– Я только один раз такое делала. В прошлом году, когда меня Роми туда послал. Там были эти люди, все в синем. Они со мной не разговаривали, просто велели залезть на стол и помалкивать. Затем дали что-то вдохнуть, а потом я только помню, что проснулась. Уже снова похудевшая. Пустая… – Это была девочка? Анни вздохнула. – Не знаю. Меня посадили в машину и снова отправили к нему. Анни отпустила руку Молли, и это отстранение было не просто физическим. Она отдалилась, спряталась в свою раковину, где было место лишь для нее и ребенка. – Молли, – сказала Анни после долгой паузы. – Знаешь, ты не должна тут оставаться. Слова, пусть даже прозвучавшие очень мягко, нанесли сокрушительный удар. Молли повернулась на бок, лицом к Анни. – Что я сделала не так? Скажи мне, что? – Ничего. Просто так больше продолжаться не может. – Почему нет? Я буду тебе помогать. Буду делать все… – Молли, я говорила, что ты можешь остаться на несколько дней. Прошло больше двух недель. Милая, ты мне нравишься и все такое, но господин Лоренцо, он заходил ко мне сегодня. Выговаривал мне, что у меня кто-то живет. Сказал, что в нашем договоре это не предусматривалось. Поэтому я не могу позволить тебе остаться. Здесь слишком мало места для двоих. А когда у меня появится ребенок… – Но ведь до этого еще не меньше месяца. – Молли, – голос Анни прозвучал ровнее и тверже. – Тебе надо найти себе квартиру. Я не могу оставить тебя здесь. Молли повернулась к Анни спиной. «Я думала, мы можем стать семьей. Ты и твой ребенок. Я и мой. И никаких мужиков, подонков этих». – Молли! С тобой все в порядке? – Все отлично. – Ведь ты меня понимаешь? Молли устало дернула плечом: – Наверное. – Это же не прямо сейчас. Поживи еще несколько дней, подумай, куда пойдешь. Может, попробуешь еще раз позвонить маме. – Ага. – Она должна принять тебя. Она же твоя мама. Не дождавшись ответа, Анни обняла Молли за талию. Тепло женского тела, округлый живот, прижатый к ее спине, наполнили Молли такой страстью, что она не могла сопротивляться порыву. Повернувшись к Анни лицом, она обняла ее за талию и притянула к себе, ощущая, что их животы прижались друг к другу, словно созревающие плоды. И внезапно она испытала огромное желание находиться в чреве Анни и быть тем ребенком, который скоро окажется в ее объятиях. – Позволь мне остаться, – прошептала она. – Прошу тебя, позволь. Но Анни твердо отстранила ее руки. – Нельзя. Прости меня, Молли, но это невозможно. – Она отвернулась и отодвинулась на край кровати. – А теперь – спокойной ночи. Молли лежала, не шевелясь. «Что я такого сказала? Что я сделала не так? Ну, пожалуйста, я буду делать все, что захочешь! Просто скажи мне, что!» Она знала, что Анни не спит; над ними висела напряженная темнота. Молли чувствовала, что Анни свернулась в такой же тугой калачик, как и она сама. Но ни одна из них не заговорила. Ее разбудил стон. Сначала Молли подумала, что это последние обрывки странного сна: младенец плывет по пруду, издавая странные звуки. Лягушачьи. Она открыла глаза: ночь, и она все еще в постели Анни. Из-под двери в ванную пробивается свет. – Анни! – окликнула она, но ответа не услышала. Она повернулась и закрыла глаза, стараясь выбросить из головы эту полоску света. Глухой удар заставил ее окончательно проснуться. Она села на кровати и вгляделась в темноту. – Анни! Ответа снова не последовало. Молли вылезла из постели и постучала в дверь. – Ты в порядке? Она повернула ручку и толкнула дверь, но та не открывалась – что-то ей мешало. Молли нажала посильнее и почувствовала, что препятствие понемногу сдвигается. Наконец она сумела заглянуть в образовавшуюся щель и сначала не поняла, что видит. По полу струился ручей крови. – Анни! – закричала она. Навалившись на дверь и толкая ее изо всех сил, Молли все-таки ухитрилась отодвинуть ее настолько, чтобы протиснуться в ванную. Анни лежала на полу, упершись плечом в дверь, ее дешевая ночная рубашка задралась выше пояса. Сиденье туалета было забрызгано кровью, вода в самом унитазе тоже была темно-красной. Теплая струйка неожиданно вырвалась из промежности Анни, брызнув на босые пальцы Молли. Она в ужасе попятилась и наткнулась на раковину. «Господи, господи, господи!» Хотя Анни лежала неподвижно, ее живот шевелился, извивался; под голой кожей дергался тугой комок. Снова хлестнула кровь, растекаясь по линолеуму. Тепло этой крови, окропившей замерзшие ноги Молли, вывело ее из транса. Она заставила себя шагнуть через алую лужу к свернувшемуся на полу телу Анни. Нужно было вытащить ее из-за двери. Она схватила подругу за руку и потянула, однако ноги скользили по крови. Анни вдруг издала высокий, тихий звук – не то вой, не то всхлип, похожий на шипение воздуха, сочащегося из надувного шарика. Молли потянула сильнее, ей удалось немного протащить Анни по линолеуму. Упершись ногами в косяк, она сумела приподнять тело. Анни выскользнула из ванной. Теперь Молли схватила ее за обе руки и потащила через порог. Затем зажгла в комнате свет. Анни еще дышала, но глаза ее закатились, а лицо побелело. Молли выскочила из комнаты, помчалась вниз и забарабанила в дверь квартиры на первом этаже. – Помогите! – закричала она. – Пожалуйста, помогите! Никто не отвечал. Она выбежала из дома, нашла таксофон и набрала 911. – Оператор. – Мне нужна «скорая»! Она истекает кровью… – Ваше имя и адрес? – Меня зовут Молли Пикер. Адрес не знаю. Думаю, это Чартер-стрит… – С какой улицей пересекается? – Я не вижу! Она сейчас умрет… – Вы можете назвать ближайший номер дома? Обернувшись, Молли обшарила глазами дом. – Десять-семьдесят шесть! Я вижу номер десять-семьдесят шесть! – Где жертва? В каком она состоянии? – В квартире наверху… она кровью весь пол залила… – Мэм, я сейчас вызову «скорую». Если вы подождете на линии… «Да пошли вы на хер», – подумала Молли. Оставив трубку болтаться на проводе, она кинулась обратно в дом. Анни по-прежнему лежала на полу в спальне. Ее широко открытые глаза казались стеклянными и смотрели в никуда. – Пожалуйста, не теряй сознание. – Молли схватила подругу за руку, но та не реагировала на прикосновение. И была совершенно холодной. Молли пригляделась: дыхание – совсем слабое – еще было заметно. «Дыши. Пожалуйста, дыши!» Затем она отвлеклась на другое движение. Живот Анни приподнялся, словно какое-то неизвестное существо пыталось прорваться наружу. Из промежности хлынула кровь. И появилось что-то еще. Розовое. «Ребенок». Молли присела и раздвинула бедра Анни. Кровь, смешанная с водами, сочилась вокруг торчащей руки. По крайней мере Молли сначала подумала, что это рука. Но потом заметила, что у этой «руки» нет пальцев и вообще – кисти; это был какой-то розовый блестящий плавник, медленно болтавшийся взад-вперед. Последовала еще одна схватка, последний выплеск вод и крови, и вслед за плавником выскользнуло тело. Взвизгнув, Молли отскочила.