Воздух был наполнен жужжанием голодных мух, количество которых возрастало прямо пропорционально жаре и времени. Санитары принесли носилки на склад и ждали меня. – Ох ты, – произнес один из них, качая головой. – Господи упаси. – Знаю, – ответила я, натягивая свежие перчатки и бахилы. – Я пойду первой. Обещаю, что это не отнимет много времени. – Если хотите идти первой, я не возражаю. Я вошла в контейнер, санитары последовали за мной, осторожно ступая, держа носилки на уровне пояса, чтобы видеть дорогу. За хирургическими масками слышалось их затрудненное дыхание. Оба были старыми, страдали излишним весом, им не следовало бы носить тяжелые человеческие тела. – Возьмитесь за икры и лодыжки, – проинструктировала я. – Очень осторожно, потому что может лопнуть кожа. Там, где можно, поднимайте за одежду. Они поставили носилки и нагнулись над ногами мертвеца. – Господи упаси, – опять пробормотал один из них. Я просунула руки ему под мышки. Они ухватились за ноги. – Хорошо. Поднимаем вместе на счет "три!" – приказала я. – Раз, два, три. Санитары с трудом удержались на ногах. Они, пыхтя, попятились к носилкам. Тело было податливым, потому что окоченение давно прошло, мы уложили его на носилки и обернули простыней. Я застегнула молнию мешка, и санитары потащили своего очередного клиента. Они отвезут его в морг, где я сделаю все возможное, чтобы "разговорить" его. – Черт побери, – услышала я голос одного из них, – мне мало платят за такую работу. – Мне тоже. Я вышла за ними из склада на ослепительно яркий солнечный свет и свежий, чистый воздух. Марино в своей грязной майке разговаривал с Андерсон и Брей на причале. Я поняла, что присутствие Брей немного охладило его. Когда я подошла, взгляд Брей остановился на мне. Она не представилась, поэтому я сказала, не подавая руки: – Я доктор Скарпетта. Она рассеянно ответила, как будто не представляла, кто я и зачем здесь нахожусь. – Думаю, нам надо поговорить, – добавила я. – Как, вы сказали, ваше имя? И кто вы? – переспросила Брей. – О Боже! – взорвался Марино. – Она же прекрасно знает, кто ты. – Капитан! – Восклицание Брей было похоже на удар хлыстом. Марино замолчал. Андерсон тоже молчала. – Я главный медицинский эксперт, – объяснила я Брей то, что та уже знала. – Кей Скарпетта. Марино закатил глаза. На лице Андерсон появилось выражение обиды и ревности, когда Брей жестом попросила меня отойти с ней. Мы подошли к краю причала, где высился "Сириус", едва заметно покачиваясь в мутной ряби течения. – Мне жаль, что я не расслышала ваше имя. Я не произнесла ни слова. – Это было невежливо с моей стороны. Я опять промолчала. – Мне давно нужно было познакомиться с вами. Но я была занята. Но вот мы встретились, и это хорошо. Можно сказать, идеальный выбор времени. – Она улыбнулась. Диана Брей была высокомерной красавицей брюнеткой с безукоризненными чертами лица и потрясающей фигурой. Докеры не могли отвести от нее глаз. – Видите ли, – продолжила она тем же спокойным тоном, – у меня небольшая проблема. В моем подчинении находится капитан Марино, но кажется, он считает, что работает на вас. – Чушь, – наконец сказала я. Она вздохнула. – Вы лишили город самого опытного, самого честного полицейского по расследованию убийств, шеф Брей. И мне следовало знать об этом. – Разумеется. – Чего вы добиваетесь? – спросила я. – Подошло время освежить кровь молодыми детективами, которые умеют включать компьютер и посылать сообщения по электронной почте. Вам известно, что Марино даже не умеет пользоваться текстовым редактором? Все еще стучит двумя пальцами на пишущей машинке. Я не могла поверить своим ушам. – Не говоря уже о таких мелочах, как его недисциплинированность, неспособность к обучению и поведение, позорящее все управление. Андерсон отошла, оставив Марино в одиночестве. Он курил, прислонившись к машине. У Марино мощные волосатые руки, его грязные брюки, подпоясанные под нависающим животом, готовы сползти еще ниже. Он отказывался смотреть в нашу сторону, и я поняла, что Марино чувствовал себя униженным. – Почему на место преступления не приехали криминалисты? – спросила я Брей. Один из докеров подтолкнул локтем соседа и, сложив ладони под грудью, словно удерживая воображаемый вес, кивнул в сторону Брей. – Зачем вы приехали? – Потому что мне сообщили, что Марино здесь. Его предупреждали. Я хотела сама убедиться, что он так нагло нарушил мой приказ. – Он здесь потому, что кто-то должен был выехать на место преступления. – Он здесь потому, что сам так решил. – Она пристально посмотрела на меня. – И потому что так решили вы. Именно поэтому он здесь, не так ли, доктор Скарпетта? Марино – ваш личный детектив. И был им много лет. Ее глаза сверлили меня насквозь. Она осмотрела мое лицо, фигуру, вероятно, сравнивая со своей или оценивая то, что может пригодиться ей в будущем. – Оставьте его в покое, – сказала я. – Вы пытаетесь сломить его, потому что не в силах контролировать. – Его невозможно контролировать. Поэтому его передали мне. – Передали? – Детектив Андерсон – это свежая кровь. Бог свидетель, управление нуждается в ней. – Детектив Андерсон – неквалифицированный, необученный и трусливый полицейский. – Учитывая ваш огромный опыт, вы сможете принять нового человека и немного обучить его, не так ли, Кей? – Невозможно обучить того, кто этого не хочет. – Думаю, вы прислушивались к мнению Марино. Если верить ему, никто не обладает достаточной квалификацией и знаниями, чтобы делать то, что делает он. Брей мне надоела. Я немного переместилась, чтобы ветер дул в ее сторону, и придвинулась ближе с намерением сбить с нее спесь. – Не вздумайте снова проделать это со мной, шеф Брей. Не вздумайте вызывать меня или моих подчиненных на место преступления, чтобы приставить к нам какого-нибудь бездарного детектива, который даже не утруждает себя сбором улик. И не называйте меня Кей. Она отступила, не выдержав зловония моего облачения, но я успела заметить, как она вздрогнула. – При случае нам нужно пообедать вместе, – сказала она, подзывая водителя. – Симмонс, во сколько у меня следующая встреча? – спросила Брей, глядя на корабль и явно наслаждаясь вниманием докеров и команды. У нее была обольстительная привычка потирать нижнюю часть поясницы, расправив плечи и втиснув руки в задние карманы форменных брюк, или рассеянно разглаживать галстук на высокой груди. Симмонс был симпатичным, хорошо сложенным парнем, но когда он вынул сложенный листок бумаги и развернул его, руки у него тряслись. Брей приблизилась к нему, и он прокашлялся. – В два пятнадцать, шеф. – Дай-ка мне посмотреть. – Она наклонилась ближе, касаясь грудью его плеча, не спеша прочитала расписание и воскликнула: – О Боже! Только не этот идиот из школьного совета! Симмонс чуть сместился в сторону, и по его виску покатилась капелька пота. Он выглядел испуганным. – Позвони и отмени встречу, – распорядилась Брей. – Слушаюсь, шеф. – Впрочем, не знаю. Может быть, мне стоит пересмотреть расписание. Она взяла у него листок, прижавшись, как ласкающаяся кошка, а меня поразила ревнивая ярость, вспыхнувшая в глазах Андерсон. Марино нагнал меня, когда я шла к машине. – Заметила, как она выставляет себя напоказ?