Но Агот отбежала к любимому отцу и уткнулась лицом в его шею, как делала иногда, чувствуя себя оскорбленной. – Ты настоящая мартышка! – сказала Флора. Она оглянулась. Агот застенчиво выглянула из-за обнимавших ее рук отца, проверяя, смотрит ли на нее Флора. И как только поймала ее взгляд, тут же снова спряталась. Флора улыбнулась себе под нос, довольная уже тем, что не ей придется иметь дело с Агот, когда та станет подростком. Пришел Финтан, принес большой букет свежих цветов. Здесь были огромные пионы, белые розы и все то, что, вообще-то, вряд ли можно найти в марте на шотландских островах. Флора уставилась на них, а Финтан взглядом искал вазу. – Это что такое? – ядовитым тоном поинтересовалась Флора. – А… – откликнулся Финтан, – это Колтон каждый день их присылает, когда уезжает. Боже, как я люблю этого человека! – Он стал аккуратно обрезать стебли. – Не слишком долговечные дары… – мрачно заметила Флора. – Ох, не знаю… – Финтан старательно поставил цветы в старую керамическую вазу их матери. – Но мы с ним, думаю, надолго… Глава 7 – О да! – И это, – сказала Флора, – одна из многих причин нашей дружбы. Вечером в субботу они с Лорной сидели в гостиной подруги. Флора принесла угощение, ее экспериментальный хлеб с луком-пореем и сыром буквально таял во рту, в особенности в сочетании с выдержанным красным вином. Снаружи ветер из густой, непроницаемой тьмы бросал в окна потоки дождя, а подруги сидели на уютном диване, натянув пижамы и теплые шерстяные носки, перед ними в камине гудел огонь, и завтра не нужно было идти на работу… Флора рассказала Лорне о предложении Джен организовать ее свадьбу, и та от души хохотала, отчего у Флоры тут же поднялось настроение. – Она что, действительно заявила, что это будет жестом благотворительности? – Именно, – кивнула Флора, – по отношению к ее весьма состоятельной родне. – Некоторым людям всегда мало, – покачала головой Лорна. – А ты поговорила об этом с Чарли? – Нет, – ответила Флора. – А надо? Это ведь может показаться глупо? Вроде я как бы ему внушаю, что он выбрал второй сорт. – Ничего подобного, – возразила Лорна. – Он выбрал самое лучшее. На Муре. – Ну да, она неплоха, – с легким унынием согласилась Флора. И схватила свой телефон. – Ну, черт побери! – Что такое? – Сообщение от нее! Может, она стоит под дверью и подслушивает? – Тебе хватит, больше не пей! – решила Лорна. Флора посмотрела на бутылку: – Нет, мне стало плохо. Она все-таки хочет, чтобы мы снабдили свадьбу продуктами – «хочет меня», вот как. – А кто еще способен все устроить как следует? Инге-Бритт, с ее жирными сэндвичами с колбасой? – Я, наверное, как раз этого и хотела бы на своей свадьбе, – сказала Флора. – На самом деле Джен хочет, чтобы ты была там и видела, как они с Чарли венчаются, – подумала вслух Лорна. – Что ж, вполне справедливо, – кивнула Флора. – И это будет отличной проверкой, когда откроется «Скала». И после того дел у нас будет по горло. Надеюсь. Они с Лорной подняли бокалы и чокнулись. – А как там Сайф? – спросила Флора. Такой вопрос она могла задать только после пары бокалов вина. – Ужасно разволновался, когда увидел кита, – пожала плечами Лорна. – Ох, боже, они же не вернулись? – нахмурилась Флора. Ее бабушка постоянно говорила, что умеет общаться с китами, – это было частью нелепой старой семейной легенды о том, что все женщины в их роду – селки, что они вышли из моря и должны будут вернуться туда. Флора не обращала на это внимания. Но отчасти в этом крылась и правда: во всяком случае, Флора ощущала духовное родство с огромными существами и тревожилась за них, когда им грозила опасность. – Ну а в остальном… – вздохнула Лорна. – Все как всегда. Ему грустно. Туманно… – Он в каком-то тумане? – Нет, ему грустно из-за тумана… Он говорит, что и в Дамаске зимой по-настоящему холодно, но… Могу процитировать его слова: «В десять утра не увидишь собственной руки, если вытянешь ее перед собой». – А мне нравится, – усмехнулась Флора. – Природа словно велит тебе укрыться в доме, жевать печенье и долго-долго спать. – Я ему так и сказала, – кивнула Лорна. – А он заявил, что решил прописать витамин D буквально всем на острове. Похоже, он еще не освоился с правилами Министерства здравоохранения. – А как насчет новостей о… – Я надеялась, что он мне расскажет, – поморщилась Лорна. – Но то, как он смотрит на море… ну, то есть… Он ведь должен был уже что-то узнать к этому времени? – Да ведь там такая неразбериха! Боже, бедная его семья… А что, если… если они погибли? Ему сообщили бы? – У него… у него два сына, ты знаешь, – грустно сказала Лорна. – Два мальчика. Одному из них десять лет. А в таком возрасте… если их захватили… Ты ведь знаешь, пленных мальчиков сразу начинают тренировать, учить сражаться. И ничему больше. Флора кивнула. Даже вообразить было невозможно, как мучается их высокий вежливый терапевт. Флора подумала, что Джоэл и Сайф могли бы найти общий язык, но когда они познакомились, то почти не разговаривали. – Боже! – вздохнула она. – Мне даже думать об этом тяжело. А как тебе кажется, что он делает вечерами в выходные? А Сайф, в двух километрах от них, занимался тем же, чем всегда по субботним вечерам, хотя, будучи врачом и клиницистом, твердил себе, что делать этого не следует. Когда-то – ох, так много-много лет назад – у Амины был свой аккаунт на «Ютубе», и они загрузили туда коротенькие фильмы о мальчиках для их бабушек и дедушек. Правда, бабушки и дедушки с обеих сторон понятия не имели, как пользоваться Интернетом, так что занятие было бессмысленным. Фильмов было два – третий день рождения Ибрагима и четвертый день жизни Эша. Первый фильм длился тридцать девять секунд: смущенный, серьезный Ибрагим задувает свечи, его длинные ресницы бросают тени на щеки. К крайнему разочарованию Сайфа, сама Амина скрывалась за камерой. Он слышал ее голос, ободряющий и веселый, но не мог видеть ее лица. Центром второго фильма был Эш, его младенческое личико – просто пищащий младенец… И на одно мгновение там появлялось лицо Амины, а потом камера отворачивалась от нее… как… почему он так сделал? Но он же был уверен, что сможет видеть это лицо каждый день всю оставшуюся жизнь. Что он натворил… Сайф снова и снова просматривал запись. Потом мельком глянул на счетчик просмотров. Четыре тысячи девятьсот сорок раз. Эту привычку следовало оставить. Но Сайф понятия не имел, как это сделать. – Расскажи мне еще о китах. Флора снова наполнила их бокалы и постаралась увести разговор от мальчиков, потому что сейчас это казалось опасной территорией. – Я же не знаю, какой это вид, – возразила Лорна. – О, мой бог! – воскликнула Флора. – И ты еще называешь себя учительницей? – Мы же не все – морские существа в человеческом теле, – ответила Лорна. Флора улыбнулась, но на ее лице отразилась задумчивость. – Мне не хочется, чтобы еще один выбросился на берег, – сказала она. – Это так ужасно… Иногда нам везет, но иногда… – Знаю, – согласилась Лорна. – Наверное, море становится слишком теплым для них. – А ты уверена, что не рассмотрела его как следует? – Разве это важно? Похоже, у него было что-то вроде забавного рога. – Правда?! – Ну да, на носу. А может, он просто как раз глотал что-то такое… торчащее. Флора ждала, пока медленно загрузится Интернет и они увидят изображение нарвала – большого кита с чем-то похожим на рог единорога на морде. – Похож на этого? Лорна всмотрелась: – Нар… что? Они и вправду существуют? – О чем ты? Существуют ли? Конечно существуют! Откуда, по-твоему, взялся шотландский символ – единорог?