Толстая папка шмякнулась на стол прямо перед носом Реважа. – Что это? – комиссар сдвинул кустистые брови. – Дело Карра. – Ларго сел напротив, не дожидаясь приглашения, и закинул ногу на ногу. – Вообще-то я ждал отчёт об убийстве Виктόра Лессера. – Его убила кукла, – не моргнув глазом заявил Ларго. – И Милоса Карра тоже. – Лицо шефа сделалось каменным. Он всё знает, старый барсук. – Кто расследовал смерть хозяина космоса? Старший инспектор Ним? Где он? – На пенсии, – спокойно ответил комиссар. Слишком спокойно. – Отправился на Острова. Там воздух целебный. – Хитрό. – Зря стараешься. – Реваж сцепил пальцы в замок. – К делу Карра ты Кибериум не приплетёшь. У тебя ничего нет. – Ошибаетесь, господин комиссар. Имеется свидетель. Очевидец. Вот так. Так с ним и надо. Так и только так. Прямо в лоб и взять за жабры, иначе старый угорь выкрутится. Однако если комиссар и занервничал, то виду не подал. – Кто же? – спросил тоном, каким обычно просил карту вин у официанта. Тень интереса, не более. – Этот козырь я, пожалуй, оставлю при себе, господин комиссар. – Блефуешь? – поросячьи глазки вперились в Кима. Ларго стоически выдержал взгляд, и шеф взорвался. – Ты себя кем возомнил, щенок? – прорычал он, подавшись вперёд. – Хочешь потерять место, идиотина? Забыл, что случается с теми, у кого нет работы? Забыл статью двести семнадцатую пункт два? – Я знаю Кодекс наизусть, – железным голосом произнёс Ким. Хотелось припечатать шефа каждым словом. Хотелось раздавить. Задушить. Съездить по сытой роже. Он доверял Реважу столько лет. Считал его наставником. Уважал, несмотря на скверный характер. А теперь... Разочарование вышло неожиданным и мощным, как удар молнии, и Ларго заскрипел зубами. – Там есть и другие любопытные статьи. Злоупотребление служебным положением, например. Сокрытие улик – тоже неплохая статья. Что там за них дают? Каторгу? Петлю? – Ты мне угрожаешь, скотина неблагодарная? Ты МНЕ угрожаешь? – Комиссар побагровел. – Думаешь, один громкий успех делает тебя неприкасаемым? Думаешь, у меня не хватит духу вышвырнуть тебя к чертям собачьим? – Не хватит. – Ларго поднялся и прихватил папку с делом Милоса Карра. – Спасение Селверуса превратило меня в героя, – повторил он слова Альбера Нея. – А героев не увольняют. – О да! – Реваж подался вперёд и понизил голос. – Их убирают другими способами. Ким замер, не дойдя до двери шага. Обернулся. Противный холодок пробежал вдоль позвоночника. – Чего зенки выкатил? – комиссар громыхнул ящиком стола и вытащил заветную бутылку. – Кибериум устроит тебе шикарные похороны, не сомневайся. Неделю скорбеть будем. – И кто тут кому угрожает? – Ларго скривил губы в недоброй ухмылке. – Не ершись, парень. – Реваж припал к горлышку и сделал пару глубоких глотков. – Я уберечь тебя хочу. Ты же с упорством фанатика суёшь башку в медвежий капкан. Прямо как тот раз, три года назад, помнишь? Ким помнил. Тогда, три года назад, комиссар вытащил его из такого дерьма, что и сказать страшно. Ларго работал над делом весьма деликатным. Однако ухитрился проморгать под собственным носом осведомителя. Из Отдела началась утечка, и только своевременное вмешательство Реважа предотвратило катастрофу. Шеф без колебаний впрягся за него, закрыв широкой спиной от гнева начальника управления. Самое обидное, что Ларго до последнего выгораживал "крота", а Реваж раскусил негодяя сразу. Комиссар не раз и не два в излюбленной своей манере пытался вправить Киму мозги, вот только Ларго включил режим барана и не желал ничего слушать. И, в итоге, едва не попал под трибунал. – Вижу, что помнишь. – Комиссар отправил бутылку обратно в ящик. – А теперь будь паинькой и сделай, что велено. Поверь, так будет лучше для всех, а для тебя – в первую очередь. – Быть пешкой в чужих играх не по мне, – сухо заявил Ларго. – Я не зелёный юнец, чтобы оберегать меня, не посвящая в детали. Хотите содействия – расскажите всё, как есть. – До всего ты ещё не дорос. – Реваж взъерошил седые космы. – Не наигрался ещё в героя, нет? Ким промолчал и набычился. – А, чёрт с тобой, упёртый засранец. – Комиссар бросил взгляд на часы. Они торопились ровно на пять минут. Так же, как и десять лет назад... – Пшёл вон. Мне плевать, что ты там затеял, но отчет по делу Лессера должен лежать на моём столе во вторник. Понял? Иначе... Дальше слушать рычание разъярённого шефа Ларго не стал. Он вышел из кабинета, громко хлопнув дверью, и едва не сшиб тщедушного сержанта. Подслушивал, – догадался Ким, окинув взглядом сутулую фигуру. – Как есть – подслушивал. – А... Калеб, привет, – отсалютовал он, но руки не подал. Сержант Калеб Тюр – остроносый худосочный тип с проплешиной и вечно бегающими глазками – всегда вызывал в нём чувство непонятной гадливости. – Доброе утро, инспектор. – Тюр вечно строил из себя важную птицу, хотя его функции в Отделе сводились к порочному кругу – "принеси-подай". И сейчас он нёс Реважу документы на подпись. – В каком настроении господин комиссар? – В прекрасном, – улыбнулся Ларго. – Если у вас к нему дело, то лучшего момента, чтобы обсудить его, просто не придумаешь. Мага у себя? Мага как всегда ковырялся в железяках под своё любимое «тяжелое музло» (как выражался сам бывший хакер) и подпевал. Громко и нестройно. Музыка оглушила Ларго, и он дал компьютерному гению подзатыльник, чтобы тот сделал тише. Не хватало ещё, чтобы Тюр услышал. Этот проныра тут же донесёт начальству, и тогда Реваж живьём с них шкуру спустит: за "музло" в служебное время грозило увольнение с позором. – Здарова, инспектор! – Мага протянул руку запястьем: ладони у него были слишком чумазыми. – Как ваше ничего? – Хреново. – Ларго спихнул со стула какой-то металлический хлам и сел. – Помощь нужна. – Чем могу? – Кукла Лессера. Сможешь по останкам определить в ней наличие брака? Сбоя. Того самого глюка. Мага задумался. Даже вены на лбу вздулись. – Ну… это… Восстановить блок памяти, подключить к другому процессору и… – Не грузи меня, Мага! – осадил Ларго. – Сможешь или нет? – Вообще нет, но можно попробовать. – Это как? Хакер пожал плечами. Странный он всё-таки парень. У его куклы синие волосы, в носу колечко, а в ухе точно такая же цацка-черепушка, как у самого Маги. Но... о вкусах не спорят. – Ну а номер партии киборга установить получится? – Это запросто! – Мага улыбнулся, тряхнув рыжими вихрами. – Отлично. – Ларго встал и шагнул к выходу из тёмной каморки, служившей компьютерному гению кабинетом. – Займёмся этим, когда вернусь. – Всего вам! – крикнул парень ему вслед и снова врубил рычаще-вопящее «музло». Подземная парковка освещалась плохо. Бόльшая часть ламп давным-давно вышла из строя, а уцелевшие зловеще дребезжали и то и дело гасли, чтобы через секунду вспыхнуть вновь. Ларго шёл, и стук каблуков разлетался по всему пространству. Эхо вытворяло со звуком жуткие фокусы. Машина – старая, как мамонт, но верная, как кукла – ждала его в самом тёмном углу. Ларго полез в карман за ключами. Коварная связка выскользнула из пальцев и звякнула о бетонные плиты. – Зараза. Придётся лезть под машину, чтобы достать. Ларго опустился на колено, нагнулся и увидел ноги. Определенно, ноги. Ну ноги и ноги. Чего тут такого. Но они стояли на месте. Не двигались. А их владелец не издавал ни звука. Ларго знал в Отделе всех и каждого. Если это кто-то свой, непременно окликнет. А если… Он вскочил, но заметил лишь тень, которая бесшумно метнулась в сторону. Уверенным шагом Ларго двинулся по парковке. Достал из кобуры табельный револьвер и снял с предохранителя. Он добрался до входа, но так никого и не обнаружил. Только охранник храпел на вахте. – Вот дерьмо. – Ларго плюнул. Вернулся. Сел в машину и закурил. Теперь он знал: за ним следят. Глава пятая Дождь лил, как из ведра. Лужи пузырились и пенились. Мокрый асфальт блестел чёрным глянцем. Стёкла машины запотели, и Ларго включил печку. Он собирался к Альберу Нею, но поехал совсем в другую сторону. И на это имелись весьма веские основания... Чёрный студебеккер, тяжёлый, мощный и наглухо тонированный, привлёк его внимание не сразу. Сначала он мелькнул в зеркале заднего вида на пересечении проспекта Хаксли и Пятой улицы, где плотный поток машин медленно полз к Звёздному мосту – грандиозной трубе из стекла и бетона, что соединяла Деловой центр Агломерации с престижным спальным районом под названием Рай. Именно там, кстати, снимал апартаменты старина Реваж. Потом Ким углядел знакомую тачку на развязке у Образовательного Центра: студебеккер урчал в правом ряду, отставая от Ларго на корпус. Ким решил на всякий случай записать номер своего незваного спутника и уже извлёк из внутреннего кармана замусоленный блокнот, но смена сигнала разрушила все планы: подозрительная машина рванула с места и свернула в сторону площади Памяти. Показалось, – подумал Ларго, закуривая. – Нервы ни к чёрту. Он включил магнитолу и поставил любимый диск – довоенный фанк хлынул из хрипящих колонок. Ким рисковал: слушать музыку разрешалось только дома и исключительно с восьми до одиннадцати вечера, но ему было плевать. За окном мелькали бесконечные шеренги высоток. Унылые и серые, они казались безликими, но это только днём. Когда на город опускалась ночь, небоскрёбы пестрели от неоновых вспышек и рекламных голограмм. Может, вовсе не стоило говорить шефу о свидетеле? – размышлял Ким, постукивая по рулю в такт басовой партии. – Хотя нет. Я всё сделал правильно. Будь это кто-то иной – другое дело, но Реваж... С этим лучше играть в открытую – прямо и бескомпромиссно: старик обладает гибкостью стального рельса, и если его прижать фактами... Эх, что же такое сотворил Кибериум, чтобы подмять его под себя? Угрозы? Деньги? Шантаж? Всё сразу? Ларго притормозил, пропуская пешеходов и... выругался: позади, выдержав люфт в три машины, пристроился тонированный знакомый.