отдачу. Пожрать мастер Тао мастак. Я как его бесплатная рабочая сила уже убедился, что в кладовой всего полно. Кто-то поставляет учителю дорогие и редкие продукты, или он сам за ними временами отправляется. Но последнее – вряд ли. Местность лишь выглядит пустынной, надолго оставшийся без хозяина дом могут разграбить. Очередной краб неосторожно выбрался из-под камня, на котором я стоял неподвижно вот уже несколько минут. Там, под валуном, вода плещется. Ее немного, но этого достаточно, чтобы, по мелочам нарушая запрет Тао, применить рыболовный навык. Вот так и удалось заметить этого членистоногого. Редкий экземпляр – крупнее всех встреченных до этого и при этом легкодоступных. Позволив крабу чуть удалиться от камня, я ударил, пронзив панцирь насквозь. Острие палки уже заметно размочалилось, но тельца этих носителей специй хлипкие, за качество оружия можно не переживать. Подтащив трепыхающуюся тушку, я снял добычу с неказистого оружия, вздохнул печально и пару раз стукнул бедолагу о камень. Да, крабов очень не люблю, но это не повод затягивать их страдания. Теперь остается оторвать лапки и клешни. Сложу их в мешочек, а непригодную для употребления тушку брошу так, чтобы приманить новую добычу. Каннибализмом здешние крабы не брезгуют. Но не успел приступить к разделке, как насторожился. В шуме прибоя проявились новые нотки, доселе неслыханные. Это для непосвещенных вода говорит на один голос, я же различаю в нем сотни оттенков. Дело тут не в навыках от ПОРЯДКА, просто много времени на Черноводке провел, добывая ценную рыбу. Да, там, конечно, не море, всего лишь река, но разница не так уж велика, старые знания и здесь сгодятся. Обернувшись, я едва не сверзился с валуна. В десятке метров на мель выбиралась образина, которой детей пугать не станешь, потому что в лучшем случае сделаешь их заиками, а это как-то непедагогично. Даже у меня, много чего повидавшего, сердце екнуло. Какая-то несусветная помесь сколопендры, медведки, скорпиона и краба. Нет, скорее не краба, а паука. Причем ядовитого. Если подумать, забыв про клюмсов, то крабы, в сущности, – симпатичные создания. Даже в чем-то милые. Сейчас, глядя на то, что лезет из моря, я осознал, что напрасно относился к ним с предубеждением.