В ее памяти духовник остался неприятным типом: некрасивым, грузным, постоянно что-то жующим, обожающим сплетни. Но очень полезным. Рожденный человеком от союза человеческой женщины и эльфа, он сохранил связь с обеими расами, подолгу пропадал у отца в Лесу, охотно делился сведениями о жизни остроухих, безнаказанно именовал себя Перворожденным. – Мы, славная лесная раса, чтим сильных некромантов как предвестников новой эры. Особенно – могущественных некромантов эпохи Великих войн. И истово храним дневники чернокнижников тех лет, – разглагольствовал он, сидя на скамье в молельном зале по соседству с библиотекой. За его спиной ухмылялся невидимый прочим призрак бабки-ведьмы. Найрена по ее указке подолгу беседовала с болтливым жрецом. Она приручила его, возвысила, осыпала дарами. И не прогадала. В один из вечеров в отдаленный уголок сада, где молилась (а на деле обдумывала очередной обряд) любимая королевская жена, пожаловала целая делегация: духовник, глава всех магов Сиарнэ владыка Акар, мэтр магии земли Панайд, мэтр-некромант Йорд, канцлер Баллесс Карло. – Ваше великолепие! У нас к вам серьезный разговор, который, очень надеемся, останется между нами при любом исходе, – вкрадчиво начал канцлер, теребя локон пышного парика. Найрена не растерялась. Она почувствовала назревающий заговор, едва король объявил о грядущей реформе магической службы. Чародеев теснили в правах, обкладывали налогами, урезали земельные наделы. Сдать экзамен на мага становилось проще. Это очень многим не нравилось. И на днях женщина намекнула своему духовнику, что не одобряет политику мужа. Духовник думал недолго. Следующим утром он преподнес своей «воспитаннице» страницы заповедных дневников. Он же надоумил ее заплатить странствующим провидцам, подготовить народ к смене власти. Маги поддержали свою королеву, помогли с созданием куколки. «Сухая чума», проклятие эльфов, куколка тысячи бедствий… как ни назови изобретение древних некромантов, добра от него не будет. Магическая тварь уничтожала деревни и города, выпивала жизнь из полей и рощ, ползла через всю страну на юг. Маги предпринимали вялые попытки ее остановить, уже понимая – все, причастные к черному колдовству, не выживут. С помощью куколки будущая владычица Сиарнэ накопила силу, выкрала из сокровищницы и зарядила древние амулеты подчинения, расправилась с мужем и поддерживающей его знатью. Юный Лиорсар чудом выжил после уничтожения «сухой чумы». Не пришлось делиться силой с магами. «Потерю» колоссального накопленного резерва Найрена списала на некроманта. За полгода она уничтожила всех, кто помогал ей в заговоре. За исключением Баллесса Карло. Бывший канцлер оказался незаменимым при международных переговорах. Но погибли как раз те, кто был на виду… Все фрагменты калейдоскопа событий сложились в ясный узор. Я знал изначальных виновников. А был ли готов к их удару? Грозная тетка-судьба вновь оскалилась в издевательской ухмылке. Так, сейчас на повестке дня Найрена, а не они. Ух, какая насыщенная биография у нашего величества! Не попади я в число ее жертв, наверняка всплакнул бы над судьбой бедной девочки! В чем же ее слабость? Ее дети мертвы, внук тоже. Правнуки – чахлые и безынициативные. Привязанностей у нее нет. Если только… Я вновь заставил себя пережить моменты ее прошлого. Все оказывается слишком просто. И сложно для меня. Так, я некромант или башмак дырявый? На каждого Кощея отыщется свое яйцо с иголкой. Едва я отпустил заклинание, объемный узор магической фигуры сложился обратно в двумерный рисунок, маслянистая чернота впиталась в землю. Следы ритуала стерлись, словно его не было. А от зуба и клочка волос королевской сестрицы не осталось даже пепла. Я еще раз проверил место обряда. Нет, ничего здесь королевские ищейки не обнаружат. Такая работа с Запредельным – для них недосягаемая высота. Рэй уже сидел в машине, задумчиво смотрел в одну точку, но вскинул голову, едва я подошел. – Я видел кое-что из ее прошлого, – произнес он, трогая с места. – Нечто подобное мы предполагали. Узнал, что хотел? – Да. Но сегодня у меня еще три ритуала сбора силы. А на рассвете будем вызывать призраков. Радесса Фае из клана Алавиль Во тьме обсидиановых, укрепленных магией колонн плясали пленные духи пламени, которых опытные маги сотнями ловили по склонам затухающих вулканов. Под высоким потолком кружили сияющие солнечные птицы – магические создания, заменяющие собой люстры. Пышное птичье оперение излучало мягкий золотистый свет, бросало отблески на черную мозаику стен и пола, преумножалось в зеркалах. От их света весь зал приемов казался хищным, черно-огненным. Даже мебель здесь была выполнена в упомянутых тонах. И любой, кому выпало «счастье» встретиться с королевой в этой части дворца, ощущал себя перышком, проплывающим над разверзшейся пламенной бездной. Кем чувствовали себя капитаны шпионских отрядов, начальник городской стражи, десяток приближенных к трону магов, столпившихся в центре зала в ожидании ее величества, Радесса не знала. Ее саму мучили противоречивые чувства. С одной стороны, утром она своими глазами наблюдала исполнение давней мечты – кончину эльфийского посольства, в которое вошло даже больше старейшин, чем она надеялась, а еще отец, средняя сестра и надменный братец. С другой стороны, несмотря на свершившуюся месть, в душе было пусто, горько, безрадостно, будто вся жизнь прошла впустую. Будто ее достижения, борьба, преодоление препятствий, муки, предательства, убийства обратились в ничего не значащую шелуху. Вместе с Ухелем она приехала на гномий завод, ожидая… Чего? Тело ощутило всплеск магического фона, который обычно бывает при открытии портала. Краткий вскрик – и все. А чего она ждала? Даже у дальней стены плавильного цеха от жара слезились глаза. Из-под каски по лбу тек пот. А каково им?… О, она сама помнила жар пламени на своем теле. Помнила, кто продал ее королеве, отправил на костер. Жаль, у них все закончилось слишком быстро… Не она сочиняла слова соболезнований эльфийскому королю. Не она встречала незамедлительно прибывших из Леса дознавателей, передавала обгоревшие останки. Отчего же ей мерещилось, будто вокруг воняет горелой плотью, а ее саму приковывают к позорному столбу в Нойсе, поливают горючей жидкостью дрова. «Это все ведьма! Ее черная магия, – твердила себе Радесса». Ничего, все впереди. Сочтемся. Толпа вокруг шпионки пришла в движение. Люди, эльфы, орки и саффы выстроились перед лицом своей королевы, которой клялись беззаветно служить. Радесса никогда не видела повелительницу испуганной и нервной. Но сегодня на лицо ее величества вернулись отвоеванные у старости годы. Походка потеряла былую упругость и быстроту. Неужели тварь захворала? – Кто-то пробил защиту дворца! – прошипела она, хищно вглядываясь в лица рабов. Те молчали, прятали взоры, словно лично продали ключи и пароли врагам. – Кто-то рылся… – Она не договорила, внимательно присматриваясь к каждому. – Вы все мои клятвенники. Случись что со мной, не жить и вам. Магам к вечеру выстроить защитную сферу вокруг дворца! Дополнительно – вокруг склепа королевской семьи! Ни толики праха не должно достаться врагу! Ни волоса с моей головы или головы внука и его детей! Гарем под надзор! Вокруг памятника полководцам на площади Героев удвоить караул! – Ваше величество, – подал голос архимаг. – Если вы точнее скажете, что случилось… Королева смерила его уничижительным взглядом. Тот с честью его выдержал. – Кто-то добыл частицу праха моего кровного родственника и провел этой ночью ритуал против королевского рода! Так что, Ару-Арай, тебе предстоит проверить порядочность всех, имевших доступ в усыпальницу. Лиорета, допроси допущенных во дворец – от знати до посудомоек. Бион. – Она обернулась к мэтру некромантии. – На тебе чернокнижники – местные и пришлые, с лицензией и без. Прочесать столицу и окрестности на предмет проведения ритуала. Заклинали рядом, я чувствую! Вайс, пересчитаешь лекарей. Радесса, ты, как и прежде, занята служителями веры… Только когда буря утихла, а королева распустила собрание, Радесса позволила себе слабую улыбку. Наконец нашелся наглый и сильный дурак, укусивший старую каргу. Долго он не проживет, быстро сдохнет в застенках. Но до того момента пусть постарается на славу, не щадя ни себя, ни гадюку на троне. Пройдясь по коридорам, шпионка отметила, что слуги передвигаются перебежками, охранники вздрагивают от каждого шороха. Да что же такое творится? Она не утерпела, направилась прямиком к главе королевской службы ликвидации орку Ухелю. Старого орка на месте не обнаружилось. Зато на выходе из его кабинета Радесса лоб в лоб столкнулась с королем. Она не успела затормозить и… прошла его насквозь. Его величество как ни в чем не бывало пересек помещение и исчез в стене. Только сейчас стала понятна причина переполоха. Важнейшая тайна государства выбралась на волю. Если она покинет пределы дворца… Сдерживая довольную улыбку, эльфийка поспешила к себе. По дороге ей встретился Дарколис – сын королевы. Его призрак что-то беззвучно требовал у перепуганной фрейлины, размахивал руками, распахивал рот в немом крике. Близкая к обмороку фрейлина вжималась в стену и противно всхлипывала. Ого, какой размах! Настроение стремительно улучшалось. Радесса лично пожала бы руку некроманту, призвавшему их всех! Довольная шпионка закрылась в кабинете, бегло пролистала стопку свежих донесений. Храмовники однозначно что-то затевали: шевелились, встречались с сомнительными личностями, стягивали в столицу высшее духовенство – чаще всего эльфов из местных, на первый взгляд, лояльных к короне. Такие недолюбливали лесную родню. Коренные эльфы, в том числе жрецы, даже сражались на стороне людей во время стычек с Лесом. Но это совершенно не говорило об их верности. Сейчас затишье в праздниках. С чего они так забегали? Засланные шпионы толкались на сборищах, несли чушь про сверку текстов священных книг. Даже давным-давно прикормленные богословы твердили про пересмотр догматов веры. Неужели затеяли реформу? Или ищут ренегатов в своих рядах? Тогда почему собрались в основном эльфы? И почему с такой помпой встречали заштатного светоча, вора и некроманта? Неужели амулет уже в их руках? Не может быть. Приставленные стеречь Дом ветра помощники твердили – ячейку с амулетом никто не трогал. Ячейку, на которую она возлагала слишком большие надежды. Почему жрецы после шумной встречи будто забыли о существовании Балу Кирона? Или встречали не его, а светоча или некроманта? Для чего-то же эту троицу выставили напоказ? Что, если все дело во внуке Лиорсара? Его приезд в столицу – знак? Тогда каков его смысл? Жрецы подчинили внука врага королевы? Бросьте, стотысячную мертвую армию сопляка под стенами Нойса передавили за четыре дня словно клопов. А может, они намекают, что на потомка королевы найдется потомок знаменитого некроманта? Вдруг юный Апофис – автор сегодняшнего переполоха во дворце? Да ну, он же сопляк! Хотя Лиорсар был еще моложе. Надо бы проверить догадку. Нельзя идти к ее величеству без обоснованной теории, а лучше – без доказательств. Стоп, куда идти? Ладонь Радессы громко стукнула по столу. Капитан разведки вновь увлеклась разгадкой очередной тайны, тогда как больше века назад пообещала себе… Неужели она боится? Неужели малодушно позволит и дальше собой помыкать? А потом бессильно плакать и напиваться от ненависти к себе? Боится. Панически не желает быть верной однажды данному слову. Но тогда вся жизнь никчемна и напрасна. И она на самом деле гнилая шишка Великого древа. Нет уж, гниль – ее родня, сгоревшая сегодня в гномьих печах, как когда-то горела она. А она верна слову и своевременно платит по счетам. Решив это для себя, эльфийка успокоилась. Она справится, не дрогнет, чем бы ей это ни грозило. Магические светильники разгоняли сумрак пасмурного дня. К столице стягивались тучи, освобождая небо над западными посевами. Похоже, в этом году нормального лета не будет. После прошлогодней суши, насланной на Сиарнэ остроухими сородичами, все силы магов брошены на пополнение закромов. Сородичи, сгори их леса на корню! Радесса подхватила со стола нож для бумаг, подбросила и поймала не глядя. Мысли перетекли на мага. Он снился ей этой ночью и днем настойчиво завладевал фантазиями. Внук или правнук Лиорсара внешне не напоминал предка. Но, находясь рядом, она все чаще видела в нем потерянного друга детства. Таким бы он стал годам к тридцати – уверенным в себе, насмешливым, дерзким. Если бы выжил. Не выжил. Она внимательно читала отчеты о пытках и жалела, что смерть к магу пришла слишком поздно. Радесса не вытерпела боли, сломалась сразу. Он вытерпел без малого год и сохранил ясность сознания. В застенках-то Нойса! Как он передал часть знаний сыну? Только как призрак. Могли ли палачи упустить дух мятежного мага? Лиорсар был сильнейшим из их тройки, мог проявить предусмотрительность. Например, сделать слепок сознания перед битвой, прикрепить к ребенку… Через годы эльфийка ощутила ревность. Лиорсар любил ее, боготворил, восхищался. Как и Тарес. Хватит! Ни Лиорсара, ни Тареса нет в живых! У нее отняли право хранить их портреты. Что она сделала с этой любовью и своей жизнью? Нож неудачно крутанулся в пальцах. Лезвие обожгло кожу, брызнула кровь. Шпионка раздраженно выругалась. Клинок пронзил стопку бумаг и ушел в изрубленный край столешницы на треть. «Не успею уже переодеться». Радесса на ощупь отыскала в ящике флакон духов, щедро брызнула на волосы и одежду. Принюхалась, поморщилась. После «встречи» посольства она час провела в ванной, и все-таки ее кожа до сих пор чувствовала вонь горелой плоти. Или ей уже мерещилось? Эльфийка порывисто встала, открыла шкаф, вынула шкатулку. На ее дне под ворохом бесполезных украшений хранилось несколько бусин телепорта. И десяток капсул сильнейшего обезболивающего. Пятьдесят лет она планировала месть, готовилась, ждала подходящего случая. Но не решалась до сегодняшних событий. Пальцы сжались и разжались на бусине телепорта. Не время. Но уже скоро. Она не смалодушничает, как делала десятки раз, упуская шанс за шансом, не увлечется очередным расследованием. За десятилетия она в полной мере изучила длину поводка клятвы, данной королеве. Неизбежность наказания, невозможность побега… И всего один шанс сорвать оковы рабства, боли, унижения, жажда выжить несмотря ни на что. Единственный вопрос – сможет ли она вытерпеть боль, пока не отомстит? Страшно! Как же страшно! Ангелина Апофис занимался мутными некромантскими делами. Рэй помогал ему как мог. Оба возвратились после рассвета чуть живые, позавтракали через силу и завалились спать. Мы с Мишкой оказались предоставлены сами себе. Хозяева особняка обращали на нас внимания не больше, чем на присевших на окно мух. – Миша, пойдем гулять, – позвала я заскучавшего менестреля. И мы пошли. Конечно, замаскировались как могли. Не хватало столкнуться с собственными двойниками и довести до нервного срыва местных разведчиков. Я превратилась в рыжеволосую смазливую эльфийку. Спутник – в вихрастого подростка, обряженного в переливающиеся одежды, будто инопланетянин в малобюджетной пьесе. Выбравшись за забор, окружавший дом и сад, мы миновали парк, вышли на ничем не примечательную улочку. Мишка прошагал полквартала, начертил в воздухе зеленый перевернутый треугольник, вписал внутрь непонятный мне символ. Перед нами затормозила вторая из проезжавших мимо машин. – До центра? – распахнул дверь водитель. Мой спутник кивнул. – Три денюжки. Я мысленно обругала внутреннего переводчика, но послушно села рядом с менестрелем на сиденье. Едва покинув уютный салон, пристала с расспросами: – Объясни, что ты изобразил, чтобы вызвать машину? – Знак остановки, – удивился певун. – Написал в нем, куда хочу попасть, и цену оплаты. Ты не знала? У вас на островах разве иначе? – У нас все иначе, – отмахнулась я. – Устрой мне, неразумной, подробную экскурсию. Представь, будто рассказываешь о мире, хм… хотя бы впервые попавшему сюда орре. – Легко. Менестрель выглядел озадаченным, но с вопросами не лез. Талантливый гид, он поведал об истории, культуре Сиарнэ. А еще, спокойно вышагивая по улице, он изложил свой план. Ну да, тут все, куда ни плюнь, мечтают избавиться от королевы. На миг даже жаль ее стало. Она государством управляет, о благе его заботится, а труд не ценят. С воцарением Найрены, которую все величали не по имени, а исключительно королевой, прекратились восстания в провинциях, эпидемии, исчез голод. Начали развиваться науки и ремесла. Разрослись города. Ее методы ужасали, но результат впечатлял. Для местных жителей взбунтовавшийся против власти Лиорсар действительно был государственным преступником и редким отморозком. Сейчас меня, жительницу славного революционного города, втягивали в государственный переворот. Кошмар-то какой! Хотелось сбежать, спрятаться, а лучше проснуться, да кто же даст? – Для успеха операции нужны оба артефакта подчинения. А я украл лишь один, – вздыхал Мишка, шагая рядом со мной по улице.