– Я, может, и не всезнайка, но на этот вопрос ответ дам легко. Он лег на бок, привлек женщину к себе и лаской заставил опуститься на коврик. – Ох! – только и успела пролепетать Кэт. 7 часов 55 минут Копенгаген, Дания Грей сидел в кафе и изучал дом напротив. Там находился маленький антикварный магазинчик. На окне красовалась надпись на датском языке: «Редкие книги». Магазин занимал весь первый этаж низкого строения с красной черепичной крышей. Оно ничем не отличалось от соседних домов, выстроившихся вдоль улицы. И так же, как и другие магазинчики подобного рода, открытые в этой части города, пришло в упадок. Верхние окна были наглухо закрыты обычными ставнями, зато вход в магазин находился под надежной защитой стальной опускающейся решетки. Ожидая открытия магазина, Грей смотрел по сторонам, прихлебывая из стаканчика то, что здесь, в Дании, называлось шоколадом. Густой напиток по вкусу ничем не отличался от шоколадного батончика. Несмотря на царивший полумрак, от дома напротив исходило очарование Старого Света. На улочку выходили мансардные окна, тяжелые наружные балки пересекали второй этаж, а с крутого конька крыши зимой наверняка сползала тяжелая снежная шапка. Грей даже рассмотрел старые «шрамы» под окнами, где некогда прикреплялись цветочные ящики. Коротая время, он мысленно представлял, каким образом дому можно вернуть первозданный великолепный вид. Ему даже показалось, что доносится запах опилок. Ожили иные воспоминания, непрошеные и нежеланные: столярная мастерская в гараже, работа после школы в ней вместе с отцом, часто заканчивающаяся громкими ссорами и обидными словами, которые потом так трудно взять назад. Из-за разлада в семье Грей в конце концов и бросил школу, чтобы поступить в военное училище. Лишь много позже отец и сын нашли общий язык. Пирс потряс головой, отбрасывая горькие мысли, и посмотрел на часы. Он уже обследовал дом, где пройдет аукцион, разместил две видеокамеры: у парадной двери и у черного хода. Оставалось только расспросить хозяина здешнего магазина о Библии Дарвина и сделать несколько моментальных снимков, чтобы запечатлеть посетителей аукциона. На этом его миссия закончится – и начнется длинный уик-энд с Рейчел. Грей вспомнил ее улыбку, и узел напряжения ослаб. Наконец в доме напротив звякнул колокольчик. Дверь магазина дрогнула, стальная решетка начала подниматься. Увидев, кто открывает магазин, Грей изумленно выпрямился на стуле. Черные косы, кофейный оттенок кожи, широко расставленные миндалевидные глаза – та самая девушка, что следила за ним сегодня утром! Она даже не сменила трикотажный жакет на молнии и потертый зеленый рюкзак. Грей достал из кармана несколько банкнот и оставил деньги на столике, радуясь возможности покончить с тягостными мыслями и вернуться к делу. Он перешел через узкую улицу. Девушка, казалось, совсем не удивилась, заметив его. – Дай угадаю, друг, – произнесла незнакомка на чистейшем английском языке, сдобренном британским акцентом. – Ты американец. Грей постарался сохранить на лице выражение вежливого любопытства, делая вид, будто понятия не имеет об утренней слежке. – Как ты догадалась? – По походке. Хвост распускаешь. Твой наглый вид выдает тебя с головой. – В самом деле? Она закрепила дверь, и Грей заметил, что к ее жакету приколоты радужный флажок «Гринписа», серебряный кельтский символ, золотой египетский анкх[10], а также разноцветная россыпь значков со слоганами на датском языке и один с английской надписью: «Беги, лемминг, беги». На руке девушка носила белый пластмассовый браслет с вырезанным на нем словом «НАДЕЖДА». Незнакомка отстранила Грея и, когда тот замешкался, легонько оттолкнула его, чтобы выйти на улицу. – Магазин откроется только через час. Извини, друг. Обескураженный Грей застыл, переводя взгляд с двери магазина на девушку. Та пересекла улицу и направилась в кафе. Проходя мимо столика, который Грей только что покинул, она подхватила одну из оставленных им банкнот. Заказала две большие чашки кофе и расплатилась украденной бумажкой. Вернулась она, неся в руках два пластиковых стаканчика. – Ты еще здесь? – Больше некуда деться в данный момент. Девушка кивком указала на дверь и приподняла обе руки, чтобы показать, что они заняты. – Ты заснул? – Ох! Смутившись, Грей отворил перед ней дверь. Войдя в дом, незнакомка прокричала: – Бертал! – Потом оглянулась и посмотрела на Грея: – Так ты войдешь или нет? – Ты вроде сказала… Она закатила глаза. – Чушь собачья. Кончай притворяться, что мы не виделись. Грей напрягся. Так значит, это не совпадение. Девушка действительно следила за ним. Она позвала еще раз: – Бертал! Тащи сюда свой хвост! Смущенный и раздосадованный, Грей прошел за ней в магазин, притормозив на всякий случай у двери, чтобы была возможность быстро ретироваться. С обеих сторон от пола до потолка высились книжные стеллажи, заставленные фолиантами, рукописями и брошюрами. Центральный проход в глубине заслоняли два запертых стеклянных шкафа. За стеклами стояли обветшавшие книги в кожаных переплетах и нечто, что напоминало свитки или тубусы, завернутые в необычную белую бумагу. Грей присмотрелся внимательнее. В воздухе в косых лучах утреннего света плясали пылинки. Чувствовался запах старины, сдобренной плесенью раритетных изданий. Как это похоже на Европу! Века и древность здесь – неотъемлемые атрибуты жизни. И все же, несмотря на обветшалость, магазин выглядел уютно и мило. Милыми были даже изящные перегородки с цветными витражами и несколько приставных лестниц у книжных стеллажей. Но главное… Грей издал глубокий вздох облегчения: ни одной кошки! В ту же минуту причина отсутствия маленьких пушистых тварей с острыми коготками стала очевидной. Из-за стеллажа вышла старая мохнатая собака с печальными карими глазами и обвисшими веками. Пес уныло ковылял, припадая на левую переднюю лапу: на суставе отчетливо выделялась большая опухоль. – А вот и Бертал. – Девушка присела и вылила содержимое стакана в керамическую миску, стоящую на полу. – Паршивый пьянчуга с утра чувствует себя развалиной, пока не пропустит стаканчик кофе с молоком! В ее словах слышалось искреннее восхищение. Огромный сенбернар подошел к миске и с очевидным удовольствием принялся лакать. – Вряд ли кофе собаке полезен, – осторожно заметил Грей. – Бояться нечего. Он без кофеина. Незнакомка перебросила косу за спину и скрылась в недрах магазина. – Что у него с лапой? Пытаясь поддержать непринужденную беседу, Грей потрепал пса по холке и был вознагражден дружеским ударом хвоста. – Обморозился. Мутти подобрала его ужасно давно. – Кто такая Мутти? – Моя бабушка. Она вас ждет. Из отдаленной части магазина послышался голос: – Is het de Koper, Fiona?[11] – Ja, Mutti![12] Покупатель из Америки. Говори по-английски. – Пусть проходит. – Мутти ждет вас в кабинете. Фиона повела Грея в глубь магазина. Собака, покончив с утренним кофе, побрела за ними. В центре магазина стоял небольшой кассовый аппарат, соединенный с компьютером и принтером. Оказывается, местные антиквары не чураются современности. – У нас есть собственный веб-сайт, – похвасталась Фиона, заметив удивленный взгляд посетителя. Миновав кассу, Грей со спутницей прошли через открытую дверь и попали в заднюю комнату. Обстановкой она напоминала скорее гостиную, нежели кабинет: софа, низкий стол, два стула. Одну из стен все же пожертвовали под ряды черных картотечных шкафов. Зарешеченное окно едва пропускало лучи утреннего солнца, освещавшие единственного находящегося здесь человека. Хозяйка магазина протянула руку. – Доктор Сойер! – Этот псевдоним присвоили Грею на время копенгагенского задания. Похоже, о нем наводили справки. – Я Гретта Нил. Старушка крепко пожала протянутую руку и указала на один из стульев. Несмотря на бледность кожи, худенькая женщина так и светилась здоровьем, свойственным деревенским жителям. Ее манеры отличались той же простотой, что и одежда: темно-синие джинсы, бирюзовая блуза, скромные черные туфли-лодочки. Зачесанные назад длинные серебряные волосы подчеркивали строгий вид, но глаза искрились юмором.