– Чего тебе надо? – донесся до них глухой голос Альбертушки. – Зоя приготовила кисель с мороженым, – завлекательным тоном продолжала Анжелика. – Я не хочу киселя, – отозвался тот. – Как это – не хочу? – немедленно разозлилась Анжелика. – Ты же всегда его пил. – Всегда пил, а сейчас не хочу. Анжелика как-то слишком быстро перешла от сюсюканья к неконтролируемому гневу. – Твоя мать сегодня утром сбежала в Египет! – рявкнула она, стукнув в дверь кулаком со всего маху. – Она испугалась, потому что стало известно содержание той записки, которую ты спрятал. Слова еще не замерли у нее на устах, когда дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появился изумленный до невозможности Альберт. На нем была застиранная пижама, а небритое лицо поражало своей измятостью. Увидев под дверью огромное количество народа, он отшатнулся и заметным усилием воли заставил себя остановиться. Сразу же нашел глазами Анжелику и потрясенно уточнил: – Убежала в Египет? За границу? Выходит, она меня бросила?! Родная мать? – Не знаю, что ты имеешь в виду, Альберт, – подал голос Жидков. – Уверяю тебя, дом похож на муравейник. Видишь, сколько нас тут? Что значит – она тебя бросила? Ты же не маленькая деточка. – ПОМНИ ПРОШЛОЕ, – замогильным голосом сказала Симона и расшифровала: – Фаина как услышала это, так сразу и сорвалась с места. – Откуда вы знаете про записку? – Альберт повернулся к ней и задрожал, будто у него внезапно началась лихорадка. – Кто вам сказал, а? Кто еще видел записку? – Призрак, – раньше всех ответила Анжелика. – Призрак нам сказал. Он приходил вчера в столовую и отвечал на вопросы. – Чей призрак? – растерялся Альберт, шаря глазами по лицам присутствующих. – Ну… Веришь ли, – пожал плечами Мишаня. – Мы вызывали царя, а пришел непонятно кто. Какой-то ТРСТР. – Вы все сошли с ума, – прошептал Альберт и попятился обратно в кабинет. – Я понял. Тут все сумасшедшие! – Послушай, отец. – Мишаня сделал шаг вперед. – Ты ведешь себя так, словно в чем-то виноват. Я чувствую себя неудобно перед своей девушкой. – И он мотнул головой в сторону Симоны. – Что она подумает о нашей семье? Если ты что-то знаешь о смерти деда, скажи. – Я ничего не знаю. – Альберт вытянул вперед руку, словно пытался загородиться от вопросов. В его глазах сидел тот животный страх, который невозможно контролировать. – Я больше ни за что не открою дверь. Ни за что! И никому. И он с силой захлопнул дверь перед носом у собственного сына. – А покушать? – ахнула Зоя, которую больше всего на свете интересовала именно гастрономическая сторона жизни. – А попить? – Там есть уборная, – довольно зло отрезал Мишаня. – Фазер будет пить из унитаза, как кот Барсик. – Да ладно, – похлопал его по плечу Жидков. – Кран там тоже есть. Пусть себе сидит, если ему так легче. А вот нам предстоит разбираться со всем этим ужасом. – Господи, зачем нам разбираться?! – вознегодовала Анжелика. – Больше заняться нечем? Давайте оставим все как есть. – А я боюсь, – не согласилась Маргарита. – Сидеть сложа руки и ждать, не случится ли чего еще в доме страшного? Ну уж нет. Надо вызвать милицию и все-все рассказать. – Альберта немедленно арестуют, – подхватил Вольдемар, – и дело в шляпе. – Почему именно Альберта? – удивилась Симона и поправила свою потрясающую челку двумя руками. – Просто потому, что он испугался сильнее всех? – Фазер явно скрывает обстоятельства смерти деда, – обернулся к ней Мишаня. – Я, конечно, благодарен тебе за поддержку, но… Надо действительно что-то решать. Они всей толпой вышли на веранду, расселись кто где и стали думать. Однако в голову им лезли всякие глупости. Достать детектор лжи и всем по очереди на нем провериться. Купить горящую путевку в Египет, поехать к пирамидам, отыскать там Фаину и прижать ее к стене. Выкрасть из милиции бумаги, чтобы посмотреть, не существует ли других улик, тех, о которых никому больше не известно. Лариса обратила внимание, что Уманский остался стоять вместе с Капитолиной возле перил. Алые пятна на щеках гувернантки разрослись, заняв уже половину лица. Она, оказывается, чувствительна к мужскому вниманию, вон что. – А кто-нибудь из вас знает, куда подевались фотографии Анечки Ружиной? – громко спросила Лариса. Все немедленно перестали разговаривать и повернули к ней изумленные лица. – При чем здесь Анечка Ружина? – первым откликнулся Мишаня. – Когда она сбежала из дому, фазеру было всего-то двадцать лет. Столько времени прошло. Почему вы вдруг спросили? – Из-за записки, разве непонятно? – краем глаза Лариса заметила, что Уманский пристально смотрит на нее. – ПОМНИ ПРОШЛОЕ. Анечка Ружина тоже осталась далеко в прошлом. И еще есть бант, обнаруженный рядом с телом, вы не забыли? – Кроме Фаины и фазера, про эту Анечку никто больше ничего не знает, – покачал головой Мишаня. – Ну, воспитывалась в семье. Ну, влюбилась, вышла замуж и сбежала. Великое дело! Бант ни о чем не говорит. Кроме того, еще неизвестно, чей это на самом деле бант. – А фотографии? – не сдавалась Лариса. – Из всех семейных альбомов разом пропали все фотографии Анечки. – Вот это да! – воскликнула Симона, и глаза ее загорелись. – Это очень подозрительно, верно? Кто-то в доме не хочет, чтобы все остальные узнали про Анечку! «Можно ставить сто против одного, что для Мишаниной девицы нынешние события – настоящее летнее приключение», – подумала Лариса. – Так это семейное дело! – продолжала фонтанировать та. – Со всякими тайнами, скелетами в шкафу… – Ага, – кисло подтвердил Жидков. – «Сага о Форсайтах». Именно сегодня утром он вдруг почувствовал, что игра в сыщика перестала его занимать. Едва открыв глаза, он увидел Ларису, которая посреди комнаты делала приседания. Ее неприступная попка то поднималась, то опускалась, и Антону стало досадно, что такая женщина пропадает зря. Агентша! Она следит за ним и, как только заветная бумажка с автографом знаменитого певца окажется у нее в руках, немедленно исчезнет. Противно. Он привык, что женщины находятся рядом с ним столько, сколько он пожелает. А эту, пожалуй, ничем не удержишь. Да и вообще… Он ни разу до нее не дотронулся и попытки не сделал. Странно. Отчего-то ему больше хотелось, чтобы она оценила по достоинству его сметливость и ум, чем чисто мужские качества. Поэтому, вероятно, и начал вести так называемое расследование. Петушился. Ну и что дальше? Он в тупике. Он не знает, что делать. Зря Анжелика на него надеялась. В этот момент зазвонил мобильный телефон, пристегнутый к его поясу, и Лариса мгновенно сделала стойку. – Алло! – томно сказал Жидков, и она тут же оказалась возле него. Ее подопечный послушно наклонился и немного отстранил телефон от уха, чтобы ей тоже было слышно. – Антон Никифорович, здравствуйте. Спешим сообщить, что вы выиграли приз. – Кто это? – удивился Жидков, сделав большие глаза. – Какой приз? – Килограмм растворимого кофе «Эксклюзив»! Приезжайте за ним сегодня до девятнадцати ноль-ноль. – А кто говорит? Все семейство молча следило за разговором, и Лариса вспотела, словно солдат на марше. Выглядела она и в самом деле довольно глупо. Ревность ревностью, но так опускаться, чтобы контролировать переговоры своего жениха по телефону… Эдак он возьмет да раздумает жениться. Ни одна девушка в здравом уме не станет так поступать. – Это кофейня «Донна Роза», помните? Мы проводим розыгрыш каждый последний день месяца. На этот раз победитель – вы. Не забудьте номерок. – Номерок? – наморщил лоб Жидков. – В прошлый раз, – охотно пояснила девушка, – когда вы у нас были, вместе со счетом вам принесли бумажный номерок. – А-а! – обрадовался Жидков. – Вспомнил. – Так мы вас ждем. – Конечно-конечно. Килограмм кофе – шутка ли? Когда еще случится в моей жизни такая радость? Лариса отлепилась от него и поправила волосы. – Кх-м, – пробормотала она. – Сегодня жарко, не так ли? – Кстати, Капа, не хотите ли сходить на пруд искупаться? – спросил Уманский, и в глазах у него появилось детское предвкушение праздника. – Я не могу, – стесненно проговорила та. – Я присматриваю за детьми. – Но ведь не сутки же напролет, – понизил он голос. На веранде уже стало довольно шумно, но Лариса, прислушивавшаяся конкретно к их разговору, старалась не упустить основную нить. – Я освобождаюсь только ночью. – Капа покраснела теперь уже вся, включая шею и плечи. – Вот как? Это стоит обсудить. Тут Жидков дернул Ларису за пояс сарафана и сказал прямо в ухо: – Никто не знает, что делать. Решили все пустить на самотек. Пусть идет, как идет. Там, глядишь, вернется Фаина и вытащит Альберта из кабинета. – Что-то она не предпринимала таких попыток перед отъездом, – заметила Лариса, раздосадованная тем, что ей не удалось дослушать диалог до конца. Вон как бывает… Выходит, она со своим умом и образованием, со своим стремлением выглядеть достойно, со своими представлениями о женском очаровании может отправляться ко всем чертям. Засушенная гувернантка, оказывается, для Уманского гораздо привлекательнее и сексуальнее! Наверное, с ней, Ларисой, что-то не так. Не зря Толик сбежал от нее к продавщице галстуков. Лариса потом, когда все улеглось, тайком отправилась посмотреть на его новую пассию. Девица оказалась не слишком интересной. Только и радости, что блондинка. – Нет-нет, – оторвал ее от воспоминаний Жидков. – Фаина под давлением коллектива повлияет на Альберта. – Но она может вернуться очень не скоро. У нее ведь деньги есть? Так кто ей мешает попутешествовать? – Попутешествовать? – Жидков, по всей видимости, такой поворот дела даже не рассматривал.