Антеро глянул на меня с укоризной, словно спрашивая, а надо ли идти на такие траты не пойми из-за кого. Я молчал и сделал морду кирпичом. Дегенерат посмотрел на меня, я на него. К чему слова, когда и так всё понятно. Бродяга, борясь со своей жадностью, полез в кошелек. – Завязывай. Не доставай. Я просто хотел посмотреть, так ли тебе это нужно, – ухмыляясь во все оставшиеся зубы, остановил душевные муки бродяги Слепой Ёж. Тазари косился то на меня, то на Антеро. Если на бродягу он косился с удивлением, то на меня с откровенным любопытством. – Сильно тебя годы допекли. Не думал, что на старости лет ты благотворительностью станешь заниматься… – всё так же ухмыляясь, через какое-то время вынес свой вердикт Слепой Ёж. – По мне, так лучше бы ты оставался прежним, но, похоже, старость сильно на голову влияет. – А на тебя не влияет?! – огрызнулся бродяга. – Раньше за тобой я не замечал любви к тряпкам заместо доспехов. – Что поделаешь – служба. А потом как-то привык. К тому же, в отличие от тебя, мне каждый день неприятности не грозят. Расслабился я, но не всю же жизнь в железе бегать, – не теряя своего оптимизма, беззлобно и в чём-то снисходительно, словно ребенку, ответил Ёж. Как-то так, за беззлобной, тихой и неразборчивой пикировкой между двумя старыми товарищами, мы и доехали до замка графа. * * * Вблизи замок графа уже не казался бутафорским, каким он виделся издалека. За время моих странствий я видел разные укрепрайоны сюзеренов, но замок графа Илмар стоит отметить особо. Ещё подъезжая к замку, я заметил, что, чем ближе к центру города, тем более узкие дома на улице и меньше участки, прилегающие к ним. Центр города он и в Африке центр, близость к власти определяет стоимость земли. Перед замком была большая незастроенная площадь. По бокам от замка примыкали к площади небольшие аллеи, поросшие кустарником и невысокими деревцами. Видны местами светлые пятна раствора на стенах, давая понять, что замок со временем переделали. Ров и подъемный мост если когда-то и были у этого замка, то после реконструкции исчезли. В общем, понятно, замок не нуждается в дополнительных защитных сооружениях в центре хорошо укрепленного города, тем более что на город давно никто не нападает. К тому же и без рва с подъемным мостом замок не так просто взять. Стены замка никак не ниже городских стен, а стальной флейты и обитых медью ворот вполне достаточно, чтобы отсидеться в замке, в случае если городские стены падут. У замка вместо одной надвратной башни две, и они соединены между собой высокой сводчатой аркой. Зачем так, не знаю. В тех замках, что я издали видел в этом мире, таких архитектурных новшеств не было. Возможно, две надвратные башни нужны были для того, чтобы осложнить поднятие стальной решетки в случае захвата ворот. Одно дело, когда ты захватил надвратную башню и сразу поднял флейту, и совсем другое дело, когда надо захватить две башни, контролирующие поднятие решетки. Внутрь нас пропустили без проволочек. Заехали мы не через главные ворота, а через калитку в стене угловой башни со стороны одной из аллей. Спешились. Как из-под земли появились слуги и увели лошадей куда-то во внутренние пристройки замка. Мы вышли во внутренний двор. Справа от входа была конюшня, слева сараи и навесы, забитые сеном. Сам внутренний двор небольшой и прерывался четырехметровой каменной стеной. За калиткой в этой стене пришлось немного попетлять между стенок пристроек, и мы вышли во второй внутренний двор, но побольше. В этом внутреннем дворе было что-то вроде небольшого сада с небольшим искусственным озерком посередине. Отсюда по утрамбованной гравием дорожке лежал путь в донжон[66]. Честно говоря, донжон в моём представлении – это большая центральная башня замка, а никак не то, что увидел. Этот донжон был скорее не башней, а небольшим, но целым зданием с элементами декоративных пристроек. Если сам замок, по моим примерным наблюдениям, занимал площадь сто пятьдесят на сто семьдесят метров, то донжон имел площадь пятьдесят на шестьдесят метров. Толстовато для донжона, и это ещё не учитывая декоративных пристроек. Донжон и хозяйственные пристройки разделяли два внутренних двора. Так сказать, один двор для черни и скотины, а второй для любования глаз благородных. – Всё. Дальше я с вами не пойду, – у входа в главную башню сказал господин Тазари. – А дальше и не надо, – сказал какой-то седой вояка из-за открытой калитки в здание. – Ну здорово, старый хрыч. Дорогу ты знаешь, но вот Красная Белка тебя проводить должен. Сам понимаешь… Отморозок, повернувшись на голос, ухмыльнулся. Он несильно стукнул кулаком по кирасе подошедшего и получил такой же удар в ответ по кольчуге. Я же задумался над прозвищем молодого дружинника, пытаясь просчитать, за что он получил прозвище. За спиной парня посмеивались скучающие в карауле такие же молодые балбесы, уж точно знающие, за что их ровесник стал Красной Белкой. Мы сдали оружие и с сопровождающим пошли дальше. Внутри всё выглядело иначе, чем я представлял. В моих представлениях замок внутри должен быть чем-то вроде пыльного каменного мешка с минимумом мебели и вообще в стиле аскетизма. Мне же то ли замок неправильный попался, то ли мои представления касаются только нищих и знати попроще, вроде баронов. Так или иначе, внутри было на что посмотреть. Шли мы, понятно, не по главным переходам, а значит, и не по самым богато уставленным местам, кто мы такие, чтобы для нас экскурсию проводить, но и увиденное впечатляло. Монотонные, одноцветные, отполированные, каменные плитки покрывали пол коридоров для прислуги, а в небольших залах плитки были уже разноцветные и складывались в причудливые узоры. По залам висели слегка пропыленные гобелены с битвами и пейзажами. Окна застеклены резными цветными витражами. Впрочем, я не уверен, что окна застеклены, вполне допускаю, что для этого используются вставки из разноцветных, прозрачных местных минералов. Сами окна, похоже, были когда-то бойницами, но со временем были расширены. Вообще какое-то странное впечатление производил замок внутри. Внутри была какая-то смесь из суровости крепости и беззаботности дворца. Вдоль коридоров, через равные промежутки, стояли какие-то пуфики, обитые красным бархатом, или тканью, на бархат похожей. Временами мы проходили через залы, уставленные резной мебелью и увешанные оружием. Людей на нашем пути почти не встречалось, но те, кто встречался, посматривали на Антеро с какой-то настороженностью. Н-да, деревня, все про всех знают! Мы петляли по замку, поднимались по лестницам и снова шли по коридорам для прислуги. В какой-то момент наш путь завершился у обитой железными полосами внушительной двери с двумя часовыми около неё. За дверь нас пропустили без проволочек. Мы попали в какой-то небольшой зал без окон и уставленный пуфиками и скамейками. В этом зале было ещё несколько резных, декоративных дверей, и у одной из них стояло ещё два болвана в кольчугах, в шлемах и со щитами, мечами и копьями, как и за дверью до этого. Всё, пришли. Похоже, теперь надо ждать. Парень, прозванный Красной Белкой, без слов покинул нас, а мы остались в компании молчаливых болванов. Э-э, как они тут все вышколены, все всё знают и не задают лишних вопросов. Такое ощущение, что тут не люди, а роботы. Как эти молчаливые статуи отличаются в поведении от старой гвардии из приятелей Антеро, или, может, на них лежат ограничения караульной службы. В общем, что тут думать, служба есть служба. Я присел, несмотря на неодобрительный взгляд бродяги, оставшегося стоять. Не похоже, чтобы отморозок рассчитывал на скорый прием, но и присесть на пуфик или скамью он не спешил. Может, у них тут есть какое-то негласное правило, что присаживаться имеет право далеко не каждый?! Впрочем, болваны на мою выходку никак не прореагировали, а Антеро пусть усы топорщит. Устал я, и всё, пуфики для того и нужны, чтобы на них сидеть, а что тут у вас за правила, то я не в курсе. Не случайно бродяга говорил, что я по типажу лица дикарь с запада, вот и веду себя соответственно. Прошло более получаса. За это время в дважды охраняемый зал или кабинет графа входили какие-то расфуфыренные слуги, то ли приближенные. Один раз мимо нас прошмыгнул слуга с подносом, уставленным чем-то вкусным. Блин, я же голодный! Зачем, спрашивается, выдергивать нас почти из-за стола, когда граф сам принимать не спешит? Время тянулось медленно, и я уже начал подумывать, что, возможно, нас промаринуют в ожидании до самого утра. Слуга с остатками еды на подносе минут пятнадцать назад прошмыгнул обратно, а мы всё ждали. Хотя, может, и хорошо, что ждали. Сытый человек и голодный человек – это разные люди, но мне не легче от того, что граф сытый, а я нет. Наконец раздался чуть слышный звон колокольчика. Почти сразу после звонка один из стражников открыл дверь и застыл как на параде. Похоже, нас просят вовнутрь. Антеро, изнывающий от ожидания не меньше чем я, собрался в кучу и решительно зашагал к двери. Он даже не обернулся, следую ли я за ним, а я чуть затупил, застыл под гнётом дилеммы. Звали обоих, и, наверное, мне надо идти вслед за ним. Хотя, может и наоборот, рыцарь идёт на прием, а его слуга ждёт, когда призовут. Всё это обдумывал я уже на ходу, а раз мне не препятствовали, то значит, я поступаю правильно. * * * За дверью был короткий, узкий коридор, выводящий в комнату примерно семь на пять метров. Три больших окна со вставленными цветными витражами. Красные шторы. На полу ковер. По стенам висят головы кабана, медведя, лося и волка. В стороне от окон большой камин с широкой полкой, наверное, метра три на полтора, и сама полка камина ещё полметра в глубину. Над камином щит с гербом кабана и надписью местными то ли рунами, то ли иероглифами. У камина низкий столик с бутылками вина и свечами в канделябрах. И одинокое кресло с высокой спинкой – с кем-то сидящим в профиль к нам. Антеро прошёл половину комнаты как автомат и опустился на одно колено, не доходя два метра до сидящего, а я опять затупил. Наверное, мне полагалось встать на колено, а по сути, на два колена перед сидящим, но как-то я не успел сообразить, а потом дёргаться было уже поздно. – Приветствую, повелитель. Я в твоей власти. Отдаюсь на твой мудрый и справедливый суд, – начал до безобразия высокопарную речь Антеро, краем глаза косясь на меня, застывшего столбом за его левым плечом. – Прошу простить, повелитель, моего слугу. Он дикарь с запада и наших законов не знает. На колени, Бестолочь! Уп-с, а это уже ко мне! Блин! Я на колени даже перед алтарем в церкви как-то не то чтобы не вставал, но вставал со скрипом. Многие годы даже перед Богом моя гордыня не позволяла мне преклонять колена, а тут перед человеком вставать! И ведь знаю, что дебил и сейчас лучше прогнуться по принципу айкидо, ну там прямая ветка под снегом ломается, а ветка ели прогнется и сбрасывает снег, но всё же тяжело себя в момент ломать, ломать свои принципы и убеждения. Подумает сейчас что-то не то граф, и мало мне не покажется, а всё равно как-то стою и только начинаю делать попытку согнуть ноги. – Не стоит, Антеро. Я знаю, что у варваров есть что-то вроде наших рыцарских обетов. Да и ты вставай, – раздался чуть писклявый голос графа. Ух-х, пронесло! Точнее, пока пронесло. Сотню раз был прав мой отморозок, мне с моим мировоззрением, воспитанием одному без его помощи сложно будет выжить. Так просто, на ровном месте облажаться до встречи с палачом… Мой отморозок встал. Одними выпученными глазами показал, что он обо мне думает, и застыл в точности как болванчики на входе. Я же уставился на графа, стараясь не смотреть в глаза. В темноте по комнате ходили оранжевые блики от огня в камине и отсветов свеч. На лицо графа постоянно набегали тени. Молодой, относительно молодой. Лет за тридцать, может старше. О росте судить не могу, сидит, прикрыв колени какой-то шкурой ворсом кверху. Белая рубаха с длинным вырезом и шнуровкой на груди. Из-под шкуры торчат сапоги из тонкой кожи. Лицо овальное. Лёгкая бородка в виде испанки. Чёрные волосы бороды, чуть светлее волосы на голове. Причёска короткая. Цвет глаз не разобрать, а сами глаза какие-то невыразительные, то ли уставшие, то ли с выражением лени. Нос прямой и тонкий, с широкими крыльями. Губы тонкие, как разрез, и сам рот неширокий. – Отец рассказал, как всё было. К тебе у меня вопросов нет. Сам понимаешь, что на публике я тобой буду недоволен… – после затянувшего молчания сказал граф, имя которого я даже не удосужился спросить у Антеро. – Но я не мой отец! Я не могу позволить себе блажь оставить тебя в живых! Ты при отце хорошо проявил себя, и почему бы не дать ход твоим талантам и теперь? Как я слышал, недавно один безземельный поставил на место одного чемпиона. Как думаешь, способен ты на прежние дела? – Если на то будет воля и прощение моего господина… – не задумываясь ответил бродяга, поражая меня тем, что он может что-то говорить высокопарно и совсем без мата. – Ты знаешь, что я не твой господин. Клятвы ты мне не давал. Воля моя будет! Иначе зачем я на тебя время трачу. А насчёт прощения, то его ещё надо заслужить! – закусил удила граф. – Хочу тебя уверить, что ты жив после той недавней истории с наёмниками только потому, что такова моя воля! Ещё за день до появления тебя в Ферреро мне доложили о тебе. Я приказал не трогать тебя, если ты не повернешь назад из графства. Я удивляюсь, как ты на глаза слугам моих баронов не попался? Бароны бы с тобой разговаривать не стали и просто вздёрнули бы на ближайшем дереве как простолюдина. – Ваша сиятельство, вы же знаете, как было дело в моей истории, – чуть побледнел Антеро. – Конечно, я знаю. Отец мне рассказывал, что это он тебе приказал вызвать на дуэль этого выскочку. Рассказал он и то, почему для всех официально ты в розыске. Так надо было, пока всё не утрясётся. Только теперь правлю я, а не мой отец, и зачем мне что-то делать для тебя? Официально бумаги на твой арест ещё никто не отменял, и я не вижу повода, чтобы отменять. Может, мне лучше выдать тебя баронам?! Кинуть этим собакам кость?! Может, тогда они хоть на время успокоятся?! Или ты предпочитаешь моё прощение? – Прощение, ваше светлость. – Ну вот и договорились. Тогда поступим так. Для всех я объявлю, что ты подал прошение о моём суде. На это время ты будешь находиться под моей защитой и приглашен на пиры и сам турнир. Сам понимаешь, что судить тебя я буду не раньше, чем через неделю после турнира. Арестовать тебя никто не может до моего суда, но от вызова на дуэль ты не застрахован. Делай что хочешь, хоть трусом себя объявляй, но моих баронов не трогай. Мне ещё не хватало новой междоусобицы из-за тебя, – равнодушно цедил фразы сквозь зубы молодой граф. – Твоя цель – посланники от маркиза. Для твоей тупой башки поясню, что посланники от маркиза Вирмирта. Лучше, если ты их зарежешь ещё до турнира. Мне меньше головной боли от того, кто победит и победит ли! Сколько их будет, я не знаю, но лучше будет, если ты всех зарежешь. Маркиз обнаглел! В последнее время не по рту себе кусок примеряет! Ты не мой подданный, и за твои действия до суда я не отвечаю. После я дам тебе прощение, но с моими баронами разбирайся сам. Если тебя отравят на балу или тебе прилетит стрела в спину, то я тут ни при чем. В идеале, чтобы ты убрался из графства после всего, но тут ты думай сам. На службу обратно я тебя не приму, но жить в графстве дозволю. Как ты будешь решать свои вопросы с баронами, не моё дело. Могу только сказать, что не все бароны хотят твоей крови. Некоторые неплохо выиграли от того, что выскочка подох, а отец присоединил к себе ещё одно баронство. У тебя есть вопросы или пожелания? Антеро молчал и переваривал сказанное, а я немного прифигел. Вот это попадос! Выбор между плахой и мутным делом с непонятными шансами выйти живым из всей истории. Мой отморозок, похоже, думал о том же самом, всё-таки за два месяца я неплохо его изучил. Плохо то, что у моего отморозка были планы осесть у маркиза. После всей этой истории можно ставить жирный крест на том, чтобы податься в рыцари к маркизу Вирмирту. Что за ерунда-то?! Отморозок, оказывается, в чёрном списке будет не только у барона Скансе, барона Грейема, возможно, у их графа Орвика, но и в графстве Илмар ему надо ждать подлянок от баронов, и теперь ещё можно приплюсовать земли маркиза. Не пограничье, а одни сплошные минные поля из коровьих лепешек. Давно бы дал деру от Антеро, но привык к нему и чувствую, что без него не выживу, пока полностью в этом мире не освоюсь. С другой стороны, где бы мне найти такого же рыцаря, который будет терпеть мои выходки, но при этом будет владеть своей землёй, будет меня всем обеспечивать, и чтобы лишнего геморроя от него не было?! Вопрос риторический и решения не имеет… Пока у меня бешеным галопом промчались все эти мысли, в кабинете у графа повисло молчание. Что же ты, мой родной, замолчал так надолго? Граф ждёт твоего ответа, а ты, бродяга, всё молчишь! – Ваше сиятельство… – решился заговорить мой дегенерат. – Жизнь безземельного рыцаря ничего не стоит, но безземельному рыцарю тоже надо на что-то жить… – Достаточно! Понятно! – перебил Антеро граф. – Деньги возьмёшь у казначея! Десять золотых тебе хватит?! Антеро робко закивал головой, что для местных значит то же, что для русских мотать головой. – Хорошо! Возьмёшь пятнадцать после дела! Нет, не так. Пять можешь взять сейчас, остальное после, – вспылил граф. – Что ещё? – Ваше сиятельство… – начал Антеро, но был перебит. – Говори живее! – Мне бы на бал моего оруженосца позвать. Редкостный дурак, но полезный. На дуэль сложно будет напрашиваться с моей славой, а он одним своим присутствием уже две дуэли спровоцировал, – зачастил, заторопился в речи бродяга, без зазрения совести меня понося при мне же. – И вот ещё что. Одеть бы его как подобает, да и мне нечего надеть… – Понятно. Большой, дикий варвар-шут! Как он к тебе в оруженосцы попросился? Хотя не отвечай! Понятно, что он слишком глуп! Обратись к моему портному, он что-нибудь придумает. Времени до завтрашнего вечера у вас полно, так что успеет что-нибудь под вас пошить из старого. Завтра ближе к вечеру за вами зайдут. Не подведи меня. Помни! Лучше, если ты сдохнешь на дуэли, чем на дыбе. Я тебя больше не держу! – сказал граф и потянулся за бокалом вина. Вот сволочь, меня шутом и глупцом назвал, а к Антеро обращается как к крепостному или собаке. Погрозил кнутом, а после кинул кость! Впрочем, мой отморозок, оказывается, тоже не лыком шит. Притворился рохлей и дебилом, а сам гнул свою линию, свою пользу урвал, насколько возможно. Амнистия от главного судьи по этим землям, плюс деньги, на которые можно хорошие рыцарские доспехи купить, плюс бесплатная одежда для него и меня. Одежда, к слову, денег больших стоит, я уже как-то приценивался. Даже дешёвая ткань для простолюдинов стоит немало, а он элитные тряпки для нас выбил. Если не ошибаюсь, то хороший костюм для выхода в свет тут стоит от пятнадцати серебряных и до двух золотых, но тут как повезет и что будет у портного. За такие приятные подгоны можно и бродягу простить, что он меня дураком назвал. Для моей же пользы старался. Приобрету качественную местную одежду, наверное на золотой, поем на халяву и попью хорошего вина, посмотрю, как тут знать отдыхает, а в качестве платы за это всего-ничего. Пристану к какой-нибудь даме, которая в сопровождении покойничков приедет. Почувствую себя поручиком Ржевским. Даст – хорошо, а не даст и начнёт что-то вопить о чести, то тут и вызов на дуэль. Я оруженосец, мне нельзя в дуэли участвовать по какому-то там закону двести тридцать с чем-то от короля Стефорда, а вот Антеро за этот шанс ухватится. И вроде никто не виноват в смерти идиотов, кроме меня, не знающего законов дурака и варвара с запада. Антеро в ситуации моего хамства вообще чистым получается перед местными. Не хотел дуэли, но своего дурака оруженосца жалко, вот и вступился. Как-то так выходит, так со стороны всё будет выглядеть. Мой отморозок дуэли не искал, и бретёра[67] ему никто не припишет. Все в плюсе. Единственный минус только в том, что мы хотели осесть на земле маркиза, а теперь понятно, что ещё и его земель придётся избегать. Глава 5 О том, как вхожу в образ варвара и получил гораздо больше, чем ожидал Обратный путь из комнаты, где нас принимал граф, много времени не занял. Пройдя через два поста застывших на страже болванчиков, Антеро поймал за рукав какого-то слугу и распорядился, чтобы к казначею графа привели портного. Как мой отморозок быстро пришёл в себя после секса без вазелина. Рядом со вторым постом охраны ошивался седой дядька, что встречал нас у входа в донжон. Он ничего не спросил, но по довольной харе бродяги и по тому, что мы всё ещё на свободе, наверное, и сам догадался, что буря прошла над головами. Он же нас и сопроводил до казначея, поднятого с кровати пинками в закрытую дверь. Антеро проявил наглость и затребовал сразу пятнадцать золотых. Казначей недовольно заворчал, что за такой мелочью мы могли бы зайти и завтра. Что это, наглость от Антеро или дальновидность, раз он потребовал всю сумму сразу? Конечно, вряд ли граф начнёт проверять, сколько и когда денег затребовал мой бродяга. Впрочем, наверно, Антеро думает, что после дуэли не только деньги будет проблемно получить, но и ноги из графства унести. Думаю, он знает что делает. Антеро-то, оказывается, местный наёмный убийца в прошлом. Да и граф разболтался и невольно дал прокол в речах. Что он там говорил?! Он не его отец и не может позволить себе блажь оставить Антеро в живых. Как бы нас с бродягой не пришили ненароком после дуэлей, но это будет после. Сейчас главное по максимуму урвать то, что можно… Портной от наших с дегенератом физиономий на ночь глядя не излучал удовольствие. Антеро его озадачил приказом графа, и портной схватился за голову. То-то и оно, даже я понимаю, что эту ночь ему вряд ли придётся поспать. Нам пришлось спуститься двумя этажами ниже, в каморку, где обитал портной и где неподалёку расположились склады с тканями, костюмами, нитками и прочими причиндалами. На Антеро костюм нашёлся сразу. Портной, сняв мерки, даже заулыбался, что почти ничего ушивать не придётся. Со мной его ждал облом. Костюма на меня не оказалось. Что поделать, не я такой дылда, просто местные каши мало ели. В итоге на складах что-то нашлось приблизительно моих габаритов, но тут уже портной сам не знал, что делать. Костюм на Антеро был хоть из дорогой ткани, но почти без украшений и тёмных тонов, что местными не так ценится. Костюм, в который я смог залезть, был бежевый и расшит золотыми и серебряными нитями. В общем, дублет и штаны на меня были раза в три дороже, чем костюм Антеро. Даже Антеро меньше протестовал против такой несправедливости, чем сам портной, зажавший костюм. В итоге бродяга надавил на портного именем графа, и портной сломался. Мой рыцарь на этом не захотел останавливаться и потребовал новые сапоги к костюмам. Портной с нашими костюмами в переделку, прижатыми к груди, пошёл с нами стучать в дверь к сапожнику, тоже не очень радостному, что его разбудили. Тут история с сапогами повторилась, как и с костюмами. На бродягу быстро сапоги нашлись, а на меня с большим скрипом. На выбор было только две пары сапог. Одни совсем уже страшные и поношенные, вторые из замши, в которых хоть сейчас на бал. Сапожник крыл матом, но сапоги решил зажать. У Антеро уже не оставалось разумных доводов, и имя графа сапожника совсем не пугало. Пришлось мне вмешаться. Прихватив левой рукой наглого коротышку за горло, я немного его потряс во всех смыслах. Всего-то метр тридцать пять. Поднять его тридцать пять килограммов на бицепс, тем более на согнутой руке, как оказалось, это вполне реально. А что?! Я не говорил, что я святой. Тут все меня за варвара принимают, вот и надо входить в образ и соответствовать стереотипам. Ишь ты какой наглый, хозяйское добро для него дороже, чем воля хозяина! Не-е, ну с такими людьми разговаривать бесполезно! Вы попробуйте из матерого армейского прапорщика лишний килограмм картошки вытрясти, точнее не так, картошку по нормативу хотя бы получите, почувствуете мои эмоции. Антеро после того, как сапожник сдулся, посмотрел на меня новыми глазами, что-то неразборчиво пробормотал и хлопнул ободряюще по плечу. Сапоги я от греха подальше забрал с собой, а то ещё этот мелкий прапорщик за ночь найдет на складе сапоги на мой размер похуже, и плакали мои новенькие дорогие сапоги. Антеро недолго думая поступил так же, забрав свою обувку с собой. В общем, прибарахлились мы на халяву вполне неплохо, но была одна незадача – одежда на меня стоила раза в три дороже, чем одежда на моего рыцаря. Не знаю, как к этому факту отнесся бродяга, но; видимо, удовольствия от этого он не испытывал. Эх, вот бы ещё так можно было ювелира тряхнуть на украшения, а то, насколько я знаю, без дорогих побрякушек дворяне рассматривают других как нищих! Впрочем, это будет уже перебор. Насчёт ювелирки граф ничего не говорил, и тут можно попасть на правило. У Антеро наверняка были подобные мысли насчёт ювелира, но и он не решался на то, чего не стоит делать. Перебор хуже недобора… Наше оружие нам выдали на выходе из донжона. Седой приятель Антеро, похоже, побежал травить байки, как мы трясли портного и сапожника. Нас предоставил самим себе. Как оказалось, то, что с нами не было сопровождающих, имело и свой минус. Слуг, чтобы выдали нам в аренду коней, не оказалось, где спит конюх, Антеро не знал. Пришлось в дом к деду Олави топать на своих двоих. Дед нас встретил как ни в чём не бывало, и только красные от недосыпа глаза и пустая тара на столе показывали, что он за нас переживал. Бродяга начал делиться под вино последними новостями, а я наскоро перекусил остывшей кашей и пошёл спать. Кайя моему появлению не то что не удивилась, но даже не проснулась, хотя я, засыпая, инстинктивно закинул руку ей на живот. Утром Кайя взяла меня в оборот. Нет, ну какая я сволочь, хотя отчасти сволочью быть приятно. Скрип кровати и хлюпающие звуки… После девчонка начала осторожно меня расспрашивать, куда мы вчера ездили и с каким результатом. Мата Хари доморощенная местного разлива. Ведь не дурочка, должна понимать, что раз вернулись от графа живыми, то всё у нас относительно хорошо. Похоже, она осторожно удочку закидывала на предмет моего захомутания. А что? Я моложе Антеро. Пока не рыцарь, но не совсем у него на подчиненном положении, норов, по крайней мере, не раз показывал при ней. Деньги вроде имею. Чем не жених? Ладно, буду считать, что мне её расспросы только кажутся беспочвенным любопытством. Пока она меня к стенке своими прямыми вопросами не припрет, буду считать, что у нас дружба организмами.