Помимо указанных выше лекарств, следует упомянуть Belladonna и Bryonia при преимущественном поражении правой околоушной железы (для Bryonia характерны еще запор и улучшение от давления на больное место) и Rhus toxicodendron при преимущественном поражении левой. Боль, отдающая в уши, может потребовать назначения Phytolacca decandra. И, разумеется, не следует забывать о дифференциальном диагнозе между Aconitum и Belladonna на ранних стадиях болезни, и Pulsatilla на более поздних[1162]. Осложнения от свинки достаточно редки. Согласно американскому Центру контроля заболеваний (1992), менингит или менингоэнцефалит, считающиеся самыми тяжелыми из осложнений эпидемического паротита, встречаются в соотношении два-четыре случая на 1000 заболевших; при этом следует также учесть, что сообщается не более чем о 70 % случаев заболевания свинкой, так что истинное соотношение должно быть еще ниже. В некоторых справочниках указывается, что чуть ли не у 10 % заболевших развивается асептический менингит. Однако эта цифра представляется безмерно завышенной, поскольку английские исследователи, изучив число асептических менингитов после прививки штаммом «Urabe», относительно которого были данные о том, что он вызывает асептический менингит в одном случае на 4 тыс. прививок (см. ниже), сообщили, что вероятность развития асептического менингита после естественной свинки превышает вероятность заболевания им же после прививки всего в четыре раза[1163] (почему такие подсчеты неверны и имеют своей целью введение в заблуждение относительно реального соотношения выгоды и риска прививок, я объяснял в главе о кори). Кроме того, за асептический менингит при эпидемическом паротите и кори нередко принимают просто длительную сонливость и заторможенность ребенка. Что же касается наиболее неблагоприятного развития событий, то один российский авторский коллектив вполне категорично заявляет: «Летальных исходов при паротите не зарегистрировано»[1164]. Это же подтверждается в отношении Канады[1165]. Правда, американский Центр контроля заболеваний (1989) сообщает о возможности смерти от осложнений свинки, указывая, что не менее половины таких смертей приходится на людей в возрасте старше 20 лет. Российские авторы, сообщая о том, что паротит некогда считался «болезнью рекрутов» из-за того, что часто поражал солдат, упоминают о том, что «летальность при паротите не превышала 0,08 %»[1166]. Не углубляясь в детали такого расхождения во мнениях, можно быть лишь уверенным в том, что в любом случае все виды осложнений намного чаще случаются у подростков и у взрослых, составляющих пока что значительно меньшую группу заболевающих свинкой. Как и при других детских инфекциях, «управляемых» прививками, при эпидемическом паротите мы видим картину традиционной детской болезни, заболеваемость которой все более смещается сегодня в подростковый и во взрослый возраст, когда болезнь значительно опаснее. Если в конце 1960-х гг. в США заболевших свинкой в возрасте от 15 лет и старше было всего лишь 8,3 %, то в 1987 г. их стало уже 38,5 %; в 1993 г. их было 34 %[1167]. Привитые в детстве постепенно утрачивают иммунитет и становятся подверженными болезни, против которой в допрививочную эру почти все получали пожизненный иммунитет после перенесенного в той или иной форме заболевания. Во второй половине 1987 г. в Чикаго впервые в истории была зарегистрирована вспышка свинки на рабочем месте (на бирже), откуда болезнь была потом разнесена по домам. Всего заболело 119 человек, у 21 развились осложнения, а 9 даже потребовалась госпитализация[1168]. В отношении свинки такие случаи должны вызывать особое беспокойство, так как в отличие от кори и краснухи вирус свинки в допрививочную эру массово поражал почти исключительно детей; у подростков и взрослых дело ограничивалось единичными случаями[1169]. Исключением из этого правила, как указывалось выше, можно было рассматривать воинские части. По имеющимся сегодня данным, эта болезнь может быть небезопасна не только для мужчин, но и для беременных женщин, так как внутриутробная инфекция может вызвать эндокардиальный фиброэластоз и другие пороки развития плода. Некоторыми эта точка зрения оспаривается, но не вызывает сомнений, что инфицирование в первом триместре повышает вероятность внутриутробной смерти плода. Пропагандисты прививок обычно пугают бесплодием, наступающим у мальчиков вслед за воспалением яичка (орхитом). Однако нарушение сперматогенеза как результат воспаления яичка встречается исключительно редко, при этом, как правило, у подростков и взрослых (у них орхит становится осложнением 20–30 % всех случаев), а не у детей. Кроме того, это осложнение обычно затрагивает лишь одно яичко, в то время как функции второго остаются незатронутыми и оно способно, по словам педиатра проф. Роберта Мендельсона, заново заселить весь мир. Вирус эпидемического паротита может поражать также яичники, но до сих пор непонятно, оказывает ли это какое-либо влияние на репродуктивную функцию. Следует сказать несколько слов о таком предположительном осложнении паротита, как сахарный диабет (в некоторых исследованиях связь между этими двумя болезнями отрицается[1170]). Комитет экспертов по безопасности вакцин при американском Институте медицины (IOМ) в своем отчете заявил, что «имеются свидетельства, подтверждающие, что паротитная инфекция может запускать развитие диабета 1-го типа у некоторых людей. Биологически достоверные данные, связывающие вирус эпидемического паротита и диабет 1-го типа, включают: 1. Связь между вирусной инфекцией, включая эпидемический паротит, и диабетом 1-го типа у людей 2. Наличие циркулирующих антител против антигенов поджелудочной железы, особенно бета-клеток, во время выздоровления от паротитной инфекции; эти антитела обнаруживаются также в самых ранних стадиях диабета 1-го типа 3. Исследования in vitro демонстрируют, что дикий тип вируса эпидемического паротита может инфицировать человеческие панкреатические бета-клетки»[1171]. Учитывая как то, что сама вакцина против паротита содержит живые вирусы, так и то, что в литературе описано немало случаев возникновения диабета после этой прививки, непонятно, есть ли смысл менять шило на мыло. Другими словами, не превышает ли вероятность «прививочного» заболевания диабетом таковую «естественного», если считать, что такая связь существует. На слушаниях в конгрессе США в апреле 1997 г. д-р Харрис Л. Култер, автор знаменитой книги «DPT: выстрел в темноте», заявил: «В литературе имеется много сообщений о диабете 1-го типа, появляющемся после вакцинаций против свинки. В 1997 г. Синайотис и сотрудники сообщили о развитии диабета 1-го типа после получения вакцины против свинки у мальчика 6,5 лет. В 1991 г. Павловский и Грис описали 11-летнего мальчика, который болел свинкой в возрасте 16 месяцев и получил вакцину против свинки за пять месяцев до того, как у него развился диабет 1-го типа. В течение недели после прививки у него была лихорадка и он страдал сильными болями в животе. В 1984 г. Оттен и сотрудники сообщили о трех случаях диабета 1-го типа – с началом через десять дней после прививки в одном случае и тремя неделями позднее в двух других случаях – у детей 3, 2 и 16 лет[1172]. В 1986 г. Хельмке и сотрудники сообщили о семи детях, у которых развился диабет 1-го типа в период со второй по четвертую неделю после прививки против свинки или оспы и свинки[1173]. В 1979 г. Квест и сотрудники отметили, что в течение двух лет после того, как прививки против свинки или против свинки и краснухи были введены в Германии, производителю вакцин было сообщено о двух случаях диабета 1-го типа после иммунизации вакцинами против свинки и краснухи». К этому я могу еще добавить, что возможность инфицирования панкреатических клеток вирусом эпидемического паротита и угнетения выработки инсулина (вплоть до полного прекращения) была показана финскими исследователями также in vitro[1174]. Вакцина Для профилактики эпидемического паротита в России используется как отдельная отечественная вакцина, основанная на живом (ослабленном) вирусе, так и живая вакцина, входящая в состав лицензированных в России трехкомпонентных вакцин MMR («Мерк») и «Приорикс» («Глаксо Смит Клайн»). Первая прививка делается в возрасте 12–15 мес., вторая в 6 лет детям, не болевшим эпидемическим паротитом. Аналогичный график принят во многих странах – первая прививка в начале второго года жизни, вторая – перед школой (обычно в период от четырех до шести лет), каждый раз в составе вакцины MMR. Помимо этого прививка предлагается и не переболевшим свинкой взрослым, особенно рискующим заразиться этой болезнью в силу характера своей профессиональной деятельности. Женщины, получившие эту прививку, должны воздерживаться от беременности как минимум в течение трех последующих месяцев. Примечательно, что в 1986 г. Британская медицинская ассоциация и Фармацевтический совет Великобритании заявили: «Поскольку эпидемический паротит и его осложнения редко приобретают серьезный характер, есть очень мало показаний для массовых прививок от эпидемического паротита», а на следующий год повторили: «В настоящее время массовая вакцинация от эпидемического паротита в Великобритании не рекомендована». Это пока не было вакцины. Все это было мгновенно забыто, когда в 1988 г. на рынке Великобритании появилась новая вакцина MMR, и прививка от обсуждаемой болезни за одну ночь стала в высшей степени рекомендованной (highly recommended) обеими организациями! В этой связи я хотел бы привести похожий пример. В своей новой книге, о которой я уже несколько раз упоминал в предыдущих главах, Хилари Батлер рассказывает о кампании по «раскручиванию» вакцины против менингита «Меномьюн А» в Окленде в 1987 г. За три недели до того, как вакцина появилась на рынке, местные СМИ вдруг дружно заголосили о менингите, живописуя смерти, поражение мозга, гангренозные конечности и прочие ужасы, которым неминуемо подвергнутся все 250 000 детей города в возрасте от 3 месяцев до 12 лет; при этом настойчиво повторялось, что за два последних года менингитом в стране заболел 141 человек, 12 из которых скончались. То есть в течение этих двух лет никто и думать не думал о менингите и его последствиях, о заболевших и скончавшихся, дети спокойно ходили в детсады и школы. Но стоило на горизонте замаячить новой вакцине, как публику начали запугивать менингитом. Спонсором прививочной кампании была фирма «Хомстедские цыплята» (Homestead chicken), которая устроила лотереи. Денежные призы составили 25 000 долларов; кроме того, для привитых детей разыгрывались 2000 упаковок цыплят, 50 кукол Барби и 50 героев мультсериала «Властелины Вселенной», сотни наборов кубиков и прочие мелкие блага, а их родители могли выиграть микроволновую печь, 2 видеомагнитофона и 3 стереоприемника. Рекламу опускали в почтовые ящики, во всех школах развешивали красочные объявления, и дети, желая получить приз и не желая умирать от страшной болезни (школьные медсестры проводили беседы, доходчиво объясняя, что без прививки можно почернеть и умереть в страшных муках), наседали на родителей, требуя, чтобы их привили. Разумеется, никто не объяснял ни детям, ни родителям, что из 5000 носителей менингеальной инфекции заболевает только 1, и лишь у одного из тысячи заболевших развиваются серьезные симптомы. Никто не говорил им и о том, что чаще всего эта болезнь встречается и оставляет осложнения в условиях нищеты, перенаселенности, недоедания и хронических болезней. Когда Батлер получила запрошенную ею статистику из Министерства здравоохранения, то оказалось, что заболеваемость менингитом маори и полинезийцев выше заболеваемости европейцев, на которых и была направлена прививочная кампания, в 10 и 14 раз соответственно. Прививки вакциной «Меномьюн А» вызвали огромное количество осложнений, среди которых чаще всего фигурировали тошнота, рвота, головокружение, раскалывающая головная боль, обмороки, онемение ног. Несмотря на все попытки Министерства здравоохранения уйти от ответственности, переложив ее на «научно-доказательные исследования, показавшие безопасность вакцины», сведения проникли в прессу и скандал получился громким. Пришлось все-таки собирать карманный Комитет по побочным эффектам, которому были представлены 526 случаев осложнений (что, вероятно, было лишь очень небольшой частью их действительного числа) и который объявил, что имеющиеся данные недостаточны для того, чтобы однозначно связать прививку с последовавшим (через несколько часов) ухудшением состояния детей. Возможно, оно было обусловлено какими-то загадочными «психологическими факторами»… «Наслоившимися» на прививку или «совпавшими» с ней, надо полагать. Вернемся к паротиту. Относительно российской моновакцины сообщается, что это живая вакцина на основе аттенуированного штамма вируса паротита, выращенного на культуре клеток эмбрионов японских перепелов. В одной прививочной дозе, кроме вирусов паротита, содержатся также следовое количество белка сыворотки крупного рогатого скота, яичного белка японских перепелов, до 25 ЕД мономицина или канамицина моносульфата. Стабилизаторы – сорбит и желатоза или ЛС-18 и желатоза[1175]. Поствакцинальный иммунитет развивается примерно у 60 % привитых и сохраняется не менее 8 лет[1176]. Таким образом, невысокая эффективность российской живой моновакцины признана, и это, вкупе с возможными побочными эффектами, во много раз увеличивает сомнения относительно необходимости такой прививки. Безопасность Очень хорошо сформулировал свое отношение к вопросу о прививке против эпидемического паротита часто упоминаемый мной американский педиатр проф. Роберт Мендельсон: «Вы не найдете педиатров, сообщающих эту информацию, но побочные эффекты прививки от свинки могут оказаться очень тяжелыми. У некоторых детей прививка вызывает такие аллергические реакции, как сыпь, зуд и кровоподтеки. Могут быть симптомы вовлечения центральной нервной системы – фебрильные судороги, односторонняя сенсорная глухота и энцефалит. Верно, риск этого минимален, но почему ваш ребенок должен вообще подвергаться ему – неужели ради того, чтобы предотвратить безобидную детскую болезнь с риском заболеть ею с более серьезными последствиями во взрослом возрасте?»[1177]. Это перемещение заболеваемости эпидемическим паротитом в более опасный возраст подтверждают и российские авторы: «Произошло существенное «повзросление» инфекции. В годы минимальной заболеваемости в условиях вакцинопрофилактики был особенно заметен рост удельного веса среди заболевших лиц старше 15 лет»[1178]. Подозрения относительно безопасности паротитной вакцины усиливают имеющиеся в литературе сообщения о том, что после усердного прививания от свинки последняя вскоре появляется там, где раньше ее уже долго не было или она встречалась исключительно редко. Так, первый случай за последние три года, в течение которых заболевание паротитом не регистрировалось ни разу, произошел во второй половине 1950-х гг. в одном из детских домов, где как раз испытывалась (читателей, полагаю, это уже давно не удивляет) паротитная вакцина компании «Америкэн Сайенамид». Одним случаем дело не ограничилось – заразились и другие дети, причем заболевших привитых оказалось немного больше, чем непривитых (31,8 % и 30,2 %)[1179]. С января по июнь 1991 г. в одной из школ округа Мори (Теннеси, США) свинкой заболели 68 учеников, причем 67 из них были полностью привиты, а в целом школу посещало 98 % привитых от этой болезни детей. Обязательной прививка для учеников школы стала в 1988 г. До того в течение 1971–1979 гг. в школе было зарегистрировано всего 85 случаев, а в 1980-х гг. ни одного случая не было зарегистрировано вообще[1180]. Перед самым выходом этой книги началась крупная вспышка эпидемического паротита в Айове, которую перепуганные местные вакцинаторы считают эпидемией: «Мы называем это не просто вспышкой, а именно эпидемией, поскольку инфекция распространилась более чем на треть территории штата и коснулась всех возрастных и социальных групп. Каждый день число заболевших увеличивается примерно на 20 человек, и пока нет признаков остановки эпидемии», – заявила… директор департамента здравоохранения штата, главный эпидемиолог Айовы доктор Патриция Кинлиск. Значительное число – примерно 23 % – заболевших составляют студенты колледжей. Несмотря на то, что 66 % зараженных были привиты от свинки, эпидемиологи считают вакцинацию основным средством борьбы с массовым распространением заболевания. С целью снижения темпов эпидемии на территории штата и за ее пределами, медики призвали жителей пройти срочную вакцинацию[1181]. Известно и о таком возможном осложнении от прививки, как орхит – тот самый орхит, угроза которого должна заставить родителей согласиться на прививку свинки мальчикам[1182]. Панкреатит, известный как осложнение эпидемического паротита (панкреатит иногда встречается также при ветряной оспе и инфекционном мононуклеозе), зарегистрирован также и после прививки[1183]. Следует упомянуть историю штамма «Urabe» паротитного вируса, на основе которого были созданы, в частности, вакцины Pluserix и Rimparix. После появления серии сообщений о том, что он вызывал у прививаемых асептический менингит (за короткий срок его использования из Франции было сообщено о 54 случаях[1184], а в Японии о 311[1185]), в 1992 г. все вакцины, содержащие этот штамм, были отозваны с рынка развитых стран. Существенной разницы между детьми из развитых и развивающихся стран, впрочем, не обнаружилось, так как из Бразилии, где этим штаммом начали прививать в 1997 г., тут же сообщили о 87 пострадавших, или о частоте одного случая асептического менингита на 14 тыс. прививок. Показательно, что бразильские медицинские власти были очень обеспокоены… нет, совсем не тем, что дети попали в больницу! Их взволновала перспектива того, что «среднестатистический гражданин начинает вести себя как потребитель услуг службы здоровья, обсуждая политику органов здравоохранения, требуя больше информации, ставя под сомнение и даже отвергая правительственные меры»[1186]. Чтобы убить в зародыше такое вольнодумство, вакцинный штамм, провоцирующий население на неправильные размышления о прививочных благах, срочно сменили. Однако пришедший ему на смену другой, «Ленинград-Загреб», оказался причиной еще большего количества заболеваний асептическим менингитом, вызывая его в одном случае на каждые 3390 прививок согласно одному бразильскому исследованию[1187] и варьируя от 1:6199 до 1:19,47 (!) согласно другому[1188]. Югославские авторы также сообщили о довольно впечатляющем соотношении для еще одного штамма вируса эпидемического паротита, «Ленинград-3»: 1 на 1000 прививок[1189]. Показательно, что все эти истории произошли уже после того, как в 1976 г. живая паротитная вакцина (в том числе и включавшая злосчастный российский штамм «Ленинград-3») была снята с производства в СССР из-за регистрировавшихся случаев серозных менингитов. Само собой разумеется, что последовавшее затем «тщательное исследование нейровирулентности вакцинных штаммов» показало их надежность и безопасность, в связи с чем производство паротитной вакцины в 1980 г. было возобновлено[1190]. Что сказали «тщательным исследователям» югославы и другие принявшие их исследования всерьез и купившие советскую вакцину, остается только догадываться. Эффективность Хотя и сообщается о значительном снижении заболеваемости свинкой, достаточно регулярно публикуются сообщения о вспышках свинки, происходящих в почти стопроцентно привитых коллективах. В одной из американских школ в ноябре 1990 г. заболели 54 ученика, 53 из которых были полностью привиты[1191]. Внезапную резкую вспышку заболеваемости испытал Сингапур, где до того долго и тщательно детей прививали от свинки. После ряда лет эйфории (и с 85–92 % прививаемых до двухлетнего возраста детей) в 1997 г. было зарегистрировано 674 заболевания, в 1998 г. – 1183 случая, а за первые семь месяцев 1999 г. – 2586 случаев, причем в группе отобранных для исследования детей, заболевших в 1999 г., почти половине была сделана вторая прививка MMR в последние четыре месяца 1998 г. Автор статьи, в которой приводится эта статистика, делает вывод о вероятной неэффективности паротитной вакцины, входящей в состав MMR[1192]. Таким образом, и добавление второй (бустерной) прививки не решает проблему. Это было подтверждено во время крупной вспышки эпидемического паротита в английском городе Уолсолле в 2000 г., когда было зарегистрировано 200 заболевших, 90 % из которых были младше 20 лет. Из них 99 человек получили одну, а 37 – две прививки MMR[1193]. Испанские исследователи, изучавшие вспышку эпидемического паротита в одном из сельских районов Андалузии с марта по ноябрь 1997 г., оценили эффективность первой дозы паротитной вакцины в составе MMR в 46 %, второй – в 87 %[1194]. Тогда заболело 283 ребенка, 79 % из которых были привиты. Очень невысоко оценили эффективность разных штаммов паротитной вакцины и швейцарцы на основании двух вспышек, случившихся у них в стране в 1991 и 1992–93 гг., – от 22 до 50 %[1195]. Российские авторы, полтора десятка страниц певшие хвалу безопасной и очень эффективной вакцине, внезапно сообщают: «С 1992 г. в стране начался рост заболеваемости паротитом… При этом крупные вспышки инфекции отмечались в организованных коллективах, наиболее полно охваченных иммунизацией. Среди лиц, ранее привитых против паротита, регистрировались тяжелые формы этой инфекции…»[1196]. Или: «Исследования иммуноструктуры к вирусу паротита различных групп вакцинированных детей позволили установить, что до 50 % из них остались восприимчивыми к данному возбудителю»[1197]. Другой российский авторский коллектив также скорбно признает: «Основной причиной эпидемического неблагополучия является слабая эффективность используемой в настоящее время живой паротитной вакцины (ЖПВ) и низкая иммуногенность отдельных серий препарата… Изучение эпидемиологических особенностей вспышек ЭП (эпидемического паротита. – А. К.) в трех школах Санкт-Петербурга в 1992–1993 гг. показало, что очаги инфекции возникали в коллективах с высоким охватом прививками против ЭП… Большинство заболевших (68,3 %) имели документированное подтверждение о наличии прививки против ЭП, 26,6 % детей не были привиты»[1198]. Последние исследования предлагают и другое объяснение феномена болеющих привитых. Оказывается, есть несколько разновидностей вируса эпидемического паротита. Прививка может защитить от одной, но при этом она совершенно бессильна в отношении другой[1199]. В Великобритании, начавшей массовые прививки против эпидемического паротита в 1988 г., в 1998 г. были обнаружены два новых генотипа вируса – тех, против которых прививка не действует[1200]. Если это так, то можно предположить, что изобретательная природа вскоре заполнит образующийся из-за прививок вакуум новыми штаммами вируса, как она делает это сейчас с коклюшем. И неизвестно, не будут ли эти новые штаммы вируса опаснее тех, от инфицирования которыми должна предохранить вакцина. В свете беспрерывно поступающих данных о неэффективности и небезопасности прививки против эпидемического паротита швейцарский исследователь в 1995 г. суммировал существующие возражения: «Массовые прививки против свинки были включены в швейцарскую программу по искоренению свинки, кори и краснухи, несмотря на отсутствие в этом какой-либо необходимости для общественного здравоохранения. Опыт семи лет опровергает теоретические рассуждения: ненужная прививка оказалась малоэффективной и к тому же связанной с непредвиденно высоким риском осложнений, что представляет собой опасность дискредитировать в глазах публики и другие прививки. Проект остается несостоятельным с точки зрения эпидемиологии, а потому и опасным. Навязывание этой прививки населению вызывает вопросы о совместимости такого подхода с основными гражданскими правами. Не исследованы пока что и причины, почему 20 % населения Швейцарии отказываются от этой прививки… Поскольку созревание иммунной системы следует принципу обучения, возникает вопрос, не являются ли детские болезни необходимыми для нормального развития иммунитета… И, наконец, есть беспокойство по поводу долгосрочных последствий нынешних манипуляций с естественным равновесием между человеком и микроорганизмами»[1201]. А разве не применимо сказанное о свинке ко всем другим инфекционным болезням, якобы контролируемым ныне прививками? Выводы • Эпидемический паротит – вполне безопасная детская болезнь, обычно лишь в подростковом и взрослом возрасте ведущая к серьезным осложнениям, среди которых чаще всего упоминается мужское бесплодие. Однако и перенесенный в старшем возрасте, эпидемический паротит ведет к бесплодию очень редко. Раз перенесенное заболевание оставляет стойкий, как правило пожизненный, иммунитет. • На фоне массовых прививок заболеваемость эпидемическим паротитом смещается в ту возрастную группу, в которой наиболее велик процент осложнений. • Низкая эффективность и высокая реактогенность вакцины показана в многолетних исследованиях в разных странах мира. • Существуют проверенные многолетней практикой гомеопатические методы профилактики и лечения этой болезни. Заключение …Потому и был вначале создан один-единственный Адам [и от него одного пошел весь род человеческий], чтобы ты понял, что к губящему одного человека Писание относится, как если бы он погубил целый мир, а к спасающему одного человека Писание относится, как если бы он спас целый мир… Человек чеканит монеты одним чеканом, и все они похожи друг на друга, а Царь царей, Пресвятой, благословен Он, чеканит каждого [рождающегося человека] чеканом первого Адама и ни один из них не похож: на другого. Поэтому каждый человек должен говорить: «Мир создан ради меня». Мишна (Санхедрин 4,5) Итак, нужны нам профилактические прививки или нет? Эффективны ли они? Опасны или безопасны? Я надеюсь, что все, кто прочитал эту книгу, смогут теперь с большей степенью уверенности ответить для самих себя на эти вопросы. Возможно, кто-то откажется от некоторых прививок, а кто-то – от всех. Другие же читатели, сочтя доказательную базу книги недостаточной, укрепятся в своей вере в вакцинации. Любой выбор заслуживает уважения, когда он сделан после внимательного изучения информации «за» и «против». Я лишь хотел бы в заключение поделиться с читателями теми выводами, к которым пришел сам. Я считаю, что эффективность прививок безмерно преувеличена. Ошибочна по своей сути даже оценка эффективности прививания, основанная на подсчете количества тех или иных антител. Несть числа примерам, когда имевшие антитела в защитном, более чем защитном и даже сверхзащитном титре заболевали соответствующими болезнями и даже от них умирали. Кроме того, увеличение титра антител после прививки само по себе ничего не значит, если через короткий промежуток времени он резко понижается, становясь «незащитным» даже по меркам прививочной науки (во многих главах книги я приводил примеры такого рода). Одним из требований к устойчивому иммунитету является постоянная циркуляция микроорганизмов в человеческом обществе. Чем больше будет прививок, тем меньше бустеров, антигенных «толчков» из внешней среды, будет получать человек и, соответственно, тем слабее будет его специфический иммунитет к «прививочным» болезням. Нынешние расчеты сроков прививочного иммунитета исходят из предпосылки постоянного контакта с возбудителем, однако возможность такого контакта постоянно снижается. Может ли быть большая насмешка над прививочными благами, чем нынешнее вполне серьезное обсуждение перспективы превращения вируса кори… в биологическое оружие? Что же касается эпидемиологических исследований, якобы показывающих меньшую заболеваемость привитых, то такие исследования ущербны по своему дизайну (в сравниваемую контрольную группу непрививаемых неизбежно попадают дети, не получившие прививки по состоянию здоровья и намного более подверженные всем инфекционным болезням) и не могут служить хоть сколько-нибудь серьезным доказательством пользы прививок. Многие исследования такого рода являются откровенно заказными – их проведение финансируют производители вакцин. Немалое количество медиков, не принадлежащих к прививочному лобби и не обязанных по долгу службы петь дифирамбы вакцинации, указывают, что прививки противоестественны по самой своей сути. Иммунная система человека развивается методом обучения. Природой запрограммированы детские болезни, которые стимулируют созревание иммунной системы. Этими болезнями, кроме того, природа когда-то «выбраковывала» слабых, нежизнеспособных детей, которые должны были стать обузой для общества. Нынешнее навязчивое прививание от детских инфекционных болезней не дает возможности иммунной системе здоровых в целом детей развиваться, за что детям приходится платить в настоящем и будущем серьезными болезнями. Массовое распространение аллергий и астмы, резкое увеличение количества регистрируемых аутоиммунных заболеваний, еще 50–60 лет назад считавшихся казуистикой, а также онкологических болезней – все это свидетельствует о том, что нарушены важнейшие биологические законы. У меня лично нет сомнений в том, что причиной этого в первую очередь являются прививки. Кроме того, прививки направлены практически исключительно на специфический иммунитет. Их токсические составляющие вызывают длительное подавление функций самого главного вида иммунитета – неспецифического или клеточного, результатом чего становится резкое ухудшение здоровья прививаемых. Разговоры о краткости такого ухудшения и его якобы безобидном и преходящем характере ненаучны, безответственны и имеют своей целью увести общественное мнение от серьезного обсуждения проблем долговременной иммуносупрессии и, как ее следствия, стремительно растущей заболеваемости на фоне множества прививок. Необходимо отметить, что прививочный бизнес безнадежно скомпрометирован слиянием финансовых интересов производителей и распространителей вакцин и представителей государственного аппарата, органов санэпиднадзора, ассоциаций врачей. Навязывание рядовым врачам планов прививочного «охвата» и материальное поощрение за этот бессмысленный «охват», а не за здоровье населения – нарушение основополагающих принципов медицины и преступление против нации. Непрекращающиеся попытки чиновников от медицины выхолостить законы, гарантирующие населению право свободного выбора в прививочном вопросе, шантаж родителей, отказ в приеме в детские учреждения, школы, институты или на работу при отсутствии прививок – не меньшее преступление, требующее самого активного вмешательства правоохранительных органов. Что касается поствакцинальных осложнений, то их много – гораздо больше того количества, о котором обычно сообщается публике. Возможно – не только в десятки, но даже в сотни раз. Вакцинаторы все еще пытаются проводить их под грифом «совпадение», «наслоение», «обострение ранее существовавшего заболевания», а также фальсифицировать статистику, но скрывать факты становится все труднее. Я приводил пример аутизма, массовость распространения которого среди привитых детей вызвала в США к жизни настолько влиятельное и независимое родительское движение, что ныне оно способно даже финансировать неугодные прививочным дельцам исследования. Существует ли выход из сложившегося положения? Разумеется. Он и прост, и сложен. Если мы говорим о России, то, как мне видится, главная проблема состоит в отсутствии правового общества. Которое не создается по указанию свыше. Это кропотливый процесс, занимающий долгие годы. Когда каждый родитель будет добиваться положенного ему по закону не взятками и фальсификацией медицинских документов, а обращением в прокуратуру или в суд, и каждый чиновник органов здравоохранения будет знать, что райская жизнь, когда он казнил и миловал по своему усмотрению, безвозвратно закончилась и пришло время выполнять законы, – тогда все встанет на свои места. Когда каждый врач будет знать, что любая попытка давления на родителей будет в самом лучшем случае заканчиваться беседой в прокуратуре и вынесением ему предупреждения, то он осознает, что ему спокойнее и, главное, выгоднее подчиняться закону государства, а не противоправной ведомственной инструкции. Разумеется, не может существовать никаких планов «охвата», когда речь идет о процедуре, свобода выбора или отказа от которой гарантирована законом. Само существование таких планов – уже фактическое нарушение закона. В этой связи я должен сказать еще несколько слов. К сожалению, небескорыстные проповедники прививок в медицинских институтах продолжают не только пропрививочное промывание мозгов студентам, дезинформируя их относительно реального положения вещей, но и всячески стараются воспитывать их не как работников сферы обслуживания, каковыми медики на самом деле являются, а как носителей некоей высшей истины, как судей, призванных за родителей решать, что лучше их детям, а часто и как исполнителей собственных не подлежащих обжалованию приговоров. Очень удачно об этом сказано в статье сотрудника Института философии РАН П. Д. Тищенко. Анализируя советскую модель здравоохранения, он отметил: «Сущность отношений органов здравоохранения в рамках существовавшей государственной модели медицины с населением может быть охарактеризована как манипуляция, т. е. как оперирование с квазинеодушевленным предметом, не обладающим свободой выбора. С иной стороны, это же отношение может быть охарактеризовано как контроль над недееспособным индивидом со стороны умудренного опытом опекуна. Поэтому оно обычно называется патерналистским. Пациент по определению пассивен. В любом случае, органы здравоохранения, защищая интересы пациентов, не интересовались личным мнением самих пациентов по поводу содержания этих интересов. Идеальный пациент, парадоксальным образом называвшийся «сознательным», должен был беспрекословно выполнять указания медиков. Не случайно, что в «Обещании врача России» так и утверждается в качестве высокого профессионального стандарта: «Направлять режим и лечение больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением…». «Их» разумение своей собственной выгоды априорно признается в качестве невежественного и не заслуживающего внимания со стороны профессионалов-медиков. Право «направлять» рассматривается как само собой разумеющийся атрибут власти органов здравоохранения. На этом праве, как на идеологическом основании, и строится практика в области вакцинации населения»[1202]. Увы, не декларируемые в соответствии с конституциями, гарантирующими права граждан, а реальные взаимоотношения врач – пациент на постсоветском пространстве по-прежнему построены на этой ущербной идеологии, и громогласно высказываемое иными российскими обладателями дипломов о высшем медицинском образовании мнение о «недопустимости необоснованного отказа от прививок» – лучшее тому подтверждение. Особое внимание должно быть уделено регулированию государственной политики в области вакцинопрофилактики. Я считаю совершенно недопустимым нынешнее положение вещей, при котором решение вопроса о прививках отдано на откуп группе забывших честь и совесть интересантов, озабоченных исключительно собственной выгодой и превративших прививки в источник обогащения. Необходимо привлечение действительно независимых экспертов и представителей общественности. Ни одна новая прививка и ни одна дополнительная доза старой не должны появиться в прививочном календаре без широкого и открытого обсуждения необходимости такого мероприятия всеми заинтересованными лицами. Необходимо, пусть и с опозданием в десятки лет, резко осудить практику кулуарных решений «прививочного политбюро», имеющих огромное значение для миллионов людей и будущего нации в целом, и впервые гласно и открыто обсудить прививочный календарь, прислушиваясь к мнению не только вакцинаторов, но и рядовых врачей, иммунологов, специалистов в реабилитации, статистиков, «просто» родителей, наконец. Также совершенно необходимо создание не подчиняющейся органам здравоохранения системы учета поствакцинальных осложнений, аналога американской VAERS, с открытой для публики базой данных. Я полагаю, что требуется и учреждение финансируемого государством института независимой судебно-медицинской экспертизы с филиалами во всех крупных городах, куда смогут обращаться родители искалеченных прививками и погибших от них детей, а также все считающие, что вакцинациями был нанесен ущерб их здоровью. О наличии такой базы данных и такого института судебно-медицинской экспертизы должно быть известно всем гражданам, соглашающимся на прививки для себя или для находящихся под их опекой лиц. Я не сделаю открытия, сказав, что вопрос «прививочного охвата» – это, в сущности, вопрос образования. Это вопрос способности к критическому мышлению, к анализу и синтезу, к разумному соизмерению риска и пользы. Организуемые обеспокоенными вакцинаторами эпидемиологические исследования неумолимо демонстрируют, что чем выше уровень образования людей, тем менее восприимчивы они к идее прививочного спасения от болезней[1203]. Вся вакцинопрофилактика – это, по меткому выражению немецкого врача Г. Бухвальда, автора многочисленных публикаций о прививках, бизнес, основанный на страхе. Страх же традиционно произрастает из невежества, из бездумия, из привычки слепо верить официозу, из нежелания принимать решения и отвечать за них. Чем меньше страха и больше знания, тем меньше прививок. Это очень не по нутру вакцинаторам. Несколько лет назад Американская медицинская ассоциация постановила: «Поскольку религиозные и философские отводы от прививок подвергают опасности здоровье не только непривитого, но и его окружения в целом, Американская медицинская ассоциация… призывает медицинские ассоциации штатов добиваться удаления возможности этих отводов из законов, требующих обязательных прививок…»[1204]. В конгрессе США последние несколько лет обсуждаются законопроекты, гарантирующие фармацевтическим компаниям, в том числе производящим вакцины, право на полный иммунитет в отношении исков пострадавших потребителей. И можно не сомневаться – в отличие от хилого и нестойкого прививочного, этот иммунитет будет прочным и продолжительным. Если общественность не будет постоянно начеку, то хорошо оплаченная производителями лекарств неусыпная забота медиков о здоровье народа, в первую очередь с помощью прививок, скоро перевесит право этого народа самому решать, что для него хорошо, а что плохо. Не думаю, что среди моих читателей наберется много тех, кто считает, что лоббисты фармацевтических компаний обитают исключительно в США на Капитолийском холме. И самое последнее. Мое глубокое убеждение: детям не нужно вакцин, им не нужно, говоря корявым вакцинаторским арго, «профилактирование» прививками болезней, осложнения которых вызываются теми причинами, что могут быть взяты под контроль. Им нужно приходить в этот мир естественным путем, в любви и радости, без помощи скальпеля и одуряющих их мать и их самих медикаментов. Не в окружении чужих, усталых, раздраженных, давно утративших способность сопереживать людей, мечтающих поскорее разделаться с очередным «случаем», а тех, кто будут им самыми родными и близкими. Им нужны продолжительное грудное вскармливание, а потом простая здоровая пища, богатая микроэлементами и минералами, витамины, в первую очередь А и С, свежий воздух и солнечный свет, любовь и уважение в семье. Все это либо не стоит в денежном эквиваленте ничего, либо стоит совсем немного. И именно с этой простотой и дешевизной будут до последнего бороться те, кто превратил заботу о здоровье детей и взрослых в выгодный бизнес, кто множит безграмотные «научно-доказательные» исследования, демонстрирующие безопасность и эффективность прививок. Не надо тешить себя иллюзиями. Договориться с ними невозможно, как невозможно убедить волков перейти на вегетарианский стол. А обществу в целом нужны не разработчики, производители и распространители вакцин, паразитирующие на его бюджете и отнимающие у его граждан здоровье, а домашние акушерки и специалисты по грудному вскармливанию. Нужны родительские центры, клубы по интересам, спортивные секции, библиотеки. Все то, что делает жизнь здоровой, интересной и насыщенной. Летом 2004 г. в болгарском городке Боровец состоялся семинар, на котором выступал один из крупнейших гомеопатов современности, автор трех книг, быстро ставших мировыми бестселлерами, д-р Прафулл Виджейкар из Бомбея. Он сказал: «Прививки – величайший убийца (the greatest killer) детей… Ребенок рождается здоровым. Прививки делают его больным. Все мы видели в своей практике, как самые тяжелые болезни начинаются после прививок…». Мне нечего добавить к этим словам. Выбор остается за родителями. Приложения Выдержки из законов РФ, устанавливающих права граждан в сфере здравоохранения Все цитируемые ниже законы можно найти в Интернете, а также получить их копии у юристов или в местных органах здравоохранения. Курсивом выделены наиболее важные пункты.