Своей любимой маме Валентине Яковлевне Коток посвящает автор эту книгу Аннотация В книге подробно изучаются прививки как медицинская процедура и как сложная социальная проблема, по сей день не находящая своего справедливого решения. Каждая болезнь, прививка от которой входит в календарь прививок Российской Федерации, представлена в отдельной главе, где кратко описываются её этиология, патогенез, способы принятого в современной аллопатической практике и альтернативного лечения (гомеопатия и натуропатия), а также методы профилактики. Дополнительно в обсуждение включены некоторые болезни, прививки от которых пока что отсутствуют в календаре прививок России, но имеются в календарях других стран. В деталях анализируются состав вакцин и возможные поствакцинальные осложнения, приводятся факты, позволяющие взглянуть на другую сторону прививочной «медали» и ознакомиться с точкой зрения тех, кто предостерегает от излишнего энтузиазма в отношении прививок. Большая глава посвящена натуральной оспе, победа человечества над которой до настоящего времени считается главным доказательством успеха вакцинаций. Особую ценность представляет то, что в книге пристальное внимание уделено до сих пор практически не освещавшейся в литературе на русском языке истории появления прививок и введения их в медицинскую практику. Книга располагает богатым аппаратом ссылок, цитат и комментариев; в большом количестве использованы малодоступные для рядового читателя материалы. «Приложения» предоставляют возможность познакомиться с документами, гарантирующими право гражданина РФ на свободу выбора в прививочном вопросе, а также с графиками, демонстрирующими устойчивое снижение заболеваемости и смертности от инфекционных болезней до введения прививок. Несмотря на сложность обсуждаемых вопросов, книга написана живым и лёгким языком и адресована широкому кругу читателей, интересующихся проблемами современной медицины и её истории. Предисловие к первому изданию Автор этой книги – не эпидемиолог, не иммунолог, не вирусолог и не иной уважаемый и гордо звучащий в полемике о прививках «-лог» в смысле полученного высшего образования или последующей специализации. Я обычный врач, врач-гомеопат, в свое время увлекшийся историей медицины и защитивший докторскую (Ph.D.) диссертацию по сравнительной истории гомеопатии в европейских странах и Российской империи[1]. Работая над диссертацией и изучая развитие медицины в XIX и начале XX в., я обратил внимание на то, что очень многие гомеопаты, среди которых было и немало специалистов с мировым именем, резко выступали против профилактических прививок. Гомеопаты нередко были авторами статей и книг, критикующих прививки. Гомеопатов часто можно было обнаружить среди членов различных объединений антипрививочной направленности. Наиболее известный российский гомеопат того времени, д-р Лев Евгеньевич Бразоль, одновременно был автором двух и по сей день самых значительных сочинений на русском языке против оспенных прививок. Этот любопытный факт «гомеопатического негативизма» по отношению к прививкам не имел прямого касательства к теме моей диссертации и не был в ней упомянут, но я взял его себе на заметку. Будучи воспитан, как и почти все медики, в слепой вере в пользу прививок, я не мог не удивиться тому, что врачи-гомеопаты XIX века – обычно люди в высшей степени образованные и респектабельные – выступали против процедуры, польза которой, казалось, должна была быть очевидна по определению, тем более что и основатель гомеопатии, Самуил Ганеман (1755–1843), высказывался о прививках против натуральной оспы в высшей степени одобрительно, видя в их заявлявшейся эффективности подтверждение закона подобия, на котором основана гомеопатия. Но ближайшее и при этом даже самое поверхностное знакомство с темой показало, что в истории прививок все было далеко не столь однозначно, как это стремятся показать сегодняшние пропагандисты массового прививания. Дальнейшее же исследование вопроса все более и более увеличивало мои сомнения. Фальсификация данных, передергивание фактов, беспринципность и неразборчивость в средствах, алчность в погоне за наживой, навязывание обществу законов, противоречащих фундаментальным представлениям о свободе личности, – все эти неотъемлемые черты прививочного «убеждения» как-то мало вязались с представлениями о благе, принесенном в мир Дженнером. Может ли быть так, что многие тысячи людей из всех сословий объединялись в организации, ставившие своей исключительной целью ни больше ни меньше как борьбу… с собственной пользой? Идея абсурдна по определению, но что же тогда стояло за массовым антипрививочным движением в конце XIX – начале XX в.? И почему оно вновь на подъеме в наши дни, почему непрерывно увеличивается количество родителей, отказывающихся делать прививки своим детям? Почему отказы от прививок вызывают столько ярости у медицинских властей? Почему прививки делаются детям в роддомах, детсадах и школах без согласия родителей? Почему даже принятые законы, защищающие право личности на свободный выбор в прививочном вопросе, на деле не работают? Да и вообще, почему именно прививки становятся предметом отдельных государственных законов, почему не иные медицинские процедуры? Следует особо сказать, что история антипрививочного движения в разных странах в последние годы привлекает к себе все больше внимания историков, что отражает как актуальность этой темы, так и давно назревшую необходимость переоценки сложившихся представлений о том, что происходило в прошлом, с позиций современной науки. И вообще проблема прививок слишком сложна, чтобы допустить упрощенческое к ней отношение или отдать ее исключительно на откуп так называемым специалистам – особенно тем, кто кормится вокруг прививочного дела всю свою профессиональную жизнь, а ведь медицинские власти – вполне предусмотрительно – признают только их мнение заслуживающим доверия. На деле прививки затрагивают столько аспектов как медицины и биологии, так и немалого числа иных наук (психологии, философии, социологии, культурологии, истории, статистики…), что вряд ли найдется нормальный человек, который мог бы объявить себя достаточно компетентным хотя бы в большей части из затрагиваемых обсуждаемой проблемой областей знания, не говоря уже обо всех. Разумеется, и я далек от того, чтобы считать себя разбирающимся во всем, что имеет отношение к прививкам. При этом, однако, я полагаю, что высшее медицинское образование и опыт историка медицины представляют собой далеко не самые худшие стартовые условия для обсуждения этой темы – во всяком случае, ничуть не худшие, чем таковые многочисленных «-логов», которых считают|экспертами. Поскольку в российском прививочном арго используется термин «щадящая иммунизация», применяемый к уменьшенным дозам некоторых вакцин, я решил назвать свою книгу «Беспощадная иммунизация» (хотя термин «иммунизация» по отношению к прививкам вообще правильным не является, о чем я буду говорить в первой главе). Это не столько ирония, построенная на доведении до абсурда, сколько констатация печального факта. Нынешняя прививочная практика и в самом деле не знает никакой пощады, и жертвами алчности вакцинных дельцов и их медслуг становятся и стар, и млад. Я не стал излагать здесь те сведения, которые читатель без особого труда может найти, в том числе и в доступном изложении, в многочисленных книгах – например, об устройстве и функциях иммунитета или о классификации вакцин. Я намеренно отказался и от углубления в дебри узкоспециальных дисциплин – при этом не только памятуя о том, что книга пишется, главным образом, для широкого читателя, хотя и осведомленного в биологии и медицине. Первоочередной задачей настоящей книги я вижу ознакомление публики с накопившимися свидетельствами в пользу того, что вакцинация является процедурой как малоэффективной, так и весьма небезопасной – во всяком случае, гораздо более опасной, чем это принято считать. Практически во всех странах, считающих себя демократическими, законы декларируют право родителей на свободный и информированный выбор в прививочном вопросе. Однако такой выбор возможен лишь в том случае, если у родителей есть доступ как к информации «за», так и к информации «против». С информацией «за» проблемы нет – ее в избытке. Газеты, радио, телевидение, вебсайты, толпы «специалистов по вакцинации», начиная с участковых педиатров и заканчивая высшими чиновниками от медицины, – все в унисон твердят о неисчислимых благах, которые даруют прививки. Найти же информацию «против» на русском языке родителям куда труднее, а для тех, кто не имеет доступа в Интернет или не живет в одном из российских мегаполисов, практически невозможно вообще. Эта книга как раз и призвана дать им те сведения, которые от них скрывались и вооружившись которыми они смогут критически изучить проблему. Для родителей, ищущих альтернативу прививкам, а также желающих больше знать о возможностях домашнего лечения наиболее распространенных детских болезней, я привожу некоторые сведения по гомеопатическому и натуропатическому лечению. Читатели могут применять эти методы исключительно на свою ответственность; особенно это относится к лечению мегадозами витамина С. Хотя имеющиеся данные выглядят многообещающими, следует помнить, что детальных исследований такого лечения не проводилось и дозировки устанавливались эмпирически. Проводить такое лечение должен врач. Гомеопатические методы лечения разработаны более тщательно, но и в этом случае родители должны помнить, что они и только они отвечают за здоровье своего ребенка. Оптимальным вариантом была и остается консультация с доктором, пользующимся доверием родителей. К сожалению, в наше время, когда квалификация многих врачей с точки зрения их умения возвращать здоровье катастрофически низка, а применяемые ими официально утвержденные методы подавляющего лечения не могут быть охарактеризованы иначе как варварские и совершенно противоестественные (антибиотики к месту и не к месту, гормоны, мази и пр.), найти такого врача становится все сложнее. Я должен также оговориться относительно того, что в этой книге обсуждаются (за исключением прививки от гриппа) массовые профилактические детские прививки, входящие в прививочные календари ряда стран. Вопрос о прививках по экстренным показаниям, в том числе и против бешенства при покусах предположительно бешеными животными, – совершенно отдельная тема, которой я не касаюсь. Я хочу искренне поблагодарить всех, кто помогал мне. Вряд ли книга, которую держит в руках читатель, увидела бы свет без той помощи, которую в качестве корректора, редактора и просто доброго советчика на всех этапах работы оказывала Галина Лобанова (СПб). Ею же были найдены и присланы мне некоторые старые публикации, хранящиеся в Российской национальной библиотеке. Многие использованные в этой книге материалы были добыты в израильских библиотеках и предоставлены в распоряжение автора Ксенией Михайловой (Иерусалим). В процессе работы над книгой я получал дельные советы и разъяснения от Александра Ястребова (СПб) и Александры Казачек (Мельбурн). Я не знал отказа в поиске нужных материалов в российских источниках от д-ра Анатолия Шипова (Ярославль). Несколько очень важных для работы книг были присланы мне любезным д-ром Александром Мартенсом (Москва), а д-р Александр Иванив (Одесса) незамедлительно удовлетворял мое любопытство в том, что касается применения нозодов. Вообще же число тех, кто прямо или косвенно, материалами или просто советом оказал мне помощь, врачей и неврачей из разных стран мира, к которым я обращался с просьбами о содействии, составляет несколько десятков человек. Я не буду перечислять здесь все имена, но хочу, чтобы все мои друзья и коллеги знали, что я ценю и не забываю оказанные мне услуги. Особо отмечу Хилари Батлер (Новая Зеландия), которая всегда старалась, при всей ее безмерной занятости общественной работой, не оставлять без внимания мои вопросы и отвечать на них максимально быстро и максимально полно. Я надеюсь, что изучение материалов настоящей книги позволит читателям составить свое собственное мнение о прививках. То самое действительно информированное мнение, на основе которого родителям предлагается сделать свой выбор. Александр Коток Предисловие ко второму изданию После того, как «Беспощадная иммунизация» увидела свет, я получил огромное количество писем, как от врачей, так и от неврачей, прочитавших книгу. Примечательно, что хотя указания на мелкие ошибки и недочеты отнюдь не были редкими, ни одного письма, ставящего под сомнение не только саму идею книги, но даже отдельные выводы, мною получено не было. Что, конечно же, не означает безгрешность доказательной базы работы. Во второе издание «Беспощадной иммунизации» я включил новые факты и свои комментарии к ним, призванные продемонстрировать читателю порочность и опасность нынешней прививочной практики. Практически все без исключения главы подверглись переработке и исправлениям. Кроме того, была добавлена одна новая глава («Поствакцинальные осложнения»), в которой я хотел бы показать, каким образом адвокатам прививок на разных уровнях медицинской иерархии удается создавать статистику крайне малого числа поствакцинальных осложнений, соответствующую расхожей концепции «польза прививок намного перевешивает их риск». Как и в работе над первым изданием книги, я получил большую помощь от Александра Ястребова (СПб) и Александры Казачек (Мельбурн), за что искренне им благодарен. Некоторые старые и редкие материалы были найдены и предоставлены в мое распоряжение Розой Бородецкой (СПб), которой я хотел бы выразить свою глубокую признательность. Немало важных советов я получил в частной переписке и на форуме при моем Интернет-сайте. Я не имею возможности назвать все имена, но моя благодарность всем, кто помогал мне словом и делом в работе над вторым изданием книги, от этого не меньше. Я надеюсь, что оценка второго издания «Беспощадной иммунизации» читателями будет не ниже той, какой удостоилось ее первое издание. Все отзывы и замечания будут приняты автором с благодарностью. Александр Коток, апрель 2006 г. Прививки: основные проблемы Государство не имеет права жертвовать ни одним человеком, хотя бы даже для охранения миллионов, потому что каждый индивид имеет невознаградимую цену и стоит столько же, сколько миллион других. Подвергать же человека операции, которая в лучшем случае не приносит никакой пользы, но во многих других ставит на карту его здоровье и жизнь – это акт несправедливого посягательства на свободу личности, который не может быть оправдан даже в видах безопасности частных лиц. Д-р Лев Бразоль «Мнимая польза и действительный вред оспопрививания» (1884 г.) О конкретных болезнях и вакцинах мы будем говорить в отдельных главах, а настоящую главу я хотел бы посвятить проблемам, имеющим отношение к вакцинам и прививкам в целом. Прививочная практика ущербна с очень многих точек зрения – медико-биологической, правовой, этической, социологической, философской, экономической, и аргументированное обсуждение каждой из них легко обеспечило бы материалами довольно толстую книгу. Поэтому я ограничусь изложением вопросов лишь в самом общем их виде. Прежде всего, хотелось бы обратить внимание на необычность самой процедуры вакцинации, или, как ее еще называют, иммунизации – употребления последнего термина на страницах своей книги я буду избегать[2]. Когда мы говорим о том или ином виде лечения – его эффективности, осложнениях, о той цене (как в буквальном, так и в переносном смысле), которую приходится платить за то, чтобы избавиться от какой-то болезни или замедлить ее разрушительный для нашего здоровья ход, мы понимаем неизбежность некоей платы. Иногда лечение оказывается хуже самой болезни по своей тяжести или последствиям, – тогда пациент досадует и даже подает иски в суд против врачей, если считает, что лечением ему нанесен ущерб больший, чем могла бы нанести сама болезнь. Но не забудем: все, что пациент предпринимает, или дает разрешение предпринять врачам, он делает лишь с целью максимально возможного восстановления собственного здоровья. Он рискует, начиная даже самое безобидное лечение, и требует от медицины, чтобы она свела этот риск к минимуму. Однако риск был, есть и неизбежно будет. Таков характер медицины, ничто не в силах его изменить. И чем более агрессивной становится медицина, тем более возрастает степень такого риска для нас. Но эти рассуждения совершенно неприменимы к прививкам! Уникальность прививок как медицинского вмешательства состоит в том, что они подвергают опасности здоровых людей и не имеют своей целью улучшить их нынешнее состояние здоровья; декларируемая польза прививок относится к туманному будущему и основывается на статистических выкладках большей или меньшей степени достоверности (часто недостоверных вовсе – многие такие исследования прямо или косвенно финансируются компаниями-производителями вакцин), с помощью которых пытаются определить риск заболеть той или иной болезнью и риск серьезно пострадать от нее. От прививаемых требуется подвергнуть себя реальному риску расстройства здоровья и даже смерти (такую возможность не исключают и сами вакцинаторы) ради предполагаемой пользы его лично или в некоторых случаях других членов общества, как в случае прививания детей от краснухи. Но мало того. Согласно концепции «допустимых поствакцинальных реакций» (высокая температура, рвота, беспокойство, непрерывный крик ребенка и даже судороги) и так называемого поствакцинального периода- отрезка времени, следующего за прививкой, характеризующегося подавлением функций иммунной системы и, соответственно, высокой подверженностью различным заболеваниям, – вакцинаторы прямо заявляют, что быть больным после прививки – это нормально. При этом родителям никто с уверенностью не скажет, какие поствакцинальные реакции следует считать нормальными, а какие – патологическими, и сколько же длится этот самый поствакцинальный период для их конкретного, а не для среднестатистического ребенка, насколько он окажется тяжелым и когда можно будет, наконец, праздновать возвращение к прежнему состоянию здоровья при якобы имеющейся защите от привитой болезни. Равно как никто не гарантирует, что прививка не станет причиной пожизненной инвалидности, а то и вообще смерти (желающие проверить готовность врачей предоставить такую гарантию могут попросить педиатра подписать бумагу, согласно которой он берет на себя полную ответственность за исход прививки); при этом самые тяжелые последствия замалчиваются[3]. Согласно российскому прививочному календарю, в течение первых полутора лет жизни ребенок должен получить 9 (!) различных прививок, причем первую (от гепатита В) – в первые 12 часов жизни, а вторую (БЦЖ) – в возрасте 3–5 дней[4]. Таким образом, в течение первых 18 месяцев жизни ребенок совершенно законно должен быть почти постоянно болен, или, говоря языком прививочной пропаганды, «находиться в поствакцинальном периоде». Зададимся вопросом: каким же образом мыслится сделать ребенка более здоровым в будущем, если он постоянно нездоров в течение того самого времени, когда развиваются важнейшие системы организма, призванные обеспечить здоровье на всю жизнь? Вот что сообщают российские авторы: «При введении различных бактериальных и вирусных вакцин описаны однотипные изменения в иммунной системе, которые носят двухфазный характер. Первая фаза – иммуностимуляция, сопровождающаяся увеличением числа циркулирующих лимфоцитов, Т-хелперов, В-лимфоцитов. Вторая фаза – фаза транзиторного иммунодефицита. Она развивается через 2–3 недели после введения вакцины и характеризуется снижением численности всех субпопуляций лимфоцитов… и снижением их функциональной активности – способности отвечать на митогены, синтезировать антитела. У ряда привитых отмечался выраженный иммунодефицит продолжительностью до 4,5 мес… Вторая фаза необходима для ограничения иммунного ответа на антигены вакцины. Однако это ограничение распространяется на посторонние по отношению к вакцине антигены… Патогенетически поствакцинальный иммунодефицит неотличим от вторичных иммунодефицитов, возникающих в ходе вирусных или бактериальных инфекций… Определенный вклад в развитие поствакцинального иммунодефицита может вносить развивающийся при вакцинации общий адаптационный синдром… который сопровождается угнетением выработки интерферона… Помимо изменения численности и функциональной активности различных субпопуляций лимфоцитов, вакцинация вызывает изменения и в системе неспецифической реактивности – угнетение активности комплемента, пропердина, лизоцима, бактерицидных свойств сыворотки крови, фагоцитарной активности лейкоцитов, что особенно выражено в первые 15 дней после прививки… а также интерфероновую гипореактивность, длительностью до 6 мес.»[5]. Многие ли из родителей задумывались над логикой прививочного посыла: «Взять здорового, чтобы сделать его непредсказуемо больным, для того, чтобы он в будущем стал более здоровым»? А если задумывались, неужели с ней соглашались? Трудно найти сегодня страну, где прививки делались бы насильно. Практически нет считающих себя демократическими стран, где родители не могли бы сделать свободный и осознанный выбор в пользу отказа от прививок. Однако действительно осознанный выбор может основываться лишь на полной информации, а вот с доступом к ней дела обстоят совершенно неудовлетворительно именно потому, что такая информация очень часто не только не в пользу прививок, но и прямо указывает на приносимый ими вред. Эта информация малодоступна не только для родителей, но и для медицинских работников. Редкий педиатр имеет достаточное представление о том, что входит в состав вакцин, каковы токсикологические характеристики этих веществ, какова их предельно допустимая концентрация (ПДК) в организме человека, какие описаны осложнения после введения вакцин. Даже вполне грамотный средний врач плохо разбирается в тонкостях функционирования иммунной системы, в том, как она развивается, какова природа аутоиммунных заболеваний, число которых в последние годы увеличивается в пугающих пропорциях параллельно все возрастающему количеству прививок[6]. При невероятной загруженности институтского курса откровенно «шлаковыми» и не имеющими никакого отношения к будущей медицинской практике дисциплинами – биологией, физикой, различными химиями (во многом повторение школьного курса в усложненном виде – дань тем канувшим в лету стародавним временам, когда абитуриенты приходили из классических гимназий, без твердых основ в естественных науках) – иммунология читается второпях и мимоходом, при этом даже не отдельно, а в курсе микробиологии, словно единственное предназначение иммунной системы – бороться с возбудителями болезней. В последнее время все чаще приходится слышать о конфликтах между иммунологами и практическими врачами – первые имеют куда лучшее представление о том, чем могут грозить прививки, а на долю вторых выпадает претворять в жизнь спускаемые сверху планы «прививочного охвата»[7]. Российские авторы пишут: «…В последние годы в связи с увеличением количества детей, перенесших тяжелые осложнения перинатального периода и имеющих гипоксическое поражение головного мозга… назрела необходимость уточнения календаря профилактических прививок для данной категории детей. Универсальность иммунных механизмов при ответе на инфекционные, токсические и стрессорные воздействия, важная роль аутоиммунных процессов… онтогенетические особенности иммунного ответа (в частности, апоптоз неонатальных В-лимфоцитов при массивной антигенной нагрузке, затруднение кооперации Т- и В-лимфоцитов новорожденных… неспособность неонатальных В-лимфоцитов к изотипическому переключению синтеза иммуноглобулинов с IgM на IgG) ставят под сомнение необходимость ранней антигенной стимуляции с профилактической целью и являются основаниями для тщательного динамического изучения данных аспектов с позиции современной науки. Тем не менее, действующие нормативные документы пока не учитывают вышеуказанных особенностей»[8]. А что же мешает учитывать? Необходимость максимального «прививочного охвата», не считаясь ни со здоровьем детей, ни с научными данными? Информация о том, что вакцины неэффективны, а их применение может быть небезопасным, тщательно фильтруется, чтобы родителям не попадались на глаза «неправильные», не соответствующие официальным представлениям исследования, которые могут поставить под вопрос родительское согласие на прививку детям. Вот что писал известный американский педиатр, профессор медицинского колледжа при Иллинойском университете Роберт Мендельсон (1922–1988) в книге «Как вырастить здорового ребенка… вопреки вашему доктору»: «На форуме Американской академии педиатрии (ААП) в 1982 г. была предложена резолюция, призванная обеспечить такое положение вещей, при котором родителей информировали бы о пользе и о риске прививок. Резолюция настаивала на том, чтобы «ААП подготовила на ясном и доступном языке информацию, с которой благоразумный родитель захотел бы ознакомиться, относительно пользы и риска календарных прививок, риска болезней, которые могут быть предотвращены вакцинами, и относительно наиболее общих побочных реакций на прививки и лечения их». Вероятно, собравшиеся доктора не сочли, что «благоразумным родителям» может быть разрешен доступ к информации такого рода, так как резолюцию отвергли!»[9]. Вакцинаторы открыто признают, что «лишняя» информация может повредить их прививочным успехам: «Создатели брошюр должны определить то основное, что пациент (или родитель) должен узнать, чтобы повести себя нужным образом. Тогда не требуется останавливаться на деталях. При написании брошюры нужно стремиться к созданию желаемого поведения, а не глубоких знаний»[10]. Под стать этому откровению рекомендация ответственного за выпуск информационных брошюр для родителей д-ра Мартина Смита из Департамента здравоохранения США: «Обилие и сложность материала… могут запутать родителей и без нужды вызвать их беспокойство»[11]. Подобные примеры сокрытия негативной информации о прививках можно умножать без счета. Впрочем, если бы все ограничивалось лишь вопросом личной информированности и личных представлений о том, что такое хорошо и что такое плохо для собственных детей и для себя, то со всеми прививочными несуразностями можно было бы смириться. В конце концов, прививки были бы просто личным делом каждого члена общества или его опекунов. Однако далеко не бескорыстные адепты прививочных теорий стараются подмять под себя все общество (и для проведения такой политики они, к несчастью, располагают соответствующими средствами). Американский социолог Иван Иллич справедливо заметил в своей знаменитой книге «Немезида медицины», переведенной на множество языков, что «медицина подрывает здоровье не только посредством прямой агрессии против индивида, но и через влияние своих социальных организаций на все окружение»[12]. Говоря о прививках, надо подчеркнуть особую опасность прививочной концепции коллективного иммунитета. «Вакцинация – это не личное дело. Это в сущности своей общественный вопрос, поскольку предназначение большинства прививочных программ – выработка коллективного иммунитета», – заявила ВОЗ на своей 13-й ассамблее[13]. Согласно этой концепции, для того, чтобы прекратить циркуляцию возбудителя той или иной инфекционной болезни, необходимо, чтобы определенный процент населения имел к ней иммунитет. Тогда те, что не имеют иммунитета, будут также защищены. Речь идет не о 20 %, не о 50 % и даже не о 70 % так называемого иммунного населения. Для некоторых болезней (например, дифтерии, кори, коклюша) называется даже цифра в 95 % (!), и ни для одной «управляемой прививками» болезни она не должна быть ниже 80 %[14]. По мере расширения прививочных программ в планетарном масштабе у населения появляется все меньше возможностей получать антигенные «толчки» от природных возбудителей и поддерживать, таким образом, свой иммунитет. Естественный иммунитет теряется в человеческом обществе; заменить возбудителя призваны регулярные массовые прививки, и для достижения вожделенного коллективного иммунитета надо прививать всех или почти всех, при этом постоянно. Но как же этого достичь, когда согласно заявлениям, например, российских педиатров действительно здоровые дети (то есть именно те, кого прививать по прививочным меркам можно) фактически стали редкостью, число хронически больных и требующих постоянного наблюдения и лечения достигает четверти-трети всей детской популяции, а по иным данным – и половины и даже больше? Тогда в угоду вышеупомянутой концепции начинают уменьшать «неоправданно большое число противопоказаний»[15] и прививать также и больных, калеча, а иногда и убивая их. Разумеется, все эти «отдельные факты» не афишируют, чтобы не подвергать сомнению прививочные теории и гарантировать безопасность тем, кто их осуществляет на практике[16]. Несмотря на однозначное требование российского Закона об иммунопрофилактике инфекционных болезней № 157-ФЗ от 17 сентября 1998 г., согласно которому проводить профилактические прививки можно лишь «с согласия граждан, родителей или законных представителей несовершеннолетних и граждан, признанных недееспособными в порядке, установленном законодательством РФ» (статья 11.2), прививки детям в роддомах, детсадах и школах делают без ведома родителей[17]; игнорируется и право граждан на «получение от медицинских работников полной и объективной информации о необходимости профилактических прививок, последствиях отказа от них, возможных поствакцинальных осложнениях» (статья 5.1). Родителей вынуждают согласиться на прививки детям методами бюрократического нажима – это орудие также эффективно, когда речь идет о взрослых. Среди излюбленных методов принудительной вакцинации, например, отказ в приеме на работу или в выплате зарплаты или социальных пособий; для студентов – отказ допустить к сессии или перевести на другой курс. Хотя право граждан на компенсацию в случае возникновения поствакцинальных осложнений закреплено в том же законе (глава V – «Социальная защита граждан при возникновении поствакцинальных осложнений», статьи 18–21), медицинские чиновники предпринимают все возможные меры, чтобы оставить пострадавших без этой компенсации, благо деньги на ведение судебных процессов казенные, а затягивать такие процессы бесконечными экспертизами, переносами заседаний и пр. можно на долгие годы, изнуряя истцов морально и финансово. Здесь надо отметить, что сама теория коллективного иммунитета создавалась в начале XX в., когда в человеческом обществе имелся естественный иммунитет к болезням и требовалось привить сравнительно небольшое число людей, не имеющих этого иммунитета. Это казалось вполне достижимой целью. Теперь же эта концепция применяется к совершенно другому времени, к совершенно другой эпидемиологической обстановке, и никто не может сказать, является ли она вообще верной. Таинство принадлежности к коллективному иммунитету заставляет вспомнить о нацистской Германии, где допуск к социальным благам находился в прямой зависимости от искусственно выдуманного фактора – «расовой чистоты». Сегодня прививки, являясь показателем «эпидемиологической чистоты», также служат гарантией допуска к определенному минимуму социальных благ. Например, непривитым детям в некоторых странах бывшего СССР и бывшего «социалистического лагеря» запрещено посещать дошкольные заведения и школы. Концепция прививочного коллективного иммунитета предполагает, что часть прививаемых должна быть принесена в неизбежную жертву поствакцинальным осложнениям. Прививочная пропаганда и не стремится это отрицать; она лишь пытается преуменьшить число потенциальных пострадавших и вообще значение опасности осложнений, заявляя, что «осложнения бывают очень редко», и раздувая страхи перед болезнями («опасность болезни намного превышает риск прививки»). Однако вряд ли общество может выиграть, прежде всего в моральном плане, увеча и уничтожая своих здоровых членов ради пользы общества «в целом». Оно ведь не уничтожает неизлечимо больных или инвалидов (что, кстати, также практиковалось в нацистской Германии и на заре человеческой расы там, где не могли прокормить растущее население), являющихся его заведомо убыточными статьями; а раз так, то еще меньше обоснованы ритуалы прививочного человеческого жертвоприношения. Кроме того, живущие за счет прививок «специалисты» ведут кампании против граждан, отказывающихся подчиниться прививочному шантажу. При этом вакцинаторов не смущает, что они пытаются ставить под сомнение правомерность существующих законов, принятых в соответствии с Конституцией, – они совершенно уверены в собственной безнаказанности. Вот, например, что пишется в брошюре, выпущенной по заказу (!) Министерства здравоохранения РФ: «… Почему же мы так дружно осуждаем родителей, не обращающих на своих детей должного внимания, наказывающих их, отдающих их в дома ребенка, и как само собой разумеющееся воспринимаем то, что именно родители обретают (вероятно, имелось в виду «обрекают». – А. К.) невакцинированных по своей воле детей на тяжелые заболевания. Оставляя ребенка без вакцинации, родители создают угрозу не только его здоровью, но и здоровью окружающих. Ведь он, заболев, может заразить тех, у кого вакцинальный иммунитет оказался недостаточным или угасшим…»[18]. Публикации такого рода, откровенно подстрекательские по своей сущности, проходят мимо внимания прокуратуры, хотя единственное их предназначение – настроить общественное мнение против людей, реализующих данное им законом право на отказ от прививок, и спровоцировать конфликты. Под стать этому – интервью главного педиатра Москвы А. Румянцева (АиФ-«Здоровье», 09.04.2003): «Не хочешь прививать ребенка – будь готов к его болезням… Сознательные родители делают ребенку не только бесплатные прививки от 9 заболеваний, но и спрашивают у врача, какие надо сделать еще. Да, прививки, не входящие в официальный план, платные, но стоимость одной вакцины равняется цене одной бутылки водки. Или вы выпьете сегодня эту бутылку, или ваш ребенок будет защищен, например, от пневмококка или менингита…». Так населению внушается мысль, что отказ от прививок неминуемо «обрекает детей на тяжелые заболевания», а отказываются от прививок своим детям одни лишь алкоголики и маргиналы, хотя на самом деле все обстоит с точностью до наоборот: именно те образованные родители, что хорошо изучили тему прививок, отказываются от них, а соглашаются на прививки, как правило, те, кто привык бездумно верить врачам и примитивной пропаганде. Пока что мы говорили больше о философских и правовых аспектах проблемы. Теперь нужно уделить внимание медицинским аспектам прививок. Как известно, перед выходом нового лекарства на рынок оно должно пройти немало различных проверок – сначала тестирование в лабораториях, потом испытания на животных и лишь потом на людях. Если на каком-либо этапе обнаруживается «прокол», то дальнейшая разработка препарата становится невозможной. До тех пор, пока нет гарантии (возможной в пределах нынешнего состояния дел в науке) безопасности, препарат не станет доступным для широкого использования. История с талидомидом – лекарством, призванным предотвратить тошноту у беременных, которое оказалось тератогенным (стали рождаться дети без конечностей, производитель вынужден был выплатить гигантские суммы за нанесенный ущерб) – послужила хорошим уроком. Однако с вакцинами все обстоит совершенно не так, хотя, казалось бы, в данном случае речь идет о младенцах, тут нужна стократ большая осторожность! Никаких серьезных исследований не требуется для того, чтобы очередная вакцина была лицензирована и стала обязательной для применения у сотен тысяч и миллионов детей[19]. Вакцины, вопреки здравому смыслу и существующим стандартам, применимым к другим препаратам, обладают «презумпцией невиновности» и упорно применяются до тех пор, пока не будет очевидно доказан их вред. Так это недавно было с ротавирусной вакциной, так это происходит с «горячими сериями» (hot lots) вакцин, без лишнего шума отзываемыми с рынка после получения определенного количества сообщений о смертях и увечьях детей после их использования. В своем докладе на недавней конференции в Лозанне, посвященной проблеме аутоиммунности, связанной с вакцинами, специалист в исследовании лекарственных препаратов и медицинский эксперт д-р Марк Жирар привел пример, когда препарат толькапон, применявшийся для лечения болезни Паркинсона, в 1998 г. был немедленно отозван с рынка после получения всего десяти сообщений о вреде, наносимом им печени, хотя из этих десяти были опубликованы всего лишь три, да и те сомнительной достоверности. В то же самое время уже имевшиеся десятки сообщений о тяжелейших последствиях прививки от гепатита В, включая инвалидности и смерти, опубликованные в европейской базе данных REACTIONS, ничуть не помешали министру здравоохранения Франции объявить в 1994 г. о начале программы массовых обязательных прививок против гепатита В (всего несколько лет спустя эта программа была остановлена в связи с огромным количеством случаев рассеянного склероза и других тяжелых заболеваний у привитых вакциной от гепатита Вис подачей исков в суд против министерства здравоохранения Франции; см. главу о гепатите В)[20]. Другой очень хорошей иллюстрацией политики двойных стандартов может послужить нынешняя далекая от завершения история с вакциной MMR, которую родители детей, больных аутизмом, обвиняют в том, что она стала причиной этого тяжелого заболевания. Медицинские власти заявляют родителям, что вакцина безопасна, потому что не доказана ее связь с аутизмом; эта связь – всего лишь гипотеза. Однако когда возникла ничуть не более обоснованная гипотеза о том, что вирус так называемого коровьего бешенства, поражающий мозг животных, может быть опасным и для человека, никто не стал дожидаться доказательств, которые могли бы стоить жизни и здоровья людям, – предположительно инфицированный скот просто начали массово уничтожать! Таких примеров можно привести очень много. Вакцины не проверяются ни на канцерогенный (способность вызывать рак), ни на мутагенный (способность вызывать генетические мутации) эффект. В вакцины добавляются высокотоксичные вещества (ртуть, формальдегид, фенол, алюминий), хотя никто и никогда не показал безвредность их применения у детей. Наоборот – достаточное количество исследований продемонстрировало, что эти вещества ядовиты, вредны для организма, могут стать причиной тяжелых болезней. После почти 70 лет бесконтрольного использования ртути в вакцинах, в 1999 г. в свете разгоревшегося общественного скандала Американская академия педиатрии рекомендовала незамедлительно от ртути избавиться. Два года спустя та же рекомендация была дана американским Институтом медицины (ЮМ). Кроме того, вакцины в процессе производства постоянно контаминируются (заражаются) микробами, вирусами, грибками и простейшими. Для деконтаминации, в свою очередь, также применяются токсические вещества (антигрибковые препараты и антибиотики), так что в итоге получается ядовитый коктейль с никогда не изучавшимися свойствами[21]. В главе, посвященной полиомиелиту, мы будем говорить о вирусе SV-40, который в течение многих лет проникал и, возможно, продолжает проникать в полиовакцины, и о предполагаемой связи прививочной кампании в центральноафриканских странах и появления ВИЧ. Нельзя обойти вниманием еще один аспект, касающийся испытания вакцин. Вакцины тестируются на тщательно отобранных здоровых детях, имеющих заведомо меньший шанс развития осложнений. Однако когда вакцина лицензируется для массового использования, ее сразу же начинают получать все дети, без учета сопутствующих болезней, генетических особенностей и иных важных факторов, ведь требуется реализовать как можно больше вакцин и создать пресловутый коллективный иммунитет! Ротавирусная вакцина не давала, по утверждению фирмы-производителя, осложнений при проверке ее в группе здоровых детей. Но когда ее стали получать все дети, в том числе и недоношенные, оказалось, что она вызывает инвагинацию кишечника. Двое детей погибли, несколько десятков перенесли операции. Когда новое лекарство испытывается на экспериментальной группе добровольцев, результаты его применения сравниваются с результатами применения плацебо. Когда же испытывается новая вакцина, результаты сравниваются не с плацебо, а с другой вакциной, что принципиально некорректно. Как можно оценить, например, побочные эффекты прививки, если прививают испытуемых в обеих группах? Как определить, кому хуже, а кому лучше, кто еще может выносить боль, а для кого она уже невыносима, особенно если речь идет о крохотных детях? И как на основании такого рода данных можно сделать какой-либо обоснованный вывод? Или же в лучшем случае проводится такое сравнение: берутся дети, не получившие прививки (в подавляющем большинстве случаев – из-за сопутствующих болезней, то есть отбираются больные дети), и их сравнивают со здоровыми детьми, получившими прививку. Результатом такого эксперимента является заранее известный вывод в пользу прививок – привитые и соответствующей болезнью страдают меньше, и состояние здоровья в целом у них лучше[22]. Настоящее честное сравнение предполагает прежде всего рандомизацию, то есть разбиение всех испытуемых на две группы случайным образом. Это позволило бы отсеять все систематические погрешности, связанные с неравноценностью сформированных вручную групп, и оставить только случайные, которые, в отличие от систематических, легко поддаются четкой оценке методами статистики и тем самым устраняют почву, благоприятную для получения вводящих в заблуждение результатов. В свое время оппоненты прививок несколько раз предлагали сравнить однородные группы здоровых прививаемых детей и здоровых непрививаемых, которые будут получать плацебо, однако сразу же поднимался страшный шум о «неэтичности» такого экспериментирования – как, мол, можно оставить большую группу здоровых детей без спасительных прививок в угоду какому-то эксперименту! Разумеется, за трогательной заботой о здоровье непривитых детей кроется вполне естественный страх честного сравнения, которое может оказаться далеко не в пользу прививок. Точно так же аллопаты в XIX в. постоянно уклонялись от предлагавшихся гомеопатами честных экспериментов по лечению тех или иных болезней, совершенно справедливо предполагая, что результаты такого сравнения наглядно покажут, кто прав в споре двух терапевтических направлений. К медицинскому или медико-биологическому аспекту прививок мы будем возвращаться во всех главах этой книги, поскольку, с моей точки зрения, именно он, а не философские рассуждения о здоровье и болезни или царящая в прививочном царстве коррупция, более всего ставит под вопрос разумность вакцинации. Даже у тех родителей, кто благодаря многолетней пропаганде искренне верит в то, что натуральная оспа была искоренена прививками, вызывает большие сомнения необходимость бездумного перенесения опыта борьбы с таким тяжелым, а нередко и смертельным недугом, как натуральная оспа, на такие вполне безобидные детские болезни, как корь или свинка, не говоря уже о краснухе или ветрянке. Эти болезни оставляют стойкий, обычно пожизненный иммунитет, в то время как иммунитет прививочный довольно быстро исчезает, причем исчезает тем быстрее, чем реже встречается заболевание (об этом мы также будем говорить в дальнейшем), и, таким образом, болезнь отодвигается из детского возраста, когда она практически всегда безопасна, в подростковый и взрослый, когда ее последствия могут быть неизмеримо более серьезны. Вне чисто коммерческих интересов, неизменно присутствующих во всем, связанном с прививками, логику такого «обмена» болезней в детском возрасте на болезни во взрослом возрасте понять невозможно, если вновь не вспомнить о концепции коллективного иммунитета. Почти всегда страдающие от осложнений детских инфекций – это дети с тяжелыми фоновыми заболеваниями иммунной системы; очень часто прививки им категорически противопоказаны. Именно они дают тот самый процент осложнений и даже смертей при заболеваниях, которым вакцинаторы любят запугивать родителей, не уточняя при этом, о каких именно детях идет речь. Массовое прививание призвано ликвидировать циркуляцию возбудителей болезней в человеческом коллективе и, таким образом, снизить для больных детей шанс инфицирования и последующих осложнений. Таким образом, здоровые дети должны подвергнуться риску дважды: сначала рискуя осложнениями от вакцинации (как немедленными, так и отсроченными, о которых мы пока что очень мало знаем), а потом болезнью в том возрасте, когда она неизмеримо опаснее. Вряд ли многие родители, будь они должным образом информированы, согласились бы рисковать здоровьем своих детей. Производство вакцин и прививание являются разорительными статьями расходов бюджета на здравоохранение, и за все это платит, разумеется, налогоплательщик. Для иллюстрации: прививание одних лишь школьников и только от гепатита В в 1994 г. в провинции Онтарио потребовало 396 млн долларов, а во всей Канаде – свыше 1 млрд долларов, и это, заметим, лишь «чистая» цена вакцины, не включающая транспортировку, создание постоянной «холодовой цепи», проверку сероконверсии (выработки антител), ведение дел в судах о выплате компенсаций пострадавшим от прививок и сами компенсации[23]. Даже учитывая значительно меньшую стоимость вакцин в менее развитых странах, читатели могут представить себе размеры затрат на прививки. И это в то время, когда, например, в России далеко не везде медики располагают одноразовыми медицинскими инструментами, в больницах отсутствуют лекарства, для пациентов не находится постельного белья…[24]. За успокоительными разговорами о важности профилактики те деньги, которые могли быть вложены в реальное улучшение здравоохранения (в том числе и в лучшее лечение инфекционных больных), перекачиваются в карманы производителей и распространителей вакцин. В интервью «Российской газете» 19 октября 2005 г. главный санитарный врач РФ Г. Онищенко заявил: «Профилактика… немыслима без вакцинопрофилактики – недаром столь схожи эти два понятия. Они связаны нераздельно… В нынешнем году за счет средств субъектов РФ и других источников были привиты против гриппа 17,9 млн/ человек. Внушительная цифра? Это всего лишь 11,5 процента от всего населения России… на иммунизацию в рамках национального календаря прививок в будущем году выделено 12,8 миллиарда рублей, а в 2007 году и того больше – 17,7 миллиарда рублей. Никогда, никогда такого не было! Поэтому можно смело планировать в ближайшие два года привить против гепатита В 25 миллионов, против краснухи – 15 миллионов, против гриппа – 44 миллиона человек. Это цифры из Национальной программы здоровья, предложенной президентом России. Вот такая перспектива. В такой ситуации мы вправе требовать, чтобы в России появилось наконец постоянное финансирование для бесперебойного и своевременного снабжения вакцинами против краснухи, вирусного гепатита В, кори, гриппа, полиомиелита учреждений здравоохранения… В цивилизованных странах бюджетные деньги направляются прежде всего на организацию первичной медико-санитарной помощи и на профилактику. Нужно совместными усилиями формировать в обществе культуру здоровья, повышать мотивацию к его сохранению. Лозунг ВОЗ «Предупредить – Защитить – Привить» актуальность свою не утратит и после недели иммунизации. Он должен быть всерьез и надолго» (выделено мной. – А. К.). За два года намечено истратить на прививки больше миллиарда долларов – и это только из федерального бюджета. А сколько еще придется на «средства субъектов федерации и другие источники», если лишь на недавнее привитие десятка тысяч человек от гепатита А в Санкт-Петербурге местными властями было выделено почти полмиллиона долларов?![25] Прививание детей рождает не только проблему сдвигания болезни в неблагоприятный для больных старший возраст, но и другую, также очень важную. Привитые в детстве девочки лишаются возможности приобрести пожизненный иммунитет к инфекционным болезням и передать его своим будущим детям, поскольку прививочного иммунитета к фертильному возрасту очень часто не обнаруживается. Младенцы, не получающие материнские антитела, оказываются незащищенными перед болезнями, опасными в раннем младенческом возрасте – том самом возрасте, в котором в допрививочную эру малыши были защищены. Единственным выходом, с точки зрения вакцинаторов, является беспрерывное снижение возраста прививаемых и сокращение количества противопоказаний ad absurdum. Особый разговор должен идти о научном обосновании полезности прививок. И здесь имеются серьезные проблемы. Стремительное развитие иммунологии все более склоняет ученых к мысли о том, что иммунная система устроена гораздо сложнее, чем это предполагалось в те времена, когда в конце XIX – начале XX в. энтузиасты мастерили «на ура» все новые прививки от всех существующих болезней. Сейчас уже понятно, что антитела, выработку которых должны стимулировать вакцины, не только не единственный, но часто даже и не главный механизм защиты человека. Только отлаженная работа невероятно сложной системы, всех ее звеньев на всех уровнях, позволяет человеку оставаться здоровым или переносить болезни с минимальным для себя ущербом. В сборнике материалов по прививкам, подготовленном для родителей, д-р Шерри Тенпенни (США) пишет: «Краеугольным камнем прививочных успехов считается защита антителами, которые вырабатываются в ответ на введение вакцины. Во всех исследованиях, посвященных вакцинам, эффективность определяется выработкой антител. Если несколько вакцин вводятся одновременно, их комбинация считается эффективной, если антител вырабатывается по меньшей мере столько же, как в ответ на введение вакцин по отдельности. Но является ли выработка антител достаточным основанием для того, чтобы быть уверенным в защите от болезни? Даже специалисты этого не знают. Во время дискуссии по утверждению бесклеточной коклюшной вакцины член комитета заявил: «…Главная проблема в том, как соотносятся антитела и защита от болезни. Сегодня 2000 г., а мы не знаем, какие антитела защищают, не говоря уже – в каком точном количестве…». Другой член комитета пошел еще дальше, добавив: «Системы защиты [иммунной системы] неизвестны. Что происходит в ответ на проникновение инфекции – выработка антител или клеточный ответ, или включается какая-то память?». Совещательный комитет по иммунизационной практике сообщил то же самое в отношении коклюшной вакцины: «Изучение эффективности не обнаружило прямой корреляции между выработкой антител и защитой от коклюша»[26]. О том, что наличие антител, производство которых является целью прививания, отнюдь не означает защиты от болезни, мы будем не раз говорить в дальнейшем. Противоестественное парентеральное проникновение в организм сложного биокомплекса, в котором присутствуют тяжелые металлы (ртуть), цитотоксические яды (фенол), известные канцерогены (формальдегид), алюминий, загрязнители вакцин (например, микоплазмы или вирусы человека и животных), вызывает очень большие сомнения относительно безопасности такого мероприятия. Постоянный и противоестественный «иммунный стресс», повторяющиеся удары по развивающейся иммунной системе могут считаться совершенно безобидными лишь в пропагандистской прививочной литературе. Стремительно растущая заболеваемость детей различными аллергиями, не говоря уже об онкологических и аутоиммунных болезнях, – лучшее свидетельство того, как природа реагирует на бездумное и безответственное вмешательство человека в установленные ею законы. Вот что пишет, например, в своем письме в Российский Национальный комитет по биоэтике онкоиммунолог проф. В. В. Городилова: «Какими бы временными ни были формы иммунопатологии, все они сводятся к нарушению баланса Т-клеточных систем, приводя функционально и структурно к многочисленным расстройствам в здоровье ребенка. Запас лимфоцитов постепенно истощается, и организм оказывается беззащитным перед различными антропогенными факторами. Человек стареет раньше своего времени. Физиологическое, естественное старение – процесс постепенного затухания, увядания всех звеньев иммунной системы. Вакцины же ускоряют, подстегивают процесс «расходования» лимфоцитов, искусственно приводя организм человека к преждевременному старению, отсюда старческие болезни у молодежи. В онкологии основополагающим служит дисбаланс между скоростью иммунного ответа и опухолевым ростом. Нарастание онкозаболевания опережает скорость размножения реагирующих на него лимфоидных клеток, направленных, кроме того, на борьбу с непрестанно поступающими антигенами – вакцинами»[27]. С этой точкой зрения вполне согласна проф. Р. С. Аманджолова, в прошлом главный акушер-гинеколог Казахстана: «При каждой прививке – введении антигенов, минуя наружные барьеры – мы забрасываем в цитадель нашего организма троянского коня, многочисленные вражеские войска. Человек с рождения не менее двадцати раз подвергается такому коварному нападению. При этом он переболевает, хотя и в ослабленной форме, заболеваниями, вызываемыми введенными вирусами и бактериями, большинством из которых в естественных условиях он никогда бы и не заразился. При столь изнурительной борьбе гибнут и собственные клетки крови. Организм быстро изнашивается, развивается дефицит ферментов… Вот почему ряд симптомов, свойственных старческому возрасту, к примеру, склерозирование тканей, онкологические заболевания развиваются рано. Они являются следствием дефицита антител и ферментов, характерного для пожилых людей. Подвергаемые постоянным нападкам изнутри, клетки иммунной системы сами становятся агрессорами. Они начинают уничтожать клетки собственного организма и даже ведут к развитию иммунодефицита – СПИДа».[28] В своем докладе, прочитанном в марте 1976 г. на семинаре, финансированном Американским обществом по изучению рака (American Cancer Society), профессор вирусологии Роберт В. Симпсон заявил: «Программы прививок против гриппа, кори, свинки, полиомиелита и т. д. могут, на самом деле, засевать людей РНК (рибонуклеиновой кислотой. – А. К), формирующей скрытые провирусы в клетках организма. Эти скрытые провирусы могут играть роль в развитии таких болезней, как рассеянный склероз, ревматоидный артрит, системная красная волчанка, болезнь Паркинсона и, возможно, рак»[29]. На той же конференции с докладом, содержавшим аналогичные выводы, выступил вирусолог Венделл Д. Винтерс из госпиталя при университете Лос-Анджелеса.[30] В российском руководстве по патофизиологии для студентов и аспирантов медвузов проф. Г. А. Игнатьева из Института иммунологии пишет: «…Все современные вакцинирующие препараты получают методами биотехнологии с использованием сывороток и клеток животных. У животных, как становится известно нам чем дальше, тем больше, есть чрезвычайно опасные для человека инфекции типа прионных и ретровирусных. Очистить вакцину от примесей, потенциально содержащих эти инфекции, принципиально невозможно (без потери собственно вакцинирующего антигена). Такое серьезное сопутствующее явление заставляет признать, что, вакцинируя население, медицина несознательно (?! – А. К.) нарушает основной принцип – «не навреди». Выход – в разработке вакцинирующих препаратов без применения каких бы то ни было методов биотехнологий, возможно, методами чисто химического синтеза. Как знает любой врач, в настоящее время таких вакцин нет. Вторая проблема состоит в применении живых аттенуированных вирусных вакцин. В действии аттенуации (ослабление патогенных свойств лабораторными манипуляциями in vitro или на животных) скрыт еще один врачебный самообман. Дело в том, что, выпуская ранее аттенуированный живой микроорганизм в живые человеческие тела, мы не можем отменить и даже контролировать дальнейшую его эволюцию в сторону нарастания патогенности, его генетических рекомбинаций с другими микроорганизмами (а таких фактов много) с образованием новых форм жизни. Поэтому, как бы ни хорош был защитный эффект живых вакцин… применяя их, врач также не соблюдает заповедь «не навреди»[31]. Американский исследователь д-р Харрис Л. Култер написал целую книгу, в которой показал, что стремительно растущее число преступлений, совершаемых против личности, гиперактивность, неспособность к обучению из-за проблем с концентрацией внимания, дислексия и пр. могут иметь связь с так называемым постэнцефалитным синдромом – хроническим вялотекущим воспалением головного мозга, вызванным вакцинами, в первую очередь – против коклюша[32]. Им же в соавторстве с матерью ребенка, искалеченного прививкой, Барбарой Л. Фишер, нынешним директором американского Национального центра информации о прививках, была написана другая обстоятельная книга – о прививке DPT (АКДС). Авторы экстраполировали данные исследования (в котором принимали участие 6 тысяч детей), проведенного в госпитале Калифорнийского университета, и дали следующую приблизительную оценку числа несчастий, связанных с прививкой DPT: 13 000 случаев поражения нервной системы разной степени тяжести, от тяжелой умственной отсталости до сложностей в обучении (learning disabilities), и 3000 случаев младенческих смертей, списываемых властями на синдром внезапной детской смерти (СВДС) в США ежегодно[33]. Даже если считать это число завышенным (хотя сами авторы считают его заниженным) – все равно эта статистика ужасает. Это всего лишь несколько примеров. На протяжении книги я буду неоднократно цитировать различных ученых и специалистов, открыто высказывающихся против некоторых прививок или вакцинаций в целом. Но их мнение игнорируется теми, кто имеет свои доходы от прививок, читай – власть имущими. Даже если не говорить о бесчисленных постпрививочных осложнениях и болезнях, становящихся возможными вследствие угнетения иммунной системы в т. н. поствакцинальном периоде, вызывает большие сомнения и польза прививок как процедуры, призванной снизить число серьезных детских заболеваний. Очень часто приходится слышать, что детские инфекционные болезни, возможно, безопасны при своем обычном течении, но могут быть опасны своими осложнениями – например, энцефалитами. Однако исследования показывают, что при снизившемся в последние годы количестве энцефалитов, связанных со свинкой, корью и краснухой, параллельно возросло число энцефалитов, связанных с хламидиями, вирусами простого герпеса, ветряной оспы и Эпштейна-Барр, энтеровирусами, респираторными вирусами и пр., так что общее число энцефалитов осталось неизменным, да и случаться они стали в более раннем возрасте[34]. Лишний раз подтверждается, что «природа не терпит пустоты»: общее число опасных болезней или осложнений, предотвратить которые призваны прививки, остается тем же самым, да еще дополнительно следует учесть осложнения как непосредственный результат самой процедуры прививания. Относительно энцефалитов интересен и другой факт. Когда нам рассказывают об энцефалитах как осложнениях детских инфекционных болезней, нам не сообщают, что до Первой мировой войны энцефалит как осложнение детских инфекционных болезней был едва ли не казусом. Однако в 1920-х годах, параллельно расширению прививочных программ, число энцефалитов стало резко увеличиваться. Сначала это связывали исключительно с вакциной против бешенства (на каждые 750 прививок от бешенства встречался один случай энцефалита, и смертность среди жертв этих случаев достигала 20 %), но вскоре выяснилось, что энцефалиты сопровождают и другие прививки. В 1922 г. впервые в истории была зарегистрирована вспышка энцефалита как следствие использования оспенной вакцины. Тогда же стали отмечаться случаи синдрома Гийена-Барре, нередко заканчивавшиеся смертью привитых. С ростом прививочной аллергизации населения энцефалиты встречались все чаще и чаще. И вот уже сегодня угроза энцефалитов как осложнения детских инфекций, в первую очередь коклюша, – основной аргумент для активного навязывания прививочных программ![35] Это лишь один из многочисленных примеров, когда прививки не только не решают никаких проблем, но и создают новые, при этом очень опасные, с непредсказуемыми последствиями. Другой пример. Российский авторский коллектив сообщает, что в последнее время растет количество зарегистрированных случаев идиопатической тромбоцитопенической пурпуры (ИТП) как осложнения обычных детских инфекций: «…Среди заболеваний, приводящих к развитию ИТП, на первое место выходит краснуха и в настоящее время (собственные исследования) составляет 62,5 % от всех детских инфекций… В период с 1985 по 1988 г. частота встречаемости ИТП, индуцированных краснухой, составляла 1–2 ребенка на 150 больных ИТП в год, а в 2001–2002 гг. таких пациентов было 10–13 на 150 больных в год. Особенно тревожен тот факт, что у детей хронизация ИТП, вызванной вирусом краснухи, по нашим данным, составляет 56,3 %…»[36]. А поскольку краснуха стала представлять опасность, то «актуальными являются профилактические мероприятия, направленные на борьбу с краснухой и ее осложнениями. Важная роль среди этих мер отводится иммунизации детей против краснухи. Однако, по нашим наблюдениям и данным литературы… вакцино-индуцированная ИТП у детей также имеет место, хотя, бесспорно, встречается значительно реже, чем ИТП, вызванная самой инфекцией. Несмотря на это, ИТП, возникшая после иммунизации против краснухи, протекает с выраженной клинической картиной, часто сопровождается различными, в том числе и угрожающими жизни, кровотечениями… Впервые описание острой ИТП у ребенка, возникшей после вакцинации против краснухи, появилось в иностранной печати в 1990 г… У 3-летнего мальчика ИТП развилась на 22-й день вакцинации, сопровождалась выраженной тромбоцитопенией, тогда как число мегакариоцитов в костном мозге оставалось нормальным, в крови определялись аутоАТ к тромбоцитам. Эта находка позволила сделать предположение об аутоиммунном характере ИТП. С этого момента стали регистрироваться случаи развития ИТП после вакцинации против краснухи и в других странах»[37]. До массовых прививок о таком осложнении краснухи, как пурпура, почти что ничего не было известно. Но вот появляются прививки, запускающие аутоиммунные процессы, прививок становится все больше и больше, и некогда безобидные детские инфекции сегодня осложняются опасными болезнями. Соответственно, детей от ставших опасными детских инфекций теперь по господствующей медицинской логике требуется защищать прививками, которые в свою очередь влекут за собою новые осложнения… Как разорвать этот заколдованный круг? Тревогу вызывает и постоянное появление новых и при этом крайне опасных инфекционных болезней, что некоторые исследователи связывают с вытеснением прививками вполне доброкачественных и привычных человечеству недугов, а также возвращение старых. Российский авторский коллектив пишет: «Приходится констатировать, что совместными усилиями человечеству в XX в. удалось ликвидировать только одну инфекцию – натуральную оспу и получить 36 новых инфекций. Это, безусловно, неутешительная статистика»[38]. Не менее неутешительны итоги более чем полувековой борьбы не на жизнь, а на смерть с инфекционными болезнями в СССР – России, подводимые в недавней статье замминистра здравоохранения РФ и начальника Управления медицинских проблем материнства и детства МЗ РФ: «1) Повсеместно активизировались туберкулез, малярия, отмечается подъем заболеваемости холерой, дифтерией, корью, коклюшем и другими «управляемыми» инфекциями, против которых есть средства специфической профилактики, в связи с этим появилось понятие и вновь возникших «старых инфекций». 2) Выявлено более 30 новых нозологических форм инфекционных заболеваний, в связи с чем введено понятие «новые инфекции». 3) Растет устойчивость возбудителей инфекционных болезней к антибиотикам. Это в ряде случаев ставит под сомнение все (?! – А. К.) достижения здравоохранения в профилактике и лечении инфекционных болезней. Стало очевидным, что оптимистические представления о возможности ликвидации инфекционных заболеваний оказались несостоятельными. От ложного осознания всемогущества человека пришлось прийти к признанию того факта, что с проблемами инфекционной заболеваемости предстоит иметь дело весь период существования человечества»[39]. Однако, как говорится, важен не результат, важен процесс. А процесс перманентной борьбы то с одной болезнью, то с другой неизменно приносит вакцинаторам желанные доходы, научные степени и уважаемую занятость, даже если в итоге все оказывается полным пшиком. Прививочные утопии под стать другим глобальным инициативам некоторых кормленщиков от науки, эпидемиологов и инфекционистов. «В 1959 г. коллегия Минздрава СССР сочла, что в отношении 10 инфекций «имеются предпосылки для полной ликвидации эпидемической формы, т. е. снижения заболеваемости до спорадических случаев» на протяжении 1959–1965 гг. Здесь смешалось все – и полная ликвидация, и ликвидация эпидемической формы, и сведение заболеваемости до спорадических случаев. За 7 лет предполагалось ликвидировать малярию, дифтерию, брюшной и сыпной тиф, сифилис, трахому, бешенство, фавус, анкилострмоз и тениаринхоз. Ни одна из этих инфекций не только к 1965 г., но и поныне не ликвидирована в нашей стране…»[40]. Разумеется, и в 1959 г. были, и сегодня есть честные ученые, которые могут заявить о полной несостоятельности и абсурдности подобных диких попыток «ликвидации», в самом лучшем случае приводящих к гигантским и ничем не оправданным материальным потерям. Но голос этих ученых не слышен. Зато постоянно на слуху адвокаты прививок, которым охотно предоставляют трибуну СМИ. Перейдем теперь к этическим аспектам прививок. Многие родители были бы возмущены, узнав, что вакцины традиционно испытываются на самых беззащитных и обездоленных – детях из приютов или детях из беднейших слоев населения, а также на военнослужащих. Были случаи, когда уже показавшие себя опасными вакцины (например, коревая при ее массовом использовании в Англии) преспокойно передавались в развивающиеся страны – не пропадать же добру! – где продолжали калечить детей. Ряд современных вакцин (например, от краснухи, ветряной оспы и гепатита А) готовится на клеточных линиях, начало которым дали клетки от абортированных плодов, но родителям не сообщают об этом, иначе религиозные убеждения не позволили бы многим дать согласие на прививку такими вакцинами своим детям или себе. Очень существенной этической проблемой является дилемма, которая встает перед врачом, работающим в государственной системе. Многие медики, будучи неплохо осведомлены о несомненном вреде и об очень сомнительной пользе прививок, не прививаются сами и не прививают своих детей. Однако, будучи наемными работниками государства, они должны выполнять предъявляемые к ним требования – добиваться максимального прививания ради коллективного иммунитета, то есть делать то, что противоречит их собственным убеждениям. Такая ситуация не укладывается не только в какие-то специфические медицинские, но и в элементарные общечеловеческие нормы морали, суть которых очень точно сформулировал мудрец ра-би Гилель, в ответ на вопрос о том, можно ли уложить весь смысл Библии в одну фразу, сказавший: «Не делай другому то, чего не желаешь себе». Для продвижения вакцин на рынке и для достижения необходимого «охвата» применяются самые отвратительные и недостойные методы, в первую очередь запугивание родителей. В начале XX в. известный русский педиатр Нил Филатов писал: «Если посмотреть, как наше общество относится к опасностям заразить своих детей инфекционными болезнями, то, к сожалению, нередко можем заметить проявления… панического страха в более или менее резкой форме… А ведь эта постоянная мысль и забота, как избежать возможности заразить себя и детей, ведет к непрестанному напряжению нервов, к волнениям, к постоянному ограничению свободы детей и в пользовании прогулками, воздухом, и в диете…»[41]. Большинство из реально существовавших тогда опасных болезней (например, натуральная оспа, брюшной тиф, холера) для нынешних родителей скорее относится к области преданий, но спокойной жизни им все равно нет: вакцинаторы продолжают усердно раздувать родительские страхи и перед такими болезнями, которые раньше никто и не помышлял назвать серьезными, – свинкой, корью, ветряной оспой, не говоря уже о краснухе. Родителей терроризируют постоянными звонками из детских поликлиник с требованием прийти и сделать прививку, непривитых детей отказываются принимать в детсады и школы. Еще один аспект массовых прививок – это властвующая в мире прививок разнузданная коррупция, которая в «политически корректной» англоязычной печати называется «конфликт интересов». Уникальность прививочной процедуры в ее массовости. Даже самая распространенная болезнь все-таки ограничена числом болеющих ею. Такого ограничения для прививок нет, поскольку они делаются всем здоровым, часто относительно здоровым, а теперь уже и больным. Кроме того, опасность распространения инфекции требует надзора государственного аппарата; соответственно, профилактика начинает уже рассматриваться как общегосударственная задача[42]. Неизбежно возникает совпадение интересов производителей вакцин и государственных чиновников различного ранга, в том числе и от медицины – различных «эпидемиологов» и «специалистов по детским инфекционным болезням». Далеко за примерами ходить не надо. Учредитель официального органа российской Ассоциации педиатров-инфекционистов, шикарного глянцевого журнала «Детские инфекции», главным редактором которого является главный детский инфекционист Минздрава РФ акад. В. Ф. Учайкин, чьи прививочные труды мне не раз придется цитировать на протяжении книги, – частная коммерческая компания ООО «Диагностика и вакцины», во главе которой стоит… сам же В. Ф. Учайкин. Директор по рекламе – сотрудница кафедры детских инфекционных болезней РГМУ и одновременно сотрудница все той же частной компании проф. О. В. Шамшева. Среди авторов статей и членов редколлегии профильного журнала – люди, торгующие вакцинами под крышей частной компании. И, похоже, этичность существования подобных симбиозов никого не смущает. Следует ли удивляться, что журнал активно рекламирует и продвигает на российский рынок все новые вакцины, а Ассоциация педиатров-инфекционистов резолюциями своих ежегодных конгрессов требует все новых и новых прививок[43]? Или таким «научным прогнозам» В. Ф. Учайкина: «В недалеком будущем в календаре профилактических прививок ожидается около 35 нозологических форм, профилактируемых вакцинами… Есть все основания полагать, что на пути массовой вакцинопрофилактики удастся улучшить здоровье и пролонгировать жизнь человека в среднем до 100 лет»[44]? В самом ли деле нуждается население в таком «профилактировании» и «пролонгировании», на радость тороватым на прививочные посулы вакцинаторам? Вряд ли удивит читателей и тот факт, что проф. Учайкин был именно в той подгруппе экспертно-рабочей группы комитета здравоохранения Государственной Думы, работавшей над проектом закона о прививках в РФ, которая «настаивала на утверждении в Законе статей: об обязательности и непременной плановости прививок, непринятии непривитых детей ни в одно организованное учреждение, а также о запрете выплаты денег по листку нетрудоспособности в случаях, когда непривитой заболеет инфекционной болезнью, «управляемой прививкой»[45]. А как читателям понравится другой творческий союз – между российскими профессиональными медицинскими ассоциациями (Российское общество эпидемиологов, микробиологов и паразитологов им. И. И. Мечникова (РОЭМП) и Союз педиатров России) и производителями вакцин (фонд «Мерье-Мечников» и французская фирма «Пастер Мерье Коннот»), плодом которого является выходящий раз в два месяца бюллетень «Вакцинация»? Как сообщается на веб-странице последнего в Интернете, «в России бесплатно бумажную версию получают все руководители региональных отделений РОЭМП, Союза педиатров, главные врачи центров санэпиднадзора и руководители комитетов здравоохранения субъектов РФ, специалисты Минздрава РФ, руководители профильных комитетов Госдумы и Совета Федерации, члены президиума и академики-секретари Российской академии медицинских наук». Даже «руководителей профильных комитетов Госдумы и Совета Федерации» не забыли. Точно ведь вакцинаторы знают, по каким адресам надо «распространять научную, научно-практическую, организационную и правовую информацию по вопросам вакцинопрофилактики», что объявлено целью издания! Регулярно получая бодрые наукообразные публикации об очередных победах на прививочных фронтах, иные не слишком образованные руководители и в самом деле верят, что успех в противостоянии инфекционным болезням зависит исключительно от количества получаемых населением прививок…