– А темная? – осторожно спросил Илья. – И темная, и чудо чудное. Вы давайте сумки из багажника забирайте и домой несите. Ваши аккумуляторы я зарядил, на неделю хватит. Батареек купил. Я сверх списка еще печенье положил. Хлеб был только черный, зато хороший, не «Сампо», местный. Как там бабушка? – Вас к себе звала зайти. – Илья пошел к багажнику машины. – Завтра и зайду. Заеду перед тем, как в усадьбу отправлюсь. Илья недовольно крякнул, задышал тяжело. Аринка испугалась, что он выронит сумки, потянула ручки одной к себе, но Илья вывернулся. – Эх, детки, – довольно потер ладони дядя Леша, – мы еще увидим возрождение Заонежья! Хватит прозябать. Какой край богатый! Какой интересный! Сюда толпами должны туристы ехать. А у нас – заправок нет, один магазин на двадцать верст, электричество и то не везде. Заживем, заживем, разовьемся! Настала пора приезжать. Молодцы эти спортсмены, что вернулись. Завтра их проведаю. Давайте, до утра! Илья с места взял бодрой рысью. – Ты понял? – догнала его Аринка. – Ничего я не понял. – Илья прибавил ходу. – Откуда здесь былины? – Не это! А что Славкин отец завтра в усадьбу поедет? Илья остановился, бросил сумки на землю, размял ладони. – Они всех туда перетаскают, – подступила к нему Аринка. – И нас тоже. И тогда всё. – Он не проедет еще, – поморщился Илья. – Не проедет… – закивала Аринка. – Машину бросит, пешком дойдет. Недалеко. Я за утро обернулась. Илья посмотрел на нее тяжелым взглядом, склонился к сумкам. – А может, это ты во всем виновата? – тихо произнес он. – Сходила – нечисть за собой привела. Когда Славка там был, за ним никто не увязался. Аринка вспыхнула, сжала кулаки. Вот зачем он это сказал?! Как будто она специально. Разве плохо, что она смогла сбежать – это еще одна галочка: спастись можно. Потерла пальцы. Пыль, камешки… Почему камешки? Куда исчез Квадро? Или не исчез? Аринку пробрал озноб, и она поспешила домой. Взбежала на крыльцо раньше брата. Оглянулась. Все вокруг как будто присело после полуденного зноя. Или затаилось, ожидая чего-то. Глава 8 Быть битым или победить Сумерки в Карелии долгие. Солнце нехотя тянется к горизонту, замирает на каждом шаге, почесывается, зевает, заглядывает за все облачка и совершенно не торопится прятаться за горизонт. Небо наливается тревожным фиолетовым, облака окрашиваются в розовое, бросают кровавый отсвет на воду. Поверхность залива волнуется, рябь разбивает красную закатную дорожку. Запоздавшие утки с недовольным кряканьем ищут место для ночлега. Илья вглядывался в набранные карты, чесал в затылке. Они сидели на мостках, где было еще светло и где комары сдувало ленивым ветерком. – Откуда у тебя столько шестерок? – недовольно буркнул брат. – Из колоды, – мрачно отозвалась Аринка. – Надо сделать так, чтобы дядя Леша никуда не поехал. – Зачем? – Илья выложил поверх шестерки короля, но, заметив движение пальцев Аринки, готовой достать свою карту в ответ, короля забрал. – Меняю! – Нечестно, – постучала по карте Аринка, но спорить не стала, вздохнула только. – Ты хочешь один в деревне остаться? – Мы и так одни. – Илья решился на короля и даму. Аринка подбросила даму. – Э! Я думал, у тебя король! Я бы перевел. – А я думаю, что туда больше никому ходить не надо. Может, чем больше в усадьбе людей, тем они сильнее? – Кто «они»-то? – Илья стал медленно собирать свой проигрыш. – Мы про них вообще ничего не знаем. Если там что-то плохое… Нас уже никто искать не будет. – Илья рассовывал в руке карты, места не хватило. Сложил, стал открывать теснее. – Папа будет! – Аринка взяла три карты из прикупа. – Ну как ты не понимаешь – мы должны их остановить! – Почему мы? – Потому что больше некому. – Аринка положила семерку, Илья радостно ее перевел и, получив обратно первые две с третьей, недовольно засопел. Погрыз нижнюю губу, постучал себя картами по подбородку и выбросил короля с двумя дамами. Аринка сочувственно скривилась и подкинула четвертую семерку. – Да откуда у тебя?! – взвыл Илья, подбирая карты. – Козырь, между прочим! – Давай колесо проколем, – предложила Аринка. – Без колеса дядя Леша никуда не поедет. – Без колеса никто никуда не поедет. И за продуктами тоже. Аринка посмотрела на Илью, взяла три карты из прикупа, вскинула брови на приплывшие тузы и прошептала: – Они ночью придут. Или уже утром заявятся. Надо какую-нибудь оборону поставить. Святой водой побрызгать. Или заговор сказать. Бабушка заговоры знает. Она сама нам как-то рассказывала. Помнишь? Илья раздраженно сложил карты, щелкнул краем: – Почему все это случилось, а? Не потому, что где-то что-то упало – а потому, что Славка туда пришел. А я говорил, не ходите? Говорил, не лезьте?! Нет, нужно было ему сунуться! И если бы ты не пошла, они бы, может, и не добрались до нас! А теперь ты хочешь, чтобы мы святой водой все поливали и всю ночь костры жгли? Нет. Я пойду спать! И тебе советую. А если побежишь туда и превратишься в зомбака, то я первый тебя на камни раскатаю. Видела, как от Славки песок полетел? От тебя одна песочница останется! С горкой. Холодная догадка кольнула Аринку, и она безвольно опустила руки, открывая все свои тузы. – В кого ты меня раскатаешь? – спросила она, очень надеясь, что ослышалась. Увидев старшие масти в руке сестры, Илья торопливо произнес: – Не буду я больше играть. Чего ты бросаешься? – Он быстро собрал колоду и стал тасовать, пока Аринка не потребовала продолжения партии. – Почему на камни? – придавила его руки к мосткам Аринка. – Как тролля, – стал вырываться брат. – Какого тролля? – Ты что, темная? – отполз подальше от сестры Илья. – В «Хоббите» было. Тролли собирались съесть героев, но не успели, потому что встало солнце. Солнце превращает троллей в камень. – Солнце превращает троллей в камень, – пробормотала Аринка, поднимаясь. Посмотрела на свои руки, но они давно были вымыты. – Квадро! – Что, идет? – вытянул шею Илья. – Камни во дворе дяди Леши – это Квадро. Ой, мамочки! Аринка тут же представила, как это – вдруг превратиться в камень, и обняла себя за плечи, пытаясь унять дрожь. – С ума сошла? – насторожился Илья. – С чего ему в камни превращаться? – Сам говорил: они в дом войти не могут! Значит, за границу участка тоже! Есть места, где ему можно ходить, а есть – где нельзя. – Славка около дома стоял, ничего с ним не было. – Он у себя дома был, а Квадро – нет! Это надо проверить. – Стой! – Илья потянулся поймать Аринку, но она вывернулась. – Ты злой, никому не хочешь помогать! – крикнула ему в лицо и побежала по тропинке к гуреевскому стожку. – Нельзя никуда ходить! – устремился за ней брат. – Я к дяде Леше. – Он не любит, когда ему мешают. – Это никто не любит. – Аринка оттолкнула догнавшего ее брата. – Не мешай мне! – Она передернула плечами, только потом сообразив, что кое за кем повторяет. По рукам забегали неприятные мурашки. Неужели это все взаправду?! Неужели в их совершенно нормальное время кто-то вот так запросто превращается в камень?! Засовывают людей в гроб, и они становятся монстрами?! Хотят сделать упырями всю деревню? И для этого нужен пустяк – сходить в заброшку. Славкин отец сам туда собрался, дядя Петя тоже где-нибудь им попадется. А бабушка? Как они вытащат на улицу бабушку? Она дальше крыльца не ходит, а до леса так точно не дойдет. Приволокут гроб с собой? На голубом вертолете привезут? От раздражения не заметила, как оказалась около дома Славки. Небесно-голубая машина светилась в сумерках, словно у нее внутри устроили подсветку. Техника неприятно пахла резиной и бензином. Камни были на месте. Три больших и несколько поменьше. Лежали без движения, не торопясь превращаться ни в троллей, ни в Квадро. Осторожно потрогала холодные бока. Шершавые. Их никогда не обкатывали ветра и дожди. Толкнула самый большой. Не шелохнулся. Налегла двумя руками. Ни в какую. А что, если вытолкать камни за границу участка? Где она проходит? Где тропинка выворачивает на дорогу? Или ближе? С разбегу ударила камень ногой. Запрыгала на месте от боли в пятке. Вот ведь каменюка вредная. А может, все это здесь всегда и лежало? Просто никто их не замечал?