Гамильтон отвернулся от монитора и с улыбкой посмотрел на мисс Марлоу: – Почему до сих пор не открыты махалы в агломерациях? Всего-то нужно изменить пару-тройку законов и разрешить банкротам выставлять себя на торги. Или приравнять временное рабство к отбытию тюремного срока. Ведь по сути тюрьма и есть временное рабство. Они ведь там работают? – Да, милорд, – подтвердила мисс Марлоу. – В частных пенитенциарных учреждениях заключённые обязаны трудиться. В противном случае к ним применяют все законодательно разрешённые меры: от помещения в карцер, до кратного увеличения срока заключения. – То есть, человек может ни дня не работать? – И никогда не выйти из тюрьмы. – Ну, может кого-то это и устроит. – Гамильтон помолчал. – А как с этим обстоят дела в федеральных тюрьмах? – Последняя федеральная тюрьма закрылась двадцать шесть лет назад, – сообщила нейросеть. – А в частных плохо относятся к бездельникам. – Тем более, – с энтузиазмом продолжил Гамильтон. – Чем пребывание в этих заведениях отличается от рабства? На этот вопрос у нейросети ответа не нашлось. Однако она сумела возразить: – Вам нужны не рабы, а подопытные, милорд. – В чём разница? – не понял Гамильтон. – Ваши эксперименты смертельно опасны. Подопытные умирают. – Ну и что? Господин имеет полное право делать со своим рабом всё, что ему заблагорассудится. В этом смысл рабства. И если глупый ливер задолжал такое количество кредитов, которое не способен выплатить за всю жизнь, он должен быть готов этой самой жизнью расплатиться. Это честно. Нужно будет подкинуть эту идею… ты знакома с нейросетью, которая пишет законы для ливеров? – Знаю некоторых. – Предложи им оформить мои слова в виде законодательной инициативы. В конце концов, нельзя не обращать внимания на возрождение классических форм социальных отношений, которое повсеместно происходит на территориях. Людям это нужно. – И сразу, без какого-либо перехода, бросил: – Мы теряем время. Однако мисс Марлоу прекрасно поняла, что имеет в виду владелец «Инферно» – задержку из-за необходимости готовить подопытных – и хладнокровно произнесла: – Время у нас есть, милорд. Шанти ещё не сделала свою работу, а без неё проект не будет запущен. – Она сделает? – Вы не уверены? – Я уверен только в вас, мисс Марлоу. – Наедине со своей нейросетью, Гамильтон иногда путался в «ты» и «вы». – Только вы никогда меня не подводили. Женщина церемонно склонилась, после чего продолжила: – Я просматриваю, чем она занимается и уверена, что Шанти не бездельничает. Более того, мне кажется, ей удалось нащупать путь к цели и решение поставленной вами задачи займёт считанные дни. – Иногда ты выражаешься так холодно… словно нейросеть. Мисс Марлоу промолчала. – Что ты думаешь о моём обещании ей? – Вы можете это сделать, милорд. – Добавлять что-либо ещё экономка сочла излишним. – Разумеется, могу, – усмехнулся владелец «Инферно», поглаживая подлокотники инвалидного кресла. – Но нужно ли это мне? – Шанти талантлива и может быть полезной вам в дальнейшем, милорд. – Она неуправляема, – поморщился Гамильтон. – Я не чувствую в ней истинного, искреннего послушания. Шанти не понимает и никогда не поймёт, что ей повезло найти в моём лице благосклонного господина, которому нужно верно и преданно служить. Адара поняла и приняла правила игры. А Шанти отчего-то верит, что простой человек может быть свободным, а люди – равными. Она многого добилась сама, верит в себя и никогда не поймёт, что ни по происхождению, ни по положению не ровня мне. Я для неё просто богатый наследник, а не её господин. – Шанти очень талантлива, – негромко повторила мисс Марлоу. – Но пока я склоняюсь к тому, что главным достижением её таланта и её жизни, станет выполнение моего нынешнего приказа. * * * – Что ты делаешь?! – взвизгнула Шанти. – Всё будет хорошо, – пообещала Адара, сильнее нажимая на акселератор и уверенно входя в поворот. Плавно, но на такой скорости, что заставила подругу вцепиться руками в сиденье. – Неужели тебе не нравится? Возможно, будь Шанти за рулём и обладай таким же опытом управления спортивными мобилями, какой, судя по всему, был у подруги, ей бы понравилось. И даже очень понравилось, поскольку «Ferrari Spurt», настолько приземистый, что девушки почти лежали в креслах, был идеально сбалансирован, великолепно держал дорогу и разгонялся с жадностью застоявшегося жеребца. Впрочем, Адара – его «наездница», тоже соскучилась по возможности как следует разогнаться, и не отказала себе в удовольствии показать подруге всё, что умеет. О прогулке они договорились вечером, Адара предложила «покататься, а то засиделись в поместье», и Шанти согласилась, потому что действительно хотела развеяться. Спросила, не опасно ли это, в ответ услышала напоминание о том, что «племена знают правила», и успокоилась. Утром, увидев «Ferrari», выразила изумление, на что Адара лишь махнула рукой: «У лорда много игрушек», а затем последовал скоростной заезд по окрестностям, под восклицания Шанти и смех Адары. Постоянное ощущение близости катастрофы и той свободы, которую способна дать только скорость. Шанти много раз замирала от страха, сначала злилась на подругу, но затем поняла, что вжимающий в кресло страх – сладкий, который хочется переживать вновь и вновь, потому что между его приступами душу наполняет восхитительное и абсолютно невероятное ощущение полёта над землёй, над серой полосой асфальта, кажущейся дорогой в другое измерение. Шанти боялась и наслаждалась одновременно. Повизгивала от ужаса, иногда бессвязно восклицала что-то и почувствовала сожаление, когда Адара свернула на ведущую к воротам дорожку. А ещё удивилась, увидев, что по окрестностям они гоняли больше часа – на эмоциях время пролетело незаметно. – Почему тебя не удивило, что я умею управлять спортивным мобилем? – спросила Адара после того, как один из «незаметных» сел в «Ferrari», чтобы отогнать в гараж, а девушки подошли к лестнице. – Ты здесь не в первый раз, – улыбнулась в ответ Шанти. – Увидела машину и попросила милорда дать покататься. Ему, как я понимаю, она без надобности? – Такой машиной нужно уметь управлять, – обронила Адара. – Тут тоже удивляться нечему, захочешь рассказать, где научилась – расскажешь. – У меня была возможность научиться. – Захочешь – расскажешь, – повторила Шанти, потому что ничего не должна была знать о прошлом подруги. Для неё история Адары должна была начаться с их встречи месяц назад и опиралась на скупые рассказы, которыми подруга изредка делилась. На этом – всё. И сейчас продолжения не последовало: Адара кивнула, поблагодарив Шанти за неназойливость, и почти светским тоном поинтересовалась: – Как твои изыскания? – Не так быстро, как хотелось, но кажется, я уловила, как можно решить поставленную лордом Гамильтоном задачу, – честно ответила Шанти. Идея бросить вызов существующими системам безопасности и контроля за Сетью увлекла девушку, и три последних дня она провела за работой, лишь изредка отвлекаясь на еду, но появляясь на ней – даже на ужинах! – в полной рассеянности. К которой все относились с пониманием. И именно поэтому – чтобы хоть ненадолго вырваться из недр электронных кодов, Шанти с радостью ухватилась за предложение покататься. – Ты сможешь создать «шапку-невидимку»? – Разве не в этом заключалась задача? – вопросом на вопрос ответила Шанти. – В этом, – согласилась Адара. – Просто я… удивлена. Лорд приказал тебе сделать невозможное, а ты… ты сделала. – У меня ещё ничего не получилось. – Но ты уверена в успехе. – Не уверена, я планирую его добиться. – Шанти помолчала, а затем неожиданно спросила: – А что ты думаешь об этом проекте? – Моё дело маленькое, – вздохнула Адара. – Я занимаюсь домом, а когда окончательно закончу с ним – начну оцифровывать библиотеку. Не всю, конечно, но лорд сказал, что часть книг он готов переместить в Метавселенные. – Интересное занятие, – обронила Шанти. – Ага, – беззаботно подтвердила Адара. – А главное – прибыльное. Лорд весьма щедр. – Но что ты думаешь о проекте? – Я о нём ничего не думаю и тебе не советую. – Адара внезапно перешла на очень серьёзный тон. – Лорд увлечён и хочет получить то, что задумал. Не мешай ему бороться со скукой. – Меня завораживает и задача – обмануть системы безопасности, и замысел привнесения в Сеть мистических явлений. – Шанти улыбнулась. – Этого действительно не хватает. – Ты прониклась духом дома? – Возможно. – Видений больше не было? – Нет. – Девушка помолчала. – Но иногда мне кажется, что дом готовит мне какой-то сюрприз. * * * Шабах… Запретное место, тайное и таинственное. Таких поместий на территориях было много – хозяева планеты с удовольствием покупали особняки, замки и дворцы с прилегающими землями, и приближаться к ним было строжайше запрещено. Так же, как и нападать на гостей и рабочих. Много лет назад, когда мода на европейскую аристократическую недвижимость только вернулась в высший свет, одно из племён предприняло рейд на недавно отремонтированный замок: убили нескольких слуг, взяли богатую добычу, сожгли флигель и несколько роскошных мобилей. И в ту же ночь получили жестокую «ответку» – военные провели образцово-показательную операцию, накрыв поселения племени ракетными ударами, а выживших добили десантники. Урок запомнился и племена стали обходить владения аристократов стороной, делали вид, что их не существует. Однако это поместье обходили ещё до того, как случился кровавый урок: оно имело дурную славу и особое название – земля Шабах. И люди верили, что в старом доме живёт злой дух. А после того, как поместье обрело хозяина, дурная слава не растаяла, потому что рабы, которых владелец периодически покупал в «Кентукки», никогда не возвращались, и все были уверены, что несчастных скармливают злому духу.