— Думаю, Вика будет не против. — Тогда до встречи! Тая поспешила закончить разговор, наскоро попрощалась с Робиком и отключила телефон. — Ты что, шуток не понимаешь? — глянув на Трофима, удивленно спросила она. — Это не шутка, — мотнул головой он. — Ну звал меня Робик замуж, и что? — Дело не в этом, дело в адресе. Поселок Ставрический, улица Овражная, дом тридцать девять. Я видел этот дом, новая крыша, новый забор. — Где ты его видел? Когда? — Когда Диму хоронили. У него дом тридцать семь, а у Робика тридцать девять. Соседи они, понимаешь? — Быть этого не может! — Ты правда хочешь увидеться с Робиком? — Если тебе нужно. — Тогда поехали. Прямо сейчас!.. Из головы не выходили слова Робика. Девушка у него, уже не молодая, зато не замужем. Неужели вдова? Неужели Вика? Или Виктория Сергеевна, как называл ее Слава за то, что она выглядела старше своих лет. — А как же обед? — Можно по дороге перекусить, — предложил Трофим. — Ну да, если они соседи, надо ехать… — А я все думаю, почему Евсюкова первого в очередь поставили! — Трофим хлопнул себя ладонью по лбу. — А это, чтобы он Робика не сдал. Наверняка он знал, что Робик живет с ним по соседству… Корова, молоко, сыры… И немолодая девушка… Не удивлюсь, если он с женой Димы крутит. — А может? — Если в Ставрическом его бабушка жила, значит, он там еще пацаном бегал. И Вика девчонкой была. Это потом уже Дима появился, и Вика влюбилась в него… А ведь Дима не травил Робика, похоже, он обидел его другим. — Думаешь, Робик его убил? — Тая и не могла, казалось, в это поверить, но вопрос задала. — Робик знает о призраке, который бродит по кладбищу. Это местная легенда. И улица Овражная, знаешь, что это значит? Овраг там. И дом Димы на овраг выходит, и Робик мог домой оврагом вернуться, с кладбища. Там недалеко… И дом на окраине поселка, и кладбище… — Неужели Робик? — А кто еще мог Диму отравить? Отжал доску в заборе, забрался в соседний двор, открыл машину, подсыпал яд в бутылку с водой… Или Вика постаралась… — пожал плечами Трофим. — Хотя и не факт. С Викой еще надо разбираться, а с Робиком уже ясно! Трофим откинулся на сиденье и расслабленно выдохнул. Ну вот и узнал он, кто убийца. Только Робик мог покончить с Димой так, чтобы комар носу не подточил. И с Муратом он расправился играючи, потому как знал Ставрический как свои пять пальцев. А вот со Славой пришлось попотеть. С ним одним клинком не управиться, карнавальной маской не закрыться. Удобный случай представился, но в ход пошло куда более серьезное оружие, чем клинок. Пистолет с глушителем — это, может, и грубо, зато надежно и наверняка. А стрелять Робик мог научиться в огороде своего деревенского дома, начать с пневматики, набить руку, а затем перейти к огнестрельному оружию. Купить его не так уж и сложно. Сейчас Робик находился на природе, возможно, где-то рядом со своими коровами, значит, следить за Трофимом он не имел возможности, значит, можно немного расслабиться и даже вздремнуть. Трофима действительно клонило в сон… Глава 11 Пистолет появился из ниоткуда, казалось, материализовался из воздуха метрах в двух от головы. Щелкнула собачка предохранителя, звонко передернулся затвор, пришел в движение спусковой крючок. И перед самым выстрелом Трофим услышал голос Таи. Она что-то сказала, и тут же громыхнуло, языки пламени ударили в лицо. Трофим дернулся, открыл глаза и сообразил, что едет в машине. «Хонда» мягко шла по неровному проселку, перед глазами проплыл дорожный знак с черной надписью на белом проржавевшем фоне. «Пос. Ставрический». За рулем Тая. — Ты что-то сказала? — спросил он, протирая глаза. — Приехали, говорю. Думала, заблудились… — сказала молодая женщина, кивком показав на дисплей навигатора. Теперь понятно, почему указатель старый и ржавый. И дорога плохая, потому как это не главный въезд в поселок. Прямо по курсу — мост через овраг, за ним первая линия домов, справа — поле, за ним, похоже, кладбище. Трофим заметил стрелу обелиска, который видел, когда хоронили Диму. Памятник героям войны там. В поле он заметил коров, крупные, черно-пегие, молочной породы. Стадо маленькое, четыре головы, но видно издалека. И машина у дороги стоит, белый микроавтобус с пристроенным к нему тентом. Уж ни Робик ли там в теньке прохлаждается? — А давай-ка перед мостом направо! — сказал Трофим. — Вдруг это Робик своих коров пасет. — Тогда мы не заблудились, — кивнула она. Микроавтобус оказался самым настоящим домом на колесах, пристыкованный к нему тент закрывал от солнца переносной столик и два пустующих кресла. Дверь закрыта, все окна затемнены — внутрь заглянуть можно только через ветровое стекло, но Трофим дождался, когда откроется дверь. И увидел Робика. Узнать его было нетрудно. Такой же маленький и жалкий, как в юности, казалось, он лишь немного повзрослел. Седина в волосах проклюнулась, морщины на лбу прорезались, но при этом он выглядел моложе Трофима. Маленькая собачка до старости щенок. — Трофим? Робик качнулся как маятник, как будто не знал — к Трофиму идти или в машине от него прятаться. А может, он хотел кого-то предупредить о его появлении. Возможно, Вику, с которой приятно проводил время в прохладном салоне. Узнал, чертяка? — Трофим улыбался: рано еще показывать свою осведомленность. — Да как не узнать! — разволновался Робик. Трофим явно застал его врасплох. — Говорят, ты сыром торгуешь! — Кто говорит?… А-а, вы вместе! — увидев Таю, вымученно улыбнулся Робик. Он шагнул к ней, освобождая проход к двери, и Трофим немедленно этим воспользовался. — Где тут у тебя сыроварня? — заглядывая в салон, спросил он. Микроавтобус действительно был оборудован под автодом, и кухонная зона в нем, и спальное место, но туалет отсутствовал, спрятаться Вике было негде. Она стояла у разобранного дивана, одной рукой оправляя сарафан, другой волосы. Распаренная, растрепанная, раскрасневшаяся, помада с губ слизана. Ей еще не было сорока пяти, но выглядела она как та «баба ягодка опять» — немолодая, но помолодевшая, сочная, ядреная, как будто новую жизнь начала. И сарафан на ней явно не из сельпо, и стильные босоножки мало напоминали калоши, в которых она привыкла ходить по двору. — Вика?! — изобразил удивление Трофим. — Тебя и не узнать! — Так, может, и не узнал? — натянуто улыбнулась она. — А ты здесь сыром торгуешь? Бюст у Вики что надо, бедра широкие, ноги сильные, икры рельефные. Глазастенькая, курносенькая, губастенькая. В молодости она была очень хороша собой, да и сейчас, в общем-то, смотрелась аппетитно. Как будто второе дыхание в жизни открылось. — Да нет, сыр не здесь! — мотнул головой Робик. Он тянул к Трофиму руку, как будто собирался схватить его и оттащить от машины. Но силу применить не решился. Да и какая у него сила, когда нет ни ножа, ни пистолета? — Да на похоронах виделись. Когда Диму хоронили. Вика не выдержала остроты момента, из глаз брызнули слезы, она отвернулась от Трофима. А ведь похороны были совсем недавно, и она так убедительно разыгрывала горем убитую вдову. Трофим закрыл дверь в домик на колесах. — А-а, да-да! — закивал Робик. — Ты должен был меня там видеть. — Я должен был там тебя видеть?… — Вот и я хочу спросить, почему тебя не было на похоронах своего соседа. — Дима действительно мой сосед, — глянув на Таю, согласился Робик. — А Вика его вдова. — Да, вдова. И моя соседка… Я ее на работу нанял! — нашелся Робик. — Сыром торговать? — Нет, коров пасти… Видишь, у меня целое стадо!.. — Робик с гордостью расправил плечи. — Не видишь, человек делом занят. — Тая подошла к Трофиму и мягко взяла его под руку. — А вы вместе? — От волнения у Робика нервно дернулась щека, но он продолжал по-дурацки улыбаться.