– Поздравляю, у тебя сын, – мягко сказала Мэл. – Он симпатичный. – Взглянув между приподнятых колен своей пациентки, она увидела молодую женщину примерно двадцати пяти лет с длинными темными волосами, влажными от пота, с усталыми, но сияющими от радости черными глазами и легкой улыбкой на губах. Мэл зажала пуповину щипцами и перерезала, завернула ребенка в одеяльце и протиснулась через узкое пространство к изголовью кровати. – Давай положим малыша тебе на грудь, – успокаивающе сказала она. – Тогда я смогу разобраться с плацентой. – Мать протянула к ребенку руки. Мэл заметила, что рядом с ней на кровати стоит большая корзина, словно ожидая младенца. – Это не первый твой ребенок, – догадалась Мэл. Девушка покачала головой, и большая слеза скатилась по ее щеке, когда она взяла сына на руки. – Третий, – прошептала она. – Другие не выжили. Мэл убрала влажные волосы с ее лба. – Ты здесь одна живешь? – Да, одна, уже месяц или около того. Раньше тут был еще кое-кто, но он ушел. – И оставил тебя в трейлере посреди лесной глухомани на позднем сроке беременности? – мягко спросила Мэл, поглаживая пальцем идеальной формы головку ребенка. – Ты, должно быть, сильно испугалась. Давай, – сказала она, потянув за край футболки девушки. – Пусть попробует. От этого всем нам станет легче. – Младенец чуть замешкался, устраиваясь поудобнее, затем нашел сосок и принялся сосать. Мэл вернулась к изножью кровати, надела чистые перчатки и принялась массировать матку пациентки. Услышав позади себя хлопок входной двери, она оглянулась. На небольшой кухонной стойке она увидела таз с водой. Пациентка подсказала ей, где хранятся запасы подгузников для новорожденных и стерильные салфетки. Мэл нашла чистые простыни и прокладки, обмыла ребенка с матерью, а затем долго сидела на краю кровати, укачивая младенца на руках. Несколько раз пациентка протягивала к ней руку и благодарно сжимала ее ладонь, при этом обе не произнесли ни слова. Через час Мэл решила заглянуть в холодильник. Исследовав кухню, она нашла стакан и налила женщине немного сока. Затем поднесла к кровати пластиковый контейнер с водой. Она проверила девушку на предмет кровотечения – оно было в пределах нормы. Закончив с этим, Мэл достала из сумки стетоскоп и прослушала сначала сердце ребенка, а затем роженицы. Цвет кожи у обоих был нормальным, дыхание – ровным, молодая мама изрядно устала, а ребенок спал спокойно. Роды прошли удачно. – Скажи-ка мне вот что, – начала Мэл, – ты не собираешься втягивать этого ребенка в проблемы с наркотиками? – Девушка в ответ лишь отрицательно покачала головой и закрыла глаза. – Хорошо, в Вирджин-Ривер есть небольшая клиника. Я работаю вместе с тамошним доктором. Он не будет задавать лишних вопросов о тебе или ребенке, поэтому можешь ни о чем не беспокоиться. Он любит говорить, что занимается медициной, а не охраной правопорядка. Но вас обоих нужно хорошенько осмотреть, чтобы убедиться, что все в порядке. Мэл подняла с пола куртку. – Могу я тебе еще чем-то помочь? – спросила она свою безымянную пациентку. Девушка снова лишь покачала головой. – Ночью пей побольше жидкости, это полезно для грудного молока. – Затем Мэл протиснулась через узкое пространство к изголовью кровати, наклонилась и поцеловала ее в лоб. – Поздравляю, – прошептала она. Осторожно вытерла со щек пациентки пару слезинок. – Я надеюсь, что у тебя и у ребенка все наладится. Будь очень осторожна и внимательна. – Спасибо, – тихо ответила женщина. – Если бы ты не приехала… – Тсс, – прошипела Мэл. – Я приехала. И с тобой все в порядке. Мэл в который раз утвердилась во мнении, что не имеет значения, кем является ее пациентка: счастливой замужней учительницей воскресной школы, годами ждавшей своего первенца, или преступницей, прикованной наручниками к кровати, – рождение ребенка всегда вызывало в ней огромный душевный подъем. В столь уязвимом состоянии матери оставались матерями, и ее главным желанием было помогать им. Единственное, что имело значение, – помочь ребенку благополучно появиться на свет, а его маме – пройти через это, сохранив здоровье и чувство собственного достоинства. Пускай даже это означало подвергнуть себя некоторому риску, она была обязана сделать все, что в ее силах. Мэл не могла проконтролировать, что происходит с матерью и ребенком после того, как она их покидает, но если ее звали на помощь, она не имела права отказать. Выйдя наружу, Мэл увидела, что мужчина ожидает ее у внедорожника. Он открыл перед ней пассажирскую дверь. – С ними все в порядке? – с тревогой спросил он. – Кажется, они довольно неплохо все перенесли. Полагаю, ты живешь не здесь? Он покачал головой. – Поэтому я и не заметил, что она беременна. Я появлялся здесь лишь изредка и общался в основном с ее парнем. Думаю, он оставил ее, когда… – Когда понял, что ты с ней тоже слегка поработал? – закончила за него Мэл и, покачав головой, села в машину. Когда он запрыгнул на соседнее сиденье, она продолжила: – Как я понимаю, ты мне теперь слегка должен, поэтому мне бы хотелось, чтобы ты сделал пару вещей. Во-первых, ты вернешься к ним сегодня вечером и останешься на ночь, чтобы отвезти в больницу, если что-нибудь пойдет не так. Если откроется по-настоящему сильное кровотечение или с ребенком возникнут какие-то проблемы. Не паникуй – вроде бы с ними все в порядке. Но если ты не хочешь рисковать, то надо поступить именно так. Во-вторых, через пару дней, максимум через четыре, привези их на осмотр в клинику. Доктор Маллинз из Вирджин-Ривер не будет задавать лишних вопросов, а меня сейчас волнует только одно – чтобы их здоровью ничего не угрожало. – Она внимательно на него посмотрела. – Ты сделаешь это? – Сделаю, – пообещал он. Мэл откинулась на спинку сиденья и позволила себе закрыть глаза. Теперь ее сердце вновь быстро колотилось в груди, но уже не от страха, а из-за быстрой декомпрессии адреналина, которая одолевала ее после каждой чрезвычайной ситуации. В таких случаях ее всегда потом настигало ощущение слабости, головокружения и легкой тошноты. Если бы все прошло с меньшими проблемами, она бы чувствовала себя даже живее и бодрее, чем до принятия родов. Однако этот случай оказался очень сложным. Когда машина остановилась перед ее хижиной, он протянул ей пачку банкнот. – Мне не нужны твои деньги, – запротестовала она. – Ты заработал их на продаже наркотиков. – Как хочешь. – Парень лишь пожал плечами, пряча пачку в передний карман куртки. Она смотрела на него секунду. – Если бы ты оставил ту девушку рожать на дому, без чьей-либо помощи, а я не согласилась бы с тобой поехать, у этого ребенка не было бы… Ты ведь понял, что возникла проблема с пуповиной? Что она обмоталась вокруг его шеи? – Да, я это понял. Спасибо. – Я чуть было не отказалась с тобой ехать. На самом деле нет ни малейшей причины, по которой я должна была тебе довериться. – Ага. Ты храбрая девчонка. Попытайся забыть, как выглядит мое лицо. Для своего же блага. – Слушай, я работаю в медицине, а не в полиции, – огрызнулась Мэл. Затем слабо хохотнула. Она находится под защитой полиции Лос-Анджелеса, но сегодня ей пришлось полагаться только на себя. Никакой полиции не было и в помине. Если бы ее не оказалось дома, этот тип задействовал бы Дока, которому было уже семьдесят. А что с ним будет через пять лет? Вместо этого она сказала своему новому знакомому: – Постарайся в дальнейшем держать свое хозяйство в штанах или пользуйся презервативами – видит бог, мне не хотелось бы снова иметь с тобой дело. Он усмехнулся. – Ты крепкий орешек, не так ли? Не волнуйся. Я сам не хочу снова столкнуться с подобными проблемами. Мэл молча вышла из внедорожника и направилась к своему крыльцу. К тому времени, как она подошла к входной двери, незнакомец уже развернулся и уехал прочь с поляны. Она опустилась в одно из кресел на веранде и какое-то время просто сидела в темноте. Вокруг нее эхом разносились ночные звуки; стрекот сверчков, редкое уханье совы, шум ветра, заплутавшего в верхушках высоких сосен. Ей хотелось зайти внутрь, раздеться и лечь спать, но она сейчас была слишком напряжена и испугана, чтобы уснуть. Спустя пару мгновений после того, как перестала слышать шум двигателя внедорожника, Мэл спустилась по лестнице к своему «Хаммеру». Недолго думая, она завела мотор и поехала в город, припарковавшись позади бара рядом с грузовиком Джека. Должно быть, его разбудили звук работающего двигателя и хлопнувшая дверь машины, поскольку вскоре внутри загорелся свет, и открылась входная дверь. В дверном проеме на фоне тусклого света обрисовался силуэт Джека, одетого лишь в наспех натянутые джинсы. Она упала прямиком в его объятия. – Что ты здесь делаешь? – мягко спросил он, затягивая ее внутрь и прикрывая дверь. – Я ездила на вызов. Ребенок. А к себе потом ехать что-то не было желания. Не хотелось после этого оставаться одной. Трудный оказался случай, Джек. Он сунул руки ей под куртку, притягивая к себе поближе. – Все прошло нормально? – Да, – кивнула она. – Но я чуть было не опоздала. Если бы я приехала на пять минут позже… Пуповина обмоталась вокруг его шеи. – Она покачала головой. – Но я успела. Малыш родился симпатичный. – Где? – спросил он, заправляя ей прядь волос за ухо. – На другом берегу Клер-Ривер, – соврала она, вспомнив, что говорил мужчина, когда приезжал в клинику Дока. По правде говоря, Мэл понятия не имела, куда они ездили. Насколько она понимала, они вполне могли ездить по кругу. – Ты дрожишь, – сказал он, прижимаясь губами к ее лбу. – Ага, немного. Тяжелый был пациент. – Она подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. – Это вообще нормально, что я здесь? – Конечно, Мэл. А что не так? – Мать собиралась рожать сама, но отец занервничал и приехал за мной. – Она вздрогнула. – Я-то думала, что достаточно жести насмотрелась в Лос-Анджелесе, – сказала она, слабо рассмеявшись. – Если бы мне еще буквально год назад сказали, что я поеду посреди ночи к какому-то зачуханному трейлеру в лесу, чтобы принять роды, я сказала бы, что этого просто не может быть. Он нежно провел пальцем по ее щеке. – Кто это был? Она покачала головой. Если бы сказала, что понятия не имеет, он бы не поверил. – Они не отсюда, Джек. Какое-то время назад он заехал к Доку, спросив кого-нибудь, кто мог бы помочь с родами. Я не имею права рассказывать о пациентах без их согласия, но об этих я даже ничего не спрашивала. Насколько я понимаю, в браке они не состоят. Девушка живет одна в паршивом маленьком трейлере. Для нее это очень тяжелая ситуация. – Про себя Мэл подумала: «Здесь, в горах, я совершаю такие поступки, какие в обычной обстановке и за миллион лет не осилила бы. Ужасные, невероятные, опасные и захватывающие одновременно. На которые никто из нормальных людей не подписался бы. А если бы никто не согласился, ребенок умер бы. Или, наоборот, мать не вынесла бы родов». Она прислонилась головой к груди Джека и глубоко вздохнула. – Он тебе позвонил? – спросил Джек. Проклятье! Искусство не моргнув глазом врать на прямые вопросы всегда нелегко ей давалось. – Он ждал меня возле дома. Если бы я переночевала здесь с тобой, мы бы с ним разминулись, и этот младенец не выжил бы. – Это ты сказала ему, где искать тебя в нерабочее время? Она покачала головой, обдумывая ответ. – Наверное, он кого-то спросил, – нашлась она. – В Вирджин-Ривер каждая собака знает, где я живу. И, наверное, половина жителей Клер-Ривер. – Боже, – выдохнул он, крепче ее обнимая, – тебе не приходило в голову, что ты подвергаешь себя опасности? – На минуту-другую, – ответила она и, взглянув на него, улыбнулась. – Я не жду, что ты это оценишь, но на свет появился еще один ребенок. И я рада, что согласилась поехать. Кроме того, мне ничего не угрожало. А вот матери ребенка – да. Джек издал медленный вздох облегчения. – Иисусе. Мне придется приглядывать за тобой повнимательнее. – Он поцеловал ее в лоб. – Сегодня вечером что-то явно произошло. И ты это от меня скрываешь. Что бы это ни было, никогда – слышишь меня? – никогда больше так не делай. – Может, мы уже ляжем наконец в постельку? Я жду не дождусь, чтобы ты меня покрепче обнял. ______ Джек сидел на крыльце бара, отмахиваясь от мух, когда уже знакомый ему черный «Рендж Ровер» медленно въехал в город и припарковался прямо перед домом Дока. Пересев на кресло, он принялся наблюдать за тем, как из салона машины выбрался водитель, подошел к пассажирской двери и открыл ее. Изнутри вышла девушка с небольшим свертком в руках, поднялась по ступенькам крыльца и вошла в клинику. Сердце Джека забилось сильнее. Когда девушка вошла в дом Дока, мужчина вернулся к своему внедорожнику и прислонился к капоту, встав спиной к Джеку. Достав небольшой перочинный нож, он принялся лениво чистить себе ногти. Учитывая, что это был за тип, Джек понимал, что его присутствие здесь, на крыльце, не осталось незамеченным. Этот парень обращал внимание на все более или менее существенные детали, когда въезжал в город; подмечал все возможные пути для побега и любую потенциальную угрозу. Поскольку незнакомец приехал в компании девушки с новорожденным младенцем, Джек готов был поспорить, что сегодня в его автомобиле нет контрабанды, а если у него при себе есть оружие, то оно точно окажется зарегистрированным. И еще… его номера оказались так забрызганы грязью, что прочитать их было решительно невозможно. Старая уловка. Впрочем, Джек помнил эти номера; он запомнил их еще тогда, когда парень впервые заявился в город. Что ж, давненько он не появлялся в Вирджин-Ривер, чтобы пропустить пару стаканов. Получается, он приезжал тогда, чтобы узнать, можно ли найти здесь медицинскую помощь. Мэл сказала, что роды, из-за которых она изрядно перенервничала, проходили на другом берегу Клер-Ривер, а там нет ни врача, ни клиники. Грейс-Вэлли и Гарбервиль располагались чуть дальше, но и людей там жило больше. Прошло чуть больше получаса, прежде чем девушка вышла наружу; Мэл ступала за ней следом. Девушка повернулась и пожала Мэл руку; та обняла ее за плечи, мужчина помог ей сесть в машину и медленно уехал из города. Джек встал, и Мэл встретилась с ним взглядом. Они оставались каждый на своей стороне улицы, но даже издалека она могла видеть, как нахмурилось его лицо. Затем он встал с кресла и пошел к ней навстречу.