Хотя я не могу представить, как мне, слово прикованному к столу, приходится вести переговоры с покупателями до конца жизни, в моем голосе слышится горделивая нотка. И это на самом деле так. Я горжусь папой и дядей Александром и считаю потрясающим то, что они построили вместе. Но это не значит, что я хочу быть частью их бизнеса. – Ничего себе, – улыбается Хейли. – Звучит потрясающе. Я киваю, потому что для меня эта тема исчерпана. Большим пальцем указываю на улицу позади себя: – Идем? – Я готова к не-свиданию. После разговора с отцом и дядей я все еще напряжен, но шутка вызывает у меня легкую улыбку. – Пока что, – подчеркиваю я. – Пока что это не свидание. Она качает головой, но ничего не добавляет. Мы идем бок о бок мимо закрытых магазинчиков на Мейн-стрит, мимо кафе-мороженого, перед которым люди все еще стоят в очереди, мимо цветочного магазина моей мамы и книжного, где работают мама Лекси и ее невестка, Мэри Энн, и наконец добираемся до бара «У Барни». Можно услышать доносящиеся оттуда музыку и возгласы: кажется, веселье здесь никогда не заканчивается. Но это изменится не позднее, чем через два-три часа, когда люди разойдутся, – всем завтра вставать на работу. Я открываю дверь и придерживаю ее для Хейли, которая на мгновение кажется пораженной, но входит внутрь. Когда я следую за ней, то быстро понимаю, почему здесь так многолюдно. Дарлин и ее коллеги поглощены работой, на каждом мало-мальски свободном пространстве перед сценой стоит человек. – Что это? Хейли смотрит в том же направлении, что и я, и резко замирает, поэтому я чуть не врезаюсь в нее. – Вечер караоке. Совсем забыл, что они устраивают его каждое третье воскресенье месяца. – Караоке? – Ее голос звучит так, будто она готова впасть в истерику и ищет путь к отступлению. – Не бойся, – я с трудом сдерживаю смех. – Никто не заставит тебя петь. Кажется, это немного успокаивает ее. Тем не менее она с подозрением следит за суетой на сцене. Я не могу ее винить, потому что сейчас мой учитель по математике из старших классов исполняет «Богемскую рапсодию» группы Queen. У него неплохо получается, но мне все равно не по себе видеть мистера Уилсона таким. Обычно он ходит в твидовом пиджаке и галстуке… Снова сосредоточиваю все свое внимание на Хейли. – Полагаю, ты не любишь караоке… – Никогда не пробовала, – пожимает плечами она. – Как-то грустно, учитывая, что я все лето путешествую, и у меня была куча возможностей для этого. – Понимаю, – бормочу я, но в сущности, это абсолютно не так. – Могу я кое о чем спросить? В ответ она кивает. Прежде чем произнести следующие слова, я хватаю ее за руку и прокладываю нам путь к барной стойке. Я делаю это, чтобы не потерять ее в давке, тем более что Хейли не особенно большого роста. Но теперь я замечаю, как приятно ощущать ее руку в своей. Непривычно, слишком хорошо. Когда мы подходим к стойке, я делаю знак Дарлин, прежде чем повернуться к Хейли. – Как так получилось, что кто-то вроде тебя приезжает один в Фервуд, заводит беседу с незнакомым парнем в баре и чуть не падает с обрыва, но при этом боится петь в караоке? Когда я перечисляю все это, она краснеет. – Ну не упала же, – поправляет она меня. Я приподнимаю бровь. – Ладно, ладно. То, как ты об этом говоришь, звучит безумно. И слишком… смело. По крайней мере, до той части с караоке. – Ты смелая, Хейли. – Нет, я… – она качает головой. Даже если она и хотела что-то добавить, у нее не вышло. – Эй… Я рассказал, как познакомился с Джаспером, – мягко толкаю ее плечо своим. – Теперь твоя очередь. Она колеблется, кусает нижнюю губу и затем, кажется, решается. – В интернете. – Что? Она наклоняется ближе, чтобы я мог расслышать ее за шумом. – Мы познакомились в интернете, – повторяет она. – На одном форуме. Мне нужно мгновение, чтобы сосредоточиться на словах, потому что ее внезапная близость наводит меня совершенно на другие мысли. Тепло, которое вдруг окутывает нас, мягкий, цветочный аромат, ее рука на моем плече, губы у моего уха – что может быть идеальней? Соберись, мужик! Я быстро моргаю и стараюсь заглянуть ей в лицо. Она не отодвигается, и теперь мы стоим так же близко друг к другу, как были в пятницу в том темном углу танцпола. Жар распространяется по всему телу, особенно нижней его части. Она не двигается от меня, а выглядит такой же завороженной, как я. – В интернете? – медленно повторяю я. Она молча кивает. А потом делает нечто совершенно непростительное: облизывает губы языком. Прямо на моих глазах. Эта женщина может в конце концов перестать быть чертовски притягательной? Мне стоит огромных усилий, чтобы не прижаться к ней вплотную. Я хотел поцеловать ее с первого момента, как увидел, а после сегодняшнего волшебного дня это желание только усилилось. – Джаспер написал рассказ… точнее, роман, – тихо добавляет Хейли. Она разминает, будто нервничая, пальцы. – Ты тоже пишешь? – робко спрашиваю я. Мне известно, каких усилий стоит рассказать кому-то о своем увлечении. О чем-то, созданном своими руками. Это огромный риск, вас могут не понять. Осудить. Она сдержанно улыбается. – Немного. Этим она разжигает мой интерес. Но вместо того, чтобы рассказать об этом подробнее, Хейли замолкает. На этот раз я не подталкиваю ее, а чуть выпрямляюсь и поворачиваюсь к ней всем телом, так что между нами остается всего пара дюймов. – А дальше? Что произошло потом? Ее взгляд останавливается на бармене, который занят гостями, а затем возвращается ко мне. – Мы подружились. Он сильно раскритиковал мой текст, после того как прочел. Я ухмыляюсь. Да, это похоже на Джаспера. Снаружи сама безобидность, а внутри сущий дьявол. – Ты злилась на него? – Я… – она подыскивает слова и беззвучно смеется. – Понятия не имею. Мы просидели, споря, до четырех утра, и я до сих пор уверена, что он был абсолютно неправ насчет пунктуации. В отличие от всего остального, – неохотно добавляет она. – После этого мы переписывались или отправляли голосовые сообщения. Читали друг другу главы из наших книг. Он немного рассказал о своей семье, родном городе, о самом… – Самом прекрасном месте на свете. Она озадаченно пялится на меня. Затем по ее лицу расползается теплая, но в тоже время задумчивая улыбка. – Именно так он всегда говорил. – Я знаю. Хейли изучающе смотрит на меня, словно все еще пытается сделать какие-то выводы. – Чейз… Фраза остается недосказанной, потому что она обрывает себя, когда рядом появляется бармен, чтобы принять наш заказ. По-моему, его зовут Джон. Он совсем недавно переехал в Фервуд. Я подавляю вспышку разочарования от того, что нас прервали. – Я буду пиво. Дарлин знает. Хейли заказывает колу. Джон кивает, и мы снова остаемся наедине. По крайней мере, настолько, насколько это возможно в переполненном баре. – О чем ты пишешь? – спрашиваю я несмотря или, скорее, потому что она неохотно об этом рассказывает. На ее лице появляется кислая гримаса. – Это роман для детей. Он не закончен, – поспешно добавляет она. – Так что я не дам его прочитать. Я не могу скрыть ухмылку. – А с чего ты взяла, что я хочу? – Потому что ты спросил. Ах да, я хочу знать, что ты нарисовал на тех салфетках. Ого. Неожиданно. И хотя это противоречит всему, что я обычно отвечаю другим, говорю: – Я могу показать, если хочешь. Но это всего лишь наброски, ничего особенного.