– Да, инспектор, скольких еще он пришьет? Чандлер скорчил гримасу. – Сэр, вам задали вопрос. Публика имеет право знать! Родди мельком взглянул на говорившего. Этот голос был ему знаком. Энергичный, возбужденный, с почти веселой интонацией, голос принадлежал жилистому, всклокоченному человеку, который сейчас торопливо проталкивался к Чандлеру. – Мне нечего вам сообщить, Девлин! – прорычал инспектор. – Горло у нее перерезано? – Без комментариев. – Тело изуродовано? – Я же сказал, без комментариев! – отрезал Чандлер. Велев полицейским не поддаваться на провокации, он вернулся к Филлипсу. Отказ не смутил репортера. Девлин смерил взглядом цепочку полицейских: – А что скажете вы, джентльмены? Похоже, наш парень продолжает забавляться? Но полиции, как всегда, рядом не оказалось. Прибежали лишь на ее предсмертный крик. Будь вы попроворнее, она бы осталась жива. А вы плететесь в хвосте… Девлин умел ловить рыбку в мутной воде. Вот и сейчас один молодой полицейский, обиженный словами репортера, заглотнул наживку. – Мы не плелись в хвосте! Ей горло перерезали. Смерть была мгновенной. Она… – В какое время? – тут же спросил Девлин. – Кто ее обнаружил? Парня пихнули локтем под ребра, велев закрыть рот, и Девлин, приготовившийся записывать, ушел несолоно хлебавши. Родди вздохнул. Он был раздражен и взбудоражен. Ему не хотелось стоять на месте. Лучше стучаться в двери домов. Лучше хоть чем-нибудь заняться. Только так можно стереть из памяти жуткое зрелище: изуродованное тело жертвы, ее раскинутые ноги и красный цветок, прикрепленный к кофте. Сможет ли он спать после этой ночи? Родди закрыл глаза, но картины продолжали мелькать и за сомкнутыми веками. А в голове неумолчно звучал изводящий душу голос Девлина: «Скольких он еще пришьет?» Глава 7 Горячая вода, которая течет прямо из крана. Трубы без засоров. Это было чертовски здорово и удивительно! Джо опустил бритву в тазик с теплой мыльной водой, не переставая удивляться чудесам современных бытовых удобств. Умывальник. Ванна. Смывной сортир. И всё – внутри. Глядя на себя в зеркало ванной, он намылил щеку и соскреб покрывавшую ее светлую щетину. Когда Петерсон сказал, что жить он будет над конторскими помещениями, Джо ожидал увидеть темную каморку, где отовсюду дует и где справлять нужду придется в грязном и сыром отхожем месте на заднем дворе. Как же он обманулся в своих ожиданиях! Но Джо был только рад этому обману. Комната находилась на верхнем этаже трехэтажного кирпичного здания. Когда-то в ней размещался склад, затем ее отвели под ночлег фермеров, приезжавших издалека. А когда к Петерсону на работу приехал из Брайтона его племянник Гарри, комнату переделали, и она превратилась в приемлемое холостяцкое жилище, светлое и чистое, хотя и скромно меблированное. Стены были выкрашены в теплый кремовый цвет. Комната обогревалась чугунной плитой, позволявшей разогреть обед и вскипятить чайник. У плиты лежал старый плетеный ковер, а по бокам стояли два потертых кожаных кресла с подголовником, привезенные сюда с чердака дома Петерсона. Гарри и Джо имели отдельные кровати и узкие шкафы для одежды. Ночными столиками им служили ящики из-под фруктов. На каждом стояло по масляной лампе. «Пока я могу только благодарить Томми», – думал Джо. Платит хорошо. Жилье выше всяких похвал. Однако Петерсон дал ему нечто большее, чем кров и жалованье; то, что поднимало Джо в собственных глазах. Новый хозяин его выслушивал. Петерсон был умопомрачительно занят. Он командовал целой армией своих работников: закупщиков, продавцов, грузчиков, кучеров, но тем не менее находил время, чтобы выслушать идеи подчиненных, от скромного грузчика до старшего закупщика. Наблюдая за лущильщицами гороха, Джо подметил, что они непроизводительно тратят время, постоянно отлучаясь с рабочих мест за новыми порциями стручков. Если нанять мальчишку-подносчика, они за то же время сумеют сделать больше. Выслушав его предложение, Петерсон нанял мальчишку. Производительность возросла, а Джо заработал одобрительное похлопывание по спине. «Умница, парень», – сказал ему Петерсон. Еще одно предложение Джо сделал, наблюдая за шеф-поварами крупных отелей и ресторанов. Это была разборчивая, вечно спешащая публика. Они кружили по рынку, придирчиво выбирая товар и покупая брокколи в одном конце, а яблоки – в другом. Джо предложил угощать их чаем. Томми согласился, и повара, радуясь возможности выпить горяченького в четыре часа утра, уже не так торопились и покупали больше. Джо нравилось новое жалованье и удобное новое жилье, но одобрительные слова Томми делали его по-настоящему счастливым. Отец никогда не интересовался его идеями, наоборот – противился каждому предложению, даже толком не выслушав сына. У Петерсона Джо убеждался: его идеи не были пустыми затеями. Они принимались, подтверждались и вызывали похвалу Томми. Едва у Джо выдалось свободное время, он написал Фионе, рассказав о своей новой жизни: «Мыться в горячей ванне я могу когда пожелаю. Кровать у меня своя. Комната теплая, угля для отопления полным-полно. Все это однажды появится и у нас с тобой и еще много чего». Он рассказывал о работе, о племяннике Петерсона, о фермерах из Девона и Корнуолла и о постоянном столпотворении на рынке Ковент-Гарден. Все это заняло у него четыре страницы. На пятой он сообщил самое главное. Через две недели у него будет два выходных дня – Томми давал два выходных только раз в месяц. Он заедет за ней и повезет в центр Лондона. Она увидит магазины на Риджент-стрит и Бонд-стрит. И это только начало. Как он и говорил, теперь он может откладывать больше, а значит, они откроют магазин раньше, чем думали. А когда они разбогатеют, у них будет уютный дом с ванной комнатой. Письмо Джо завершил словами: «Очень по тебе скучаю. Надеюсь, и ты по мне скучаешь». Так оно и было. Он ужасно скучал. Тосковал по дому и семье, но больше всего – по Фионе. Каждый день он узнавал что-то новое и жаждал поделиться с ней. Такое множество новых людей, столько впечатлений! Жаль, что нельзя прийти к ней вечером, рассказать обо всем, что узнал за день, и посмотреть, как она это воспримет. Джо тосковал по ее голосу и широко распахнутым глазам. Улегшись спать, он думал о Фионе, представляя ее прекрасное лицо и улыбку. Но чаще всего он мысленно воссоздавал их прощальную воскресную прогулку, когда под сваями она хотела ему отдаться. Часть личности Джо говорила, что он поступил правильно, тогда как другая часть называла его дураком. Ну какой парень в здравом уме откажется, когда красивая полуголая девчонка сама предлагает? Джо твердо решил: когда они снова окажутся наедине и Фиона снимет блузку, он не станет колебаться. За дни своей жизни в Ковент-Гардене он кое-что узнал не только об устройстве торговли. Спасибо Гарри, просветил. Мысли о Фионе прервали дождевые струи, застучавшие по окну ванной. День выдался ненастный. Джо собирался отправиться с Гарри на прогулку, но тот похрапывал в кресле у плиты. Никуда они в такой дождь не пойдут. Жаль, конечно. Воскресенье было у них единственным свободным днем после изматывающей недели. Недурно бы выйти на воздух, размяться, может, пропустить по пинте. Но раз зарядил дождь, можно остаться дома и скоротать время за чтением газеты. Они оба изрядно намаялись за неделю. Петерсон был требовательным хозяином и не щадил ни Джо, ни родного племянника. Особенно по субботам, когда он хотел распродать всё подчистую. К концу дня Джо говорил охрипшим голосом, ноги у него гудели, а тело ломило. Они с Гарри дрыхли до самого полудня, проспав перезвон колоколов, выкрики мальчишек-газетчиков и продавца маффинов, обосновавшегося у них под окном. Джо насухо вытер лицо. В животе заурчало. Может, Гарри все-таки рискнет высунуть нос и они куда-нибудь сходят на обед? Он уже собирался задать Гарри этот вопрос, как внизу кто-то принялся громко колотить в дверь. Джо быстро надел рубашку, накинул подтяжки и вышел из ванной. Стук разбудил и Гарри, и теперь он сонно моргал. – Кто это? – спросил Джо. – Понятия не имею, – зевнул Гарри. – Ты ближе к двери. Сходи посмотри. Джо распахнул дверь на лестницу и помчался вниз. – Гарри! Впусти меня! Я скоро утону под дождем! – прокричал женский голос. Джо отодвинул засов, распахнул дверь и нос к носу столкнулся с промокшей Милли Петерсон. – Джо, дорогуша! – воскликнула она, протягивая ему плетеную корзину. – Держи. Я привезла и вторую. Харрис поможет тебе выгрузить. Улыбаясь во весь рот, Милли протиснулась в дверь и побежала наверх. Джо с кучером вытащили из кареты вторую корзину. Поблагодарив кучера, он потащил обе корзины наверх. – Милли-глупышка! – послышался из комнаты возглас Гарри. – Решила нас навестить! – Как видишь. Хотела сделать тебе сюрприз. Я приготовила две корзины для пикника. Думала, съездим куда-нибудь в парк, а тут этот противный дождь. Ничего, мы и под крышей попируем. Тяжело дыша, Джо втащил в комнату корзины Милли. Гарри крепко обнял двоюродную сестру, затем поднял и закружил. – Гарри, опусти меня! Ты меня раздавишь! Но он продолжал кружить Милли до тех пор, пока она с визгом не стала умолять его остановиться. Когда же наконец он опустил Милли, оба шатались, страдая от головокружения, и взахлеб хохотали, глядя друг на друга. – Ты у меня получишь, Гарри Итон. Погоди, голова вот перестанет кружиться. – Помнится, ты любила, когда я тебя кружил. – Дурачок, мне тогда было пять лет! – Рад тебя видеть, Милли! – Гарри с искренним восхищением смотрел на нее. – Здесь такая скукотища! Торчим вдвоем, как два пня. А ты – как солнышко в этом унылом месте. – Скукотища? Унылое место? Большое тебе спасибо, приятель, – сказал Джо. – Прости, дружище. Ты великолепный сосед, но моя двоюродная сестричка украсит нашу холостяцкую жизнь. С появлением Милли в комнате и впрямь стало светлее. Она сняла мокрый плащ, оставшись в светло-коричневой клетчатой юбке и жакете. Под жакетом была блузка цвета слоновой кости, с кружевным воротником и манжетами. Наряд прекрасно сочетался с ее светло-карими глазами и волосами соломенного цвета. В ушах покачивались серьги с топазами, а на запястье поблескивал такой же браслет, маленький и очень изящный. Волосы были убраны в затейливый узел, схваченный черепаховым гребнем. Не девчонка, а картинка, кто бы отрицал. Подумав, что Милли и Гарри хотят полакомиться и пообщаться наедине, Джо решил им не мешать. Он прошел к шкафу за курткой. – Куда ты собрался? – спросила Милли, поднимая голову от корзины. – Пойду прогуляюсь. – В такой-то день? Под дождем? Никуда ты не пойдешь. В такую погоду недолго простудиться и помереть. Оставайся, и попируем втроем. Я надеялась… Я думала, что ты тоже здесь, и потому привезла кучу разных вкусностей. Что же получается: я здесь, а ты – за порог? Гарри, убеди его остаться. – Боюсь, сэр, тебе придется подчиниться. Милли ясно выразила свои пожелания. Если ты уйдешь, то смажешь нам все пиршество. Милли мне этого не простит. Джо понял: уходить после таких просьб было бы грубостью. Милли уже начала распаковывать корзину, а он и в самом деле был зверски голоден. – Ну, если я вам не помешаю… – Ни в коем разе, – ответила Милли. – Возьми скатерть и расстели перед плитой. Гарри, ты не подкинешь уголька? Выполняя распоряжения Милли, Джо и Гарри быстро придали комнате праздничный вид. Гарри подбрасывал уголь, пока пламя за дверцей не загудело. Чтобы побыстрее согреть комнату, он приоткрыл дверь на площадку. Джо постелил на ковер белую скатерть и откупорил бутылки с имбирным пивом. Милли выложила на скатерть часть привезенных деликатесов, приглашая парней садиться. Она подала обоим салфетки, достала тарелки, вилки, ножи и ложки. Вскоре на тарелках уже лежала соблазнительно пахнущая еда. – Слушай, Милли, да тут на целую армию хватит! – воскликнул Джо. – Эту армию зовут Гарри, – ответила она, разрезая пирог со свининой. – Я, быть может, и не сдвинулась бы с места, если бы не тетя Марта, мамочка Гарри. Написала мне и попросила позаботиться о своем дорогом птенчике, чтобы не оголодал у дяди. Я получила целый список его любимых блюд. – Надеюсь, мама не написала, чтобы я уплел все это за один присест? Даже мне такой подвиг не по плечу, – сказал Гарри. В дополнение к огромному пирогу со свининой Милли привезла яйца по-шотландски, колбаски в тесте, пирожки с мясом, жареную курицу, холодную баранину, копченую сельдь, пеклеванный хлеб, стилтонский сыр и сыр чеддер, имбирные хлебцы и лимонное печенье. Джо и Гарри оба были голодны и, едва Милли подала им наполненные тарелки, тут же накинулись на еду. – Потрясающе, Милли! Спасибо тебе, – произнес Джо. – И от меня, – пробормотал с полным ртом Гарри. – Несравненно лучше, чем разные помои из закусочной. Пока парни ели, Милли без умолку болтала. Расспрашивала их о работе, вспоминала забавные истории из ее с Гарри детства, заставлявшие смеяться всех троих. Джо узнал, что мать Гарри была единственной сестрой покойной матери Милли и что Гарри старше Милли всего на полгода. В детстве они постоянно играли вместе, но в последние годы, когда семья Гарри переехала в Брайтон, виделись все реже. Джо смотрел на них: оба светловолосые, у обоих – смеющиеся лица. Их похожесть сразу бросалась в глаза. Даже цвет их кожи был одинаковым, но, в отличие от Милли, Гарри был рослым и мускулистым. Он любил спорт, лошадей и хорошеньких девчонок. Торговля его ничуть не привлекала, в чем он однажды признался Джо, заставив поклясться, что тот ни словом не обмолвится дяде. Гарри хотел путешествовать, мечтал повидать Индию и Африку. Так оно и будет, когда в декабре ему исполнится двадцать. Едва Джо съел все, что лежало на тарелке, Милли наполнила ее снова. Он глотнул имбирного пива, откинулся на спинку кресла и решил есть помедленнее, чем в первый раз. Им овладела приятная лень. Вкусная еда, пылающий огонь и щебетание Милли рассеяли унылость дня и прогнали чувство одиночества. Ему было тепло; он ощущал сытость и удовлетворение. В его прежней жизни таких дней не было. А тут – никакой работы, никаких забот. Сиди себе перед огнем с друзьями. Он вдруг почувствовал незнакомую легкость. Джо смотрел на болтающую Милли и думал, есть ли в ее жизни хоть одна тревога и знает ли она вообще, что это такое. Она смотрела на Гарри, но сидела рядом с Джо; настолько близко, что он улавливал запах ее духов. Сирень. От тепла у нее раскраснелись щеки. Отсветы пламени красиво играли на ее светлых волосах. Джо закрыл глаза и представил, как бы обрадовалась Фиона этим лакомствам: имбирному пиву, стилтонскому сыру, лимонному печенью. Жаль, что ее здесь нет. Пожалуй, надо будет написать ей и рассказать об этом пикнике под крышей. Впрочем… лучше не стоит. Фионе не понравится, что он столько времени провел в обществе Милли. Пусть Милли и приехала проведать двоюродного брата и выполнить просьбу тетки, Фиона все равно станет ревновать. Пристрастна она к Милли, а ведь Милли – просто милая, общительная девушка. Нет, об этом пикнике лучше умолчать. Джо слегка ущипнули за ногу. Гарри и Милли смеялись. Потом он сообразил: они смеются над ним. – Бристоу, ты куда выпал из нашей компании? – спросил Гарри. Джо открыл глаза, улыбнулся. – Никуда я не выпадал, – потягиваясь, ответил он. – Просто решил дать отдых глазам.