– Я знаю, кто преступник! Верней, догадываюсь. А еще точней, предполагаю. – Не понимаю. – Ну, чего тут не понять! – захлопала Света глазами. – Я проходила мимо каюты бедной убитой женщины и видела, как там крутился один тип. – Что за тип? – Не знаю, как его имя. Но вы его тоже видели. Он такой невысокий и плотненький. И он все время находится при одной тощей старухе в брильянтах! Борис! А старуха в брильянтах – это, без сомнения, Мадлен. Теперь Мариша слушала Свету с куда большим интересом и вниманием. Если та видела Бориса возле каюты Изольды еще до того, как ту нашли убитой, это могло говорить очень о многом. – Света, а вы не ошибаетесь? – с волнением переспросила у девушки Мариша. – Это был именно тот человек и та каюта? – Ну, я же не совсем дура, хотя и блондинка. Может, я и не большого ума, но уж запомнить каюту и человека вполне могу! – Простите меня, Света. Но вы ведь понимаете, одних ваших показаний мало, чтобы обвинить Бориса в убийстве Изольды. – Понимаю. Поэтому и не пошла к следователю, а обратилась лично к вам. Скажите, какая честь! Но все равно Марише уже не сиделось на месте. Проклятая Света снова выживала ее из ресторана. Марише позарез нужно переговорить с Борисом. Что он делал возле каюты Изольды? Хотел поговорить с покойницей? А о чем? И самое главное, чем закончился их разговор? Бориса в ресторане видно не было, равно как и его Мадлен. Нужно было идти к ним самой. И Мариша пошла. Сказала Смайлу, что идет в туалет, а сама незаметно прошмыгнула к выходу. Но если в первый раз Мариша ушла вся в обидах, то теперь настроение у нее было совершенно другим. Она рвалась в бой. Оказавшись на палубе, Мариша огляделась по сторонам, быстро сориентировалась и помчалась к каюте Мадлен, в которой также проживал и Борис. – Тук-тук. К вам можно? Марише никто не ответил, но она толкнула дверь и оказалась внутри. К ее удивлению, в каюте был Борис. Он сидел на кровати со страдальческим видом и рассматривал тюбики с какими-то гелями и мазями. – Привет, – произнесла Мариша. – Ты тут один? – Мадлен в душе, – проворчал Борис. – Прихорашивается перед ужином вот уже третий час. Думаю, что к тому времени, когда она сочтет себя готовой, официанты уже уберут последние тарелки со столов. Борис выглядел каким-то подавленным, и голос у него звучал не весело. – Лично я бы предпочел поужинать прямо в каюте, – пробормотал он, зачем-то задирая брючину на правой ноге. – Проклятая сырость! Колено прямо отваливается. Только теперь Мариша поняла, что несколько тюбиков на кровати – это вовсе не омолаживающий крем или что-то в этом духе. Это были средства против ревматических и радикулитных болей. Но зачем они Борису? – Когда двигаюсь мало, еще туда-сюда. Но стоит походить, как сегодня, или если идет дождь, то вообще труба! – У тебя болят ноги? Раньше ты никогда на суставы не жаловался, – невольно вырвалось у Мариши. Борис кинул на нее тоскливый взгляд и вздохнул: – Так то было раньше. Раньше и ты, помнится, выглядела куда моложе и свежей. Это был ответный удар, но Мариша не приняла его. Ей было плевать на все, что говорит Борис. Она и раньше не очень-то доверяла его словам, а теперь и подавно. Она отлично знает, что выглядит на пятерку с плюсом. И самое важное сейчас – это колено Бориса. Интересно, парень из-за него хромает? Или, возможно, хотя бы чуть-чуть прихрамывает? – А когда у тебя больше болит, днем или ближе к ночи? – Днем еще ничего, – охотно откликнулся Борис. – А вот вечером просто спасу нет! Пока не приму лекарство или не намажусь гелем, волком готов выть! – И прихрамываешь? – Раньше нет, но в последнее время стал замечать, что хромаю. Что будет дальше, просто не знаю. Борис начал сосредоточенно наносить себе на ногу гели из разных тюбиков. Причем одного он мазал больше, другого меньше. А затем, добившись нужной консистенции, начал энергичными массирующими движениями втирать смесь в кожу ноги. Мариша наблюдала за ним, не в силах отвести глаз. Ей не верилось, что все будет так просто. Она пришла, увидела охромевшего Бориса и нашла убийцу! – А ты зачем пришла? – наконец спросил у нее Борис. – Или тебе нужна Мадлен? – Нет, нет, я хотела спросить у тебя одну вещь… Скажи, ты любишь ее? – Кого? – Мадлен! Ты ее любишь? Борис замешкался с ответом. Явно хотел соврать, но не знал, как сделать это получше. – Если бы я стал уверять, что сгораю от страсти, ты бы мне поверила? – Нет… наверное. – Ну, тогда я скажу тебе правду. Я очень хорошо отношусь к Мадлен. Я восхищаюсь ее умением делать деньги буквально из ничего. И для своих лет она вполне резвая старушка. И в постели большая затейница. Но… – Но все-таки имеется какое-то «но»? – А как же без него. – Ваше «но» заключается в разнице в возрасте? – Нет, возраст – это как раз дело десятое. При потушенном свете Мадлен больше двадцати и не дашь. «Но» заключается в том, что Мадлен жуткая собственница. Она хочет, чтобы я постоянно находился рядом с ней. А это меня, как бы это выразиться, напрягает. Еще бы не напрягало, Борис всегда был свободолюбивым охотником. А теперь он выполняет роль домашнего зверька. И это ему вряд ли может нравиться. Ведь клетка, пусть даже она будет из золота и выстлана бархатом, все равно клетка. Между тем Борис на какое-то время перестал мазать свою ногу и поинтересовался у Мариши: – Ты хотела меня спросить только об этом? – Нет… Вообще-то нет. – А о чем? – Скажи, а какие отношения у тебя были с Изольдой? – С Изольдой? Борис казался удивленным. – Понятия не имею… Отношения? У нас? Не было у нас с Изольдой никаких отношений. Она мне даже не нравилась! – Нет, я не спрашиваю, были ли вы любовниками. Но простые человеческие отношения тоже никто не отменял. Что ты про нее думаешь? – Черствое, эгоистичное и злое существо. – Понятно. Ты ее недолюбливал. – Как и все вокруг! И скажу тебе, тому были вполне объективные причины. Изольду вообще трудно было полюбить. Не знаю, как ей удалось захомутать этого ее бедного мужика и как она его удерживала при себе все эти годы, лично я сбежал бы от нее уже через месяц! Впрочем, мужик был не красавец. А Изольда умела подать себя. Наверное, он ценил ее за красоту, но мне она не нравилась! – Но если она тебе даже не нравилась, зачем же ты пришел к ней ночью в каюту? Борис дернулся и испуганно взглянул в сторону ванной комнаты, где как раз в этот момент перестала течь вода. – Тише ты! – прошипел он на Маришу. – Не ровен час, Мадлен услышит! И с чего ты взяла такую глупость? Не ходил я к Изольде, да еще ночью! – Что? И в каюте у нее не был! – Нет! Ни разу! – Очень глупо врешь! Тебя видели! У меня есть свидетели. – Знаешь что… Скажи этим своим свидетелям, чтобы болтали поменьше! Борис выглядел очень разгневанным. Но Мариша собиралась задать ему еще несколько вопросов. – А Верочка? С ней ты тоже был не знаком? А Василий? Это ты их убил? – Ты с ума-то не сходи! Зачем мне убивать родственников Изольды? Я их даже не знал! Борис скрипнул зубами, и Мариша предпочла отступить. Впрочем, она ведь и не надеялась, что крепость сдастся с первого же удара. Но теперь она знала главное – Борис мог прихрамывать. Конечно, заболевание его коленного сустава еще не зашло так далеко, чтобы он взял трость, но все же. И, значит, число хромых или, во всяком случае, прихрамывающих попутчиков, которых можно подозревать в причастности к убийству Василия, пополнилось еще на одного человека. – Расскажи мне поподробнее про Большую игру, – потребовала Мариша. – Я уже все рассказал твоему мужу. – Нет. Не все. Ты не сказал, что за выигрыш достанется тому счастливчику, который продержится дольше остальных?