Лариса послушалась и, скрючившись, метнулась обратно. Уманский на секунду выполз из-под стола, протянул руку и, схватив миску с золой, утащил ее под стол. Всех интересует эта миска, и каждый станет подходить ее рассматривать. Сиди тут, не дыша. – Может, мы зря прячемся? – шепотом спросила Лариса. От близости Уманского, от его одеколона, который возбуждал в ее носу какие-то неподходящие рецепторы, Ларисе снова сделалось так жарко, будто она сидела возле печи. – Мне что-то не хочется признаваться, что я приходил за колбасой. У них тут принято насыщаться исключительно за столом. Неудобно. Впрочем, вы можете выйти, вы будущая жена. – А если вы зашли просто воды попить? – Все равно не хочется признаваться. А вы вылезайте. – Я… Она еще не успела договорить, а в проеме двери уже появилась Маргарита. Она шла на цыпочках со странным выражением лица. Глаза ее бегали по сторонам. Сначала она заглянула в хлебницу, потом за занавеску. Затем стала открывать по очереди навесные полки и выдвигать ящики. Стало ясно, что через минуту она неминуемо заглянет под стол. Сообразив, что Маргарита находится под впечатлением встречи с «духом», Уманский, недолго думая, рванул с миски пленку и вымазал левую руку пеплом. Пепел оказался жирным, поэтому рука получилась черной, страшной, и короткие белые ногти выделялись на ней особенно отчетливо. Уманский, естественно, хотел изгнать Маргариту из кухни. Ему и в голову не могло прийти, что его трюк приведет к прямо противоположному результату. Он положил черную ладонь на пол и стал медленно выдвигать ее из-под стола, шевеля пальцами. Маргарита была уже совсем близко, и видеть ее целиком, с головой, не представлялось возможным. Уманский надеялся, что рано или поздно ночная гостья руку увидит и убежит без оглядки. В крайнем случае – упадет в обморок. Рука выдвигалась все дальше и дальше. Наконец замерла. Маргарита тоже замерла. По крайней мере ее ноги стояли совершенно неподвижно. Вот сейчас… Маргарита проверяла последний ящик, когда краем глаза заметила, что по полу ползет что-то огромное, черное, похожее на скорпиона, с шевелящимися ногами. Она даже не успела рассмотреть – что. Немой крик разорвал ее рот, она схватила со стола бутылку с оливковым маслом и со всего маху швырнула ее вниз. В тот же миг стол взревел нечеловеческим голосом и неожиданно вздыбился, подбросив вверх стоявшую на нем сахарницу и корзинку с печеньем. Печенье, словно конфетти, взлетело под потолок и праздничным салютом осыпалось Маргарите на голову. Бутылка выплюнула пробку и поскакала по полу, оставляя за собой жидкий стеклянный след. Маргарита, продолжая беззвучно вопить, бросилась было к двери, но наступила в лужу масла и, поскользнувшись, рухнула на пол. В этот миг стол перестал реветь и, взвыв в последний раз, встал на место. В кухню уже вбегали люди. В первых рядах оказались Зоя и ее муж Степан с ружьем наперевес. Увидев валяющуюся на полу Маргариту, Степан опустил оружие и вздохнул. Зоя всплеснула руками: – Ахти, батюшки, Маргарита! Да как же это? Да что же это? Маргарита встала на четвереньки и тут же увидела тапочки своей сестры. Значит, Фаина уже тут! Фаина действительно была тут. Она протянула руку и схватила Маргариту за шиворот. – Если ты приучишься есть ночью, – сказала она нравоучительным тоном, – то станешь пищевой наркоманкой. Тебе будет постоянно хотеться закинуть что-нибудь себе в рот. – Я-а-а, – проблеяла Маргарита. – Именно ты. Разбросала все печенье, сахар рассыпала. Что за свинья? Есть нужно красиво. Даже когда ты находишься одна и тебя никто не видит. Хорошие привычки приобретаются именно так. – Под столом сидит какая-то дрянь, – неожиданно внятно выговорила Маргарита и попыталась заглянуть под означенный предмет меблировки, но съехавшая скатерть закрывала обзор. – Какая дрянь? – удивился Степан. – Может, кошка соседская забежала? Так я ее щас выгоню. Он вручил жене ружье, а сам взял швабру, стоявшую за холодильником, и, подойдя поближе, присел и ткнул ею под стол. И тут же почувствовал, что швабру кто-то крепко держит. Он потянул ее назад – швабра не поддавалась. Тогда Степан дернул посильнее. Безрезультатно. – Нет, это не кошка, – глубокомысленно протянул он. – Точно не кошка. – Это дух, так я и думала, – плаксивым голосом завела Маргарита. – ТРСТР, миленький, прости нас, прости… Мы не нарочно! Это ты виновата! – неожиданно напустилась она на Фаину. – Разве можно было раньше времени свет включать и разговаривать, когда спиритический сеанс в самом разгаре? – Маргарита, ты полная и абсолютная дура. – Швабру-то отдай, – опасливо попросил Степан, и швабра немедленно освободилась. – А вот я сейчас этого духа… – начала Фаина, но сестра не дала ей договорить. – Нет! – воскликнула она и встала на пути, расставив руки в стороны, как мать, защищающая крошку-сына. – Не дам! Оставь бедного ТРСТРа в покое! Мы вырвали его из царства мертвых и не дали вернуться обратно! – Вот жуть-то, – пробормотал Степан. – Лучше нам всем убраться отсюда. А то он сильный, как лошадь. Гляди, еще выскочит. Фаина хоть и улыбнулась презрительно, но мысль о том, что нечто, сидящее под столом, действительно может выскочить, охладила ее пыл. – Да и хрен с ним, – разрешила она. – Пусть живет под столом. Авось ему там надоест. Свет в кухне снова погас, и Лариса, находившаяся в страшном напряжении, медленно выдохнула. Потом повернулась туда, где должен был, по идее, находиться Уманский, и прошипела: – Вы что, спятили? Зачем вы швабру схватили? – А вам хотелось бы получить ею в глаз? – ехидно поинтересовался тот. – И эта ваша идиотская черная рука! Неужели непонятно, что любая женщина, увидевшая такую дрянь, примется визжать? – Я надеялся, что Маргарита упадет в обморок и мы спокойно выйдем из кухни. – Из-за вас я потеряла полтора часа сна! – заметила Лариса. Он ничего не ответил, тогда она на четвереньках вылезла из-под стола, встала и, опасливо обойдя лужу масла, зажгла свет. После этого, ни слова не говоря, отправилась наверх. Проскользнула по коридору второго этажа и вошла в комнату, где сладко спал свернувшийся калачиком Жидков. Рядом с ним на подушке – на ее подушке! – лежал листок бумаги. Еще не зная, что это такое, Лариса почувствовала, как сильно забилось сердце. Осторожно приблизилась и взяла листок в руки. Это была компьютерная распечатка со следующим коротким текстом: «Прекрати вынюхивать». Внизу ручкой автор пририсовал череп и кости. Еще не хватало! У кого тут есть компьютер? У мальчишки? Какое-то детское послание. Это с одной стороны. С другой стороны, только один человек может желать, чтобы она прекратила вынюхивать, – убийца. Двенадцатилетний мальчик ведь не может быть убийцей! Хотя… теоретически… Ключи от дома в Рощицах он спокойно мог раздобыть. И сбросить крышку сундука на голову дедушке тоже мог. Или он отводит от кого-то подозрения, потому что трагедия произошла на его глазах? В любом случае появление такой записки кого хочешь могло расстроить. Как ее расценивать? Как глупый розыгрыш или как серьезное предупреждение? И что теперь делать? Запирать крепко-накрепко двери и окна? Жидков, опоенный снотворным, даже в случае опасности будет не в состоянии действовать быстро и решительно. Если вообще проснется в нужный момент. Волнуясь, она долежала без сна до самого рассвета, потому что темнота казалась ей опасной. И комната, погруженная в нее, стала средоточием зла. Здесь она чувствовала себя, словно в джунглях, где каждый лист и каждый стебель таили смертельную опасность. И только когда по ковру разлилась предрассветная розовая жижа, позволила себе задремать. Глава 7 А наутро выяснилось, что Фаина исчезла. То есть она не то чтобы исчезла без следа. Следы как раз остались, и немало. Выброшенные из шкафа на кровать вещи, отсутствие зубной щетки и документов наводили на мысль о побеге. – У меня есть идея, – сказала Маргарита за завтраком, где все только и обсуждали, что поспешное бегство хозяйки дома. – Месяц назад моя сестрица собиралась смотаться в Египет и даже заказала путевку. Но потом отчего-то раздумала. – Наверное, хотела побыть с внуком, – высказал предположение Вольдемар, и все поглядели на него с недоумением. Неужели этот тип не заметил, насколько равнодушна Фаина к Артему? – Не думаю, милый, – проворковала Анжелика. – У нее были иные резоны. Но как бы то ни было, здесь ее нет. И заграничного паспорта тоже. – Выходит, она все-таки отправилась поглядеть на пирамиды? – Но почему тайком? – Можно позвонить в турфирму и узнать, – сообразила Анжелика и крикнула приказным тоном: – Зоя, найди телефон турфирмы, в которой Фаина заказывала путевку. Ты записывала на календаре, помнишь? Прошло не больше пары минут, и Зоя действительно принесла листок из календаря с искомыми номерами. – Я сама позвоню, – вызвалась Маргарита, вышла из-за стола и направилась к аппарату, стоявшему на маленькой тумбочке возле окна. Она начала набирать номер, а все остальные перестали жевать и напряженно следили за ее манипуляциями. Когда разговор состоялся, стала известна ошеломительная новость – Фаина действительно улетела в Египет! Улетела совершенно неожиданно и вовсе даже не по той путевке, от которой когда-то раньше отказалась, а по той, от которой отказался кто-то другой, причем в самый последний момент. – Не могу поверить! – воскликнул Вольдемар. – Как же так: ни записки, ни звонка – ничего! Родная дочь сиди и волнуйся! – Я никогда не волнуюсь, – успокоила его Анжелика. – А вот то, что она никому не сказала ни слова, в самом деле удивительно. Я бы даже сказала – уникально. Мать любит оповещать всех о своих планах. Лариса немедленно вспомнила про послание, которое она нашла ночью на подушке. Не это ли – прощальная записка Фаины? Впрочем, разве умеет столь консервативная дама пользоваться компьютером? Это следовало обдумать. У кого есть возможность сварганить такую записочку? Где стоит компьютер и кто из членов семьи в нем хорошо разбирается? – Нет, я не понимаю, почему она поступила так безобразно, – в десятый раз воскликнула Зоя, на которую финт, выкинутый хозяйкой, произвел особо сильное впечатление. Ведь она-то считала, что у нее с Фаиной – доверительные отношения. А она вон что… И ведь даже не намекнула – ни словом, ни взглядом… – Сестрица позвонила вчера поздно вечером директору турагентства и обо всем договорилась, – прояснила ситуацию Маргарита. – Виза у нее уже была, так что никаких проблем, собственно, и не возникло. – Побросала в чемодан вещички, – подхватила Анжелика, – и была такова. – А как она отсюда ушла? – неожиданно подал голос Уманский. – Пешком? Его мощный подбородок выдвинулся вперед, будто бы он собирался спорить со всеми членами семьи Миколиных разом. – Уверена, что она уехала на такси, – пробурчала Зоя. – Она всегда берет такси, ей это нравится. Вызвал машину – и ни о чем не надо беспокоиться. – Можно, конечно, позвонить в таксопарк, – задумчиво проговорила Маргарита. – Я знаю номер. Но стоит ли? Все подумали и решили, что не стоит. – Какая разница, каким образом она добиралась до аэропорта, – пожал плечами Жидков. – Остается непонятным главное: по какой причине она вдруг надумала смыться?