Глаза кобры, – машинально отметил Ким. – Кобры перед броском... Лопес внимательно слушал, сложив домиком унизанные перстнями пальцы-сардельки. – Вы серьёзно? – вопросил делец, когда Ларго закончил. – Абсолютно. – С какой это стати, позвольте, меня могут шантажировать? – Звонкий щелчок толстых пальцев, и к столику выплыла кукла. Длинноногая, пышногрудая и полностью обнажённая. С золотисто-оливковой кожей и чуть раскосыми тёмно-синими глазами. На подносе она держала две сигары, гильотинку и пепельницу. – С чего бы? Ким уставился на фармацевта, а тот с невинным видом принялся раскуривать сигару. Каков стервец! Надо бить в лоб, как учил Реваж, – решил Ларго. – Брать за жабры резко и основательно. – За производство ультронея, – могильным голосом изрёк он и приготовился к спектаклю. Вот сейчас толстопузый любитель роскоши вздрогнет, побледнеет и обрушит праведный гнев на новоявленного обвинителя. Начнёт угрожать, запугивать, потребует адвоката... И это будет ошибкой. Серьёзной ошибкой. Фатальной. Ким ждал именно этого, однако... Лопес действительно замер. На миг. А потом расхохотался, запрокинув голову. Он смеялся так громко и заливисто, что Ларго стушевался. – О, небеса! – На змеиных глазах выступили слёзы. – Вы сделали мой день ярче, детектив. – Рад, если так, – процедил Ким и набычился: подобный поворот в планы не входил. – За производство ультронея награждать надо, а не наказывать! – Мануэль оскалился, и на зубе блеснула сапфировая фикса. – Когда живёшь в мире, как наш, правильнее всего кумарить нонстоп. Не хотите, кстати, закинуться? У меня богатый выбор: таблетки, косячки, порошок, инъекции. Что вы предпочитаете? Потяжелее? Полегче? Чтобы немного расслабиться или напрочь забыться? Ларго скрежетнул зубами. Что за чёртов бред? Провокация? Очередная ловушка? Глупый розыгрыш, или... Или кто-то крышует Лопеса так надёжно, что фармацевт уже краёв не видит. Грёбаные богатеи, – сердито подумал он и нахмурился. – Любое говно им с рук сходит. – Подумайте, Ким… – Мануэль выпустил кольцо терпкого дыма и закинул одну шерстистую ногу в шлёпанце на другую. – Можно я буду называть вас Ким? Взгляните только, во что мы превратились! Рабочие муравьи, послушные чужой воле. «Делай, что должен и будешь счастлив», – процитировал он один из популярных лозунгов, весьма умело подражая басовитому голосу Имре Хара. – А в чём оно, счастье? Вот вы, например, счастливы? – Я сюда не философствовать пришёл, – холодно заявил Ларго. – Разумеется, – хмыкнул Лопес. – Вы взбаламутили ни свет ни заря моего разнесчастного помощника, чтобы получить информацию. Важную информацию. И теперь ждёте, что я выложу всё на блюдечке с голубой каёмочкой. Просто так. Совершенно безвозмездно. Мануэль небрежно стряхнул пепел. Частично он попал на стол, но пышногрудая красавица тут же протёрла стеклянную поверхность. Нагнулась она при этом весьма волнующе. – Я предупредил вас об опасности, которая вам угрожает. – Ким старался не смотреть на упругую задницу куклы. Получалось плохо. – Карр и Лессер… – Карр и Лессер – дураки, – перебил наркоделец. – Я – другое дело. Меня за жопу взять непросто. – Так всё-таки пытались? – А вы настоящая пиявка, детектив Ким. – Лопес смачно затянулся и прищурился. – Я много слышал о вас. Дело Селверуса, признаюсь, меня потрясло. Теперь вы занялись смертью этого злобного садиста – Лессера, и в итоге добрались до меня. Бьюсь об заклад, вам известно куда больше, чем вы рассказали. – Вы тоже не торопитесь раскрывать карты, – парировал Ларго. Мануэль выпустил дым и уставился на него долгим пристальным взглядом. Змеиные глаза жгли насквозь, как рентген. Молчание затянулось: пепел дважды упал с кончика сигары. Наконец, Лопес изрёк: – Я деловой человек, детектив Ким. Не вижу смысла в том, что не приносит выгоды. Понимаете? Ларго понимал. – Что вы хотите за откровенность? – без обиняков спросил он. – Вот! – Улыбнулся наркоделец. – Другой разговор. Он снова щелкнул пальцами. – Верлина, детка, тащи вина! Длинноногое изделие подчинилось. Верлина покинула фальшивый сад, соблазнительно качая бёдрами, а Мануэль подался вперёд и понизил голос. – Хочу, чтобы Особый отдел навсегда потерял интерес к моим лабораториям. Ким окаменел. Ничего себе просьба! Кем надо быть, чтобы такое обещать? Кому такое под силу? Уж точно не мне... – Идёт, – выпалил он севшим голосом и протянул руку. Ладонь утонула в гигантской пятерне Мануэля. – Вы мне определённо нравитесь, детектив Ким. Ещё бы, – хмуро подумал Ларго. – По выполнению невыполнимого я большой специалист. Вернулась Кукла. Она принесла тёмную пыльную бутылку. – Вот оно, моё сокровище. – Мануэль вооружился штопором. – Из личных запасов! Ещё довоенное: не какая-то там синтетика. – Он наполнил пузатые коротконогие бокалы. – За жизнь, полную удовольствий! Ларго сделал глоток и сморщился. Кислятина. Раньше он не пил ничего довоенного, а вино и вовсе не любил: ни градуса, ни вкуса. – Вы правы, Ким. – Мануэль Лопес осушил свой бокал в один приём и рыгнул. Смачно так. От души. – Они действительно хотят, чтобы я продал акции Кибериума. – Кто… "они"? – Не имею понятия. – Наркоделец пожал мясистыми плечами. – Но не думаю, что это один человек. – И... что вы собираетесь делать? – Ларго расстегнул пуговицу на вороте. Как, чёрт побери, невыносимо душно в этом грёбаном искусственном раю! – Собираюсь отвечать уклончиво, – хохотнул Лопес, подливая вина. – Тянуть время. Водить за нос. Не говорить ни «да» ни «нет». Динамить, проще говоря. – Оригинальный ход. – И весьма действенный, – подмигнул Мануэль. – Шантажисты ждут моего согласия. Вот и пусть ждут. А пока они заняты ожиданием, я подчищу хвосты. Товар спрячу, документы сожгу, лаборатории переоборудую. Дам на лапу всем, кому надо, и стану чистым-чистым, как агнец божий. – Лопес молитвенно сложил руки и закатил глаза, изображая высшую степень святости. – Но ведь эти самые "они" могут сообразить, что к чему. – Во рту стало сухо, как в пустыне. Ларго допил вино одним махом и закусил виноградинкой. Не помогло. – Могут, – угрюмо согласился наркоделец. – Поэтому надо действовать быстро и без промедления. – Кто, по-вашему, за этим стоит? – Ким утёр лоб тыльной стороной ладони. Пот лил градом, и рубашка прилипла к спине. Противно. Печёт, словно в атомном реакторе. Хоть бы Лопес догадался включить кондиционер: сам вон весь взмок, как потная горилла. – Не знаю... – Протянул наркоделец, задумчиво играя бокалом. – Ума не приложу. Сейчас столько всяких психов развелось – хоть отстреливай. Взять того же Ладимира Лея. Где вот он? А ведь он жив. Затаился себе и готовит удар. – Почему вы думаете, что это именно Лей? – Синий купол над головой пошёл красными пятнами, и Ларго мотнул головой, прогоняя наваждение. Ладимир Лей... Опальный политик, возглавлявший подпольную группировку в Зоне Отчуждения... Я должен был выследить его, – вспомнил Ким. – Да так и не доехал до Зоны... – Он левый. – Мануэль схватил грушу и впился в жёлтый бок зубами. Сок потёк по двойному подбородку. – От них всего можно ожидать. К тому же Лей – совершенно чокнутый. – Ну а покупатель? – Язык распух и с трудом ворочался во рту. Голова кружилась. Чёрт! Как, ну как можно запьянеть так с бокала сраного кислого вина? – Кому вас вынуждали продать акции? – Ох, да это всего лишь подставное лицо, – наркоделец махнул волосатой лапищей. – Скорее всего, его и в природе-то не существует. Как же его... Ну как же... Лопес потёр виски. Похоже, вино и ему крепко ударило в голову. – А! Вспомнил! Какой-то Сайрус, что ли... Кажется, Сайрус Вик, но это не точно. Сайрус Вик! Воздух стал густым и плотным. Не вдохнуть. Ларго открыл рот, как рыба, выброшенная на берег. В ушах зазвенело. Из глаз брызнули слёзы. Сайрус Вик! – Детектив… Ким, что с вами? – Смуглое лицо Мануэля превратилось в тёмную кляксу. Голос зазвучал глухо, будто из трубы. Фальшивый сад закружился, запрыгал, сливаясь в тошнотную муть, и Ларго обмяк, провалившись в пучину непроглядного мрака. Глава двадцать вторая