– Интересно. Объясните, что вы имели в виду. – Я использую свою власть во благо, – пояснила я. – Тот, кто пытается меня уничтожить, хочет присвоить ее для своих эгоистичных целей, а власть в руках таких людей опасна. – Согласен, – задумчиво сказал он. Зазвонил телефон на столе. Доктор Вагнер снял трубку. – Не сейчас, – ответил он кому-то. – Понимаю. Ему просто придется подождать. Он вернулся на место, тяжело вздохнул, снял очки и положил на журнальный столик. – По-моему, лучше всего разослать пресс-релиз, в котором указать, что кто-то выдает себя за вас в Интернете, и попытаться как можно быстрее уладить это дело. – Мы положим этому конец, даже если потребуется постановление суда. После этого я буду счастлива. Он встал, и я последовала его примеру. – Спасибо, Синклер. Слава Богу, у меня есть такой защитник, как вы. – Надеюсь, новый секретарь будет придерживаться ваших правил, – заметил он, как будто я знала, о чем он говорит. – Какой новый секретарь? – спросила я, ощущая, как тревога нахлынула с новой силой. На его лице появилось странное выражение. Потом он рассердился. – Я отправлял вам несколько писем с грифом "Для служебного пользования". Черт побери! Это зашло слишком далеко. – Я ничего от вас не получала. Он сжал губы и покраснел. Одно дело перехватывать личную электронную почту, и совсем другое – служебные записки секретаря штата. Их не решалась читать даже Роза. – По-видимому, Комиссия по борьбе с преступностью при губернаторе штата не может избавиться от мысли, что мы должны перевести ваш отдел из департамента здравоохранения и социального обеспечения в департамент общественной безопасности, – сказал доктор Вагнер. – Боже мой, Синклер! – Знаю, знаю. – Он успокаивающе поднял руку. Такое же невежественное предложение поступило вскоре после моего вступления в должность. Полиция и криминалистические лаборатории находились в ведении департамента общественной безопасности, а это, среди прочего, означало, что, если мой отдел также переподчинят, перестанет существовать сбалансированная система взаимопроверок. По сути, полицейское управление будет диктовать, как вести мои дела. – Я уже излагала свою точку зрения по этому вопросу. Много лет назад мне удалось отбиться от этого предложения, вразумив прокурора и шефа полиции. Мне даже пришлось обращаться в коллегию адвокатов. Этого нельзя допустить. Доктор Вагнер промолчал. – Почему сейчас? – воскликнула я. – Почему этот вопрос поднят сейчас? Его не затрагивали более десяти лет. – По-моему, его проталкивает конгрессмен Коннорс, потому что это нужно кому-то из высокого полицейского начальства, – объяснил он. – Не знаю кому. Но это знала я, и пока ехала домой, меня переполняла энергия. Меня волновали оставшиеся без ответа вопросы, неочевидные факты и поиски истины. Интриганы вроде Чака Раффина и Дианы Брей не учли одного фактора: их козни раздразнили меня. Я начала понимать сценарий, по которому они действовали. Он был очень простой. Некто хотел вывести меня из игры, чтобы впоследствии легко переподчинить отдел департаменту общественной безопасности. До меня доходили слухи, что начальник департамента, к которому я испытывала симпатию, собирается на пенсию. Вряд ли окажется совпадением, если его место займет Брей. Поднявшись в офис, я улыбнулась Розе и весело пожелала ей доброго утра. – Сегодня вы в хорошем расположении духа, – заметила она, необычайно довольная. – Это все ваш овощной суп. Где Чак? Одно упоминание его имени заставило Розу нахмуриться. – Поехал в Виргинский медицинский колледж отвозить мозг, – ответила она. Время от времени, в некоторых сложных или подозрительных случаях, я помещала мозг в формалин, и его доставляли в невропатологическую лабораторию для дополнительных исследований. – Дайте мне знать, когда он вернется, – попросила я. – Нам нужно установить "люма-лайт" в декомпозиционном зале. Она положила локти на стол, наклонилась вперед и покачала головой, не сводя с меня глаз. – Не хочется вас огорчать, – сказала Роза. – О Господи, что еще? И именно в тот день, который я считала удачным. – В институте готовят учебную сцену преступления, а их "люма-лайт" в ремонте. – Не может быть. – Все, что мне известно – кто-то позвонил, и Чак, прежде чем уехать в колледж, взял наш прибор и отнес в институт. – Тогда пойду скажу, чтобы его вернули. – Эта учебная сцена преступления на местности милях в десяти отсюда. – Кто разрешил Чаку распоряжаться оборудованием? – спросила я. – Будьте довольны, что его не растащили, как все остальное, – заметила Роза. – Наверное, придется подняться и поработать в лаборатории Уандера. Я вошла в свой кабинет и села за стол. Сняла очки и помассировала переносицу. Мне показалось, что пришло время устроить встречу Брей и Чака. Я вошла в систему под именем Чака и отправила Брей электронное письмо. "Шеф Брей, у меня есть кое-какие сведения, которые вы должны знать. Встретимся в торговом центре «Беверли-Хиллз» в 17:30. Припаркуйтесь в заднем ряду около ресторана «Бак-хед». Чтобы нас не увидели, поговорим в вашей машине. Если не сможете приехать, известите меня по пейджеру. В противном случае увидимся. Чак". Потом отправила ему сообщение через пейджер якобы от Брей с приглашением на встречу. – Готово, – сказала я, поздравляя себя с успехом в тот момент, когда зазвонил телефон. – Привет, – раздался в трубке голос Марино. – Говорит твой собственный сыщик. Что ты делаешь после работы? – Работаю. Помнишь, я сказала, в эту игру можно играть вдвоем? Ты отвезешь меня в "Бакхед". Мы же не хотим пропустить встречу дорогих нам людей. Поэтому решила, что ты не откажешься пригласить меня на ужин, после которого мы случайно наткнемся на них. Глава 18 Марино, как и планировалось, подъехал на нашу стоянку, и я залезла в его монстроподобный пикап "додж", потому что боялась, что Брей заметит мой "мерседес". На улице было темно и холодно, но дождь прекратился. Я сидела почти так же высоко, как встречные дальнобойщики. Мы поехали по Паттерсон-авеню к Пархем-роуд, оживленной улице, на которой люди обедали, ужинали, делали покупки и толпились в "Ридженси-молл". – Должен тебя предупредить, что там, где кончается радуга, не всегда закопан горшок с золотом, – заметил Марино и выкинул в окно окурок. – Кто-то из них может не появиться. Черт, они вообще могут обо всем догадаться. Но надо попробовать, так ведь? Торговый центр "Беверли-Хиллз" представлял собой небольшой ряд салонов и магазин "Искусства и ремесла Бена Франклина". Казалось, что здесь вряд ли можно найти лучшие в городе рестораны. – Я их не вижу, – сказал Марино, оглядывая стоянку, – но мы приехали на несколько минут раньше. Он припарковался на некотором расстоянии от ресторана напротив "Бена Франклина" между двумя машинами и заглушил мотор. Я открыла дверцу. – Куда это ты собралась? – требовательно спросил он. – В ресторан. – А что, если кто-то из них сейчас подъедет и увидит тебя? – Я имею право сюда приехать. – Что, если она сидит в баре? – забеспокоился Марино. – Что ты ей скажешь? – Предложу выпить, а потом выйду к тебе. – Господи, док, – Марино становился все непреклоннее, – я думал, наша задача – поймать ее с поличным.