Следующая волна боли заставила колени согнуться, но я не позволила ей свалить меня. Даже не глядя на меня, принц демонов все видел. Его следующий удар расколол камень. Я положила руку ему на плечо и нежно сжала. – Гнев. – Если ты не откроешь эту дверь, я клянусь своей кровью… – Ты сдуру вот-вот обрушишь всю башню, мальчик. Дверь распахнулась, и перед нами появилась пожилая женщина с длинными серебристо-лиловыми волосами. На ней было темно-фиолетовое платье с веревочным поясом, напоминающим изображения жриц, которые я видела на картинах и в книгах. Она оценивающе посмотрела на меня мрачным взглядом. – Дочь Луны, добро пожаловать. Я Селестия, Матрона Проклятий и Ядов. Я ждала тебя. Она отошла и приоткрыла дверь, приглашая войти. – Входите, пока Его Величество не разрушил все царство. – В следующий раз открывай дверь быстрее. Гнев первым ворвался в комнату, во всей боевой готовности. Не считая настоек, противоядий и ядов, я не понимала, какого врага он ожидал здесь встретить, но боль была такой, что мне было вовсе не до этого. Я вошла за ним и остановилась. Круглая комната из темного дерева, холодного камня и полок, возвышающихся вдоль стен до самого верха башни. К одной из секций была приставлена лестница, словно смотрительница составляла каталоги на самых высоких полках, в тот момент, когда ее потревожили. Вокруг витала смесь из различных ароматов, смешиваясь во что-то приятное. Я с трудом могла сделать глубокий вдох, но от запаха, каким бы приятным он ни был, у меня скрутило живот. На лбу выступил пот, когда я попыталась вдохнуть и выдохнуть сквозь стиснутые зубы. Чтобы не думать о нарастающей тошноте, я стала блуждающим взглядом оглядывать все вокруг. На длинном столе возле одинокого арочного окна стояло несколько пузырьков со странными жидкостями: одни дымились, другие пузырились, третьи постукивали по тонкому стеклу, словно в поисках выхода. Жидкость, что имела разум, была для меня чем-то новым и более того, немного нервировала. На одной полке стояли взрослые растения, саженцы, засушенные лепестки и травы. Были припарки и амулеты, котлы, резные фигурки существ, вроде химер, крылатых божеств и богов. Камни, как грубые, так и гладкие, и – если темный налет указывал именно на это – лезвия с отравленными наконечниками и иглами, блестящими в мерцающем свете костра. Воск с жирных свечей капал на деревянную полку над большим камином в центре комнаты, и, разлетаясь аккуратными шлейфами, горели ароматические палочки. Казалось, что Матрона Проклятий и Ядов была готова к любым коварным делам. Я тяжело сглотнула, когда меня охватила следующая волна боли. Казалось, что мое тело словно внезапно очутилось в эпицентре жестокой войны с самим собой. Что бы не вызвало эту боль, оно побеждало. Поддерживая меня за спину сильной рукой, Гнев подвел меня к маленькой деревянной табуретке и повернул к матроне. – Сделай что-нибудь. Сейчас же. Она цокнула языком, медленно пересекая комнату. – Требования и угрозы принадлежат испуганным и слабым. Ни одна из этих черт тебе не подходит, так что тише. – Не испытывай меня. Селестия подошла к контейнеру, наполненному ножницами. У некоторых были золотые или серебряные ручки, другие сделаны из сияющих драгоценных камней, или тусклых костей смертных, или существ из преисподней. Я не вглядывалась. Однако Гнев навис над ее припасами. – Двигайся быстрее. – Я не вмешиваюсь в твою работу, мальчик, а ты не лезь в мою. Теперь перестань маячить и сядь, или выйди и выпусти пар в другом месте. – Ее холодный взор был обращен к нему. – Сделай это ради нее, а не меня. Гнев не ушел и не сел, но больше не комментировал, давая матроне возможность работать. Я решила, что мне нравится эта бесстрашная женщина, и мне стало интересно, кем она была для Гнева. Я не сомневалась, что она была в курсе, что он только что отсек язык. Сейчас принц демонов был особенно свиреп, но она не обращала на него внимания. Сомневаюсь, что нашлась бы хоть пара смельчаков, способных повернуться к нему спиной, особенно тогда, когда его сила, словно разъяренная гадюка, металась вокруг, в точности, как сейчас. Но я не жаловалась. Он, в своей хамской манере, заботился обо мне. Матрона взяла тонкие золотые ножницы с ручками в форме птичьих крыльев, затем кувшин, полный искрящейся лазурной жидкости, пузырек с сушеными травами и еще один сосуд, наполненный лепестками морозно-голубого и серебристого оттенков. Она перенесла все на рабочий стол, вытащила из шкафа деревянную миску, а затем ступку и пестик. Окончательно проверив все, она обратила на меня свои старческие очи. – Я должна взять прядь твоих волос для настойки. – Нет. Меня охватила паника, и это слово вырвалось из моих уст прежде, чем я осознала, что показала страх незнакомке. Предупреждения бабушки звенели в моих ушах. Нам всегда говорили сжигать волосы и кусочки ногтей, вместо того, чтобы давать кому-либо возможность использовать на нас темную магию. – Это необходимо? Боль уже утихает. Думаю, Его Высочество, возможно, отреагировал слишком остро. Ее взгляд смягчился. – Тебе нечего бояться меня, дитя. Ты выпьешь настойку полностью. Затем мы сожжем чашу. Ничего не останется для тех, кто желает тебе зла. Я чувствовала на себе внимание Гнева, словно две раскаленные кочерги впивались мне в основание шеи, но я не собиралась смотреть на него. Это было мое решение и только мое. Я глубоко вздохнула и кивнула. – Ладно. Селестия состригла небольшую часть моих волос, посыпала ими одну часть травы и две части лепестков. Она растерла все вместе с помощью ступки и пестика до образования порошка. Когда консистенция пришлась ей по вкусу, она прошептала заклинание на незнакомом мне языке, а затем добавила в смесь несколько брызг игристой голубой жидкости. Отвар она вылила в серебряную чашу с рунами и энергично помешала. – Это будет не самый приятный напиток, но Слезы Сайлонии улучшат вкус. – Слезы Сайлонии? – Некоторые говорят, что она богиня горя и печали. Но это еще не все. Слезы собираются в храме на Островах Перемен. – Где это? Здесь? Она посмотрела на принца и стала помешивать напиток в обратном направлении так, что содержимое выплеснулось от внезапного движения. – Почти готово. Гнев наблюдал за каждым шагом, который матрона делала по отношению ко мне, с опасным блеском в глазах. Как будто одно неверное движение дало бы команду к бою, к которому он был готов. Я проигнорировала его странное поведение и снова обратила внимание на приближающуюся женщину. – Я ношу амулет десятилетиями и никогда раньше не испытывала такой боли. – Вы были на Отмели Полумесяца, не так ли? – Да. – Мои волосы были влажными, и лгать было бесполезно. – Кто вам сказал? – Догадалась. Определенная магия не может войти в эти воды без серьезных последствий. Говорят, что эти воды, когда-то принадлежавшие богиням, сжигают то, что им не принадлежит. Другие полагают, что Страшащиеся стремятся вернуть то, что было у них отнято. И их не волнует, как им удастся восстановить свою власть, их волнует только то, что они это делают. Месть – жестокое дело. – Страшащиеся? – Я искала в памяти какие-нибудь истории или легенды из детства, но имя было незнакомо. – Так вы называете богинь или демонов-принцев? – Довольно. – Голос Гнева был тихим, но его тон не допускал никаких споров. – Некоторым было бы разумно сохранить при себе суеверия и старинные сказки. Он скрестил руки на груди, выражение его лица было суровым. – Ее настойка готова? Я взглянула на амулет из дьявольского рога. Гнев велел не снимать его. Я с обвинением взглянула на принца. – Ты забыл сказать мне об опасностях. А теперь беспокоишься? Селестия прищурилась, и на несколько мгновений замолчала, замешивая настойку. – Если бы он знал, какой эффект это окажет на тебя, я сомневаюсь, что он отвел бы тебя туда. Это еще один его секрет, о котором тебе нужно узнать. Он полностью осознает, какое влияние эта вещь оказывает на вас обоих. Но при этом еще не сказал ни слова. Интересно, почему? Возможно, мы наконец нашли вашу Ахиллесову пяту, Ваше Величество. Гнев неестественно замер. Температура в комнате упала настолько, что я могла видеть свое дыхание. Банки задрожали, когда от сдерживаемой силы и гнева, с которыми он боролся, затряслись полки. Матрона явно поразила намеченную цель. Заинтригованная его ответом еще больше, я внимательно его изучала. Он был почти неузнаваем. Его холодное лицо не изменилось, но я почувствовала огромную волну магии, которую он втянул, словно приливную волну. – Осторожно, – предупредил он. – Ты ступаешь на опасную почву. – Тьфу. Она махнула на него рукой, совершенно не обращая внимания на нарастающий гул в воздухе. Она протянула мне чашу и жестом попросила выпить. Я не отрывала взгляда от Гнева, и все, что пробуждало его одноименный грех, исчезло, когда он встретил мой взволнованный взгляд. Температура нормализовалась. Он кивнул на чашку. – Все хорошо. Пей. Я поднесла смесь к губам и остановилась. Ничего приятного, даже отдаленно, не было в этом запахе. Я собралась с духом, прежде чем боль вернулась, и проглотила все одним глотком, не обращая внимания на сахарный, но горький вкус травы. Симптомы исчезли. – Ты в порядке, дитя. Я вернула чашу и смотрела, как матрона бросает ее в огонь. За считаные секунды она сгорела до тла.