– Молодая, старая? – Лет пятьдесят, может, чуть больше. Я еще гадала, кем она Толику приходится. Для жены (если, конечно, наши бабы правы были в том, что Толика с детьми бросила) она старовата, для матери вроде молода. Так и не смогла понять. У него самого спросила, и знаете, какой был ответ? «Вы, Ксения Алексеевна, ошиблись. Ко мне никто не приезжал». Но я ведь не слепая и машину своими глазами видела. И женщину эту видела. Когда она через несколько месяцев опять приехала, я уже у Толика ни о чем не спрашивала. – А у девочек вы не интересовались, кто к ним приезжал? – Да, что они могли мне ответить? Одной – два года, второй – три. – А в поселке у Красина друзья были? – Нет, это уж точно. У наших мужиков интерес один – выпить. А Толик в рот не брал. – А в управлении строительном друзья были? – Не мне об этом знать, я там не работала. – А ваш муж с Анатолием находил общий язык? – Они друг другу в друзья по возрасту не подходили. Может быть, мой Иван и мог бы чего рассказать, да только восемь лет как помер муженек. – Ну а девочки с кем-то дружили? Они ведь в школу в Михайловском пошли? – Это вам нужно к Лидии Сергеевне сходить. Она их с первого класса учила. – Лидия Сергеевна? А где она живет, вы нам подскажете? – Подскажу. Пройдете до школы, а там то ли второй, то ли третий дом по той же стороне. Ворота в сиреневый цвет выкрашены и цветами разрисованы. Не ошибетесь: они в поселке одни такие. Глава 16 Из разговора с Ксенией Алексеевной мы извлекли не так уж много информации. Но все же кое-что у нас уже было. И появилась надежда. Кто знает, может, с первой учительницей у девочек сложились доверительные отношения, и Нина по старой памяти решила искать приют у нее? А если нет, мы очень надеялись на то, что Лидия Сергеевна подскажет, с кем из своих одноклассников Нина поддерживала связь. Ведь как бывает: кто-то уезжает жить в другой город, а дружба длится всю жизнь – письма, телефонные звонки, поездки в гости. Допив чай, мы простились с радушной хозяйкой на пороге ее дома. Бармалей лежал, высунув огромную морду из будки. Я боязливо прошла мимо него, вспомнив, как еще недавно он с устрашающим лаем бросался на забор, чтобы разорвать нас на части. Но пес только скосил в нашу сторону глаза и, как говорится, не повел ухом. Позади меня шагала Алина. Когда до собаки оставалось минимальное расстояние, она сладким голоском заворковала: – Песик, песик, хорошая собачка. Ты нас пропустишь? Хорошая собачка выскочила из будки и бросилась к нам. Не знаю, что у Бармалея было на уме, вполне возможно, он хотел по-доброму отреагировать на ласковое слово Алины, подбежать к нам и вылизать с ног до головы, только и всего. Но когда он стал к нам стремительно приближаться и мы увидели в его раскрытой пасти ряд острых клыков, ноги сами понесли нас к калитке. И хотя я бежала по дорожке первой, на финише Алина меня обогнала и шустро выскочила за забор передо мной. Мы успели. Бармалей опоздал на какую-то долю секунды. Он подскочил к калитке, когда мы уже были по другую сторону, встал на задние лапы, передними уперся на край забора и для порядка пару раз прорычал. – Фу, слава богу, обошлось, – тяжело дыша, сказала Алина. – И совсем ты не страшный. На тебе за это конфетку, – она полезла в карман и извлекла из его недр карамельку. Не разворачивая, она бросила конфету через забор. Пес поймал ее налету и тут же слопал с бумажкой. – Не прикармливай чужих собак, пошли, – поторопила я Алину. – Нам еще надо найти Лидию Сергеевну и с ней поговорить. – Сейчас, – Алина замешкалась у калитки, поправляя одежду. Убегая от собаки, она потеряла шелковый шарфик. И теперь надо было или лезть опять во двор к Бармалею, или кричать Ксении Алексеевне, чтобы та вышла и придержала пса. – А, черт с ним, – решила Алина не в пользу шарфа. – Давно пора его заменить. Пошли. – Случайно бросив взгляд на противоположную сторону улицы, она вдруг сказала: – А я эту девушку определенно видела. В городе, рядом с «Пилигримом». И на вокзале она тоже была. – Где? – я повернула голову в сторону, куда так пристально вглядывалась Алина, но никого не увидела. – Где девушка? – Видишь между домов дорожка? Она туда пошла. Странно, мне показалось, она за нами следила. – Когда кажется, крестятся. Алина, ты ошиблась, сейчас молодежь так одевается, друг на дружку похожи что в городе, что в деревне. – Возможно, – согласилась она, но все же бросила беспокойный взгляд туда, где еще недавно стояла девушка. – А ты ничего странного в последнее время не замечала? – Замечала, если считать странностью два убийства и исчезновение девушки, – мрачно пошутила я. – Ладно, пошли, – обиженно пробурчала Алина и направилась к центру поселка. – Слушай, – я окликнула подругу. – А нашим попутчикам будем говорить, куда мы идем. – Не хватало всем колхозом ходить. Наши приятели могут у учительницы весь доверительный настрой сбить. Одно дело откровенничать с двумя интеллигентными женщинами, совсем другое – с этой ершистой парочкой. Роман под шута горохового работает, Валик волком на него бросается. – Ты права, мы на их фоне теряемся, – усмехнулась я. – Мы-то не теряемся, это Лидия Сергеевна может растеряться. Я так понимаю, она женщина провинциальная, со строгой моралью, а тут наш Рома в роли Бандераса, покорителя женских сердец. – Может быть, в данном случае это и неплохо? – Как раз плохо. Потому что рядом будет Валентин. А с точки зрения поселковой морали у приличной девушки не может быть одновременно двух ухажеров. – Рома ведь просто друг? – Ага, с такой внешностью и просто друг, – фыркнула Алина. – В это только ты могла поверить. – Тогда я ничего не понимаю. – Я предлагаю, сначала самим поговорить с Лидией Сергеевной, а затем поставить этих двоих в известность. Наш путь пролегал мимо школы. Много лет назад здесь был высажен сквер. Деревья подросли, стали значительно выше крыши, и теперь двухэтажное здание учебного заведения утопало в золоте осенних листьев. Листья были везде: на земле, на крыше, на площадке перед входом. С десяток школьников усердно мели асфальт перед школой, листья сгребали в кучи, потом заталкивали в мешки и несли к огромному костру, который дымил, как паровоз на заре технической революции. – Может быть, наша Лидия Сергеевна сейчас в школе? – я посмотрела на часы, которые показывали без пяти два. – Вроде домой идти еще рановато. – Чтобы второй раз в школу не возвращаться, давай в школе ее поищем, – поддержала мою мысль Алина. Найти учительницу младших классов оказалось проще простого. Дежурившие на входе девчонки доложили нам, что Лидия Сергеевна из школы еще не уходила. Не дожидаясь нашей просьбы, девочки сами предложили проводить нас к учительнице. Мы застали Лидию Сергеевну в классе. Она сидела за учительским столом, склонившись над тетрадями. Уроки уже закончились, весь класс она отпустила домой, лишь двое мальчишек с хитрыми рожицами маялись на задней парте, что-то черкая ручками в своих тетрадках. «Определенно двоечники», – подумала я. Лидия Сергеевна оторвалась от проверки тетрадей и подняла на нас глаза. – Вы ко мне? – К вам. – Простите, я своих родителей знаю. Вы… – Нет, мы не родители. Мы сейчас вам все объясним, – сказала Алина и выразительно посмотрела на девочек, продолжавших стоять рядом с нами, разинув рты. Этот взгляд означал одно: «Проводили нас – спасибо и до свидания – малы еще взрослые разговоры слушать». – Оля, Маша, спасибо вам, идите, – сказала Лидия Сергеевна. – Коля, Миша, можете погулять на улице полчаса, а потом сюда, будете продолжать переписывать контрольную работу. Мальчишки в мгновение ока испарились. В классе мы остались втроем. – Простите, не знаю, кто вы, но проходите сюда. – Лидия Сергеевна жестом показала на парту перед собой. Хорошо, что она была с откидной крышкой, иначе бы нам не светило беседовать с Лидией Сергеевной сидя. Пока мы протискивали свои нижние конечности, учительница смотрела на нас извиняющимися глазами: «Что поделаешь, школа поселковая. Спонсоров богатых нет. Мебель старая, и другой в скором времени не предвидится». Перед нами сидела еще молодая женщина, чуть старше нас с Алиной. Лидия Сергеевна, отдавая дань профессии, предпочитала консервативный стиль одежды. На ней был отлично скроенный костюм из хорошей шерстяной ткани и белая блузка с отложным воротничком. – Я вас слушаю, – поторопила она нас. – Лидия Сергеевна, вы помните, у вас лет десять назад учились сестры Красины, Лариса и Нина? – Вас интересуют Лариса и Нина? Я, конечно же, их помню, но, пожалуйста, представьтесь. Я не могу говорить о своих бывших ученицах, не зная, как могут быть использованы в дальнейшем мои слова. «Что ж, правильная постановка вопроса, – мысленно согласилась я с Лидией Сергеевной. – Нечего трепать языком с незнакомыми людьми». – Вы правы. Меня зовут Марина Клюквина, а это моя подруга Алина Блинова. Так случилось, что на наших глазах произошла страшная трагедия, – начала я. – Убили Ларису Красину, – выложила Алина. У Лидии Сергеевны округлились от ужаса глаза. Она вдохнула в себя глоток воздуха и так замерла на минуту, как будто от неожиданности у нее перехватило дыхание. – А потом убили ее отца Анатолия Красина, – Алина решила в одночасье добить бедную учительницу. – Но и это не все. Пропала Нина. Мы уверены, ей грозит смертельная опасность, и хотим ее предупредить. Поэтому, Лидия Сергеевна, если вы знаете, где может быть Нина, скажите нам. Она, часом, к вам не приезжала? – Нет, – охрипшим голосом ответила Лидия Сергеевна. Она все еще не могла прийти в себя от ужасной новости. – Как же все это произошло? Почему? Вы знаете? – У нас есть только предположения, – сказала Алина. Что или кого она имела в виду, в тот момент я затруднялась ответить, но на всякий случай погладила сумку, в которой лежал африканский божок. После всех трагических событий я стала такая суеверная и готова была задобрить с десяток божков, лишь бы с Ниной все было в порядке. – Какое горе! Ларочка, бедная Ларочка, – запричитала Лидия Сергеевна. – Значит, к вам Нина не приезжала? – продолжала допытываться Алина.