Он сунул руку в карман халата и извлек оттуда стетоскоп, рефлекторный молоток и фонарик для проверки зрачкового рефлекса. Я полезла было в сумку за стетоскопом, но остановилась, когда Сэм попросил нас разделиться на группы по двое, чтобы проводить осмотр на партнере. Только не это. Надеюсь, это просто неудачная шутка. Но пока я пересчитывала своих сокурсников, которые уже подыскивали себе пару, поняла, что не шутка. Обычно нас четное число. Кроме Кианы, сегодня все были на месте. Мне не хотелось смотреть в его сторону. Может, присоединиться к какой-нибудь паре? Но они все были настолько увлечены беседой друг с другом, что я не решилась подойти к кому-либо без приглашения. Дальше тянуть я не могла. Когда я посмотрела на него, сердце подпрыгнуло. Чтобы вслед за этим упасть в бездну. Он смотрел на меня. Не требовательно, не веселясь. Это был ясный, открытый взгляд. Он должен прекратить это. Нельзя так смотреть на меня. Сэм спроецировал на стену несколько картинок и объяснил с их помощью, каким образом должен происходить наш взаимный осмотр. Мои одногруппники приступили к работе, а я сидела как неприкаянная. Пока он не подошел. Ну что ж. Я расправила плечи. Идиоткой я выглядеть не собиралась – как раз наоборот. У меня сейчас впервые была возможность продемонстрировать, что к делу я отношусь серьезно, а личное отделяю от профессионального. Но в следующее мгновение уверенности поубавилось. Я поднялась. И вдруг перестала понимать, что и как говорить. – Сейчас я твой пациент. – Он уселся передо мной на стол. – Делай, что считаешь нужным. Что я считала нужным? Я сглотнула. Исчезнуть – больше ничего. Вместо этого я взяла свой стетоскоп. Я намеревалась выслушать сердечные тоны. Это было не так уж трудно. На пятничной лекции мы подробно проработали ход осмотра. Дрожащими руками я надела стетоскоп и вставила в уши оливы. – Наоборот, – сказал он, и я застыла, не донеся руку. – Что? – Стетоскоп. Так ты ничего не услышишь. Его надо вставить не той стороной, которая на первый взгляд кажется правильной. Сердце колотилось. Он прав. Блин, что это сейчас было? – Да, действительно. Спасибо. – Чувствуя скованность, я перевернула стетоскоп и попробовала еще раз. Я стояла с головкой стетоскопа в руках и не знала, что делать. Все, что мы выучили в пятницу, улетучилось. Точки наилучшего выслушивания сердечных тонов и клапанов. Как будто меня и не было на том занятии. Сэм сидел молча, не глядя на меня, руки на бедрах. Или он решил дать мне время собраться, или намеренно подталкивал меня к действию. Неуверенность словно парализовала меня. Мой взгляд застыл на нагрудном кармане его халата, где изящными буквами было вышито Сэмюэл М. Эверет – студент медицинского факультета. Когда он заговорил, я слегка вздрогнула. – Прежде всего, я бы попросил моего пациента раздеться до пояса, – произнес он. – Окей. – Я сглотнула и заставила себя посмотреть на него. – Не мог бы ты?.. – С огромным удовольствием, – сказал он и медленно, провоцируя, высвободил руки из рукавов халата. Короткие рукава униформы позволяли разглядеть его рельефные плечи. Он весь был жилистый, тренированный. Тут же всплыли воспоминания о выходных две недели назад. Сэм на кайте. Его стройная, атлетическая фигура. Как ловко, невзирая на сильный ветер, он управлялся с парусом. Я подняла на него глаза, и совершенно зря. Его взгляд был устремлен прямо на меня. Сегодня он был светло-серым, матовым. Только сейчас, когда мы едва ли находились друг от друга на расстоянии вытянутой руки, я увидела, какой он уставший. Во рту у меня пересохло. Я стояла настолько близко, что чувствовала его запах и, как мне казалось, – тепло его тела. Мне вдруг представилось невозможным приложить сейчас дурацкий стетоскоп к груди Сэма. Когда я все-таки сделала это, выбрав место рядом с V-образным вырезом его униформы, то не услышала ничего, кроме шуршания ткани. Боковым зрением я увидела, что парни в аудитории уже поснимали свои футболки. Какое счастье, что Сэм не последовал их примеру. Это был бы конец. Сердце затрепетало, когда он взял меня за руку. Не сводя с меня глаз, он стал водить моей рукой за вырезом униформы. Он на ощупь остановил стетоскоп где-то с правой стороны грудины и надавил мне на пальцы. – Вот теперь ты, возможно, что-нибудь услышишь, – сказал он, но его голос потонул в мощном шуме, вдруг запульсировавшем у меня в ушах. Это билось его сердце. Билось мощно и равномерно. Непрерывные толчки, звуки которых заставили меня замереть. Я ни разу в жизни не слышала биение человеческого сердца таким образом. В эти секунды мне стала понятна вся его неописуемая сила. Было слышно, как сердце сокращается, а клапаны с шумом закрываются. И как быстро все это происходит. Когда я подняла голову и посмотрела на Сэма, то увидела, что его взгляд изменился. Он сидел притихший, пальцами обхватив края стола. – Ты слышишь? – спросил он тихо, его голос вдруг зазвучал хрипло. Я кивнула. – По правилам ты одновременно должна нащупать пульс. – Он откашлялся. – На запястье. Я безмолвно кивнула и сделала, как он сказал. Одной рукой я взяла его руку, пальцы второй водили по его груди под униформой. Сэм тихонько втянул воздух. Мне пришлось придвинуться к нему почти вплотную, и я внутренне ахнула, почувствовав твердое. Боги… Он вцепился пальцами в край стола, я ощутила, как он сдерживает охватившую его дрожь, которая, словно беглый пожар, перекинулась и на меня. И вместо того, чтобы сделать шаг назад, я чуточку придвинулась. Бедром я касалась его промежности, сердце готово было выпрыгнуть. Пульс набирал обороты. Я тихонько вздохнула, когда он прижался ко мне. На нем были достаточно свободные брюки, позволяющие скрыть эрекцию, но сквозь тонкую ткань я чувствовала все. У меня закружилась голова, когда я посмотрела на него. Его губы были вытянуты, веки трепетали. Я снова погладила его под рубашкой. Провела пальцами над левой ключицей и поднялась к шее. Он дрожал всем телом, мне стало жарко внизу живота. Господи боже, что мы делаем? Очевидно, что Сэм задавал себе тот же вопрос. Он немного отстранился и откашлялся. Кроме пульсирующей на шее вены, ничто не выдавало его возбуждения. Я вцепилась пальцами в стетоскоп и постаралась дышать спокойно. – Окей. – Но его хриплый голос говорил об обратном. Присутствующие на занятии посмотрели в нашу сторону, и меня еще сильнее бросило в жар. – Вы получили первое впечатление? Тогда я предложил бы дальше заняться теорией. Со стороны Сэм выглядел спокойным и расслабленным, как и всегда, но от меня не укрылась легкая вибрация в его голосе. Он встал из-за стола, взял халат и в этот момент слегка потерял равновесие. С почти неприличным удовольствием я отметила, насколько мои прикосновения выбили его из колеи. Но и я не могла отрицать сладкого томления, не отпускавшего меня, пока Сэм не отстранился. Он начал свою хорошо выученную лекцию об анатомии сердца и особенностях осмотра, украдкой поглядывая в мою сторону. И каждый раз у меня мурашки бежали по коже. Пульс ускорялся уже от мысли о произошедшем. Наш поцелуй в машине Сэма тоже был страстным, но то, что было сейчас, не шло ни в какое сравнение. Я перестала понимать себя. То я хотела держаться от Сэма подальше, то желание вновь почувствовать вкус его губ не давало мне дышать. Даже самый нудный учебный материал не помогал приглушить возбуждение. По крайней мере, когда он преподносился Сэмом. Следующие полчаса тянулись мучительно медленно, а под занавес нам было дано задание прослушать друг друга еще раз. В этот раз, к счастью, обошлось, потому что Сэм преувеличенно тщательно занялся техникой – выключал проектор, убирал ноутбук. Я сделала вид, что мне нужно срочно дополнить мои скудные записи, пока остальные осматривали и прослушивали друг друга. В какой-то момент я отвлеклась от айпада. Чтобы прямо посмотреть в океанические глаза Сэма. Теперь они лучились. Как по команде, мое сердце снова бешено забилось. Я водила взглядом по его лицу от носа до губ, по его рельефным плечам до кистей рук. Я хотела, чтобы он взял меня этими руками, притянул к себе так же недвусмысленно, как сделал это в машине. И если я ничего не путала, Сэм хотел того же. – Ну что же, всем спасибо, на сегодня мы закончим. – Он нетерпеливо барабанил пальцами по столу, как будто давал понять, что в этот раз можно обойтись и без привычных аплодисментов. – Аудитория зарезервирована для следующего занятия, оно начнется прямо сейчас, а мне нужно в операционную. Я не была уверена, что это неправда. Потихоньку начала собирать свои вещи. Кто-то из одногруппников уже вышел, и тут мы снова встретились взглядами. Он не произнес ни слова, но легкого движения головой было достаточно. Или я слишком много смысла вложила в этот его жест? Действительно ли он имел в виду, что я должна?.. Я нерешительно двинулась к выходу вслед за моими одногруппниками, а дальше все случилось очень быстро. Август Фостер вышел в коридор, и тут между мной и дверью легла рука, преградив дорогу. Дверь глухо захлопнулась, и в следующий момент Сэм взял меня за плечо. Прижал к двери. У меня перехватило дыхание, когда я прочитала в его взгляде желание и увидела его приоткрытые губы. – Что это, черт возьми, было? – прохрипел он. Я испугалась, когда он отнял руку и положил ладонь на дверь. – Это ты мне скажи, – произнесла я немного увереннее. – Я не знаю, что ты делаешь, – пробормотал он, – но я с первой секунды потерял голову. Горло у меня пересохло, я не могла выдавить ни слова, но я и так понятия не имела, что сказать. Вместо этого я придвинулась, и он ответил тем же. Сэм закрыл глаза, наши губы мимолетно соприкоснулись. – Но одно я знаю. Если ты меня попросишь сейчас снова поцеловать тебя, я сделаю это. Он погладил мои запястья с внутренней стороны, и я вспыхнула. – Поцелуй меня, – прошептала я. И он поцеловал. Я ответила, как будто от этого зависели наши жизни. Я запустила пальцы в его волосы, он – в мои. Он скользнул языком мне в рот, мягко и в то же время настойчиво. Он доминировал, я такого никогда не испытывала. Я перестала воспринимать окружающую действительность. Для меня существовал только Сэм. Я так сильно притянула его к себе, что он споткнулся. Чертыхнувшись, схватился за стену, чтобы не грохнуться на меня всей массой, затем снова отыскал мои губы. Я провела языком по его нижней губе, он запустил пальцы в мои волосы. Казалось, у меня подкосятся ноги, когда он легонько стал гладить большими пальцами мои виски. Я не поняла, что происходит, когда Сэм отстранился. Мгновение спустя он обхватил меня за бедра и одним движением поднял. Я обвила его ногами, и он прижал меня к стене. Я хватала ртом воздух, пока он ласкал языком мою шею, затем его губы вновь овладели моими. Я впилась пальцами в его затылок, пока он нес меня до стола. Усадив, слегка отпрянул, а потом вновь позволил себя притянуть. Это было неправильно, но именно этого я и хотела. Мои веки сомкнулись, трепеща, когда он придвинул бедра вплотную. Хотя я уже знала, чего ждать, это прикосновение было интенсивнее предыдущего. В этот момент я чувствовала только его. Его сильные руки ласкали меня требовательно и одновременно осторожно. Его губы касались моих, щетина мягко царапала мою вспотевшую кожу. Откуда-то донесся легкий свист. Потом я услышала голоса и сжалась. – Фак. – Сэм развернулся. Приглушенный смех донесся из-за закрытой двери. Сэм поставил меня на ноги за мгновение до того, как ручка двери подалась вниз и следующий поток студентов вместе с их тьютором хлынул в аудиторию. Глава 17 Не принято отклонять приглашения друзей. Таков был неписаный закон. Поэтому, когда Тедди на прошлой неделе позвала меня отпраздновать свой двадцать четвертый день рождения в одном из пабов Гастауна, я без колебаний согласилась. Все было как всегда. Я кивнула и тут же пожалела. И чего я забыла на этой вечеринке? В пабе? Громкая музыка, липкий пол. Реки алкоголя. Пьяные люди. Я не против углядеть какую-то прелесть в том, как после пятого шота Тедди потихоньку начала терять кондицию и в порыве внезапной сентиментальности заключила Киану в объятия. Но меня слишком уж отвлекала накатывающая тошнота. С каждой следующей выпиваемой за нашим столом порцией пива, вина и виски Maple – видимо, фирменного напитка в этом пабе – мой желудок сжимался. Я единственная из нашей компании не пила спиртного. Но это никого не интересовало, и уж тем более никто не уговаривал меня пропустить стаканчик. Никто не отпускал ненужных шуток, когда я, решительно покачав головой, отказалась уже от первой рюмки и весь вечер потягивала свой имбирный эль. Однако дело было совсем не во мне. Дело было в потере контроля остальными. Осознанная потеря контроля – вот что меня пугало. Народ выпивал, веселился, расслаблялся. При этом я полностью отдавала себе отчет в том, что моя паника неоправданна.