– Я бы не употреблял это слово, – значительно и с эдаким легким апломбом произнес он. – Задавака. – Убедившись, что посторонние на них не смотрят, она по-детски показала ему язык. От этой картины в груди Измайлова растеклось тепло. И даже, пожалуй, истома. Настолько Катя сейчас была прекрасна и обворожительна. Не сдержавшись, он улыбнулся ей и с игриво-виноватым видом развел руками. – Поздравляю, Борис. Я знала, что мундир вам пойдет, – уже не дурачась, произнесла она. – Благодарю, Катя. Экзамены в морских классах Измайлов выдержал с успехом. Случилось даже поспорить с аттестационной комиссией, когда один из экзаменаторов указал ему на ошибку при работе с парусами в штормовую погоду. Но молодой человек прошел в одиночестве через множество штормов и бурь. Как говорится, испытал, почем фунт лиха, на собственной шкуре. Так что убедить его в собственной неправоте было сложно. Вообще-то Борис рисковал заполучить переаттестацию через год, что никоим образом не входило в его планы. Но и уступать тому, кто в теплом кабинете уже успел позабыть, каков вкус соленого ветра, тоже не собирался. Он, собственно, уже смирился с тем, что сглупил, и пер напролом только из чистого упрямства и уверенности в своей правоте. И каково же было его удивление, когда этот экзамен ему зачли на отлично. Буквально вчера он получил свидетельство и погоны, после чего бросился к своей яхте. Ганин едва поспел за своим подопечным. Скорый переход, и вот он на Яковенковском. Тем более в Институте благородных девиц годовые экзамены позади и девушек распустили на летние каникулы. А значит, и для встречи необязательно дожидаться воскресенья. – Итак, какие у нас планы? – игриво поинтересовалась она, с непринужденностью беря его под ручку. Стоявший неподалеку городовой усиленно делал вид, что его ничто не удивляет, и вообще он не отличается любознательностью. Правда, получалось у него как-то слишком напоказ, а потому в это совершенно не верилось. И потом, если эдак коситься, то и окосеть можно. – Предлагаю прогуляться в летний сад и посидеть в «мороженице». Борис все же не удержался, где-то сболтнул насчет своей задумки по кафе-мороженому. Кто-то воспринял эту затею с должной серьезностью. Попробовал. И вскоре Россию, а вслед за ней и другие страны, в особенности южные, охватил бум. Подобные узкоспециализированные заведения росли, как грибы после дождя. В России прижилось название «мороженица». А уж какое там подавали мороженое! Борис такое ел только в своем прошлом детстве. – Батюшка мне устроил форменный допрос: мол, отчего я не интересуюсь молодыми людьми и не желаю бывать на балах. Хожу только по необходимости, когда не явиться будет совсем уж неприлично, – поведала Катя, устраиваясь за столиком. – И что вы ему ответили? – с хитринкой поинтересовался Борис. – Сказала, что мне это неинтересно, – пожав плечами, просто ответила она. – Нет, ну правда, какой смысл в этой праздности? Я с куда большим удовольствием и пользой проведу вечер… да хоть с книжкой в руках. Это как минимум способствует расширению кругозора. – Ага. Отсюда я делаю вывод, что мое общество вы находите полезным и познавательным. – Не забывайте, вам есть что рассказать. Несмотря на вашу молодость, вы видели куда больше тех, кто значительно старше вас. Одно только одиночное плавание чего стоит. А ведь было многое и помимо этого, – зардевшись, ответила она. Видя это, Борис поспешил прийти ей на помощь и перевести все в шутку. – Э-это да-а. Уж что-что, а приключения на свою… – Борис осекся, а Катя покрылась еще большей краской смущения, прекрасно поняв недосказанность. – Ну, я хотел сказать, что… – Я все поняла. Не стоит вдаваться в подробности, – сквозь сжатые зубы тихо процедила она. – А. Ну да. Кхм. Вот видите, каково оно с неотесанными мужланами. – Ничего. Медведя за год на велосипеде учат кататься. Думаю, обучить хорошим манерам выходца с рабочей окраины не составит столь уж большого труда. – Кстати, я видел афиши. В Яковенковск прибыл бродячий цирк. Не желаете ли посетить представление? – Увы, Борис, но не получится. – Не любите животных? – Тяв! – словно почувствовав неладное, всполошился Шанти, по обыкновению пристроившийся на коленях Кати. – Не слушай его, солнышко, – потрепав песика по голове, задорно произнесла она. – Животных я люблю. От клоунов без ума. А уж когда вижу, что вытворяют эквилибристы под куполом, так и вовсе сердце замирает. – И в чем проблема? – В том, что мои родители тоже любят цирк. И коль скоро сегодня первое представление, они непременно будут там. По сути, официальный выход, где я обязана присутствовать. – Ага. Ладно. Как насчет завтра? – Вы так хотите пойти в цирк? – Я хочу провести время с вами. А где – мне совершенно без разницы. – Тогда, может, покатаемся на велосипедах? – предложила она. – Договорились. – О чем это вы договорились? – послышался знакомый голос. – Любезный, еще одну порцию пломбира, посыпанного шоколадом, и молочный коктейль. – Всенепременно, – выставляя заказ молодых людей на столик, с готовностью отозвался официант. – Здравствуйте, – наконец задорно поздоровалась Москаленко. – Здравствуйте, Елизавета Петровна. – Здравствуйте, матушка. Борис поздоровался негромко, но подошедшая успела привлечь к себе внимание, а потому даже тихо оброненное слово было услышано окружающими. На лицах некоторых из них появились лукавые улыбки. Ну а что тут поделаешь, коли парень едва ли моложе нее обращается к ней как к матушке. – Тише ты, умник! – прошипела Москаленко, опускаясь на стул. – Можешь называть по имени-отчеству. А тебе, красавица, уж сколько раз говорено! – Ой, ладно. Можно подумать, вас тут никто не знает, – отмахнулась Катя. – Знают. Но это не повод лишний раз выпячиваться. – Не побрезгуйте, – пододвинув к ней свою порцию мороженого, предложил Борис. Благо у него также было мороженое с шоколадом. Ну и управится он куда быстрее девушек. А вот есть в то время, когда одна из них ожидает свой заказ, он не смог бы. Катя также не спешила прикасаться к своей порции, а июньское солнце не способствовало сохранению быстро тающего продукта. – Благодарю, – не стала отказываться Москаленко и вооружилась ложечкой. Только после этого ее примеру последовала Катя. Правда, не забыла еще и поделиться с Шанти. Борис отчего-то подумал о глистах и о том, что, несмотря на сильную свою привязанность к песику, есть с ним с одной ложки он все же не готов. Ага. И Елизавета Петровна туда же. Она вообще к животным с открытым сердцем. Не то что к людям. Вызнал Борис доподлинно о судьбе капитана Бэнтли и его лейтенанта Абрамса. Жестко она. Вот сиди и думай, что за тараканы водятся в этой милой головке. – Боря, я ездила в Москву. – Я знаю. И, признаться, не думал, что вы вернулись, иначе непременно засвидетельствовал бы вам свое почтение. – Ты был бы в курсе, если бы, приезжая в Яковенковск, останавливался в моей усадьбе. – Елизавета Петровна, мы это уже обсуждали. – Ох и упрямый же ты! Ладно, не суть. Я посетила Московскую академию художеств и лично беседовала с Ивановым. – И? – не особо проникнувшись именитым мастером кисти, поинтересовался Борис. – И-и-и? – удивилась Елизавета Петровна. – Что вас удивляет? Я никогда не говорил о том, что изобразительное искусство является смыслом моей жизни, чего не сказать об Александре Андреевиче. Вот если бы вы поведали мне о каких-нибудь технических новинках, тут бы я проявил живой интерес. – И напрасно. Потому что поначалу он воспринял твои акварели крайне негативно. Но затем все же внял моим просьбам и присмотрелся к тому, что он назвал мазней. Тебе неинтересен его вердикт? – Нет. Эти акварели – всего лишь средство для скорейшего развития моего дара. Я и сам понимаю, что картины не имеют ценности. – А вот тут ты ошибаешься! – ткнув в его сторону ложечкой, возразила Москаленко. – Сейчас вы скажете, что одаренный и признанный мастер увидел в них зачатки нового направления и, я не побоюсь этого слова, стиля. – Напрасно иронизируешь. Именно это он и сказал. – Я тоже, – равнодушно пожал плечами Измайлов. – То есть все, чего ты хотел, – это только развить умения? – Благодарю, – принимая заказ от официанта, произнес Борис и тут же обратился к Москаленко: – Именно эту цель я и преследовал. – А позволь спросить, зачем тебе это вообще нужно? Ну развивал бы понемногу. К чему устраивать эту гонку? – Во-первых, мне нужен свободный опыт. Я постоянно испытываю в нем недостаток. Даже не представлял, насколько может быть хлопотным делом ускоренная подготовка экипажа. А во-вторых, есть у меня одна задумка. Я ее уже опробовал, но, к сожалению, нужного эффекта получить не удалось. Думаю опробовать, достигнув академического уровня. – О чем речь, не поделишься? – Извините, Елизавета Петровна, но пока я распространяться на эту тему не стану. – А зачем вам ускоренная подготовка экипажа? Вы опять куда-то собрались? – поинтересовалась Катя. – А для чего же я строю «Новик»? Уж точно не для того, чтобы поступать на службу к кому-то из бояр или князей.