Я не желала этого видеть. Достаточно было лишь представить, и голова уже начинала идти кругом. Мои сокурсники стали натягивать одноразовые перчатки и снимать простыни. Только я стояла как вкопанная. По всему залу раздавался шелест пластиковой пленки, запах формалина становился все невыносимее. Глаза горели и слезились. Возможно, не только от формалина. Увидев обнаженный труп, я ощутила потребность схватиться за что-нибудь. Я ни разу в жизни не видела покойника. Кроме… Колени стали ватными, но я приказала себе дышать ровно. Все происходящее было важно для изучения анатомии. Я должна была сконцентрироваться на основных моментах. Решить для себя, что это интересно и захватывающе. У других ведь получалось. Но не у меня. Горло продолжало сжиматься. Не знаю, что там говорил Сэм. Я перестала его воспринимать. Я слышала лишь белый шум, меня бросало то в жар, то в холод. Пульс грохотал в ушах. Мне нужно было выйти. Сейчас же, немедленно. Я не могла больше оставаться здесь, в этой комнате, где смерть вытесняла собой все настолько, что было трудно дышать. Или хотя бы присесть… Увидев, что я стала оседать, Сэм с тревогой посмотрел в мою сторону. Взгляды других тоже были устремлены на меня. Я видела, как он говорит что-то, но звука не было. Уши словно заложило ватой. Вокруг все было как в густом тумане. Меня прошиб холодный пот, сердце готово было выскочить из груди. Я схватилась за холодный металл, но это не помогло. Стены придвинулись, угол обзора сузился. Все происходило как при замедленной съемке и все же слишком быстро. У меня не было ни малейшего шанса. Кто-то подхватил меня. Сэм одним прыжком оказался рядом. Тяжесть в груди отпустила. Пока я падала, стало легче. Я слышала голоса, я чувствовала руки. Потом я провалилась в темноту. Глава 13 Черная вязкая тишина заполняла все пространство вокруг меня. Мало-помалу я начала согреваться. Если это и был конец, то не такой уж и плохой. Было почти приятно. Во всяком случае приятнее, чем свет, ударивший мне в глаза, едва я их приоткрыла. Расплывчатые очертания стали складываться в малопонятные формы. С каждым вдохом мир проступал все явственнее. Кто-то придерживал мои ноги поднятыми и теперь потихоньку опускал их. Мне на плечо легла крепкая теплая ладонь. Реальность возвращалась, включились звуки. Я разом все вспомнила. Секционный зал анатомички, тела под простынями, Остин. И… Я повернулась. – Осторожнее. Я увидела глаза цвета океана и отпрянула. В них было столько беспокойства, что я побоялась двинуться. Сэм сидел на табурете рядом с моей кушеткой, занимавшей практически все небольшое помещение. Здесь никого не было. Только он и я. И абсолютная тишина. О господи, я и впрямь свалилась в обморок. Без сомнения, это худшее, что могло произойти. Я потрогала лоб, в голове стучали молоточки. Закрыла глаза. – Вот блин, – сказала я одними губами. – Все хорошо, просто полежи. Ты не одна, я рядом, если что… Его голос потонул в каком-то гуле. Он даже приблизительно не догадывался, что в этом-то все и дело. Здесь был он – тот, кого я в последнюю очередь хотела бы видеть рядом. И все-таки, вопреки разуму, я была рада присутствию Сэма. Он гладил меня по плечу, успокаивал. Слезы навернулись на глаза. Все это было чересчур. – Дыши глубже, Лори. Я зажмурилась. Этот чертов спокойный голос… – Эй. – Сэм крепче сжал мне плечо, и я открыла глаза. Он сидел прямо передо мной. – Дыши, – проговорил он шепотом. И, сама того не желая, я повиновалась. – Посмотри на меня. Я была готова зареветь, сердце бешено колотилось. Не знаю, сколько еще я так пролежала, стараясь дышать ровно. Но в какой-то момент чувство тяжести в груди отпустило. – Лори, я должен спросить. Ты принимаешь какие-то лекарства? Может, есть какое-то хроническое заболевание, что-то, о чем мне следует знать? Киана не смогла ответить. Я лишь покачала головой. – Совсем ничего? – Нет, я… – прокаркал мой голос. – Что с тобой случилось? Я даже плечами пожать не смогла. – Слишком много всего и сразу? – Сэм не отводил глаз. Ни на одну чертову секунду. Он все видел. И меня, и мое отчаяние. Я сделала глубокий вдох и спрятала лицо в ладони. Здорово у меня получилось, ничего не скажешь. Он сидит сейчас рядом, в крохотной комнате и, наверное, без всяких стетоскопов слышит, как бешено бьется мое сердце. Громкий треск нарушил тишину, и я отняла руки от лица. – Разреши? – Сэм держал в руках манжету для измерения давления и стетоскоп. Я нехотя кивнула в знак согласия, высвободилась из халата и тихо ждала, пока он возился с манжетой. Он провел пальцами по моей руке, закрепил липкую застежку, и я почувствовала, как тонкие волоски на моей коже встали дыбом. Наверняка и он это заметил. – Только не говори, что ты не позавтракала. – Одной рукой он стал качать грушу тонометра, другой – вставил в уши стетоскоп. Он вопросительно посмотрел на меня. Ответом было молчание, и его левая бровь неодобрительно поползла вверх. – Я не смогла поесть, – призналась я и, кажется, услышала в ответ легкий вздох. Манжета раздулась, и он, опустив глаза, стал выпускать из нее воздух. Он нахмурился, увидев, как стрелка прибора ухнула вниз. – Тем более неудивительно. – Он нащупал мое запястье, и я застыла, пока он следил за временем по настенным часам. Спустя пятнадцать безмолвных, бесконечно долгих секунд он снова посмотрел на меня. Это выражение лица было мне незнакомо. Он был раздражен, потому что пришлось возиться со мной? Мне стоило усилий, чтобы не сразу отвести взгляд. Освободившись от манжеты, я привстала. Сэм подъехал на своем вертящемся стуле к другому концу кушетки, а я села прямее. Перед глазами все еще немного плыло. – Сиди-сиди. – Он смотрел предупреждающе, пока доставал из своей лежащей на краю кушетки сумки что-то шуршащее. Потом демонстративно протянул мне батончик с мюсли. – Сначала ты съешь это. – Твой обед? – Скорая помощь, которая всегда при мне на случай, если какая-нибудь первокурсница начнет отдавать концы. Кровь прилила к щекам, поэтому я взяла батончик, чтобы только не смотреть на Сэма. Он откатился немного, прислонился спиной к стене и закинул ногу на ногу. Пока я крутила батончик в руках, в горле встал ком. Возможно, мой организм и требовал пищи. Да так настойчиво, что время от времени вырубал мне свет. Но желудок пока протестовал. – Поговори со мной, – сказал он совершенно спокойно. Нас отделяли какие-то два метра, и его взгляд пронизывал меня насквозь. – Как тебе это удается? – мой голос прозвучал хрипло. – Как ты можешь там стоять, когда вокруг одни только… – я осеклась, осознав, в каком свете себя выставляю. – Все-таки, наверное, мне это не подходит. – А тебе не кажется, что рановато сдаваться? Я только и смогла пожать плечами. Вопреки моим ожиданиям, никакой ерунды типа Соберись или Тебе просто надо привыкнуть не последовало. Сэм смотрел на меня. Долго. Затем подался вперед и уперся локтями в колени. – Это придет, – сказал он. – С каждым разом будет капельку легче. Звучит невероятно, но я знаю. Через несколько недель это станет для тебя обычным делом. Мой первый день там тоже был сущим кошмаром. – Но ты не свалился у всех на глазах. – Не свалился, но мне оставалось совсем чуть-чуть. На ногах-то я устоял, но все полтора часа был как парализованный. Потом я выскочил и вместо того, чтобы идти переодеваться, помчался в туалет. Меня рвало, и я беззвучно выл. Я не хотел туда возвращаться. Но пришел на следующее занятие, потом еще на одно, был хоть и ужас, но не ужас-ужас. Я проглотила комок, вставший в горле. – И почему ты продолжил? Он посмотрел вверх. – Потому что есть только одна опция – эта. – Его голоса было достаточно, чтобы по мне опять побежали мурашки. – Мы ежедневно заново заставляем себя делать что-то. И у каждого своя мотивация, иначе ничего бы не получилось. Я вцепилась пальцами в батончик. – А если моей мотивации недостаточно? – Я не знаю, что тобой движет, но я наблюдал за тобой. Я понял кое-что с первой секунды. В тебе есть огонек, и пламя его ярче, чем у других. Ох, как он был прав… Проклятое обещание, данное Остину, – вот откуда это пламя. И вот я сижу с парнем, который, возможно, виноват в том, что произошло с братом. Потому что я, черт возьми, оказалась слишком слабой. Сломалась при первой же попытке осуществить мечту Остина. Дыхание перехватило. Лучше бы мне подавиться этим несчастным батончиком. – Я хочу, Лори, чтобы мы вместе вернулись туда. – Голос Сэма вырвал меня из мыслей. Услышав свое имя, я подумала, что время остановилось. – Я все время буду рядом. В случае чего дай мне знак. Это важно, пойми. Если ты сегодня позволишь страху одержать над тобой верх, в следующий раз будет только хуже. Откуда это ощущение, что он хорошо знал, о чем говорит? И почему ненависть, наполнявшая мою грудь, уступила проклятому желанию почувствовать его прикосновение? Почему все так сложно? Я нехотя кивнула.