— Многие преступления раскрываются журналистами. Неважно, кто найдет убийцу, лишь бы посадить его в тюрьму. — А если журналисту это будет стоить жизни? — Станислав разошелся не на шутку. — Не будем о мрачном. — Я сделала несколько глотков кофе. — Я не такой человек, чтобы останавливаться на полпути, так что не отговаривай меня. Мне не нравится философия всепрощения — это прерогатива убогих или очень сильных людей. Ни к тем, ни к другим я себя не отношу, но если я могу что-то сделать, чтобы жизнь в нашей стране стала немного лучше, я сделаю это. — Да-а, — протянул Станислав, подперев голову рукой, — пафоса — хоть отбавляй, а если копнуть поглубже — ты просто гоняешься за очередной сенсацией для своей газеты. Я медленно поднялась со стула. Волна праведного гнева ударила мне в голову. Самое главное, что отчасти он был прав, но меня уже понесло. — Знаешь что, Стасик, — я посмотрела на него сверху вниз, — мне показалось, что ты приличный парень, а на деле получается, что ты… — Я запнулась, подбирая подходящее определение, и бросила ему: — Ты дерьмо и навсегда останешься им. Направляясь к выходу, я надеялась, что он остановит меня и мы урегулируем непредвиденную ссору. Никто меня не остановил. — Ну и черт с тобой, — сказала я. — До свидания, — проходя мимо Валентины Дмитриевны, кивнула я ей. Глава 3 В течение целого часа я корила себя за несдержанность, проявленную мной при разговоре со Станиславом. Я читала себе разные проповеди и испытывала настоящее чувство стыда. «Уж не больно ли ты высокого мнения о себе? — мысленно спрашивала я себя, направляясь в редакцию. — Может, бросить все это, ограничиться газетными буднями, деловито подписывать бумаги, слушать доводы Кряжимского, пить кофе и подсчитывать прибыль? Чушь, — одернула я себя, — во что превратится твоя хваленая газета, если ты спустишь все на тормозах, если активной жизненной позиции предпочтешь сугубо административную работу? И главное, во что превратишься ты сама? Сможешь ли ты себя уважать?» Припарковав машину, я поднялась в редакцию, не переставая корить себя и песочить. Черт, такое самокопание тоже имеет свои минусы: вместо того чтобы быстро реагировать на ситуацию и моментально принимать решения, приходится отчитываться перед собой и с утра до вечера разбирать мотивы своих поступков. Кряжимский встретил меня кислой миной. — Что такое, Сергей Иванович? — спросила его я, когда мы вошли в мой кабинет. — Пока ничего узнать не удалось, — горестно покачал он головой. Убитый вид Кряжимского действовал на меня раздражающим образом. — К чему такая печаль! — поддела я его. — Раскисать нам некогда, мне тоже повезло лишь отчасти. Давайте лучше перекусим. Я подмигнула немного растерявшемуся заму и вызвала Марину. — Мариночка, организуй нам замор червячка, — намеренно беззаботно и весело, чтобы ободрить Кряжимского, сказала я секретарше. Марина понимающе посмотрела на меня, потом на Сергея Ивановича, кивнула и исчезла за дверью. С моими гастрономическими пристрастиями она была более или менее знакома, и я была уверена, что она не подведет. — Ты сказала, что тебе все же повезло, — вернулся Кряжимский к прерванному разговору. — Собой я, конечно, не особенно довольна, а что касается дела… Мне удалось выяснить следующее: Замуруева спонсировал Ложкин, Замуруев был женат на его сестре и погуливал от нее. Но знал ли об этом Ложкин, да и сама его сестренка?.. В любом случае это не мешало бы узнать. Не исключено, что смерть Замуруева — дело рук Ложкина. Мотива два: финансовые проблемы, разборки то есть, и месть за поруганное имя сестры. — Фамилия знакомая… — задумчиво произнес Кряжимский. — Еще бы! Ложкин ведет автомобильный бизнес. Слышали о такой компании: «Сервис-авто»? — Не один раз. — Сергей Иванович потер подбородок. — И что же ты намерена делать? Кряжимский поднял на меня пытливый взгляд. — Встретиться с сестрой Ложкина, а если понадобится, то и с ним самим. Кряжимский даже присвистнул. — Что такое, Сергей Иванович, вы чем-то удивлены? — спросила я, глядя в его расширенные от испуга глаза. — Не нужно быть провидцем, чтобы понять, что Ложкин — мафиози. Весь автомобильный бизнес контролируется подобными экземплярами, и твое намерение встретиться с ним выглядит по меньшей мере наивно… — Вы заметили, что в этой стране наивными называют всех, кто хочет хоть что-то сделать для ее блага? — язвительно сказала я, вспомнив разговор со Станиславом. — Я не хотел обидеть тебя, Оля. Кому как не мне знать, что ты за человек и из каких передряг нам приходилось иной раз выбираться… — И успешно, Сергей Иванович, выбираться, — подчеркнула я, — так что прочь скепсис и подавленность! В этот момент дверь распахнулась и на пороге возникла Марина. Ее щеки полыхали пурпурным румянцем, глаза блестели. — Что, на улице по-прежнему холод? — игриво спросила я. — Ага. — Марина подошла к столу и стала выгружать гастрономические трофеи. — Пришлось до супермаркета прогуляться. — Свежий воздух тебе на пользу, — повеселел Кряжимский. Он с видимым удовлетворением разглядывал яркие этикетки. — Сервелат московский, здесь «Данон», — Марина выгрузила упаковку йогуртов, — сыр, салат крабовый… Так, что еще? — Марина убрала с лица темную прядь. — А как насчет ста граммов? — пошутил Кряжимский. — А вот этого нам не надо, — смеясь, сказала я, — рановато еще, дел по горло! — Кофе будет готов через несколько минут. — Выслушав благодарственные слова, Марина захлопнула дверь. — Ой, тут и пирожные, ну прямо пир на весь мир! — облизнулся Кряжимский. — Угощайтесь, — пригласила я Сергея Ивановича к трапезе, открывая пластиковую коробочку, где аппетитно розовело крабовое мясо. — И когда ты планируешь навестить сестру Ложкина? — невнятно, с набитым ртом, поинтересовался Кряжимский. — После того как вы узнаете, где сия гражданка проживает. В адресный стол обращаться не надо — всем известно, какие у вас, Сергей Иванович, обширные знакомства и связи… — Я бросила на Кряжимского взгляд заговорщицы. Он чуть не поперхнулся. — Узнать-то я могу, только вот… — Он замешкался. — Не волнуйтесь вы так! Будем держать связь по мобильным, все будет нормально. — Я вот думаю, а что, если Замуруеву отомстил кто-нибудь из его конкурентов?.. — Кряжимский уставился на меня. — Вы хотите сказать, модельеров? — уточнила я. Кряжимский кивнул. — Вполне возможно. Но, как вы сами понимаете, в ходе любого расследования приходится рассматривать и вести несколько версий. Отработаем пока версию с Ложкиным, потом, в случае если он окажется непричастным к гибели Замуруева, займемся кем-нибудь другим. Я приступила к сыру. Марина внесла поднос с кофейными чашками. — Спасибо, — поблагодарила я ее. — Сергей Иванович, — обратилась я к Кряжимскому, — сегодня я уже на работе не появлюсь, так что звоните и… чуть не забыла, кроме адреса сестры Ложкина, мне нужно знать, где проживает и сей автомобильный босс. * * * Ложкина Ирина Викторовна жила в трехэтажном особняке за Сенным рынком. Я неплохо знала этот район, и найти краснокирпичное, довольно безвкусно оформленное строение мне не составило большого труда. Отделенный от остального мира высокой стеной дом скорее напоминал неприступную крепость. Еще бы ров прорыли, как в средневековье, неодобрительно подумала я, привставая на цыпочки. Мне удалось разглядеть лишь верхний этаж и крышу. Псевдоготические башенки, призванные придать этому каменному чудовищу художественную неоднозначность, вызвали у меня ироническую усмешку. Заимствованные из неопознанного архитектурного стиля и перенесенные на неблагодатную почву новоявленных местных латифундистов, они были здесь сбоку припека и выглядели прямо-таки уморительно. Рядом со стальной дверью я заметила звонок. Нажав на него без всяких колебаний, я услышала искаженный домофоном женский голос: — Кто? — Бойкова Ольга, — представилась я, не особенно, впрочем, рассчитывая, что мое имя произведет хоть какое-то впечатление на хозяйку, — мне нужно срочно с вами поговорить. — У меня нет времени, — жестко произнес голос. — Мне нужно поговорить о вашем муже, — твердо сказала я, — о Замуруеве Алексее. — Если вам известно, что с ним случилось, то ваша настойчивость тем более непонятна, — отчеканил голос. Мне казалось, что я разговариваю со средневековым рыцарем: голос был железным и глухим одновременно, точно шел из-под забрала.