«Ну ты все же наращивай те связи. Но только не стоит вносить информацию обо мне в астрал. Сдается мне, это мой козырной туз в данных обстоятельствах». «Стоит отметить, что шумоподавление действует и на других людей, так или иначе связанных с тобой, а также находящихся рядом, – распространение шумоподавления довольно неустойчиво по своим характеристикам. Предполагаю, что возможно искажение или даже полное прекращение доступа в астрал у твоей спутницы. Однако проверить это смогу, только когда полностью развернусь». «Так… А что там ты говорил про виртуальную астральную реальность?» «Под действием разумного, способного подключаться к астралу, он может формировать некие условные реальности, в твоем понимании – виртуальные, которые для человека могут ощущаться как абсолютно реальные. Возможно подключение к подобной реальности других участников». М-да… И чем, собственно, это отличается от нашего Интернета? Даже эффект полного присутствия у нас при желании можно получить. Неужели Творец был игроком или компьютерщиком? «Так… Есть еще что-то?» «Есть одно несущественное замечание. С вероятностью девяносто процентов установленный ПеМУР раньше принадлежал другому человеку. Вернее, это копия существующего или существовавшего ПеМУРа, так как в нем присутствуют определенные настройки личного характера, например, имя предыдущего пользователя, не принадлежащие тебе. Предполагаю, что ПУАМУ[1], которого ты называешь Умником, снял ее матрицу с предыдущего хозяина. Этим можно объяснить отсутствие медицинского модуля, который находился в нуль-сети. Очевидно, он не посчитал нужным его скопировать или просто не знал о нем». «Хм… Вроде Умник на тот момент не обладал достаточной инициативой, чтобы самостоятельно принимать такие решения. Да и предназначение у него все же другое – управление космическим кораблем», – озадачился я. «Причины этого мне неизвестны. Но факт остается фактом». «Хорошо. Замнем для ясности… Есть еще вопрос. – Я ненадолго замолчал, пытаясь его сформулировать. – Умник как-то говорил, что у меня есть заблокированная область мозга. Можешь что-нибудь по этому поводу сказать?» «Да. Данная область мозга обычно не используется. Точнее, это резерв, который в определенных ситуациях может быть самопроизвольно инициирован различными алгоритмами и подключаться для выполнения конкретной задачи. Чаще всего это связано с экстремальными или опасными для жизни человека ситуациями. Это природный механизм, который тем не менее практически невозможно использовать сознательно. Этот же объем мозга используется для разворачивания некоторых модулей вычислителя. В данном случае я вижу, что в ней существуют сложные постоянные структуры неизвестного назначения. Сложность их чрезвычайно высока. Вероятные точки подключения для управляющих воздействий заблокированы. Анализ показывает природное образование этих структур, что идет вразрез с имеющимися у меня данными о строении мозга человека. И они не привнесенные, а родные, генетически передаваемые. Могу попробовать их деблокировать, однако каков будет результат, мне неизвестно». Вот тебе раз! Неужели у нас, людей, все же есть отличия от атлов? Странно это. По всем параметрам мы идентичны, а тут такая мелочь, сильно портящая общую картину. «А у Карины есть такие структуры?» «Мне неизвестно. Отсутствует доступ к мозгу». Тьфу ты, черт! Действительно, что это я. «Ладно, пока не стоит разблокировать. Хрен его знает, что там такое. Жил все время без них, и дальше проживу. Что еще… Стоп! Ты упомянул про гомо сапиенс. То есть существуют и другие виды разумных?» – Понятно, что я тут таких встречал, но мне интересно, что известно про них Компу, а значит, и атлам. «Подтверждаю. У меня есть список из десяти видов разумных помимо гомо сапиенс. Перечислить?» Я почесал голову, которая к этому моменту уже шла кругом. «Потом расскажешь. Мне надо пока обдумать то, что ты рассказал». В ту ночь я вышел из домика и долго лежал на прогревшемся за день песке, глядя на звезды, слушая плеск волн и думая обо всем понемногу, пока не уснул. Процесс разворачивания вычислителя пошел быстрыми темпами. Несмотря на нестабильность работы моих возможностей, я ими все равно пытался пользоваться. Тем более что это никак не могло повлиять на действия Компа, да и других негативных последствий не должно быть. Еще когда увидел через конструкты на крайней дистанции приближающиеся острова, сразу решил, что попытаюсь там обосноваться, и тут же под контролем Компа провел кратковременный вызов водного элементаля. Ни ПеМУР, ни Комп не обнаружили никакого внимания к этому действу. Кстати, занятный момент. Я точно знаю, что на этом континенте есть те, кто может вызывать элементалей, но даже Карина о них ничего не знает. Разумеется, я сам мало что понимаю в жизни местных людей, но Карина-то должна быть в курсе! Возникает закономерный вопрос – почему не так? То ли те сильно шифруются, то ли использование элементалей обставлено некими декоративными ширмами, скрывающими суть процесса. Надо будет выяснить, что за этим стоит. Впрочем, это был последний вызов элементаля по наработанной методике. Какими бы тупыми боги ни были (что вряд ли является истиной), рано или поздно они проанализируют ситуацию в комплексе и вполне могут прийти к выводу, что надо искать всех людей, которые вызывают любых элементалей, а не только земного. Поэтому мною совместно с Компом был разработан альтернативный вариант вызова. Можно было бы, конечно, незатейливо вылезать в инфосеть и управлять ими оттуда, но мне чаще требуется именно слияние с ними и именно в реале, а для этого в любом случае нужно формировать в астрале метку-вызов, на которую они ориентируются. С целью минимизации моего обнаружения алгоритм вызова стал такой: Комп находит в инфосети нужного элементаля и формирует в непосредственной близости от того на уровне два-бис (то есть в «служебном» слое астрала) слабый сигнал вызова, а когда элементаль включает свой механизм настройки на вызывающего, протягивает от меня до нужной точки уже в слое два-бис шифрованный, усиленный и закрытый от обнаружения канал связи. Вроде бы все просто, но есть и свои недостатки. Так как в инфосети расстояния не линейны и не соответствуют географическим координатам, то и вызванный элементаль может находиться очень далеко, а в крайних случаях может даже связь не установиться или срываться, тогда надо проводить вызов повторно. Соответственно, его прибытие ко мне по времени варьируется от одной минуты до получаса, а то и больше. Впрочем, в случае крайней необходимости, когда можно наплевать на конспирацию, старый способ никто не отменял. Водный элементаль на чисто эмоциональном уровне восприятия не сильно отличается от воздушного. Разве что ощущения несколько иные в связи с заточенностью на другую среду воздействия. Все же такое использование элементалей – нечто вроде игрушки. Ну не сильно это похоже на серьезное использование всех их возможностей! Впрочем, атлы скорее всего при необходимости программировали их на нужные сложные действия, о чем недвусмысленно сообщил Комп, а вот такой вариант слияния, на мой взгляд, был неким психологическим способом релаксации. Ведь действительно, несмотря на то что в данном режиме можно делать много довольно важных вещей, основное впечатление – отдых. После слияния я чувствовал себя вернувшимся после долгого отпуска и полным сил как физических, так и душевных. Однако и различия были. Если слияние с элементалем земли приводило к почти полной нирване, то с воздушным – к эйфорической возбужденности, а с водным – к спокойному расслабляющему отдыху, впрочем, не ведущему к желанию ничего не делать, а скорее способствующему неспешной сосредоточенности. Именно слияние с последним наиболее благоприятно влияло на производительность моего труда. Особенно если работать приходилось сразу после слияния. Сомневаюсь, что атлам так уж был необходим этот механизм релаксации. С их возможностями по управлению телом и сознанием они такого состояния могли добиваться простым волевым усилием. Но психика все же – довольно сложная штука. Возможно, даже они не пренебрегали подобным внешним структурированным и благотворным воздействием на нее. Однако не это самое важное. Да, водный элементаль дал новые ощущения и возможности, но они встали в ряд уже существующих, таких же или близких по смыслу. Больший интерес у меня возник при попытке использовать частично развернувшиеся ресурсы Компа. Как я понял из объяснений инфосервера, Комп помимо выполнения неких стандартных сервисных функций вроде связи, обработки мемокопий и тому подобного оптимизирует работу мозга и находящуюся в нем информацию. Это упрощенно, конечно, но зато верно. Понятно, что память у меня стала практически абсолютной, но он привнес в управление ею некий упорядоченный механизм обработки и моделирования. Я случайно с этим столкнулся, когда решил вспомнить свою модель магии, реализованную на моих уже не существующих компах. Просто взял плетение управления водой, представил, как его можно было бы загнать в компьютерную модель и обработать, крутил так и эдак – и заметил следующее. Те цепочки мысленных связей, которые я представлял, а именно: объект – разложение на составляющие – описание свойств и механизмов работы (функций) – последовательность и система передачи сообщений и данных – представление, как оно должно действовать вплоть до мельчайших подробностей (которые я на удивление легко удерживал в голове), – в какой-то момент времени стали самостоятельно крутиться и отрабатывать версии перед внутренним взором. То есть без малейшего усилия с моей стороны! Выведя свои мысли на уровень осознанного общения с Компом, я поинтересовался, что происходит. «Одна из моих функций – моделирование функциональных мыслеформ… поправка терминологии… отрабатывание алгоритмов, созданных носителем. Я – вычислитель, соответственно, могу вычислять что угодно и как угодно, если мне объяснить принципы вычислений». Честно говоря, я ненадолго завис – никак не мог прийти в себя от такого богатства! Я ведь могу вплоть до мельчайших деталей представить, как работает моя модель магии, и потом она с помощью Компа приобретет законченную форму и будет работать сама собой! Только задавай входные параметры. И это намного круче моих компов: там мне приходилось ограничиваться их логикой и возможностями программы моделирования, которая со временем настолько усложнялась, что уже тогда превышала уровень моего одномоментного ее понимания. Чтобы внести в нее изменения, мне приходилось довольно долго загружать в свою оперативную память ее структуру, так сказать – «входить в поток», что вызывало определенный дискомфорт. Именно поэтому потихоньку я стал скидывать ее доработку Умнику. Здесь же все намного проще. Я не программирую, а просто говорю компу, как должна работать программа, и он изменяет ее алгоритм! Понятно, что это только первое впечатление со стороны и там может быть много подводных камней, однако, на мой взгляд, именно таким и должно быть средство разработки. Я тут же стал пробовать, начиная с самых простых вещей. И действительно, часто возникали ситуации, когда Комп выскакивал из моего подсознания с некими сообщениями из разряда: то, что я делаю в данный момент, противоречит тому, что я задавал ранее. Комп все лучше и лучше подстраивался под меня и даже иногда мне казалось… Да что там казалось! Я видел перед собой как будто свою среду разработки! Там, где это способствовало моему лучшему пониманию. Но все же спустя какое-то время я видел себя висящим в пространстве, будучи окруженным объектами, под усилием моей мысли приобретающими наиболее понятные мыслеформы, коды, визуализации. Это было завораживающе, это рай для программиста – самому на ходу создавать и инструмент, и программу, где ограничениями являются только воображение и логика. Плюс идеальная память, плюс понимание всего и сразу – такого всеобъемлющего ощущения истины я, пожалуй, не чувствовал никогда! Но даже с такими возможностями процесс не обещал идти быстро. Компу надо подстроиться под меня – иногда возникало взаимное непонимание. Да еще и вынужденные сбои в мыслительном аппарате, возникавшие в результате разворачивания Компа, смазывали процесс. Впрочем, мне это даже на пользу: я все никак не мог прийти в себя и частенько просто лежал, уставившись в голубое небо, блаженно улыбаясь и плывя на волнах открывающихся возможностей. Нет, ну в самом деле! Я – программист. В душе программист. Мне для внутреннего комфорта просто необходимы компы, чтобы я там мог что-то делать, ковыряться! Я хоть и давил в себе угнетенность, вызванную отсутствием любимой работы, и старался полностью отдаться магии, но все равно дискомфорт чувствовался. Зато теперь его как не бывало! Честное слово, будто заново родился! Наверное, действительно все программисты – психи, упертые в свой внутренний мир. Если это правда, в таком случае я сейчас еще больший псих: ведь даже комп теперь находится в моем внутреннем мире! Как бы не потерять связь с реальностью… Но предстоит еще работа. У меня есть ПеМУР, «модуль управления реальностью», высокопарно названный так атлами. А ведь это тоже своего рода инструмент программирования! Или даже не программирования, а скорее моделирования магических структур. А так как он создан атлами, то и заточен под их знания. Но и я много разработал – моя модель магии тоже работает! Пусть и с ограничениями. Теперь осталось это все совместить… М-да… Представив объем работы, я слегка пал духом. Но оно того стоит. Если получится состыковать эти вещи, то… Теоретически может получиться Всеобъемлющая и Истинная Модель Магии… Хе-хе! Конечно, чтобы она так называлась, надо заполнить ее библиотеками под завязку, да и теории как таковой почти нет, только практические знания, но направление работы, думаю, правильное. Ну что ж… Пусть эта работа не быстрая и весьма кропотливая, но я даже рад ей – всяко лучше, чем бездельничать! Ничейные земли, берег реки Солнцеликой Дорникус Тройка путников бодрой рысью скакала на восток параллельно реке. Воды не было видно – русло пролегало внизу, в каменном каньоне, но ее шум слышался отчетливо. – Кирин, ты-то чем недоволен? – прогудел Боркус, поравнявшись с товарищами. – Жив-здоров, может даже, богат, а все кривишься! – Зато ты больно весел, – сварливо отозвался взломщик. – Да, он нас не убил, но только не очень-то обольщайся по этому поводу. Не просто так он нас отослал! – Конечно, не слишком-то красиво вышло, – кивнул здоровяк. – Но что с того? Мы ему не родня. Выполнили просьбу и пошли своей дорогой – еще и получили за это хорошо. Грех жаловаться! – Ты не понимаешь! – махнул рукой Кирин. – Чего это я не понимаю? – насупился Боркус. Тут в разговор вступил до поры молчавший Дорникус: – Ты помнишь, что случилось, когда Никос притащил по воздуху тебя и чародея? – Как уж тут забыть! – улыбнулся здоровяк. – Рассказать кому – не поверят! – Вот то-то и оно… И от этого не пойми чего он драпал во все лопатки. Понимаешь, какая сила рыщет, если даже мейха проняло? – Наверное, – легко согласился Боркус. – Только это его личные проблемы. А нас он отослал, чтобы не впутывать. – А вот Кирин считает, что, наоборот, он нас под удар подставляет, пытается врагов со следа сбить. – И только поэтому он нас живыми отпустил, – кивнул взломщик. Боркус посерьезнел, подозрительно осмотрелся по сторонам: – А артефакты тогда зачем дал? Такими вещами не разбрасываются. Про пятьдесят процентов, про торговлю плел. Я думаю, тут все чисто. Кирин скривился: – Чтобы ты не нервничал. Что ему деньги? Тьфу! А артефакты? Сделал – что почесался. А может, и не артефакты вовсе, а так, видимость. Ты же их в деле не пробовал. И проверить не на чем… – Все равно: живы и здоровы, вот и замечательно. Согласись, лучше так, чем если бы он нас всех кровавым туманом развеял. Командир, а ты-то что думаешь? – А я думаю, нам надо держать ухо востро. Вот доберемся до Оробоса, углубимся на пару дней, повернем на восток, вот тогда только можно будет расслабиться. – Жаль, с деньгами напряженка. Не проедем мы весь Оробос. Дорникус невесело улыбнулся: – Придется поголодать. А что делать-то? Ты же сам говорил, что ни в Кордосе, ни в Оробосе нашими амулетами лучше не торговать, а отсюда надо свалить подальше. – Думаю, нам лучше было бы затеряться в Пустошах, пока до границы добираемся. Стоит на всякий случай держаться в стороне от караванного пути и даже от реки, – предложил бородач. Командир промолчал. Путники какое-то время ехали молча. Тишину нарушал лишь стук копыт. Наконец Дорникус вздохнул и пояснил: – Как знать, кто охотится за мейхом. Где проще затеряться – большой вопрос. Я все-таки считаю, что чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше. Согласен, на дороге лучше не мелькать. Зато на реке, если повезет, встретим купеческие лодки и дальше поплывем. И быстрее получится, и не на виду. А сейчас мы практически «затерялись в Пустошах», как ты и хотел. – Сомневаюсь. Уж очень река бурная и неудобная для навигации. Скалы со всех сторон, к берегу не пристать. Плавать-то по ней плавают, но далеко не каждый день. А мы за два дня не встретили ни одного пологого спуска к берегу, – влез в разговор Кирин. – Они там, внизу, для причала используют песчаные отмели в излучинах, но мы-то здесь, наверху. – Дальше плато понижается, каньон кончится, берега будут нормальные. Уже недалеко осталось. – Уж пора бы, а то лошади не поены. Да и у самих осталось всего ничего. – Боркус похлопал по бурдюку, но внезапно натянул поводья и вздернул руку вверх, давая товарищам знак остановиться. Те сейчас же подчинились, напряженно прислушиваясь. Привычные звуки ветра и воды да чуть слышное дыхание лошадей – вот и все, никаких посторонних звуков. – Что? – тихо спросил Дорникус.