– На средства «Эльвен Бьюти», конечно же? – сама догадалась Натка. – Не обязательно на «Эльвен Бьюти», не факт, что конкретно для вас не существует лучшей альтернативы, – не стала настаивать Анна Ивановна. – Мой личный выбор – «Эльвен Бьюти», но это потому, что я для себя ничего более эффективного пока не нашла, – тут она тонко улыбнулась. – Может, что-то другое омолодило бы меня не на тридцать лет, а на все пятьдесят. – Да побойтесь Бога, бабушка! – возмутилась Натка. – Куда вам еще?! Но Соколова уже пропала с экрана. Пришлось возвращать ее нажав на волшебную кнопочку. – Не ждите слишком многого, – сказала Анна Ивановна. – Не ставьте знак равенства между красотой и здоровьем. Даже молодость и здоровье – это не одно и то же! Если у вас есть заболевания, особенно хронические, «Эльвен Бьюти» их не вылечит. – Какое разочарование! – съязвила Натка, у которой вообще-то ничего хронического, кроме безденежья, не имелось. Впрочем, она и безденежье поборола, сумев отложить приличную сумму на обучение сына. – Да, у «Эльвен Бьюти» есть прекрасные средства для укрепления и отбеливания зубов, но они не помогут, если у вас кариес или вставные челюсти, – Анна Ивановна улыбнулась печально и скупо, не позволив Натке разглядеть, вставные у нее зубы или родные. – «Эльвен Бьюти» подтянет кожу, вернет ей упругость и свежесть, но, если у вас серьезные проблемы с печенью, желтушный цвет лица останется при вас. Соколова немного помолчала. Натка не мешала ей печалиться – ждала. И не напрасно – Анна Ивановна вдруг просияла. – Хотя, если у вас выпали не зубы, а волосы, «Эльвен Бьюти» может вернуть вам пышную шевелюру! – она поправила свой глянцевый «конский хвост». – И убрать сосудистые звездочки! Смотрите… Камера нырнула вниз, оставив за кадром улыбающееся лицо, и показала ногу ниже колена. Натка, разумеется, обратила внимание на свежий педикюр. – Знаете, лет пятнадцать назад врач-флеболог говорил, что со временем мне понадобится операция, – доверительно призналась Анна Ивановна, плавно водя камерой вверх и вниз по гладкой коже ноги от колена до щиколотки. – Вот тут у меня уже были выпуклые вены и такие, знаете, разлапистые фиолетовые линии, похожие на цветочки, только совсем некрасивые. А «Эльвен Бьюти» их убрал! – Славься, славься, «Эльвен Бьюти» – лучший доктор Айболит! – съязвила Натка, чтобы не показать, как она впечатлена. У нее на левой ноге в районе голеностопа тоже имелись уже сосудистые звездочки. Три штуки! А год назад их было только две. – Но вы должны понимать, что «Эльвен Бьюти» – не лекарство. – Камера прыгнула вверх, снова показала серьезное лицо Соколовой и отключилась. – Интересное кино, – задумчиво проговорила Натка и положила на стол смартфон. Она побарабанила по столешнице пальцами, пошевелила губами, почесала в затылке. Видеоролики Соколовой ее озадачили. Признаться, она ожидала совсем другого. Думала, что с экрана зрителей будут настойчиво агитировать срочно приобретать продукцию «Эльвен Бьюти» в широком ассортименте и огромном количестве. Было бы привычно и понятно, если бы разодетая в пух и прах красавица Анна Ивановна взахлеб рассказывала об эльфийских чудо-средствах, а какой-нибудь лощеный мужик рядом с ней периодически выкрикивал с интонациями ярмарочного зазывалы: «Минус десять лет с каждой нашей пилюлей! Единственная таблетка оживляет все клетки! Всего одна капля поднимает загнанную лошадь и превращает сивого мерина в резвого жеребца!» При этом в углу экрана моргал бы красным светом таймер, показывающий уменьшающийся срок до полуночи, когда эксклюзивное предложение превратится в обычное, а снизу бежали бы строчки: «Только сегодня один флакон по цене 9999 рублей вместо 10000!», «Успей заказать четыре средства по цене трех» и «Пипетка с кристаллами Сваровски в подарок первой тысяче покупателей!». Нет, «Эльвен Бьюти» и лицо марки Анна Ивановна действовали гораздо тоньше. И эффективнее! Натка ощутила растущее желание узнать, а сколько, собственно, стоят чудесные эльфийские средства и где их приобретают? Просто узнать, конечно. Чисто для общего развития, чтобы быть в курсе и вообще… Что характерно, в роликах, которые она посмотрела, не было адресного блока. Не указывались какие-либо контакты и в учетных данных». – Пойди туда, не знаю куда, – заворчала Натка, соображая, как бы ей поточнее заполнить строку поиска в браузере. – Найди то, не знаю что… – Мам, а мы обедать скоро будем? – донесся до нее из комнаты детский крик. Фоном к нему шли взрывы, выстрелы и жуткое рычание. Юный победитель монстров проголодался. Натка очнулась, огляделась. Вода в кастрюле бурно кипела, в потолок упирался столб пара. Пельмени почти разморозились и уже оплывали, теряя четкость очертаний. Было ясно: еще четверть часа – и никакой «Эльвен Бьюти» не вернет им былую форму. – Обед через десять минут! – крикнула Натка, подскочив как ужаленная. – И прекрати играть, я сказала! Пельмени успели прилипнуть к доске, пришлось сковыривать их ножиком. Тесто при этом местами порвалось, и Натка морально приготовилась есть развалившиеся пельмешки. Не Сеньке же их предлагать? Ребенок не виноват, что мамаша испортила еду, задумавшись о красоте… Ну и ладно. Красота, как известно, требует жертв. На этот раз жертвой пали пельмени. Бывало и хуже. – Готовы? Все готовы? Сенька выглянул из-за занавески, заменяющей кулису, оглядел горницу и нас в ней, изображающих зрителей в зале, удовлетворенно кивнул и снова скрылся, но ненадолго. Ды-дынс! – брякнули-звякнули кастрюльные крышки, возведенные в ранг литавр. Очень громко – даже в ушах зазвенело. Татьяна Ивановна укоризненно посмотрела на мужа. Василий Петрович, временно состоящий при кастрюльных литаврах, виновато развел руками с крышками, и снова свел их, оглушительно звякнув‐брякнув. Татьяна Ивановна – сегодня рабочий сцены – дернула за веревочку, сдвигая занавеску. Сенька важно выступил на середину комнаты, встал в позу и откашлялся. – Просим, просим! – я похлопала в ладоши и ободряюще улыбнулась племяннику. Генеральная репетиция – дело важное, ответственное, непростое. Хотя в деревню мы, конечно же, приехали не только ради нее. Основной целью было хотя бы ненадолго, на время осенних каникул, оторвать Сеньку от компьютера с игрушками ради нехитрых пацанячьих радостей в офлайне. У Сеньки их тут много: по деревьям полазить, по стогам поскакать, попрыгать с крыши сарая на парашюте из простыни, покататься на собачьей упряжке, затейливо сочетающей самокат, картонный ящик и соседскую овчарку… Овчарка, к счастью, против такого рода игр не возражает, ее хозяева тоже. Татьяна Ивановна и Василий Петрович Сизовы любят Сеньку как родного внука. Вон как расстарались, чтобы достойно организовать его прослушивание. – Николай Степанович Гумилев, «Баллада»! – торжественно возвестил Сенька. Теперь уже я закашлялась – не ожидала, что племянник дорос до поэзии Серебряного века. В прошлом году Сенька выиграл школьный конкурс чтецов среди первоклассников с «Мойдодыром» Чуковского[1]. А теперь у нас, стало быть, все по-взрослому… Пять коней подарил мне мой друг Люцифер И одно золотое с рубином кольцо, Чтобы мог я спускаться в глубины пещер И увидел небес молодое лицо… Сенька декламировал, а я потихоньку озиралась. Сизовы слушали внимательно и умиленно, Сашка – с важным видом мэтра на телепрограмме «Голос», Натка – отстраненно, и физиономия у нее была подозрительно несчастная, как будто золотое с рубином кольцо Люцифер у нее лично отнял, чтобы подарить его другу-поэту. – Что случилось? – шепотом спросила я, пользуясь моментом: Сенька как раз сообщил нам, что он смеялся порывам могучих коней и игре своего золотого кольца, после чего разразился поистине демоническим смехом. Не иначе у друга Люцифера научился! – У? – безучастно отозвалась унылая Натка. – Ты прям скорбь мировая, в чем дело? – Потом, – сестра отвернулась. Сенька на импровизированной сцене ударил коней свистящим бичом, направил их бег на выси сознания, увидел там деву с печальным лицом – и нам ее тоже показал, изобразив эту унылую особу жестами и мимикой (и приобретя в процессе особое сходство с Наткой). Зрители (за исключением грустной Натки) с большим интересом отследили, как Сенька отдал деве кольцо, а Люцифер загремел замком на воротах. И, смеясь надо мной, презирая меня, Люцифер распахнул мне ворота во тьму, Люцифер подарил мне шестого коня — И Отчаянье было названье ему! Сенька схватился за голову, изображая отчаяние, замер, окаменел и в трагической позе скорбящего на могилке мраморного ангела закончил свое эффектное выступление. – Браво! Бис! – закричал Василий Петрович, предварительно взглядом спросив супругу – это все или еще будут кони, люди, Люциферы? Татьяна Ивановна забила в ладоши. Я тоже поаплодировала и оглянулась на Сашку. Та вняла моей молчаливой просьбе, усовестилась, перестала тихо ржать и вежливо похлопала. – Ну как? – скорбный ангел отмер и обвел благодарную публику требовательным взглядом. – Что скажете? Только честно: мне нужно выбрать, «Балладу» читать или «Вересковый мед». – «Мед» мы еще не доучили, – быстро сказала Татьяна Ивановна. – Вот приедете Сенечку в Москву забирать, тогда он вам «Мед» и расскажет. – Тетя Лена? – племянник посмотрел на меня, побуждая высказаться. – Ты проявил хороший вкус, это прекрасное стихотворение, молодец, – дипломатично похвалила я разом и Арсения Кузнецова, и Николая Гумилева. – Деда Вася? – С чувством читал! С душой! – одобрил простодушный Василий Петрович, вскинул над головой руки и потряс ими. – Сеня чемпион! – И как хорошо запомнил текст, умничка, даже на трудных словах не сбился! – поспешила высказать свое авторитетное мнение Татьяна Ивановна. – Мам? – А? Что? – до Натки дошло, что от нее ждут оценки, и она встала, чтобы расцеловать декламатора. – Ты молодец, я тебя люблю! – Саш? – Сенька вывернулся из материнских объятий и уставился на двоюродную сестру.