– Чем они занимаются? – Как-то живут, – повторила Адара. – Охотятся, выращивают еду на фермах, торгуют наркотиками и рабами, воюют друг с другом… – Ты серьёзно? – Не волнуйся – им чётко объяснили правила игры и не позволяют их нарушать. Нападение на гражданина агломерации карается атакой боевых дронов на все поселения племени, поэтому таких инцидентов не было уже лет двадцать. У них своя жизнь, у нас – своя. – Удивительно… – протянула Шанти. – В шаге от цивилизации живут… племена. – У них нет промышленности, науки, всё образование – умение читать и писать. Ну и считать, конечно же. Лечатся у знахарей и в бесплатных медицинских пунктах, которые открыло федеральное правительство. Электричество и товары им продают, но с очень большой скидкой, говорят, даже ниже себестоимости. – Но всё-таки продают? Не раздают просто так? – Они должны отрабатывать получаемые блага. Иначе быстро превратятся в нахлебников. – Как отрабатывать? Торговлей наркотиками? – Торговлей запрещёнными наркотиками, – уточнила Адара. – Таких осталось немного, но племенам на жизнь хватает. – Только не говори, что наркотики они продают правительству. – Нет, конечно, правительство просто закрывает на их бизнес глаза. Всё, что происходит на территориях – остаётся на территориях. Пока племена соблюдают правила игры – их не трогают. – Но зачем они нужны? – Война любит пехоту. – Не поняла, – нахмурилась Шанти. Некоторое время Адара молчала, затем поняла, что до цели их пути ещё далеко, а вопрос повис в воздухе, и неохотно ответила: – Ты видела ливеров? – Больше, чем хотелось бы. – Многие из них пребывают не в самой лучшей физической форме – образ жизни не позволяет. А на территориях нужны воины, их тут и воспитывают. – А потом? – Потом правительство их… призывает. Пограничные конфликты, корпоративные войны, подавление беспорядков… война – это очень сложно, одними дронами не обойтись, нужна пехота. – И её здесь выращивают, – догадалась Шанти. – Об этом не принято говорить. – Хорошо, не буду. – Тем более, мы приехали. – Адара бросила взгляд на часы. – Помнишь, что я тебе рассказывала? И о чём предупреждала? – Ничему не удивляться? – Да, ничему не удивляться. Хозяин поместья человек эксцентричный, его вкус и некоторые пожелания могут показаться странными, но он очень богат и могущественен. Будь вежлива. А удивлением потом поделишься со мной. – Только удивлением? – Даю слово: он не потребует от тебя ничего унизительного, если ты об этом, – ответила Адара. – На этот счёт можешь не беспокоиться. Они свернули на узкую, ведущую в лес дорожку – тоже асфальтированную – проехали метров сто и остановились перед высокими коваными воротами, то ли старыми, то ли состаренными искусственно. Ворота появились неожиданно – сразу за изгибом дороги, и совсем неожиданно для привычного мира жителя агломераций. – Ого! – Шанти не смогла сдержать короткий возглас. – Как в кино. – Дальше будет ещё интереснее, – с улыбкой пообещала Адара. И повернулась к подлетевшему дрону. Проверка не заняла много времени: основной дрон считал данные с нейрочипов девушек и сравнил их с отпечатками сетчаток, два других, намного меньшего размера, просканировали мобиль изнутри и снаружи, не нашли ничего подозрительного, и дали сигнал пропустить гостий. – Нормы безопасности в поместье достаточно строгие, но они направлены против местных. – Ты же говорила, что племенам давно объяснили, что следует соблюдать правила, – припомнила Шанти. – Объяснили, – кивнула Адара. – Но необходимо поддерживать в них понимание соблюдения правил. Силой поддерживать. И покорность, и нейтралитет, и дружба достигаются только силой, если ты слаб – ты можешь рассчитывать лишь на благотворительность. – Понятно. – Шанти помолчала, а затем, заметив, что лес редеет, неожиданно спросила: – Поместье как-то называется? И услышала в ответ: – «Инферно». И не успела удивиться ответу, потому что лес закончился и девушка увидела его. Особняк. Нет, замок. Или дворец. То, что некогда называлось «шато». Двухэтажный, но из-за высоких перекрытий и мансардной крыши выглядящий массивным, настоящим дворцом. И при этом, к удивлению Шанти, особняк казался заброшенным: бордовая крыша местами потеряла цвет и кое-где стёкшая с неё краска испачкала жёлтые, тоже выцветшие стены. Асфальт закончился перед воротами, от них к дому вела мощёная дорога, сквозь булыжник которой проросла трава. Лестница на парадную террасу так же пребывала в запущенном состоянии: камень потемнел, некоторые ступени рассыпались. И столь же тёмным показался круглый фонтан перед лестницей, разумеется, недействующий. Всё вокруг угасало, точнее – давным-давно угасло, навевало гнетущую тоску и даже немного страшило. «Инферно». – Крыша башни правого крыла повреждена и в ней живут летучие мыши, – сообщила Адара, позволив подруге сполна насладиться зрелищем. – Самые настоящие. – Он купил дом вчера? – пошутила изумлённая Шанти. – Три года назад. – А потом деньги кончились? – У людей, которым дозволено покупать особняки на территориях, деньги не могут закончиться, – мягко улыбнулась в ответ Адара. – Такая опция отсутствует. Он специально искал крепкий, но заброшенный особняк. – Ах, да, ты предупреждала, чтобы я ничему не удивлялась, – припомнила Шанти. – Именно. – Внутри дом такой же? – Не хочу портить сюрприз. – У тебя есть лишний спальный мешок? – Поверь, не понадобится. – То есть, нет? – То есть, не хочу портить сюрприз, – повторила Адара, останавливая машину у лестницы, где их ждали невысокие чернокожие слуги в бордовых, с тёмным золотом, ливреях. Двое из них занялись багажом, а третий проводил девушек внутрь через парадную дверь, пройдя в которую они оказались в огромном – по меркам Шанти – холле, благородном, под стать особняку, и таком же заброшенном. В большой, на полсотни лампочек, люстре, горело не более десятка, да и те были пыльными настолько, что едва давали свет, отчего тёмные настенные панели казались ещё темнее, парадная лестница на второй этаж едва угадывалась, а тьма давила почти физически. В самом же освещённом месте холла, там, где тусклые лампочки получали поддержку из грязных окон, девушки увидели хозяина поместья, молодого мужчину в тёмном костюме и белоснежной рубашке. У него были длинные, до плеч, прямые светлые волосы, которые он зачёсывал на правую сторону, выпуклый лоб, большие синие глаза и узкий, почти безгубый рот. Не рот, а тонкая полоска, которая немного портила породистое лицо аристократа. Мужчина встретил гостий сидя. Сначала Шанти решила, что он специально расположился в кресле, желая продемонстрировать собственную значимость, но через мгновение сообразила, что владелец «Инферно» пребывает в инвалидной коляске и явно не по своей прихоти. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а затем Адара с поклоном произнесла: – Добрый день, милорд. Позвольте представить вам мисс Шанти Льюис, бывшего контролёра Четвёртого департамента и очень талантливого специалиста в области IT. Шанти, перед тобой лорд Гамильтон Галл, владелец «Инферно». – Очень приятно. – Девушка не знала, что сказать ещё. – Мисс Марлоу, моя экономка. – Отрывисто бросил мужчина. Шанти едва удержалась от вопроса: «Где?», затем увидела, что Адара надевает AV-очки, выхватила свои и только тогда разглядела стоящую позади кресла женщину в строгом чёрном платье. Мисс Марлоу была высока, пряма, как палка, обладала строгим, очень жёстким лицом и неестественно белой кожей. Длинные светлые волосы собраны в высокую причёску, губы поджаты, взгляд – ледяной. Такой свою личную нейросеть пожелал видеть хозяина дома. – Очень приятно, – запнувшись, повторила Шанти. – Очень приятно кто? – холодно осведомилась экономка. – Очень приятно, мисс Марлоу. – Так-то лучше. – Казалось, смотреть недружелюбнее было невозможно, однако нейросети владельца «Инферно» это удалось. – В этом доме запрещено забывать о вежливости. – Я это запомню, – пролепетала Шанти. – И об этикете…