Там уже были гости. Еще два солдата и некто в штатском расположились за моим столом и просматривали содержимое чемодана, который раньше лежал под кроватью. Мое появление не вызвало у них никаких эмоций, они спокойно продолжали заниматься своим делом. Только штатский, окинув меня взглядом, кивнул моему сопровождающему. — Нам туда, — показал я рукой. — Костюм в шкафу. Пальто — вон, на вешалке. — Одевайтесь, — солдат говорил на хорошем русском языке. — Не стесняйтесь, женщин тут нет. Ну, нет, так нет. Не торопясь (а куда мне было спешить?) я переоделся. Взял из шкафа новые ботинки, одел пальто. — Могу я взять что-нибудь из вещей? — Например? — Бритву, помазок. Я же не знаю, как надолго мы едем, не хотелось бы отсвечивать небритой мордой. Солдат переглянулся со штатским и тот, еле заметно помотал головой. — Укажите, что вам нужно, и мы это привезем. — Вон бритва и помазок в коробке. Мыло на умывальнике в кухне. Я бы хотел взять еще и запасную рубашку. — Отложите ее, и мы все захватим с собой. — Вот эту. — Хорошо. Это все? — Да, все. — Тогда, пойдемте. Мы вышли во двор. Майор стоял у головной машины и курил. — Вы готовы? — Да, готов. Как долго нам ехать? — Прилично. Поспать успеете. — Генрих, — это уже к сопровождающему. — Долго там еще? — Нет, господин майор, уже заканчивают. — Поторопите их, нам еще ехать. — Слушаюсь, господин майор! Через пять минут мои «гости» спустились во двор. Штатский подошел к майору и минут десять что-то ему рассказывал. Передал какой-то пакет. Наконец, майор кивнул головой и их беседа закончилась. «Гости» направились к подворотне, а майор кивнул мне на автомобиль. — Садитесь, пора ехать. — Квартиру бы закрыть, господин майор… — Не волнуйтесь, ничего не пропадет. Садитесь! Пожав плечами, я полез в машину. Пропетляв по городу, наша кавалькада выехала на шоссе и машины прибавили скорость. Ехали мы действительно долго, я успел задремать и проспал, наверное, не меньше часа. Видимо, отъехали мы прилично, ибо пейзаж за окном был мне явно незнаком. Пару раз нас останавливали посты, из передней машины им что-то показывали и к нам они даже и не подходили. Но, вот уже, похоже и цель поездки. Машины остановились перед глухими воротами. Справа и слева от ворот тянулся в лес высокий забор. Скрипнув, ворота распахнулись. Надо же — шлюз. Машины въехали в него и ворота закрылись за нашей спиной. Ни одной живой души я не видел. Открыв дверь, солдат вышел из машины и кивком головы предложил мне сделать то же самое. Из неприметной двери сбоку вышло четверо солдат. Быстро и деловито они осмотрели наши автомашины. Еще двое также молча, проверили документы у всех, кроме меня. Такое впечатление, что меня они вообще не видели. Закончив проверку, солдаты скрылись за дверью, и внутренние ворота распахнулись перед нами. За воротами опять был лес и узкая дорога между деревьями. Метров через 200 мы выехали на просторную площадку, где уже стояло несколько автомашин. Все, конец пути. Водитель заглушил двигатель, и мы все вышли на улицу. — Туда, — солдат указал рукой не двухэтажное здание в конце площадки. Мы все вместе (майор шел впереди) подошли к зданию. Автоматчик на входе. Проверив документы у майора, щелкнул каблуками и вытянулся. Майор, два солдата и я поднялись по лестнице на второй этаж и, пройдя по коридору метров двадцать, остановились у обитой кожей двери. Майор поправил фуражку и постучал в дверь. — Херайн! (войдите) — майор открыл дверь. — Господин полковник! Разрешите доложить — господин Манзырев, по вашему приказанию, доставлен. — Пусть зайдет. Вы свободны, господин майор. Я вошел. Дверь за моей спиной тихонько щелкнула, и сопровождающие остались в коридоре. Большой, метров пятьдесят кабинет, хорошая кожаная мебель. Радиоприемник в углу на низком столике. Хозяин кабинета стоял ко мне спиной около окна и курил в форточку. Глава 10 — Садись… дядя Саша, — сказал он, не оборачиваясь. — Поговорим? Он повернулся к столу и загасил сигарету в пепельнице. — Здравствуй… Барин. Или тебя уже как-то иначе ТУТ называть надо? — Нету больше Барина, дядя Саша. Нету. Кончился весь, еще там во дворе. — Так кто же ты теперь? И, что это вообще тут за шарашка? — Полковник Генрих Ланге. Военная разведка — абвер. Слышал? — Да, откуда ж. Полковник… Эк, залез то! Не страшно? — Не залез, дядя Саша. Вернулся. Домой. — Так, подожди… Ты немец, значит? — Чистокровный. Всегда им был и им же и помру. — Во, значит как… А что же ты тогда на зоне-то делал? Туда-то ты как попал? — Разные бывают случаи, дядя Саша, разные. Иногда и чужое на себя брать приходиться, чтобы живым остаться. — Не понимаю, — я помотал головой. — Не слыхал я раньше про такие штуки. — И я, дядя Саша, много про что не слыхал. Однако вот, пришлось научиться. — Ты и по-русски, как я говоришь, а выходит — немец. — Не нравится? — Непонятно. Странно как-то и непривычно. — Тут каждый второй так говорит. Майор вон, так тот, вообще в школе учителем работал. — В школе? — Ну, да. В Белостоке. В обычной средней школе, детей до войны учил. — А потом, значит, к вам пришел. — Не пришел. Вернулся. — Как ты? — Как я. Только не так кроваво это у него вышло. — Да, уж, — я скрипнул зубами. — Если б не эта … Если б не Иголка… Попадись он мне… — Не только тебе, дядя Саша, не только тебе. Он бы здесь у меня пол насквозь бы прогрыз, аж до подвала, веришь? — Верю. Злой ты, как я погляжу. — Не злой я, дядя Саша. Справедливый. А что, у нас по справедливости за предательство полагается? — Пику в бок — и в аут.