Идти на ужин Ольга не собиралась. К их с Костей приезду в коттедже были приготовлены фрукты, вино, шоколад, поэтому план был простой, как грабли: выпить в одиночестве и заесть тоску шоколадом. Наверное, и вовсе не стоило ехать сюда одной после разрыва с женихом, но она решила сделать не то, чего от нее ждали. Собралась и поехала – отпуск ведь никто не отменял. Ей нужно было прийти в себя, обдумать, как жить дальше. Своих попутчиков Ольга толком не разглядела. Она вообще была как в тумане – снотворное, принятое накануне, подействовало с запозданием. Большую часть ночи Ольга бестолково ходила из угла в угол, зато утром ей дико хотелось спать. Глаза слипались, сознание было подернуто туманной дымкой, она двигалась и говорила на автомате. Весь полет Ольга проспала, но проснулась еще более разбитая, чем заснула. Автобусная поездка была пыткой. Ее укачало, а они все ехали и ехали, карабкались куда-то в поднебесье. Она сидела в задней части автобуса, рядом с компанией парней и девушек, которые вели громкие бессмысленные разговоры, пили пиво, отпускали идиотские шуточки и сами же гоготали над ними. Поселились веселые ребята, как выяснилось, тоже по соседству. Конечно, каждый домик стоял на своей поляне, никто никому в спину не дышал и в окна не заглядывал, да к тому же всюду росли высоченные ели и туи, но слышимость (особенно в окружающей тишине) была отличная. В соседнем коттедже жизнь била ключом: там смеялись, слушали музыку, радовались жизни – и выносить это было трудно. Поэтому – беруши, вино, шоколад, ванна с горячей водой. Банально? По́шло? Что ж поделать. Зато эффективно. Ольга кое-как распихала вещи по полкам, выключила всюду свет, чтобы не беспокоили, и отправилась заливать свое одиночество. Алкоголь сделал свое дело. Пусть на время, но стало легче, появилась возможность сказать себе: «Да пошло оно все лесом!» – и поверить, что и правда черт с ней, с этой дурацкой идеей выйти замуж за Костю. Сколько пробыла в ванной, то и дело подливая себе воды погорячее, она понятия не имела, но шоколадка кончилась, а бутылка опустела. Ольга чувствовала себя расслабленной, хмельной и почти спокойной. А выйдя из ванной, подошла к огромному окну и не поверила глазам своим. Уже стемнело, она не включала электричество, но в комнате было почти светло – и источник света находился на улице. Дом, в который заселилась лихая компания, пылал, и алое зарево, казалось, освещало полнеба. – Это что – пьяные галлюцинации? Белая горячка подкатила? Но все происходило на самом деле. Да и в голове уже прояснилось, словно Ольга и не пила ничего крепче молока. Стоящий по соседству дом догорал, это ужасно и необъяснимо, но куда более необычным было другое: почему это происходило в полной тишине? Никто не кричал, не звал на помощь, не рыдал. Где перепуганные молодые ребята – все ли они спаслись, успели выбраться из горящего дома? Где остальные гости, которые приехали сюда сегодня вечером? А сотрудники комплекса, администрация, охрана? Стоял ли хоть кто-то возле горящего дома? Из Ольгиного окна видно не было. Можно подумать, она по какой-то причине оказалась совершенно одна в этой «планине»! Вызвал ли кто-то пожарных? Если только по стационарному телефону или с помощью Интернета – сотовые тут не ловят. Наверное, помощь уже в пути, но пока они доберутся сюда, пока погасят огонь… Почему же никто не постучал к ней, не предупредил, не попросил быть осторожнее – вдруг ветер разнесет искры по округе и другие дома тоже вспыхнут? «Как знать, возможно, к тебе и стучали, пока ты в ванне отмокала!» – резонно возразил внутренний голос. Ольга отодвинула штору, вытянула шею, пытаясь разглядеть какие-нибудь подробности происходящего, и тут же устыдилась себя самой. Ей всегда были отвратительны люди, жадные до чужой беды, готовые любоваться на чужое несчастье; разглядывающие в Интернете снимки погибших и раненых; останавливающиеся на месте аварии, чтобы снять на телефон пострадавших в автокатастрофе. А теперь, выходит, она сама, вместо того чтобы пойти туда, предложить помощь, стоит тут, высматривая детали! Ольга торопливо сбросила банный халат и оделась, с трудом отыскав в куче вещей белье, брюки и водолазку. Она пожалела, что не взяла с собой пуховик – это было бы практичнее. Но за неимением ничего иного пришлось надеть белую нарядную шубку. Застегивая ее, Ольга снова подошла к окну и посмотрела на зарево. Огонь уже догорал – пожрал все, что можно, и стал затухать. Пожарные приедут на пепелище. Ольга прислушалась: за окном так же тихо. Никого из людей разглядеть опять не удалось. Она пошла к двери, раздумывая, что стоит прихватить с собой, что может пригодиться погорельцам. Так ничего и не решив, отперла замок и вышла наружу с пустыми руками. Воздух был влажным, но дождь уже закончился. Дверь выходила на большую открытую веранду. Здесь стояла легкая садовая мебель – столик, плетеные кресла. Летними вечерами здорово будет сидеть, любоваться звездами и окружающим пейзажем, слушать пение птиц. Стоп, перебор: кажется, птицы не поют по ночам. «Что за чушь лезет в голову? Птицы, звезды! Не протрезвела еще, что ли?» – одернула она сама себя. Горящего дома отсюда видно не было, уличное освещение оказалось весьма скудным. В центральной части «Плавы планины», где находились ресторан, административное здание и спортивный комплекс, горели фонари, но дорожки между домиками, парковые аллеи, детская площадка тонули в темноте. Вдалеке, на приличном расстоянии друг от друга и от Ольги, маячками сверкали окна других домов. «Забыли включить свет? Или кто-то нарочно погасил его?» Очередная странность… Не многовато ли их? Ольга нашарила на стене выключатель. Звонкий щелчок – и веранда озарилась теплым желтым светом. Ночь, спустившаяся на «Плаву планину», стала еще непроглядней. Зато она, Ольга, теперь как на ладони. Ни с того ни с сего подумалось, что кто-то может наблюдать за ней из темноты. Она замерла, не решаясь спуститься по ступенькам и окунуться в ночь. Подумалось, хорошо бы взять фонарик, или, за неимением, воспользоваться тем, что в телефоне. Ольга вернулась обратно в дом, взяла телефон. Глянула на экран, включила фонарик. Семи еще нет, а на вид – глухая полночь. Ни звонков, ни сообщений. Да и откуда им взяться – связи-то нет, пароля от вайфая – тоже, так что и в Интернет не выйти. «Тебе, дорогуша, не в Интернет надо, а на помощь пострадавшим!» – напомнила себе Ольга и тут же поняла: не хочет она никуда идти. Она всегда старалась быть честной перед самой собой, и тут тоже не стала притворяться. Давящая на уши тишина, таинственное, абсолютно неестественное безмолвие, разлитое в ночи, отсутствие людей возле горящего дома (а людей там точно не было – иначе слышались бы голоса!) – все это было ненормально. Здесь, в доме, она чувствовала себя пусть не в полной, но относительной безопасности. Стоит ли выходить на улицу? Не лучше ли дождаться утра? С другой стороны, возможно, кто-то нуждается в ее помощи – правильно ли будет даже не попытаться выяснить, так ли это? Ольга стояла на пороге, сжимая в руках телефон, глядя в темноту и размышляя, как поступить. Мозг не сразу воспринял то, что увидели глаза, – и она не сразу осознала, на что смотрит. Возле деревьев, что росли по периметру поляны, стоял человек. Просто стоял, не делая попытки приблизиться. Непонятно, мужчина или женщина, знакомый или нет. Ольга машинально сделала пару шагов вперед. – Эй! Привет! С вами все в порядке? – позвала она. «Самый идиотский из всех возможных вопросов!» – мелькнуло в голове. – Почему вы там стоите? Ответа не было. – Почему вы молчите? Вы пострадали при пожаре? Я могу вам чем-то… Ольга спустилась на одну ступеньку, вторую, занесла ногу над следующей, и тут ее осенило. Неведомый гость стоял на границе света и мрака, на самом краю поляны, окаймленной елями и еще какими-то пушистыми раскидистыми деревцами. Он не подходил ближе, потому что желал оставаться в темноте. Когда человек прячется, скрывается, – это не может не настораживать. Ольга остановилась, растерянно оглянулась по сторонам, словно искала, к кому бы обратиться с вопросом – что происходит? Что творится в этом странном месте? Но никто не мог объяснить, подсказать, как поступить. «К такому меня жизнь не готовила», – всплыло в голове. Одна из любимых Костиных приговорок. Воспоминание о бывшем женихе, по милости которого она оказалась в этой дыре («Никто не заставлял, могла бы и не ездить!»), подняло в душе волну обиды и гнева. Весь мир словно сговорился против Ольги. Сколько можно испытывать ее терпение? Сколько можно грузить ее несчастную голову всякой ерундой? Почти неосознанно, не успев задуматься, что делает, Ольга подняла руку, в которой был зажат телефон, и навела луч фонарика на стоящего возле дерева человека. «А ну, выходи! Нечего там торчать!» – хотела она сказать. Но не сказала. Слова застряли в глотке, вместо них вырвался глухой вскрик. «Это невозможно! – подумала Ольга. – Я не могу этого видеть». Луч пронзил пустоту. Так не бывает. Может, это сон, а на самом деле она уснула в ванной, и все происходящее – всего лишь алкогольный дурман? Ольга опустила руку – человек стоял на месте. Навела на него полосу белого света – пропал. Она отшатнулась, подалась назад, но не удержалась на ногах, шлепнувшись на влажные от прошедшего дождя ступеньки. Телефон выпал из дрогнувшей руки на траву. – Черт! – вскрикнула она. – Только этого не хватало. Ольга вскочила и, держась за перила, сбежала по лестнице. Телефон лежал экраном вниз. Хорошо, что свалился не в лужу. Она взяла его, вытерла о край свитера. Слава богу, работает. Посмотрела в ту сторону, где стоял таинственный ночной гость, и в который уже раз за последний час подумала, что сходит с ума. Безмолвные черные фигуры окружили поляну, на которой стоял дом. Всего несколько жалких метров отделяли от них Ольгу. Их было много – больше десяти. Одни высокие, другие поменьше ростом. «Взрослые и дети?» Стоя у подножия лестницы, Ольга беспомощно крутила головой. Окружающий мрак больше не был неподвижным: в глубине его что-то переливалось, шевелилось, и, едва не теряя сознание от ужаса, она поняла: это выходили из тьмы все новые и новые силуэты. Кто же они такие? «А если электричество отключится?» Пронзенная этой мыслью, словно стрелой, Ольга, оскальзываясь на траве, скакнула на ступеньку и взлетела на веранду. Пятясь задом, не отводя взгляда от жутких визитеров, она добралась до двери. Открыла ее и забежала внутрь. Оказавшись в домике, девушка заперлась на замок и, повинуясь неосознанному порыву, обежала все комнаты, включая всюду свет и задергивая шторы. Ольга старалась не смотреть в окна: вдруг то, что там происходит, напугает ее настолько, что она потеряет способность здраво мыслить. Поколебавшись немного, она подвинула к двери тумбочку, сверху водрузила увесистую кадушку с цветком. «Затруднила вход им, но зато и выход себе – тоже», – подумала Ольга. Но все равно почувствовала себя немного спокойнее.