– Это как? Мужику было лет пятьдесят, не меньше. Не родился же он уже тридцатилетним, да еще с двумя дочерьми? – Слова богу, такого не бывает. Я вот что вам скажу – держитесь от всего этого подальше. – Погодите, Сергей Петрович, а вы выяснили, кем был Красин на самом деле? – Выяснил. В начале компьютерной революции умные люди картотеку «пальчиков» собрали в одну программу и по мере поступления новых кадров ее пополняли. В квартире Красина мы сняли отпечатки пальцев. Вместе с отпечатками пальцев хозяина мы запустили их в компьютер. Ответ пришел неожиданный – отпечатки пальцев Красина принадлежат некому Владимиру Рыжову. – Рыжов был судим? – Конечно, откуда тогда были бы в картотеке его отпечатки? По нынешним временам ничего серьезного: Рыжов отбывал срок за воровство. Молодежь выпила, начала бузить, приставать к прохожим, а потом на радостях вскрыла ларек. И взяли-то всего ничего: несколько бутылок вина, шоколад и консервы. Компанию вычислили очень быстро и осудили по всей строгости закона. Рыжову дали три года. От звонка до звонка он отбыл срок, вышел, а потом пропал. – Как пропал? – Да вот так. Вышел, отметился, получил прописку, устроился на завод. – В нашем городе? – Нет – в соседней области. Завод закрыли на реконструкцию, а рабочих распустили. Рыжов сдал комнату в общежитии и пропал. – Сергей Петрович, а откуда у него документы на имя Красина Анатолия Борисовича? Этот Рыжов убил человека? Я слышала, таким образом присваивают чужие документы. Паспорт Красина настоящий? – Этот паспорт настоящий. Но выдан он не так давно взамен утерянного. Так что старый паспорт мы никак проверить уже не сможем. Но есть вероятность, что и он липовый. Мы заглянули в личное дело Красина: где родился, где учился. Сделали запрос. Вчера получили ответ. Не было такого товарища. Получалось, что Красин и не родился, и не учился. – Забавно. – Да уж, более чем. Вот поэтому я вас настоятельно прошу: живите, работайте и держитесь от всех Красиных подальше. – Как вы думаете, дочки знали, что их папа не Красин, а Рыжов? – Если он скрывал от всех свое настоящее имя, наверное, и дочки ни о чем не догадывались. – Может быть, прежде всего от них он скрыл свое криминальное прошлое? – Может быть, – согласился со мной Воронков. – Еще раз вас прошу, держитесь от Красиных подальше. Это все, до свидания. «Подальше так подальше», – подумала я и положила трубку. Не успела я далеко отойти от телефона, как он опять затрезвонил. – Ты жива? – услышала я встревоженный голос Алины. – А почему ты спрашиваешь? – Я же видела вчера лицо твоего Олега. Деспот, Отелло местного разлива. Он тебя не придушил? – Нет, мы вчера чудно провели вечер. Цветы, вино, дорогой подарок по случаю годовщины свадьбы. – Я сладко вздохнула и вновь залюбовалась браслетом, который свободно опоясывал мое запястье. – Что, и сцены не было? – разочарованно спросила она. – Только сцена любви. – А ревность, упреки были? – Нет, только слова благодарности и признание в любви. – Неинтересно, – совсем сникла Алина. – Спускайся. Долго мне тебя перед подъездом дожидаться? – Ты внизу? А зачем приехала? Я могла бы и пешком пройтись. – Зачем приехала? Тебя в травмпункт везти, – пробурчала Алина. – Спускайся, я жду. Если я в это утро вся светилась от счастья, то Алина, напротив, была в подавленном настроении. То ли не с той ноги встала, то ли ее нервировало блаженное выражение моего лица, но она, как ни старалась, не смогла скрыть своего раздражения: – Между прочим, «Пилигрим» начинает работать в девять утра, и кому, как не тебе, служить образцом дисциплины. Это раз. А два – тебя там уже человек дожидается. Забыла, как вчера назначила Роману встречу? Я, правда, не возьму в толк, зачем тебе давать в долг такую крупную сумму малознакомому человеку, но факт остается фактом, ты обещала. Но самое главное – почему-то за все это переживать должна я. Я тут торчу под домом десять минут, а ты купаешься в море удовольствий, – злилась Алина. – Никакой ответственности! Что бы ты без меня делала? – вопрошал человек, который от силы пять раз в году вовремя приходил на работу. Пока Алина бухтела, я глазами шарила по салону ее автомобиля. Телефона видно не было. Я запустила руку под сиденье, пощупала там, извлекла мятую бумажную салфетку и грязный Алинин носовой платок, посмотрела на него и запихнула обратно. – Что ты ищешь? – спросила Алина, заинтересовавшись моими поисками. – Мобильный телефон. Я в последний раз разговаривала по нему из твоей машины, а потом он исчез. – Ну, правильно, как же иначе? Вали все на меня. Не брала я твой телефон! – вспылила Алина. – Или ты думаешь, если меня один раз черт попутал, то я стала хронической клептоманкой? – Я ничего не думаю и не говорю, что взяла его ты. Просто он пропал. И все. Извини, если я тебя обидела. Мне нужно было сначала спросить о пропаже у тебя, не находила ли ты телефон, и лишь затем… – Обыскивать машину, – вставила Алина. Она явно сегодня была не в духе. – Наверное, ночь не спала, думала, как сядешь в автомобиль и начнешь искать, искать, искать. – Да ничего подобного. Если бы меня Воронков сегодня не спросил, что с телефоном, я бы не скоро о нем вспомнила. – А Воронков здесь при чем? Вроде бы вчера с ним виделись. Или у тебя с ним от меня какие-то тайны? – Никаких тайн. Просто на тот момент, когда к нам заходил, он не владел всей информацией, а потом хотел нас предупредить, но не мог дозвониться. – О чем он хотел предупредить? – Чтобы мы держались подальше от Красина. – Марина, он что – нас за идиоток принимает? Или он думает, что мы склонны к некрофилии. Красин в морге! При всей моей фантазии, я не стремлюсь занять с ним соседний стол или полку, не знаю даже, куда положили его тело. – Нет, нет, – поторопилась я объяснить, о чем хотел предупредить нас Воронков. – Ты неправильно меня поняла. Сергей Петрович узнал, что Красин совсем не Красин. Алина от удивления резко нажала на тормоза. Сзади раздался визг шин и душераздирающие автомобильные сигналы. Слава богу, реакция у водителей следующих за нами машин оказалась хорошей и никто в спровоцированной Алиной аварийной ситуации не пострадал. Но просто так отпускать нас никто не собирался. Со всех сторон нас обступили разъяренные и солидарные в справедливом гневе мужики. Один даже для пущего устрашения схватил в руку монтировку. От страха я вжалась в спинку сиденья. Что же будет? – А кто? – не обращая внимания на крики за стеклом и нелестные высказывания в наш адрес, спросила Алина. – Если не Красин, то кто? – Рыжов. Владимир Рыжов… Алина, а мы не можем уехать и поговорить в другом месте? По-моему, они сейчас разобьют твою машину. – Как бы не так! Она смело опустила стекло. – Господа, все, что вы хотели мне сказать, я уже выслушала. Теперь, пожалуйста, посторонитесь и дайте нам проехать. Я очень тороплюсь в больницу. Моя подруга больна эпилепсией, у нее приступ, видите, как ее перекосило. Это она нажала педаль тормоза. Прошу простить больного человека. Водители как по команде расступились. Наверное, мое лицо было белее мела, а еще дикий взгляд и отвисшая челюсть. Все выглядело более чем натурально. Я действительно сильно испугалась. Никто из водителей не рискнул препятствовать нашей поездке в больницу. Алина благодарно улыбнулась и мягко тронулась с места. – Не поняла, кто из нас болен? – спросила я, медленно приходя в себя. – Ты, я же за рулем. Ты не обижайся. Это как раз тот случай, когда маленькая ложь идет во спасение. Неужели было бы лучше, если бы нас побили? – Нет, но мне не нравится, когда ты прикрываешься мной, – обиженно сказала я. – Ты тоже виновата – сразу нельзя было рассказать о звонке Воронкова? – А ты мне дала? Ты сегодня как с цепи сорвалась. – Ладно, проехали. Я не права, но и ты тоже, нашла время, когда радоваться. Человеку угрожает смертельная опасность, а ты: «Сюси-пуси, мой Олежек». Вспомни, только мы можем спасти бедную девушку. Нельзя быть такой эгоисткой. Надо и о людях думать. В эту минуту я постеснялась рассказать ей об обещании, которое дала Олегу, но разговор с Воронковым Алина выдавила из меня от слова до слова. – Кто бы знал? Но не думаю, что за Красиным тянется кровавый след невинно убиенных жертв. Скорей всего, он скрывал грехи молодости от своих дочерей, потому и жил по поддельному паспорту, – предположила Алина. – А контора по изготовлению гробов? Воронкова насторожила именно эта продукция, выпускаемая фирмой Красина. – А, бизнес как бизнес, ничего особенного. Надо же в чем-то людей хоронить? Человек нашел свою нишу и потихоньку клепал гробы. Что здесь противозаконного? Мы подъехали к «Пилигриму». – И все же, что будем делать с Ниной? – спросила я Алину. – Что? Будем думать, как ее найти и предупредить. В конце концов, Воронков остерегал тебя от общения с ее отцом, а не с ней самой. А к покойнику мы приближаться не будем. – Алина передернула плечами и брезгливо сморщила нос. – Зачем нам покойник? Покойник нам ни к чему. Глава 14