Оборачиваюсь к мужу, но вижу в его глазах такой взрывной коктейль страсти, что низ живота сводит приятная судорога. Ренй блокирует дверь, используя пси-способности. – Отличное место. Нам здесь никто не помешает, Ари. – Звучит многообещающе, но, наверное, лучше… – мне становится неловко. Мы спали и до этого, в его апартаментах, в моем пентхаусе, но не то чтобы прятаться по подсобкам для меня стало в порядке вещей. – Поздно, Арелия. Ты сама затеяла эту игру, – он притягивает меня ближе, и я целую его первой. Глубоко и страстно до головокружения. Исследуя языком его рот, прикусывая губы, дурея от его запаха и крепкого тела под ладонями, от звуков ударов его сердца… Пользуясь мгновениями власти, и с предвкушением ожидая, когда он не выдержит и начнет доминировать. – Ари, ты сводишь меня с ума, любимая, – Рейн поднимает мне руки, прижимая к стене, покрывает поцелуями мои подбородок и шею. – Ты нарочно надела алое белье? – Хотела послать тебе пару интимных снимков. Знаю, как ты реагируешь на этот цвет, – дразню его я. – Я и без них уже зверею, – Рейн сжимает мою грудь, прикусывает сосок прямо через тонкую ткань, и по телу проносится сладкий импульс. – Только не рви платье! – предупреждаю я, впиваясь пальцами в его волосы. – Не буду! Муж бесцеремонно разворачивает меня, и я упираюсь ладонями в стену. Застежка на спине расходится, лиф платья съезжает на талию. Рейн покрывает поцелуями мои плечи и спину, прикусывает кожу там, где заканчивается шея, одновременно отодвигая в сторону трусики. Его ладонь накрывает лоно, чуть сжимает кожу. Пальцы проникают внутрь. Другая рука грубо ласкает мне грудь. Огонь желания разносится по венам, сжигая до тла всю неловкость и принципы. Точно крепкий алкоголь ударяет в голову, я теряюсь во времени и пространстве, мечтая лишь стать ближе. Всегда! Навсегда… – Рееейн, – тяну на грани стона. – Ты готова? – зачем-то спрашивает он. – Идиотский вопрос, деревенщина! – почти гневаюсь за промедление. – Ну хоть не навозник, уже хорошо, – он врывается в мое тело без подготовки, заполняя до донышка. Вбивается сильно и яростно, причиняя сладко-пьяную боль. – Однажды я отвезу тебя на Кантру и возьму среди хакса, как и полагается такому, как я. А еще в сарае среди харвесторов. И в харвестере тоже. – И на крыше… А! А! А! Амбара! – советую я, сильнее прогибаясь в спине и вздрагивая от мощных толчков. – Отличная идея! Обязательно так сделаем. Рейн зажимает ладонью мне рот, чтобы заглушить болтовню или вскрики. Я задыхаюсь от болезненного счастья и стремительно взлетаю на вершину, пульсируя от наслаждения телом и мыслями. Я слышу, как звенят наши астральные нити, вижу, как от наших аватаров расходятся кругами силовые импульсы. Эффект Элейны, возникнув однажды, не исчезает и не проходит, пока двое любят друг друга… Он просто меняется. Вот такое откровение настигает меня. Сейчас не время для нежностей, а время для безудержной и быстрой страсти, и мы отдаемся ей полностью. Я понимаю, что не насытилась, что пожар все еще пылает, и муж это тоже чувствует. Он поворачивает меня к себе лицом, подхватывает на руки, и я обхватываю его ногами, жалея только об одном – что на нас слишком много одежды. Рейн берет меня, держа на руках. Сначала медленно тягуче, распаляя нашу страсть заново, а потом безудержно и по животному. Прихожу в себя обмякнув у него на руках. Он сидит на лавочке, и мы едины по-прежнему. По лицу текут слезы счастья и наслаждения, я доверчиво прижимаюсь к его груди. – Ари, все хорошо? – Нет. – Прости… Я… Я должен был быть сдержанней. Я сделал тебе больно? – Макияж не в порядке, придется краситься заново, – сообщаю ему трагическим тоном, и слышу, как он выдыхает с облегчением. – В остальном я очень довольна, – звонко целую его в губы. – О! – он смотрит на меня с притворным ужасом. – Ты точно не астральное чудовище? – Рейн! – шлепаю его по груди. – Готов исправить содеянное! – Интересно, когда ты стал визажистом? – Нет, до такого я еще не до шел, но я прекрасно моюсь в душе. Муж подхватывает меня на руки и заносит в соседнюю дверь. Оказывается, в раздевалке есть душевая. Конечно же просто помыться у нас не получается, и мы снова любим друг друга. – Знаешь, а каждое место имеет свой шарм, – задумчиво замечаю я, после того, как муж отправляет меня в глубокий космос наслаждения в очередной раз. – Ты права. Главное, не подсесть. Это попахивает извращением. Я смеюсь, тут же нафантазировав, как все это может выглядеть. Приведя себя в порядок, мы возвращаемся в зал к гостям. По пути интересуюсь: – Почему Итан здесь? – эти три недели Рейн провел на Вайнере, улаживая дела. – После ареста Прайма там возникло восстание, но Итан подавил его. В армии его всегда уважали, стоило ему выступить перед войсками, и те тут же поддержали его инициативу. Смена династии не состоялась, но и править Итан пока не может. Его отец и брат – преступники. Род Соларов дискредитирован. Его судьба и судьба Вайнерского сектора решится в ближайшее время. – Будет война? – Кто знает. Прайм в тюрьме, он сильно пострадал от рук Дастина и предвигается в грави-коконе. Сам Дастин двинулся, доктора отмечают снижение умственной активности. Его интеллект на уровне трехлетнего ребенка. К тому же без герита его здоровье и пси-способности сильно пошатнулись, он может жить только в изолированной комнате, иначе хана. Чем не тюремное заточение. – Достойная кара для обоих, – мне совершенно не жаль ни одного, ни другого. – Да. Но нельзя оставить Вайнеру без правителя, Содружеству Равных тоже нужен новый Лидер. Надеюсь, Совет Пяти решит этот вопрос. – Понятно… – Вот вы где! Пожалуйста, следуйте за мной! – стоит вернуться в зал, как нас встречает распорядитель. – Звездный Лорд велел без вас не начинать, гости волнуются. Их собрали десять минут назад, но так ничего и не происходит. – Простите, – извиняется Рейн, стискивая мне руку. Нас приводят к организованной по центру сцене, и мы останавливаемся рядом с моей мамой. В этот миг я вдруг остро жалею, что здесь нет родителей Рейна. Я их никогда не знала, но мне кажется, муж был бы счастливее, будь они живы. Теперь, когда я едва не потеряла обоих, я понимаю это особенно остро. На сцене появляется папа. Приветствует гостей, отмечая особенно важных, а затем приступает к главному. – Мы все здесь собрались, чтобы официально объявить нового главу Совета Пяти. По традиции полномочия передаются ему от предшественника, и дается год на то, чтобы решить, достоин он столь высокого звания или нет. Отец замолкает, обводя взглядом зал, и ждет, пока стихнут аплодисменты. – Эту тяжелую обязанность я передаю достойному человеку, который делом доказал, что станет настоящим защитником для всех нас. Он прошел через все испытания, которые я ему устроил, за прошедшие годы. Он выдержал с честью боль, был вынужден выбираться с самых низов, куда я его низверг, но не озлобился, а пустил все силы в учебу, в развитие потенциала. Он выдержал даже испытание местью, превратив это разрушающее чувство в любовь и стал величайшим псиоником современности. И теперь я точно знаю, что передаю всю власть в руки надежного человека, которому могу доверять на тысячу процентов. Рейн фон Аделхард! – отец зовет моего мужа на сцену. Если тот и удивлен, то не слишком, в отличие от меня. Для меня полное откровение, что отец замешан во всех жизненных перипетиях Рейна. – Адолфо поставил над вами эксперимент, но не сердись на него, – сжимает мою руку мама. – Это было необходимо, и ты поймешь, почему. Тем временем Рейну на плечи набрасывают ритуальный черный плащ с пятью звездами по правому канту. Его изображение сейчас транслируется по всей галактике, и он счастлив и, кажется, совсем не обижен. – Почему он не врезал Адолфо? – искренне недоумеваю я. – Потому что такой же хитрый лис, как и твой отец. Он давно его раскусил. Они спелись, поверь. – Все равно, не прощу! – Прекрати! Именно твой отец сделал так, чтобы твой контракт достался Рейну. Никто другой его просто не видел, иначе ты давным-давно оказалась бы жертвой Дастина. Будь благодарной. И, вообще, ты уже отрубила Адолфо голову, чего тебе еще надо? От последнего замечания, я прыскаю и почему-то успокаиваюсь. Да, мой отец непрост, но только такой человек и способен удержать в своих руках власть над самым большим сектором в нашей галактике. Внезапно над залом проносится какой-то шепот, все начинают оборачиваться, отвлекаясь от происходящего на сцене, а на инфопанелях появляется приземистая фигура в сине-золотом балахоне, капюшон которого закрывает лицо. Следом за ней идут двое, по пути к ним присоединяется третий. – Это члены советов и главы секторов, – поясняет мама. – А это же… Древняя? – выдыхаю с удивлением. – Да. И у нее в руках ларец. Хоть древние и не появлялись в нашей галактике уже много усредненных циклов, не было наверное никого, кто не знал бы, что они для нас сделали. Благодаря им человечество выжило и смогло развить пси-способности, чтобы защититься от астрала. Они стали негласными покровителями гуманоидных рас, и подозреваю были их создателями. Древняя поднялась на сцену в полном молчании. Казалось, она не идет, а парит над землей. Все затаили дыхание, и стало слышно, как гудят лампы и работают кондиционеры. – Пятеро, взойдите! – звучит команда. На самом деле ни звука не раздалось со сцены, а голос древней был слышен лишь в наших головах, но и этого хватило, чтобы заломило виски. Троица, что тащилась за ней, покорно поднимается на сцену и строится в линию. Сурианец, фелинас из правящего рода, белокожий диатрианец. Маленькая рука древней указывает отцу на место рядом с ними, и он покорно занял его. – Третьего потомок! Откуда-то сбоку появляется настороженный и слегка растерянный Итан. Спеша, торопится на сцену и занимает место своего отца. Видно, что он не в своей тарелке среди столь высоких персон, хоть и готовился стать наследником, последние события многое изменили. Ларец в руках древней распахивается, из него вылетают один за другим пять разноцветных сгустков света. Вертятся над ее головой, словно рисуя знак бесконечности. – Первый! – раздается мысленная команда Древней, и фиолетовый сгусток врезается в грудь Диатрианцу. – Второй! – синий достался фелинасу, и в желтых глазах с вертикальным зрачком полыхнул свет. – Третий! – золотой сгусток впитывается в грудь Итана, и над залом разносится удивленный ропот.