По крайней мере, я именно так себя и чувствовала, но, похоже, Нор ушел от меня не сильно далеко. Я бросила попытки понять этого мужчину. Зачем он каждый раз на мой вопрос: «Ты придешь вечером?» отвечал: «Да»? Сухо, коротко, без желания, но это всегда было «Да». Я боялась даже думать о том, что толкает его на это, мне нельзя было размышлять над тем, какие чувства он испытывает ко мне. Это тупик. А самое главное – это никак не поможет мне в побеге. А я должна убежать! Я должна не только спасти себя, но и узнать правду обо всей этой программе лэтин и, если потребуется, свидетельствовать против тех, кто это устроил. Нельзя допустить, чтобы эти бесчеловечные эксперименты продолжались. Только бы у меня все получилось! Тем временем дни сменяли друг друга, а Аран все никак не появлялась. Я очень тщательно следила за тем, чтобы пока меня не было, никто в каюту не заходил. Меняла коды доступа, расставляла маленькие ловушки, чтобы понять, был ли кто-то в мое отсутствие. У меня даже начала развиваться небольшая паранойя на этой почве. Было неприятно думать, что Аран уже следит за мной, и я каждый день перерывала каюту с пола до потолка в поисках камеры. С того момента, как я застала ее и второго помощника в том отсеке, прошло уже больше трех дней. И вот, наконец-то, она появилась у меня на пороге. Как всегда идеальная и с милой улыбочкой на устах. Она что, меня за склерозную дуру держит? Неужели думает, что я забыла, как она мне угрожала и поливала грязью? Думает, стоит ей натянуть на лицо свою насквозь фальшивую улыбку, и я все забуду? Я же, в конце концов, не ее жених-идиот, который дальше своего носа ничего не хочет видеть! Ну да и ладно, подыграю. И я слегка улыбнулась ей в ответ. – Можно войти? – она одарила меня еще одной приторной улыбкой и, не дожидаясь ответа, прошла внутрь. – Я пришла извиниться и загладить свою вину. Она не спеша прошла к столику и поставила на него небольшой стеклянный шар на подставке. Он лежал внутри выемки, но при этом не касался ее, словно левитируя. Шар крутился вокруг своей оси и слабо подсвечивался. Красивая вещица. – Это планета Сорот, – объяснила она. – Если провести рукой вот здесь, то высветятся материки. Можно даже приблизить и рассмотреть поближе. Она покрутила пальцами вокруг шара, и его поверхность пришла в движение, высветив границы материков, рек, гор. Смотрелось это очень красиво. Но меня сейчас мало заботила красота планеты, которую я уже ненавидела всей душой. Меня интересовал другой момент. Это то самое, что она просила у своего Дэна? Очень похоже на то. – Скоро она станет твоим домом, и я надеюсь, что мы сможем начать все сначала. Ты прости меня. Просто я никогда раньше не видела лэтин. Да я о вашем существовании-то не знала. А Нор – мой самый близкий человек, я люблю его и не готова ни с кем делить. Но он мне все еще раз объяснил, и я поняла, что вела себя глупо. Мир? Она была так убедительна и так мила, что я даже на секунду задумалась. А если бы я не услышала тот разговор, поверила бы? И ответ пришел сам собой. Нет! Таким людям верить нельзя. У них всегда есть своя выгода. Но то, что я оставила бы здесь эту безделушку, это наверняка. Так что спасибо провидению за то, что привело меня в нужное время в тот отсек. Хотя очень хотелось бы часть услышанного там забыть навсегда. Больно мерзкими были воспоминания. Но что поделать? Издержки подарков судьбы. – Спасибо, – ответила я, стараясь, чтобы голос звучал как можно более смиренно. – Очень милый подарок. Мир. – Вот и хорошо. Смотри почаще на нее, – она кивнула на фигурку и, подойдя, переставила ее поудобней. – Она поможет тебе осознать, что тебя ждет новая чудесная жизнь. Прямо-таки чудесная? Я кивнула, стараясь не рассмеяться. Ну ты и актриса, Аран. Она царственно кивнула мне и буквально выплыла из моей каюты. А я смотрела ей вслед и все никак не могла отделаться от воспоминаний, как она вела себя с Дэном. Фу! Дрянь! Стараясь не выдать своего интереса, я подошла к фигурке и рассмотрела ее на предмет камеры. Да, в такую сферу очень просто ее установить. Обзор круговой, и звук отлично пройдет. Ну ладно, Аран, ты сама напросилась. Вечером тебя ждет небольшое кино с рейтингом «только для взрослых». Весь день, находясь под прицелом камеры, я чувствовала себя неуютно. Кроме того, это очень мешало моим приготовлениям к побегу. У меня осталось всего пять дней. А Нор пока так и не ответил, отпустит ли он меня на станцию. Я чувствовала его внутреннее сопротивление. Он колебался. Но, по крайней мере, не отвечал категоричным отказом. Уже хорошо. Я не могла показать свою нервозность на камеру, поэтому лежала на кровати в ожидании Нора и шаг за шагом повторяла свой план. Все ли я учла? Удастся ли мне купить билет без документов на нужный корабль? Успеет ли он отправиться до того, как Нор обнаружит пропажу? Столько нюансов! Но я раз за разом проигрывала план в своей голове. На этот раз никаких случайностей, все будет очень четко и по плану. Я вытерла о кровать вспотевшие ладошки. У меня все получится! Я смогу! Я умная, смелая и находчивая девушка, а не безвольная лэтина! Я Хлоя, в конце концов! Я пять лет отпахала в таких условиях и видела такое, что этой неженке Аран и не снилось! Уж если я не справлюсь, то никто не справится. Подбодрив себя таким образом, я успокоилась и, когда зашел хмурый Нор, уже была, как обычно, приветлива, хотя чувствовала себя до тошноты лицемерной. Ничего, потерпи, милая, уже скоро. Уже совсем скоро. – Еще не спишь? – спросил он, наливая себе воды. – Нет, ты же знаешь, без тебя не могу уснуть. – Я думал, что за неделю ты успокоишься, – его голос звучал слегка раздраженно. Опять его грызут сомнения и раскаяние. Ну сколько можно? Не понять мне его. Если нравится кувыркаться со мной в постели, то имей хотя бы смелость признать это. Сколько можно упиваться этими сомнениями и жить предрассудками? Да, я лэтина, хотя сама до конца в это не верю! Но неужели он не видит, что я совсем другая? Может, я перестаралась и теперь стала для него такой же, как Виен? Может, мне стоит дать волю своим запеленутым по рукам и ногам чувствам? Может, стоит показать ему, как я могла бы его любить, увидь он во мне женщину? Показать то, как у нас могло бы все сложиться, если бы мы просто встретились на какой-нибудь станции, посидели в кафе, прогулялись по оранжереям и поболтали ни о чем, сидя на лавочке. Может, если бы у нас с ним были первые робкие касания рук, первые объятия и первый поцелуй, несмелый, легкий, с замиранием сердца и маленькими колючими искорками, пробегающими по всему телу, все было бы по-другому? Я проглотила вставший в горле ком. Скорее всего, у меня этого уже никогда не будет. Кто я теперь? А единственный мужчина, который мог бы сделать меня счастливой и кому я бы отвечала с такой охотой, так далек от меня. Мне остается только притворяться и на короткое время погружаться в эти иллюзии, наслаждаясь его сильными объятиями, чтобы потом быть выброшенной из них. Из-за этих мыслей я даже забыла о том, что на нас сейчас наверняка смотрит Аран. Счастливица Аран, у которой есть Нор. При этих мыслях привычно вернулась злость. Пока еще есть. Скоро я разрушу и это. Но после того, как уничтожу все планы капитана на моих детей. Они оба останутся ни с чем. По мне, так это самое малое, чего они заслужили! Подошедший Нор внимательно всмотрелся в мое лицо. – Ты в порядке? Он стоял так близко, что я могла рассмотреть рисунок ткани на его костюме. – Да, – я подняла голову и посмотрела ему в глаза. И тут же потерялась в их пугающей глубине. Какие же они у него красивые! Интересно, а какого цвета были бы глаза у наших детей? А волосы? Были бы они похожи на меня? Или только на него? От этих мыслей я совсем приуныла и хотела уже опустить голову, чтобы скрыть предательски увлажнившиеся глаза, но меня остановила его сильная рука. Теплые пальцы захватили в плен мой подбородок и слегка погладили его. И снова я замерла, ожидая продолжения ласки. Я ненавидела себя за это, но как же я люблю его руки! А он переместил ладонь и погладил меня по щеке. Я перехватила его руку и уткнулась в нее лицом, вдыхая его запах и ощущая уже такое знакомое тепло. В груди защемило от тоски по несбыточному, и я сильнее прижалась к его ладони. Мы молчали, а вокруг нас витали невысказанные слова и чувства. Тоска, несбывшиеся надежды и горькая нежность. Они кружили и легонько поглаживали нас, отгораживая от всего мира. Нор бережно притянул меня к себе и, наклонившись, поцеловал так нежно, как никогда раньше. Обхватив руками мое лицо, он покрывал его легкими невесомыми поцелуями и снова возвращался к губам. Захватывал в плен мою нижнюю губу и тут же отпускал, чтобы накрыть мои губы ласковым касанием своих губ. И так снова и снова. Прикрыв глаза, я стояла и растворялась в этих чувственных прикосновениях. Словно бархатистый ветерок приподнимал меня, слегка кружил и мягко опускал обратно на землю. Это было волшебно! И в какой-то момент я забылась. Куда-то далеко ушел мой план, хотелось просто быть женщиной. Мне так захотелось поделиться с ним этими ощущениями, и, поднявшись на цыпочки, я поймала его губы и повторила его маневр. Затем поцеловала подбородок, следом щеки. До лба мне было не дотянуться. Тогда он с легкой улыбкой посадил меня на стол, а сам встал рядом, плотно прижавшись ко мне своим горячим телом. И мы снова начали эту волнительную игру. Я покрывала поцелуями его лицо, стараясь показать ему, что я не бездушная лэтина, а женщина, которая может дарить ласку и нежность. Та, которая сможет утешить в тяжелые минуты и поддержать. Прижать голову к своей груди и подарить успокоение. Глупая, глупая Хлоя! Зачем ты это затеяла? Но остановиться я уже не могла. Вскоре нам обоим стало очевидно, что наша одежда здесь лишняя. У меня колотилось сердце и сбивалось дыхание, когда он нарочито медленно расстегивал мой комбинезон. Хотелось рвануть его с себя, чтобы поскорее почувствовать на груди его горячие жадные губы. Но он не спешил, и его губы медленно двигались вниз, покрывая поцелуями каждый миллиметр открывающейся кожи. Это была сладкая пытка. И я не вытерпела и застонала, откинувшись назад и еще сильнее обняв его ногами. Он на секунду замер, а потом еще сильнее вжался в меня бедрами, и я почувствовала, как сильно он меня хочет. От низа живота расползлись невероятно восхитительные змейки удовольствия. Еще один тихий стон против воли сорвался с моих губ. А он не спешил. Нежными движениями стянул с меня верх комбинезона и пробрался руками под майку. Я вся задрожала, когда он провел широкой ладонью по моему животу, а затем очень медленно его руки двинулись вверх. Кожу жгло от его прикосновений, и, когда он нарочито медленно провел руками по моей груди, задев чувствительные соски, я прогнулась и помогла ему стянуть с себя майку. – Ты прекрасна, – его хриплый голос звучал у меня прямо над ухом. – И ты сводишь меня с ума каждую ночь. Ты мое наваждение, ты мой грех и моя лэтина. Его руки подхватили меня под спину, и я откинулась назад, подставляя для поцелуев грудь. Он не заставил себя долго ждать. И снова протяжный стон слетел с моих губ, смешавшись с его тихим рыком. Я плыла на волнах сладких ощущений, которые он мне так щедро дарил, и даже не заметила, как он разделся по пояс, и теперь передо мной маячил его восхитительный оголенный торс. Руки сами потянулись к нему. Погладили и прошлись по нему коготками. М-м-м, потрясающий! Я приподнялась, чтобы попробовать его на вкус, и краем глаза заметила фигурку планеты, что крутилась, стоя на полке, прямо за спиной Нора. В замутненный страстью разум прорвалась мысль, что на нас сейчас наверняка смотрит Аран. Ей, конечно, видно только спину Нора, но понять, что здесь происходит, несложно. Смотри, гадина, смотри! Я взяла лицо Нора в ладони и поцеловала его со всей страстью, что сейчас пылала во мне. Как ни странно, но от мыслей, что она это видит, поцелуй стал еще слаще. А когда на меня обрушился ураган ответной реакции Нора, я забыла про все и едва успела по пути к кровати сбросить презент Аран на пол. Под звук треснувшего подарка, который закатился под кровать, Нор не спеша избавлял меня от остатков одежды, покрывая поцелуями каждый участочек моего тела. Восхитительная пытка! Но это было только начало. Эта ночь была такой нежной и сладкой, что мне в голову даже закралась крамольная мысль о том, что, может, не так уж необходим мой побег? Отогнав от себя все эти неправильные мысли, я сладко уснула в его объятиях. Впервые с того момента, как попала на корабль, мы словно снова оказались в том домике в джунглях. Глава 23 Нор Таргис Я запутался. И, похоже, очень давно, только все никак не хотел это признавать. Уже послезавтра мы прибудем на Манкасиру, а там скоро и Сорот. А я все никак не могу разобраться в своих чувствах. И время так быстро идет! Особенно рядом с ней. Я нежно погладил по распущенным волосам тихонько посапывающую Хлою. Все ночи в пути я проводил рядом с ней и уже сам не понимал, что творю. Она стала как мой личный наркотик, от которого я уже не мог отказаться. Пытался, но не мог. Сначала убеждал себя, что это все ради привязки, потом старался отдалиться от нее, но в итоге почти две недели провел в ее кровати. Не хотел приходить, но каждый раз на ее тихий вопрос: «Ты сегодня придешь?» отвечал: «Да». Черт, да! Я хотел к ней прийти! Я хотел чувствовать тепло ее тела, мягкость кожи и запах ее волос и слышать нежный голос. Я не должен был хотеть! Понимал, что нельзя, но под грустным взглядом Аран каждый раз уходил. Оправдывал себя, что это все ради детей, что эта лэтина особенная и к ней нужен особенный подход. Но с каждым разом все становилось очевидней и очевидней. Эта лэтина интересовала меня как женщина. Я хотел именно ее! Мне нравился ее вздорный нрав и непослушный характер. И я очень скучал по той, которую встретил впервые на той планете. Она была такая живая и настоящая, и я только сейчас понял, что ошибался, думая, что хочу видеть ее послушной и идеальной лэтиной. К черту! Не хочу! Хочу, чтобы она оставалась такой, какой была там. С тем же огнем в глазах, который горел каждый раз, когда она злилась или смеялась. Я вспоминал, как упорно она штурмовала то дерево, и непроизвольно улыбнулся. Она была такая забавная, но в то же время в ней чувствовалась сила и стержень. И именно это меня в ней привлекало. Но я, дурак, тогда не видел этого, не замечал. Хотел, чтобы она стала куклой и не доставляла мне проблем. Каким же осторожным нужно быть в своих желаниях! Потому что они иногда сбываются. Вот и сейчас я день ото дня с тоской наблюдал, как меняется моя лэтина. Становится тише, послушней; исчез тот огонек, который мог разжечь пламя в моей груди. Она уходит, и, кажется, я получаю то, чего так желал: идеальную лэтину. Но только сейчас она мне была не нужна. И я радовался проблескам той прежней Хлои, которые иногда появлялись в ней. Особенно ярко это было в моменты нашей близости. Тогда она становилась самой собой, и мы снова ныряли в океан эмоций и ощущений. Я не думал, что будет так больно от того, что она меняется и забывает себя. Это были ужасные чувства. Я гнал их от себя, как мог, но они, как мячик, брошенный о стену, всегда возвращались с еще большей силой. Пусть бы все было как раньше. Как это сделать? Может, связаться в Невалом и узнать, можно ли что-то изменить? Но если узнают, что она не такая, как все, ее у меня заберут и она пострадает. Я не могу так рисковать. Похоже, мне остается только наблюдать, понимая, что я теряю ее навсегда. С другой стороны, меня грызло жуткое чувство вины перед Аран, которая была так мила все это время. Все наши с ней планы теперь казались мне неважными. Я смотрел на нее и сравнивал с Хлоей. И Аран всегда проигрывала. Кривой тоннель! Я даже стал называть Хлою по имени. При этом все во мне вопило о космической глупости моих чувств и желаний. Я видел много лэтин, и одна из них родила меня. Это были больше роботы, чем люди. Любить такую было бы верхом глупости. Так меня воспитывали. Так я привык думать. Моя задача была только в том, чтобы заботиться и оберегать ее, не более. А что мне делать с таким счастьем, которое мне привалило в виде моей ненаглядной Хлои? Похоже, что ничего. У меня только один вариант: оставить все, как есть, и постараться задавить все чувства к ней. Она никогда не сможет меня полюбить, какой бы особенной ни была. Это слишком сильное чувство для лэтины. Я тяжело вздохнул, принимая решение. Да, мне стоит поскорее удостовериться, что она родит мне ребенка, и отдалиться от нее как можно дальше, пока я не переступил очередную черту, за которой уже не будет возврата. У нас с ней ничего не может быть в будущем. Я не должен отступать от своих планов. Не сейчас, когда у моих будущих малышей появился шанс на рождение. Я не мог уснуть: слишком грустные мысли бродили в моей голове. Может, подумать о работе? Завтра я забираю последний, особенный заказ. Под прикрытием обычного товара мы повезем на спутник рядом с Соротом еще один очень ценный груз. Я специально приурочил выполнение этого заказа к возвращению домой. Неужели это и вправду мой последний рейс? Интересно, а каково мне будет жить с семьей на планете? Растить детей и просто отдыхать? Не сойду ли я с ума от скуки? Если будут дети, то нет. Я представил, как крохотные ножки топают по нагретому лучами Асесса и Смасса полу дома, который я построю собственными руками. Мы будем жить дружной семьей, и лэтина тоже всегда будет с нами. Я буду ей всю жизнь благодарен за моих детей и позабочусь о ней. Картинка была такая яркая и теплая, что я немного успокоился и даже не обратил внимания, что в ней не нашлось места для Аран. Я думал о том, что буду заниматься только воспитанием детей и наслаждаться каждым прожитым рядом с ними днем. Я постараюсь выполнить завет, который когда-то сформулировал мой отец: «Мы должны прожить так, чтобы умереть раньше своих детей и позже своих родителей». Вторая часть, к сожалению, уже пройдена. Надеюсь, первая будет длиннее. Ну вот, опять взгрустнулось. Лучше вернуть мысли к текущим делам. Стоит ли завтра отпускать Хлою на станцию? Она просила, пожаловавшись, что у нее ничего нет, а в прошлый раз она не успела ничего купить. Я весьма опрометчиво уже пообещал ее отпустить. Да и пусть идет, ничего страшного не случится. Нужно только человека понадежней приставить, чтобы не отвлекался. Да она и сама об этом попросила. Боится снова потеряться. Но все же меня не отпускало нехорошее предчувствие. Почему? Вроде, все хорошо, все идет по плану, но оно давило и не желало отпускать. Может, пусть на корабле лучше посидит? Мне так будет спокойней. Но она явно расстроится, а видеть ее слезы я уж совсем был не готов. Ладно, пошлю с ней Дэна, он сообразительный и свою работу знает, ни на шаг не отойдет. Да и она вряд ли сбежит. Я ведь ей специально рассказал про маячок, чтобы и не думала о побеге. Но она, вроде, и не собирается. К чему все мои волнения?