— Квартиру снимаете? — Ага. Денег улетает — жуть, зато в двух шагах от работы. Самый центр. — Жениться-то не надумали? Глядишь, молодой семье служебную квартиру выделят. Василь потёр крупный нос и махнул рукой. — Повременить решили. У нас не особо поощряют, когда муж и жена вместе служат. Да ладно, что мы обо мне да обо мне? У тебя-то как на личном фронте? — Да никак практически, — усмехнулся я. — Учёба, работа, снова работа. Домой только поспать прихожу. Ну и сверхспособностями занимаюсь. — О! Я тоже! — кивнул Василь. — На пик румба вышел, теперь фокусировку улучшаю и создание энергетических структур начинаю отрабатывать. Трижды в неделю на занятия хожу. — Это правильно, лишним не будет. — Вот и я о том же. Краем глаза я заметил движение, и повернулся к жуликоватой наружности живчику в клетчатом бархатном пиджаке, лимонной сорочке и с броским шейным платком. — Василий, моё почтение! — О, Серж! — Василь поднялся и пожал протянутую руку. — Чем порадуешь? — Есть два билета на «Цирюльника». Но — балкон. — Беру! Я с немалым интересом проследил за товарно-денежным обменом, после чего не удержался и спросил: — В театр собрался, что ли? Василь вроде как даже немного смутился, буркнул: — В оперу. — И сразу пояснил: — Да Машке по работе надо, ну и я с ней за компанию хожу. Ну а что такого? Приличная публика, отличный буфет, поют знатно. Без либретто ни черта не понятно, правда, что на сцене происходит… — Либретто — это что? — Ну как театральная программка, только с текстом… — взялся объяснять Василь, но мне вдруг резко стало не до него. Внутри мотком колючей проволоки прорезалось ясновидение, откуда-то издалека долетели перетряхнувшие спокойный до того энергетический фон помехи, а после докатилась ударная волна, дрогнул пол под ногами, задребезжали оконные стёкла. Какого чёрта? Василь осёкся на полуслове и озадаченно уставился на меня, потом вскочил и поспешил к двери. Я последовал его примеру, остальные посетители встревоженно загомонили, но и только, вслед за нами на улицу никто выскакивать не стал. На улице стреляли. Не поблизости и даже не в соседних кварталах — отголоски частых хлопков трёхлинеек едва долетали, а сверхэнергетические помехи перестали доноситься вовсе. — Не нравится мне всё это, — проворчал Василь и вернулся в кафе, попросил у буфетчика разрешения позвонить, а когда тот выставил на стойку скрывавшийся до того под прилавком телефонный аппарат, принялся быстрыми поворотами диска набирать нужный номер. Почти сразу утопил рычажки, с тем же успехом повторил попытку и попробовал связаться с абонентом через телефонистку, но все линии оказались заняты. Василь кинул буфетчику мятую трёшку и отказался от сдачи, вновь покрутил диск и вновь дозвониться не смог. — Идём! — позвал он меня и сдёрнул с вешалки пальто. Мы покинули кафе и прислушались. Стрельба определённо начала затихать, характерные хлопки доносились теперь куда реже прежнего. — И что это было? — спросил я на улице. — Кто б мне сказал, — проворчал Василь. — А напрямую с диспетчером связаться? — предложил я, покрутив растопыренными пальцами у виска. — И назавтра весь день мигренью страдать? — фыркнул Василь, который невзлюбил ментальное общение ещё в учебном взводе комендатуры. Но он-то к нему хотя бы способен в отличие от меня! — Ладно, Петя! — протянул Василь мне руку. — Давай разбегаться. Вернусь в комиссариат, узнаю, что стряслось. Мало ли? Ответить на рукопожатие я не успел, мой товарищ вдруг странно вздрогнул, прижал к лицу ладонь, выругался: — Дерьмо! Он мотнул головой, ухватил пригоршню снега и приложил её к начавшему кровоточить носу. Я сообразил, что дело в ментальном воздействии, и вновь спросил: — Что стряслось-то?! — Широкополосное оповещение, — пояснил Василь и сплюнул кровью. — Самое гадкое из всего, что только есть. Ненавижу… — Не тяни! — одёрнул я товарища. — В чём дело? Василь глянул на меня с нескрываемым сомнением, но все же соизволил поделиться последними новостями: — Покушение на великого князя Михаила. Вроде бы даже успешное. И вроде бы это операторы отметились. Чуешь, чем пахнет? Я кивнул. Дело пахло керосином. Часть вторая. Глава 4 Глава 4 Вечер. Улица. Фонарь. Аптека. Ага! Я двинулся к аптеке, но Василь ухватил меня за рукав. — Ты чего? — округлил он глаза. — А чего я? Позвоню и в гостиницу пойду. Здесь недалеко. — Недалеко? Да тебя десять раз загрести успеют! — С чего бы это? У меня разрешение на пребывание в столице и мандат от комиссариата! Василь закатил глаза. — Вот ты, Петя, как маленький! Это ж не обычная акция анархистов — великого князя убили! Операторы убили! Бумажками твоими сейчас разве что подтереться можно, ночь точно в кутузке проведёшь и хорошо, если сверхспособности не заблокируют. Всех операторов без разбору грести станут, а тебя задержать сам бог велел! Ну сам посуди: монархисты устраивают кипеш в Новинске, ты прилетаешь оттуда и тут такое! Я досадливо поморщился и, признав правоту товарища, спросил: — И что ты предлагаешь? — Айда со мной! — В комиссариат? — Нет, у Синего моста ближайшее место сбора. Тут недалеко. Миг я колебался, потом рванул к аптеке. — Тогда жди! — Живее давай! — Секунду! Секунду — не секунду, но телефонный звонок и в самом деле много времени не занял. Я вкратце изложил последние новости Альберту Павловичу и выскочил к едва не пританцовывавшему на месте от нетерпения Василю. — Ходу! — махнул тот рукой и побежал к набережной. Я рванул следом, но замедлил шаг ещё прежде, чем успел наглотаться морозного воздуха. У въезда на мост стоял полицейский автомобиль, и патрульные мигом взяли нас на прицел. Василь гаркнул: «РИК!», подошёл и предъявил документы, переговорил о чём-то с командиром патруля и поторопил меня: