«Похоже, девица несильно расстроилась, потеряв свою команду. Даже не поинтересовалась, что с ними будет. Впрочем, это не мое дело. Выглядит она вроде не хуже девочек мадам Периш, а досталась мне даром. Точнее, еще и с прибылью в пять монет. Правда, и проблем теперь прибавилось - местное ворье обиды не прощает. Ну, и падший с ними, сами же первые хамить начали. Думали напугать? Не дождутся!» Молодой человек вышел из спальни и прошелся вдоль перил к своему тайнику, в который от греха подальше быстро спрятал револьвер.С одной стороны, оружие лучше иметь под рукой, но с другой – нельзя допустить, чтобы огнестрел попал к воровке. Кто знает, какие мысли у нее в голове? Весь наряд Кираны, когда она вышла из помывочной, составляли легкий топ и мини-шорты. Только сейчас хозяин дома смог ее рассмотреть. Без мешковатых шаровар и бесформенной куртки женщина выглядела довольно привлекательной. На вид – не старше двадцати пяти, круглолицая, с раскосыми близко посаженными карими глазами и густыми черными бровями. Несколько шрамов на плечах без слов говорили о непростой жизни. - Повернись, - приказал Нил. Она послушно выполнила команду: - Может сразу и раздеться? Чистая я, можешь не сомневаться. - Она демонстративно высунула язык. - Вчера только лекарь пялился, когда в город вошли. Чуть ли не в каждую дырку заглянул, срамник. – Язык при входе в город осматривали в первую очередь, чтобы не пропустить зараженных синюшкой. Ученик проверял не состояние кожи, а наличие спящих проклятий. И хоть воровка явно не принадлежала к тем, кому могли нацепить чары, всегда лучше перестраховаться. - Присаживайся, - парень указал на место рядом с собой. Фрукты и вино, купленные по дороге, уже лежали на низком столике перед кроватью. Два часа в обществе временной наложницы пролетели незаметно. В любовных утехах она оказалась весьма искусна. А потом все-таки улучила момент, когда Нил ненадолго спустился на первый этаж, и быстро расправилась с остатками вина. - Парнишка, - вино добавило наглости и без того неробкой девице. – Требую продолжения моего послушания. Я - женщина дорогая, нынче на рынке за меня целых два золотых просили. Представляешь? Так что тебе несказанно повезло. - Представляю. Теперь даже не знаю, что с таким сокровищем дальше делать? Когда парень концентрировал взгляд, его лицо делалось строгим. Брови сдвигались к переносице, на лбу появлялись вертикальные морщины, а глаза становились еще ярче. - Меня утешить. Ведь я осталась совсем одна-одинешенька. И не смотри на меня так! – она первая отвела взгляд. - Как? - Словно под кожу заглядываешь. Бр-р-р! - Не уверен, что такое возможно, - усмехнулся парень. - Вот когда улыбаешься, ты мне нравишься. - Да тебе сейчас любой понравится. - А вот и не угадал. Знал бы, с кем приходилось работать… Такие сволочи! Заставляли пахать на себя, как проклятую, а у самих пару медяков не выпросишь. А их главный еще и бил, если не удавалось ни одного кошелька за день умыкнуть. - Женщину прорвало на откровенность. – У нас вино есть? - Ну, даешь! – Нил, он точно помнил: когда уходил, в каждой бутылке оставалось больше половины, сейчас обе были пусты. – Куда столько? Тебе плохо не будет? - Мне сейчас очень хорошо, а если ты замолчишь и займешься делом, будет еще лучше. Я зачем сюда пришла? В это время снизу раздался подозрительный шум. - Тихо! – он погасил магический светильник и подбежал к дамочке, прикрыв ей рот ладонью. «Принесла же деда нелегкая, - с досадой подумал Нил. Ключ от входной двери был только у Кугала. – Если заглянет на второй этаж, придется оправдываться, а мне сейчас только ругани не хватало». Доносившиеся снизу голоса знакомыми не показались. Кирана пару раз попыталась взбрыкнуть, но парень держал очень плотно. Через минуту она притихла и заснула – выпитое сверх меры вино сделало свое дело. Нил аккуратно положил спящую на кровать и вернулся к незапертой двери, собираясь прикрыть. - Зачем ты потащил с собой девчонку? Кугал приказал только папашу доставить для разговора. Парень передумал. Дверь он закрыл, выйдя наружу комнаты. Пока неизвестные гости не зажгли свечи, он, прижимаясь к стене, добрался до тайника и вооружился, присев на корточки. - Сама виновата. Какого падшего было топать за каретой, - ответили сиплым голосом. Внизу зажги лампу. - Она все равно наши морды не видела, - продолжал оправдываться сиплый. - Зато могла проследить, куда мы направились. - Ну, и прирезал бы там, на улице! Зачем было с собой тащить, ежа тебе в задницу?! - Не ори, соседи услышат. Сипел здоровенный мордоворот с уродливым лицом. В тусклом освещении масляной лампы оно казалось звериной мордой из-за рассеченной губы и видневшихся из-под нее зубов. Лицо второго бандита скрывала широкополая шляпа. По габаритам он в полтора раза уступал напарнику и был гораздо приличнее одет. - Кугал сказал, в доме глушилка. Хоть стреляй внутри - ничего за стенами не услыхать. - Дизол, а сам он когда появится? - Ближе к полуночи, - ответил второй и, сняв шляпу, положил ее на стол. - Вот ты говоришь «прирезал», а чем нам тут до полуночи заниматься? Друг на друга любоваться? Так мне твоя рожа за три часа в трюме до чертиков надоела. А девочка очень даже ничего, мне такие нравятся. - Придурок ты, Рагид! Да она, как тебя увидит, помрет со страху. - А зачем глазенки развязывать? Пусть думает, что ею попользуются и отпустят. Вот увидишь, еще и стараться будет. Ради спасения собственной шкуры чего только не сделаешь. А прирезать никогда не поздно, правильно я говорю? У Нила внутри все буквально закипело, он с трудом сдержался, чтобы не пристрелить здоровяка тут же. Останавливало лишь желание выяснить, что связывает этих негодяев с дедом. Однако громилу он на всякий случай взял на мушку. «Опять твари! Пусть двуногие и в человеческом обличье, но твари. Шеегрызам и воронухам до них далеко. Почему дед с такими якшается?» - размышлял притаившийся. - Я тебе не пастух, делай, как знаешь, - Дизол уселся в кресло. - Только не тут, тащи ее на второй этаж. И учти: в доме не гадить. Хоть пятнышко останется, Кугал тебя на куски порвет. - Котик, ты где? – раздался пьяный женский голос. – Я иду тебя искать. Бандиты всполошились: худой мигом вскочил, выхватив револьвер, здоровяк схватился за рукоять висевшего сбоку ножа. Ситуация резко изменилась. «Умеют же некоторые в самый неподходящий…, Хотя…», - промелькнувшая за мгновение мысль заставила действовать. Парень выстрелил в Дизола. Первые две пули отвел защитный амулет, третья угодила в руку бандита и лишь пятая попала точно в цель, пробив череп. Здоровяк, несмотря на крупное телосложение, ловко метнулся к стене, скрывшись под навесом. Нил не знал, какое у него оружие, вроде огнестрела не видел, а потому перемахнул через перила, четко отметив, где валяется револьвер погибшего. Выстрел, перекат в сторону чужого пистолета. Нож сиплого бандита вонзился туда, где мгновение назад находился ученик. Парень подхватил валявшийся револьвер и успел трижды нажать на спусковой крючок. Туша второго медленно осела на пол с четырьмя дырками в голове. Нил поднялся. Сейчас он ощущал себя сжатой пружиной, готовой в любой момент распрямиться мощным ударом. Сердце стучало частой дробью, чувства обострились до предела, казалось, он слышал «топот» лапок паука в углу под потолком. Нил на несколько секунд застыл на месте, обшаривая взглядом каждый уголок помещения. Живых врагов не обнаружил. В холле оставались только двое посторонних, которых притащили головорезы. «Что эти твари говорили про пятнышко? – припомнил Нил. – Все-таки нагадили. Вот пусть дед за ними и разгребает. А нам пора сваливать. – Парень посмотрел на диван, где лежала пленница, ее эмоциональный фон соответствовал глубокому сну. – Так, ее тут тоже не было, - решил хозяин дома. - А папаше придется остаться. Раз он нужен Кугалу, пусть ждет. Надеюсь, бандиты для дедули не представляли особой ценности? Развлечений захотели, сволочи? Что ж, они их получили!» Посаженный в кресло мужик с мешком на голове также спал. Пленников явно накачали чем-то дурманящим. - Кирана, ты как? – спросил ученик магической школы, поднявшись на второй этаж. Готовый к любому сюрпризу Нил открыл дверь, держа револьвер перед собой - от перепуганного человека никогда не знаешь, чего ожидать. Дамочка забилась в угол, не догадавшись даже наготу прикрыть. - Я... ты… что…тут..? – женщина с ужасом смотрела на вошедшего. - Кирана, наш вечер закончился. Уходим. Одевайся, времени нет. Надо отдать воровке должное, в себя она пришла сразу. Профессия приучила ее быстро приноравливаться к обстановке: раз смерть уже не грозит, надо действовать скорее и убраться в более безопасное место. - Две минуты, - кивнула женщина. - Ее берем с собой, - указал он на спящую, когда оба спустились на первый этаж. - Зачем? – после небольшой паузы спросила Кирана, хотя больше всего хотела спросить о лужах крови и трупах. - Иначе ее убьют. - Нил не знал этого наверняка, но решил перестраховаться. Больше вопросов не последовало. Парень взвалил пленницу на плечо и понес к заветному окошку. Там пришлось немного повозиться, пока ноша оказалась на земле. Отодвинув пару досок забора, они выбрались в проулок. - Советую закрыть глаза и не пытаться запомнить сюда дорогу. На этот раз даже заклинание ставить не буду. Сама должна понимать: для тебя же лучше сегодняшний день вычеркнуть из памяти. - Скажешь, когда открывать? Хотя тут и так темно. Нил шел, изучая эмоциональный фон вокруг. В кварталы срединного кольца ночные твари забегали очень редко, поэтому риск привлечь их столь слабыми всплесками магической энергии равнялся нулю, зато парню проще было загодя увидеть любителей поживиться за чужой счет. Ученик неплохо изучил местность вокруг жилища и знал, где стоит ожидать неприятностей. Через три поворота Нил вывел воровку на одну из центральных улиц. Немного не доходя до освещенной фонарями каретной стоянки он остановился. - Открывай глаза, - разрешил молодой человек. - Нам пора разбегаться. - И куда мне теперь? – спросила дамочка. - Сейчас она очнется, – Нил опустил поклажу на землю, - скажешь, что наткнулась на нее здесь. Держи, - он протянул четыре серебряные монетки. – Судя по одежде, девица из богатой семьи. Ты за свои деньги довезешь ее к дому. Напросись переночевать, думаю, не откажет. Потом – смотри сама по обстоятельствам. Я бы на твоем месте еще до рассвета смотался из города, ни с кем не прощаясь.