– Люси, наверное, не звонила? – поинтересовалась я, когда мы вышли в пустой холл, отделанный мрамором. – Нет, – ответила Роза. – Я несколько раз сама пыталась ей дозвониться. – Она получила цветы? – О да. Нам помахал ночной охранник. – На улице холодно! Где ваше пальто? – спросил он меня. – Ничего, не замерзну, – улыбнулась я и обратилась к Розе: – Люси их видела? Она с недоумением посмотрела на меня. – Цветы, – пояснила я. – Люси их видела? – О да, – повторила мой секретарь. – Ее начальник сказал, что она пришла, увидела цветы и прочитала карточку, а после этого коллеги дразнили ее, расспрашивая о поклоннике, приславшем букет. – Вероятно, вы не знаете, взяла ли Люси их домой? Роза оглянулась, когда мы выходили из здания на темную пустую автостоянку. Она выглядела старой и опечаленной, и я не могла понять, почему на ее глазах блестели слезы – то ли из-за меня, то ли от холодного ветра. – Не знаю, – ответила она. – Мои разбежавшиеся войска, – пробормотала я. Роза подняла воротник и уткнула подбородок в шарф. – Это началось, – сказала я, – когда Кэрри Гризен убила Бентона. С ним умерли все мы. Не так ли, Роза? – Конечно, смерть Бентона страшно повлияла на нас всех. Я не представляла, чем могу вам помочь, но я старалась. – Она искоса взглянула на меня, кутаясь от холода в пальто. – Старалась помогать изо всех сил и помогаю до сих пор. – Все разбежались, – тихо повторила я. – Люси на меня сердится, а когда это происходит, она всегда делает одно и то же – выбрасывает меня из своей жизни. Марино больше не детектив. А теперь я узнаю, что вы без моего ведома переключали звонки на Джека. Родственники погибших людей не могли поговорить со мной. Зачем вы это делали, Роза? Мы подошли к ее синей "хонде". Зазвенели ключи, которые она достала из сумочки. – Интересно, – заметила она, – я как раз собиралась поговорить о вашем рабочем графике. Вы читаете в институте больше лекций, чем обычно, и когда я составляла расписание на следующий месяц, поняла, что вы страшно перегружены. Мне следовало подойти к вам раньше, чтобы не допустить такого. – Сейчас это меньше всего меня беспокоит! – отрезала я, стараясь не показать, что я расстроена. – Почему вы так со мной поступили? – спросила я, не имея в виду рабочий график. – Вы не соединяли меня, когда звонили родственники. Вы оскорбили меня как человека и как специалиста. Роза открыла дверцу и завела машину, включив печку, чтобы не замерзнуть в одинокой поездке домой. – Я делаю то, что вы мне приказали, доктор Скарпетта, – наконец ответила она. От ее дыхания шел пар. – Никогда не приказывала ничего подобного и не собираюсь этого делать в будущем! – воскликнула я, не веря собственным ушам. – И вы это знаете. Вам известны мои принципы относительно общения с родственниками погибших. Разумеется, она знала. За последние пять лет я избавилась от двух судебных патологоанатомов за бездушное отношение к людям. – Я это не придумала, – заявила Роза, вновь принимая привычный облик заботливой матери. – И когда же я вам будто бы это сказала? – Вы не сказали, а прислали по электронной почте. Это было в августе. – Я никогда не отправляла подобного письма. Оно осталось у вас? – Нет, – с сожалением ответила Роза. – Обычно я не храню электронные письма. Мне они ни к чему. Я вообще жалею, что приходится с ними работать. – Что говорилось в сообщении, которое якобы пришло от меня? – Что мне следует оберегать вас от звонков родственников. Вам сейчас слишком трудно. Вы знаете, что я вас пойму. Или что-то в этом роде. – И вы приняли это как должное? – недоверчиво спросила я. Роза немного убавила тепло в машине. – Конечно, нет, – проговорила она. – Я сейчас же отправила вам письмо, где спрашивала, действительно ли вы хотите, чтобы я это делала. А вы написали – выполнять все, как приказано, и больше не обсуждать этот вопрос. – Никогда не получала от вас таких писем, – произнесла я. – Не знаю, что и сказать, – ответила Роза, пристегивая ремень безопасности. – А может, вы просто не помните? Я все время забываю про электронные письма. Говорю, что ничего подобного не писала, а потом обнаруживаю, что писала. – Нет, это невозможно. – Значит, кто-то подделывается под вас. – Что, были другие письма? – Не так много, – пробормотала Роза. – Время от времени, с благодарностями зато, что я вам помогаю. И еще кое-что... Она покопалась в памяти. Свет на стоянке делал машину темно-зеленой, а не синей. Лицо Розы находилось в тени, глаз не было видно. Она стучала пальцами в перчатках по рулевому колесу, а я ждала. Было холодно. – Вспомнила, – вдруг сказала она. – С вами хотел встретиться Вагнер, а вы написали, что не сможете, и просили ему сообщить об этом. – Что? – воскликнула я. – Это было в начале прошлой недели, – добавила Роза. – Опять электронное послание? – Иногда это единственный способ поймать человека. Его помощник отправил письмо мне, а я – вам, потому что вы были на каком-то судебном заседании. Вечером вы послали мне письмо – по-моему, из дома. – Это какое-то сумасшествие, – проговорила я, лихорадочно отыскивая объяснение и не находя ни одного. В нашем отделе у всех сотрудников были свои адреса электронной почты. Мой пароль был никому не известен, поэтому ни один человек не мог отправить письмо от моего имени. Роза думала то же самое. – Не знаю, как такое могло случиться, – сказала она, но потом воскликнула: – Погодите-ка! Рут устанавливала Интернет на каждый компьютер в отделе. Рут Уилсон работала у меня системным администратором. – Конечно. Для этого она должна знать мой пароль, – продолжила я мысль. – Но она не может сделать ничего подобного. – Никогда в жизни, – согласилась Роза. – Но Рут должна была где-то записать все пароли. Ведь их невозможно запомнить. – Надо полагать, так и есть. – Почему бы вам не сесть в машину, прежде чем совсем окоченеете? – предложила она. – Поезжайте домой и отдохните. Я собираюсь сделать то же самое. – Так я и поверила, – упрекнула меня Роза. – Сейчас вы вернетесь на работу и попытаетесь во всем разобраться. Она меня знала. Когда Роза отъехала, я вернулась в здание, удивляясь, как могла быть такой глупой и выйти на улицу без пальто. Я промерзла до костей. Охранник покачал головой. – Нужно одеваться теплее, доктор Скарпетта! – Вы абсолютно правы, – призналась я. Я вставила магнитный ключ в замок, и первые стеклянные двери, открывшись, щелкнули. Потом я открыла двери, ведущие в крыло, которое занимал мой отдел. Внутри царила абсолютная тишина. Я вошла в кабинет Рут и немного постояла, оглядывая компьютеры, принтеры и карту на одном из экранов, показывающую состояние интернет-подключений нашего отдела. Пол около ее стола представлял собой густое сплетение кабелей, повсюду были разбросаны распечатки с листингами программ, в которых я ничего не понимала. Я осмотрела забитые книжные полки. Подошла к конторским шкафам и попробовала открыть ящики. Все были заперты. – Молодец, Рут, – похвалила я. Вернувшись в свой кабинет, я набрала ее номер телефона. – Алло, – ответила Рут. Ее голос показался мне усталым. В комнате кричал ребенок, муж что-то громко говорил о сковородке. – Простите, что беспокою вас дома, – извинилась я. – Доктор Скарпетта, – удивленно произнесла она. – Вы меня не беспокоите. Фрэнк, ты можешь отнести ее в другую комнату? – У меня только один вопрос, – сказала я. – Где вы храните пароли к Интернету? – Что-нибудь случилось? – быстро спросила она.