Мюнхен (Германия). Официальное прикрытие: экспортно-импортная компания «Мюррей». Три судимости. Фотография прилагается. Лиммат Олаф Эрих, 1955 года рождения, место проживания: г. Милан (Италия). Официальное прикрытие: транспортная корпорация «Чучарелло». Судимостей не имеет. Фотография прилагается. Манкузо Джан-Карло, 1956 года рождения, место проживания: г. Марсель. Официальное прикрытие: ресторан «Джан-Карло». Судимостей не имеет. Фотография прилагается. Далее приводились имена сопровождающих лиц с фотографиями, а также список заложников, обмен которыми произошел в Цюрихе в отеле «Долдер». – Может, все же не стоит прилагать фотографий главных фигурантов? – задался вслух вопросом зам. начальника, и после краткой паузы пояснил. – Все же они значатся в том списке, который они нам прислали… – Думаю, лучше сделать все как полагается по инструкции, – подал свой голос аналитик, судя по внешнему виду, самый старший по возрасту среди присутствующих. – Тем более что они это любят… – Да, – кивнул начальник, – мужчина моложавый, импозантный, сдержанный. – Особенно они любят, когда им указывают на их некомпетентность. Вы только представьте себя на их месте, Федор Аристархович… Аналитик откинулся на спинку высокого кресла, прикрыл тяжелыми веками проницательные глаза, представил, кисло улыбнулся: «Не думаю, что на их месте понял бы нас правильно…» – А что если вообще ничего не посылать? Вроде как мерси, приняли к сведению, роем землю носом, как нароем, сообщим, – предложил самый молодой из присутствующих – прогнозист. – И то верно, – поддержал почин молодежи заместитель, тоже мужчина далеко не преклонного возраста. – По крайней мере, такой оборот их не удивит. – Это как же? – вздрогнул аналитик. – Утаить информацию? – Ну, – подтвердил прогнозист. – Бесплатно?! Все взглянули на начальника: может, улыбнется для ориентиру? Улыбнулся, явив взорам славную ямочку на левой щеке, – результат несчастного случая в детстве; другая щека, храня солидность начальственного облика, осталась гладкой, полной и холеной, как плечо кустодиевской купчихи. Тем не менее, улыбка получилась ободряющей. Десять секунд облегченного смеха. Ничто так не сплачивает коллектив, как совместное веселье на чей-нибудь счет. – А нельзя ли довести эту информацию до их сведения както иначе, через другие источники? – подал идею аналитик. – Поздно, батенька, поздно. – Представляю их реакцию, – решил поделиться достижениями своего воображения прогнозист. – Опять, скажут, этим русским за державу обидно… – Пусть без не большого, но здорового чувства патриотизма, никакие спецслужбы продуктивно работать не в состоянии, – не удержался от назидательности начальник. – Совершенно с вами согласен, Виталий Леонидович, – важно кивнул аналитик. – Если бы Рихард Зорге, Ким Филби и Олдрич Эймс не были патриотами России, они бы не достигли таких потрясающих результатов. – Нам нельзя быть патриотами, – напомнил прогнозист. – Интерпол организация международная и крайне аполитичная. И эта шутка оказалась к месту. И вновь рассмеялись совещающиеся, правда, на сей раз скорее саркастично, нежели добродушно. Насчет консолидирующих свойств саркастичного смеха психологи пока еще к единому мнению не пришли. Будем надеяться, что он, по меньшей мере, безвреден. В конце концов, над кем смеялись? Не над собой же. Послушать иных официальных представителей, так Интерпол являет собой нечто вроде узкоспециализированного справочного бюро. Иными словами, с их нелегкой работой шутя справится один приличный компьютер и пара квалифицированных программистов. Остальные – просто охрана. Вот она и потешается над своими затруднениями. А что делать, коли так уж повелось исстари: Москва игнорирует сообщения о не совсем законном импорте сырья по демпинговым ценам, Запад в свой черед закрывает свое всевидящее око на преступный вывоз капитала из России. – Ну что, половцы, делать бум? – подвел предварительные итоги плодотворной дискуссии начальник. – А не бросить ли нам, Виталий Леонидович, жребий? – попытался спровоцировать фортуну аналитик. – Не наш метод, Федор Аристархович. – А чей? – полюбопытствовал прогнозист. – Их, – последовал ответ. – Между прочим, в одном из графств Висконсина введена платная должность хироманта-астролога, который по отпечаткам пальцев преступника и расположению звезд в момент совершения преступления обязан определить судьбу правонарушителя, то есть, уготовано ли ему свыше быть пойманным, уличенным и, главное, осужденным, или же Бог его помилует, а свинья не съест. В последнем случае дело сразу же сдается в архив как висяк, – чтобы не тратить зря ни времени следователей, ни денег налогоплательщиков. Заместитель умолк, довольный произведенным эффектом. – Прошу прощения за невнимательность, господа, – изрек прогнозист. – Возможно, я что-то упустил, но я так и не понял: мы знаем, почему вдруг упали цены на наркоту или не знаем? – Побойтесь Бога, Андрюша, – всплеснул пухлыми ручками аналитик. – Откуда нам знать? Пусть допытываются об этом у наших турецких коллег. Россия, слава Аллаху, пока еще наркотиков не производит, только транспортирует транзитом… – А если наши транспортники снизили цены? – не унимался прогнозист. – А что, резонно, – заметил зам. начальника. – На людей и на уголь подняли, а на дурь снизили… – Ну да, в связи с очередным удорожанием доллара, – усмехнулся начальник. – Я вот о чем сейчас подумал, о други, – нахмурился аналитик. – А не связано ли это с тем давешним делом, – я имею в виду ту межбанковскую, чрезвычайно запутанную историю, помните: Питер, Цюрих, Лондон и так далее? Начальник помрачнел, заместитель заерзал, прогнозист сумел сохранить безмятежное состояние организма. – Это когда мы с агентом лажанулись, Федор Аристархович? – Андрюша, мы ведь кажется, договаривались: без сленга, – упрекнула осень весну, старость младость, аналитик прогнозиста. – А больше вы мне ничего не хотите сказать об этой истории? – с самым невинным видом оглядел старших товарищей младший. – Хотим, – буркнул начальник, – попросить вас ближайшие пять лет не вспоминать о ней. А еще лучше вообще забыть, – он обвел орлиным взором подчиненных и внушительно присовокупил: – Это касается всех присутствующих… – А отсутствующих? – не унимался прогнозист. – Вы имеете в виду кого-то конкретно или задали вопрос в порядке сварливости? – уточнило начальство. – Я имею в виду «Шкоду», – смело взглянул в неласковые глаза начальства подчиненный. – «Шкода» – отличный автомобиль: практичный, маневренный. Но даже ему необходим определенный километраж пробега. Вы меня поняли, Андрей Робертович? – Я вас понял, Виталий Леонидович. Спасибо, что ответили… – Виталий Леонидович, – осенило заместителя, – а что если послать в Париж неполные данные? Проинформируем их о месте пребывания всех поименованных в их списке, а выводы пусть делают сами… – Неплохая мысль, – поддержал аналитик. – Нос мы им все равно утираем, но уже дипломатично, батистовым платочком: спрашивали – отвечаем: указанные вами лица находятся там-то и сям-то… – Так, пожалуй, и сделаем, – решил начальник. – Остается уточнить под каким соусом подать им информацию о заложниках. – Полагаю, Виталий Леонидович, о них даже упоминать не стоит. По крайней мере, в этом сообщении. Спросят дополнительно, ответим. Либо сообщим попозже, вдогон дуплетом, – предложил аналитик. – Какова будет их реакция, Андрей Робертович? – А? Что? – заморгал глазами выведенный из глубокой задумчивости прогнозист. – Реакция? Утрутся. – Обоснуйте, – приказал начальник. – Легко. Нас, русских, куда легче придумать, вообразить, чем понять. Вот нас и придумывают, кто как может, каждый в меру своего глубокомыслия или в угоду вкусам, как правило, зело прагматичным. Наш ответ их представлениям не противоречит, вполне укладывается в расхожую схему: Россия – Византия – Восток… – В таком случае, – выпрямился в кресле начальник, – пущай утираются. Максим Никитич, – легкий поворот головы в сторону заместителя, – распорядитесь… Уже и совещание закончилось, а сумерки все длились, все томили Москву своим сиреневым звуком, побуждая самых нервных и обеспеченных искать спасения далеко на юге, где ночь обрушивается сразу после заката, радуя утонченные сердца отсутствием лишних деталей, на которые так щедры сумерки. Глава пятая 1 – Прошу зарубить себе на носу: в задачи ФСБ вовсе не входит поиск логики в этом хаосе, который с чьей-то легкой руки принято называть жизнью. Цель госбезопасности – извлечение выгоды из этого бардака в свете выполнения нашей главной задачи – охраны российских государственных секретов от происков ее врагов. – Генерал Копысов орлом прошелся по кабинету своего номера-люкса на шестом этаже гостиницы «Тритон», грозно обозрел из окна притихшее море, вернулся на исходную позицию возле письменного стола, бросил строгий взгляд на вытянувшихся по стойке смирно подчиненных – начальника Южноморского отделения ФСБ подполковника Стегнеева, резидента группы поддержки подполковника Наровчатого – и продолжил свой нагоняй: – Пока вы тут будете просчитывать логику поведения этого матерого волчины, мы можем недосчитаться нескольких секретнейших государственных секретов! – сморозил генерал и так и впился в вытянутые физиономии офицеров: ну, кто из вас такой смелый и грамотный, чтобы дрогнуть губами, закосить глазами или, того хуже, – покатиться со смеху? – Да, секретнейших! Да, государственных! Да, секретов! – стояло на своем высокое начальство. Генерал явно полагал, что его глаза пронзают насквозь и с одного взгляда он может узнать о человеке многое, по меньшей мере, способен различить цвет глаз и форму ушей. – Вы тут вообще, как я посмотрю, сделались узколобыми местечковыми патриотиками этого сраного городишки. – Генерал сделал поворот кругом и вновь двинулся по диагонали к окну, – возможно, чтобы лишний раз убедиться в справедливости своей оценки.