Хоть он меня и не видит, но я отчаянно размахиваю рукой в воздухе, чтобы прекратить светскую беседу. Говоря одновременно шепотом и шипением, я заявляю: — Я все поняла! Его голос становится резче. — Что поняла? Я открываю рот, чтобы ответить, но с резким страхом понимаю, что, возможно, не в моих интересах сообщать ему то, что я выяснила. Вполне вероятно, этот звонок даже записывается. ФБР может прослушивать его телефон. А затем мне приходит в голову кое-что еще… кое-что гораздо хуже. Что, если его горячее преследование было вовсе не из-за меня? Что, если романтические жесты, цитаты из Шекспира и болезненная уязвимость — все это было частью плана, частью гораздо большей паутины с целью поймать паука покрупнее? Паука вроде моего отца. «Я разберусь с твоим отцом». Вот что он говорил. Точные, безумные, нелепые слова. Он настойчиво требовал, чтобы я доверяла ему, чтобы мы говорили друг другу только правду, чтобы я поддалась нашей химии и приняла, что принадлежу ему… все это могло быть планом сблизиться со мной, чтобы он мог стать ближе к Антонио Моретти. Потому что разве существует лучший способ свергнуть главу нью-йоркской мафии, чем использовать его же собственную дочь? Я вижу все это так ужасающе четко и ярко, словно просматриваю фильм, только в своей голове. Он очаровал меня. Сделал так, чтобы я забеременела. И сейчас настаивает на встрече с моим отцом, настаивает на том, чтобы все с ним уладит… Чтобы подобно змее обвить сердце моей семьи и вручить нас всех правительству на блюдечке. «Жучки». Наблюдение. Отслеживание моего местоположения. Он использовал всевозможные технологии, чтобы поймать моего отца и его сообщников в ловушку. А я всего лишь вспомогательный материал. Средство для достижения цели. Инструмент, который можно использовать и выбросить после, как грязную салфетку. Из моего горла вырывается сдавленный звук. Мне кажется, меня сейчас стошнит прямо на стол. — Джули? — волнуется Киллиан. Я бросаю трубку, сбрасываю вызов и сижу, уставившись на мобильный. Ребенок. О боже мой. Что, если я беременна? Что я наделала? Я вспоминаю, как впервые увидела его в баре «Ла Фиеста» в ту ночь, когда мы украли у него грузовик подгузников. Я помню выражение его лица. Самодовольный, самоуверенный взгляд. Как он и его приятели из ФБР, должно быть, смеялись над моей глупостью. Как-никак, именно я начала первая. Я вломилась на его склад. Преподнесла им подарок! Фантастический поворот событий! Они, вероятно, пытались найти способ уничтожить моего отца в течение многих лет, а тут пританцевала я — забывчивая идиотка. Идеальное решение их проблемы. Я вспоминаю каждый раз, когда Киллиан смотрел мне в глаза и когда занимался со мной любовью, и дикий звук от боли вырывается из моей груди. Я едва успеваю добежать по коридору в туалет, прежде чем меня тошнит. ГЛАВА 26 Джули Остаток дня я провела на работе. Рабочий телефон периодически звонит, но я неумолимо переключаю его на голосовую почту. Никто не оставляет сообщения, но я и так знаю, кто это. Свой мобильный я отправляю в офисный мусоропровод, ранее уничтожив SIM-карту. По дороге домой покупаю в торговом центре замену. По возвращении в квартиру я обнаруживаю там Макс, но Фин все еще нет. Я подношу палец к губам и указываю на потолок, кружа пальцем в воздухе. Макс кивает, уходит в свою комнату и возвращается с электронным устройством, которое прочесывает помещение на предмет наличия «жучков». После проверки она смотрит на меня. — Ты же знаешь, что я делаю это уже два раза в неделю, верно? — С этого момента делай это дважды в день. Я не собираюсь рисковать. Она изучает мое лицо. — Ты в порядке? — Нет, но не хочу об этом говорить. Предполагается, что мы находимся под усиленным наблюдением. Смени телефон, электронную почту… все поменяй. Отформатируй жесткий диск. Сожги все компрометирующее документы. — Мы все это сделали, как только ты начала встречаться с GQ-гангстером, — мягко говорит она. — Ох, правда? Она кивает. — Если к кому-то полиция и может прицепиться, то только к нему. Так что да, правда. Если они решат заглянуть в эту квартиру, мы будем безупречно чисты. Я с облегчением вздыхаю. По крайней мере, у одной из нас голова на плечах. — Хорошо, отлично. Спасибо. Я обнимаю Макс, а затем спускаюсь вниз, чтобы поговорить с водителем одного из черных внедорожников. После того, как я постучала по стеклу, красавчик по имени Деклан опускает его. — Ну что за приятный сюрприз! — ухмыляется он. — Рад вас видеть, ваше королевское высочество. Я решаю пропустить любезности, потому что ненавижу его босса. — Мне нужно, чтобы вы, ребята, убрались отсюда. Прямо сейчас. Деклан вскидывает свои темные брови и оглядывает меня с ног до головы, его голубые глаза по-детски искрятся весельем. — Прошу прощения, но ты действительно ошибочно решила, что главная здесь? Я предвидела это. Гангстеры, как правило, не отличаются сговорчивостью. — Если вы не уедете через две минуты, я позвоню на федеральный новостной канал и расскажу, что пять внедорожников Киллиана Блэка, до краев заполненные бандитами, припарковались на Маунт-Вернон-стрит. И поделюсь номерными знаками. Вероятно, репортеры хотели бы задать несколько вопросов о необычном и внезапном освобождении вашего босса из-под стражи в прошлом году. Улыбка Деклана исчезает. Мне кажется, моя угроза приводит его в бешенство, но он говорит с тихим удивлением: — Он сказал тебе свое настоящее имя. — Он назвал мне имя. Я понятия не имею, настоящее оно или нет. — О, оно настоящее, девочка, — уверяет Деклан, глядя на меня из-под насупленных бровей. Похоже, такое развитие событий его не радует. — Если ты боишься, что я кому-нибудь проболтаюсь, не стоит. Мне все равно, даже если он будет называть себя Джаббой Хаттом. Я вообще не хочу иметь с ним ничего общего. Я просто хочу, чтобы вы, парни, свалили. И держались подальше. Деклан поднимает голову и с прищуром смотрит на меня. Из кармана пиджака он достает пачку сигарет. Вытряхивает одну и сует ее в рот, пачку убирает обратно и выуживает «Зиппо» из другого кармана. Затем он закуривает, не отрывая от меня пристального взгляда, рассматривая как интересную, но сомнительного качества головоломку. — Вы поссорились. — Да ты гений. А теперь уезжай. — Что он сделал? Когда я тяжело вздыхаю, закатывая глаза, Деклан говорит: — Потому что если кто его и знает, так это я. — Спасибо за увлекательный лакомый кусочек информации, — сухо парируя я. — Пока. Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но Деклан кричит: — Я никогда не видел его таким раньше, девочка. Он без ума от тебя. Я останавливаюсь как вкопанная, мое лицо мгновенно вспыхивает. Разворачиваюсь и посылаю Деклану убийственный взгляд.