Он повернулся ко мне спиной. Кажется, собрался пройтись по своему кабинету, но тут же развернулся обратно. – Ты преодолел огромный путь с того момента, как вошел в эту комнату. Я кивнул: – Конечно, вы отличный мозгоправ. – Спасибо. – Он с горечью покачал головой. – И ты решил, что вылечился, теперь все в порядке, все на своих местах и готово крутиться? – Уверен в этом. А вы? Он покачал головой. – Пока мы с тобой выяснили только одно: что ты собой представляешь. Но тебе придется узнать еще кое-что. Я был готов потерпеть. – Что именно? – Ну, скажем, как живется людям, у которых такое на совести. Джерри, ты не похож на обычных людей, но все-таки ты человек. – Разве я виноват, если спасал свою шкуру? Он словно не слышал. – Вот еще кое-что: ты говорил, что всегда был зол на всех и на вся… так и жил. А ты не задумывался, почему? – Нет, как-то не приходилось. – Ты всегда был одинок, потому-то общество этих детей, а потом мисс Кью так много значило для тебя. – Дети-то остались при мне. Он медленно качнул головой. – Ты и дети – единое существо. Уникальное. Не имеющее родни. – Он ткнул в меня трубкой. – Одинокое. Кровь запульсировала в моих ушах. – Заткнись, – бросил я. – Сам подумай, – тихо отвечал он. – Твои возможности почти безграничны. Ты можешь получить все, что захочешь. Но ничто не избавит тебя от одиночества. – Заткнись! Все одиноки. Он кивнул. – Но некоторые умеют справляться с одиночеством. – Как? Помедлив, он произнес: – Есть нечто, неведомое тебе. И слово, обозначающее это понятие, для тебя – пустой звук. – Говори, я слушаю. Он окинул меня странным взором. – Иногда эту штуку называют моралью. – Наверно, вы правы. Хотя я и не понимаю, о чем вы говорите. – Я более не испытывал желания слушать его. – Вы боитесь… вы боитесь Homo Gestalt. Стерн удивительным образом заставил себя улыбнуться. – Недоделанная терминология. – Мы и сами еще недоделаны. – Проговорив это, я указал: – Сядь сюда. Он пересек притихшую комнату и уселся за стол. Я нагнулся к нему, и он уснул с открытыми глазами. Я выпрямился и осмотрел комнату. А потом взял термос, наполнил его и поставил на стол. Расправил уголок ковра, покрыл изголовье кушетки чистым полотенцем. Потом подошел к столу, выдвинул ящик и увидел магнитофон. И вместо того чтобы протянуть к нему руку, вызвал Бини. Она выросла рядом, широко открыв глаза. – Посмотри-ка сюда, – обратился я к ней. – Хорошенько посмотри. Я хочу стереть эту ленту. Спроси у Малыша, как это сделать. Она моргнула, словно бы встряхнулась, а потом склонилась над магнитофоном. Словом, постояла, исчезла, вернулась. Шагнула вперед. Нажала две кнопки, дважды щелкнула переключателем. Лента с писком закрутилась назад мимо головки. – Хорошо, – сказал я ей, – готово. Она исчезла. Взяв куртку, я направился к двери. Стерн все сидел за столом, уставившись перед собою. – Хороший мозгоправ, – пробормотал я. Чувствовал я себя просто здорово. Снаружи я помедлил, затем вернулся в кабинет. Стерн поглядел на меня. – Садись-ка сюда, сынок. – Извините, – отвечал я. – Простите, сэр, ошибся дверью. – Ничего, – отвечал он. Я вышел, закрыл за собой дверь и всю дорогу к полицейскому участку ухмылялся. Сообщение о смерти мисс Кью пройдет без задоринки. Иногда я даже посмеивался, подумывая о Стерне: как он будет морщить лоб, вспоминая события забытого дня и обнаружив в столе невесть откуда свалившуюся тысячу долларов. Так-то куда забавнее, чем пожелать ему помереть. Кстати, а что такое мораль? Часть третья. Мораль – И кем же он вам приходится, мисс Джеральд? – осведомился шериф. – Джерард, – поправила она. Странный рот, зеленовато-серые глаза. – Он мой кузен. – Все мы, Адамовы дети, кузены через праотца Адама. Надо бы точнее. – Семь лет назад он служил в ВВС, – сказала она. – А потом начались неприятности. Его уволили по состоянию здоровья. Шериф покопался в папке, лежавшей на столе. – Помните имя доктора? – Сперва был Томпсон, потом Бромфилд. Он и подписал заключение. – Кем он был до службы в авиации? – Инженером. То есть стал бы, если бы успел окончить училище. – А почему не окончил? Она пожала плечами: – Он тогда пропал. – Так откуда вы знаете, что он здесь? – Я узнаю его везде, – отвечала она, – я видела… я видела, как это случилось. – Видели? – Шериф сложил папку и бросил ее на стол. – Знаете, мисс Джерард, не мое дело давать людям советы, но вы, кажется, приличная девушка. Почему же вы не можете просто позабыть о нем? – Мне бы хотелось повидать его, если это возможно. – Он не в своем уме. Вы не знали этого? – Нет.