- Оленька! Ольга Павловна! Фигуры движутся к ней и при ближайшем рассмотрении становится понятно, что это совсем другие люди, а не её родители. Значит, она жива?! Лишь одно движение, а тело становится влажным, как после пробежки. По виску катится капля. - Пожалуйста, лежите спокойно. У вас в руке капельница, - приятный женский голос успокаивает. Оле никак не удаётся сфокусировать взгляд на лице обладательницы бархатного тембра. Картинка расплывается, как жидкий шоколад по тарелке. Женщина убирает волосы со лба Оли, кладёт на него тёплую ладонь. Её движения мягкие и нежные - Как хорошо, что вы очнулись. Медсестра достала иглу из вены, заклеила ранку пластырем. Деловито оттянула Оле веки и заглянула в глаза. Сделала пометки в прикреплённом над тумбочкой листке. - Постарайтесь недолго, - обратилась к присутствующим. Ольга переводила взгляд с Марии Керр на следователя, чувствуя, как болят глазные яблоки. Керр, присев на край кровати, легко поглаживала тонкое одеяло. Следователь, прислонившись плечом к стене, наблюдал за её движениями, не говоря ни слова. На нём был тот же костюм, и Оля заметила, что нижняя пуговица пиджака почти оторвана и держится лишь на одной нитке. - Что случилось? - голос совсем не слушается её. Каждый звук вызывает спазм и неприятную щекотку, словно горло натёрли на мелкой тёрке. - Вы чуть не погибли. - Там собака была… - почему-то вспомнилось именно это. - О, это не просто собака! - следователь на секунду отделился от стены и, отряхнув плечо, снова привалился к ней. - По-моему, это теперь самый известный пёс не только в городе, но и в области. И имя ему – Платон. Ольга попробовала улыбнуться, но лицо совсем не слушалось её. Потрогав себя за щёки, она подумала, что голова стала похожа на воздушный шар, и кожа такая же неживая, резиновая, как будто и не принадлежит ей вовсе. Керр прихватила её за локоть, заставляя убрать руки. - Всё наладится. Это последствия удушения. Это нормально То есть… - смутилась, покраснев до корней волос. - Это пройдёт. - Платона, конечно, не пустят к вам, но его хозяин и ещё один человек, Павел, сейчас в коридоре. - следователь вздохнул. - Если бы не они… Шли за вами от самой церкви. Не хотели мешать, а потом увидели то, что произошло. Вы просто какой-то магнит для преступников. Я бы посоветовал вам ходить с охраной. - Ваня! - Керр бросила на следователя серьёзный взгляд. «Ваня?», - Оля нахмурилась. Ну, конечно, за всё это время она даже не поинтересовалась его именем. - Пожалуй, не буду вас томить, Ольга Павловна, и расскажу подробности того, что произошло на карьере. Ваш лечащий врач сказал, что с каждым днём ваше состояние будет улучшаться, но, к сожалению, наши дела не стоят на месте и должны решаться безотлагательно. Поэтому, просим у вас извинения за доставленные неудобства и помощи в решении насущных проблем. Следователь прошёлся взад – вперёд по палате, но Керр махнула ему рукой, призывая остановиться: - Не мельтеши, Иван! Мужчина огляделся в поисках стула. Керр встала, уступив место, но Иван присел на корточки у стены, оказавшись почти на одном уровне с лицом Ольги. - Вы, наверное, удивлены тем, что Мария Николаевна сейчас присутствует здесь. После того, как вы написали ей и прислали записи, она не захотела оставаться в стороне. И поверьте, это продиктовано не только личной симпатией к вам, но и необходимостью. Оба дела, в которых вы оказались ключевой фигурой, неоднозначные и тяжёлые. Вам следует быть готовой к тому, что процесс отнимет у вас не только время, но и силы. Лично я уверен, что вы - необыкновенно цельная и сильная личность, однако помощь профессионала вам не повредит. Итак, постараюсь быть кратким, - Иван устремил взгляд в сторону окна. - Слушайте. Жила-была девочка, которая считала себя самой красивой и самой умной. Так иногда бывает не только с девочками, но и с мальчиками. И было всё у неё, вроде бы так же, как и у остальных: встречи, расставания, игры в любовь. Пока не встретила того, кто затмил собою всех остальных. Ещё бы - красивый, смелый, удачливый. Мечта, а не мужчина! И, вроде получилось всё так, как она хотела: семья, ребёнок, живи и радуйся! Но парень, как оказалось, этого всего и не хотел вовсе. Да и по сути своей оказался слизняком и трусом. Ольга ощутила холодок, пробежавший по спине. - Ревность сама по себе крайне неприятное чувство, а вкупе с определёнными наклонностями и чертами характера, приобретает свойства, способные превратить человека в монстра, - Иван откашлялся. - Её избранник жил своей жизнью, всем своим видом изо дня в день показывая, что женщина рядом с ним ничего для него не значит. Не думаю, что он искал свою единственную и неповторимую. Для этого он оказался слишком приземлённым. Его устраивали ни к чему не обязывающие встречи. Ни за что не поверю, что Мезенцев не задавал себе вопросы о том, куда деваются его любовницы. Сам-то он, конечно, настаивает на том, что ни о чём не догадывался и к этим связям никогда серьёзно не относился. Тем более, что девушки пропадали, по его словам, когда они уже переставали видеться. Однако ситуация с Любавой Груздевой говорит об обратном. Она исчезла из дома именно после встречи с ним. За дверями палаты прогрохотала каталка. - Думаю, что первое убийство не было запланировано. Во всяком случае, так и занесено в протокол. Это получилось спонтанно. После эмоционального выяснения отношений. Случайно увиденная другая женщина рядом с любимым, может быть их взгляды, улыбки, разговор, прикосновения. Мучительное переживание, аффект от увиденного, непреодолимое желание устранить проблему. Ну а дальше: убийство и сокрытие следов. Мезенцев несколько раз встречался с Вероникой, заходил в магазин, где работала Полина, чтобы отвезти её. Опять же - Любава... Обстоятельства гибели других девушек сейчас выясняет следствие. Муж, кажется, даже не обращал внимания на то, что его любовницы исчезают одна за другой, ведь он всё время находится в поиске нового увлечения. Что это - равнодушие, зацикленность на собственных желаниях, эгоизм? Думаю, его жена ложно принимала периоды затишья как свою победу, но, повторюсь, появлялась новая пассия, и оскорблённая, так сказать, женщина снова устраняла соперницу проверенным способом. Вот и вы стали представлять из себя угрозу её так называемому семейному счастью. - Но как, как она их прятала?! - горло обдало жаром. - Спокойно пользовалась семейным автомобилем в вечернее и ночное время, когда муж принимал на грудь и ложился спать. Писала смс и вызывала на встречу с его телефона, - следователь пожал плечами. - Диву даюсь, насколько люди могут быть доверчивыми и невнимательными, а убийца циничным и хладнокровным. - Где же сейчас их сын Вовка? - У бабушки с дедушкой в Плещеево. Суд продлил задержание Мезенцева до полного выяснения обстоятельств. Но он, кажется, и сам не особо рвётся домой. Выяснились некоторые подробности его сотрудничества с погибшим полковником Макаровым. Хотите знать подробности? - Нет, не сейчас, - Оля отрицательно покачала головой. - Понимаю, - Иван кивнул адвокату Керр, передавая ей слово. Мария Николаевна подняла с пола сумку и достала из неё толстую папку. Открыв, быстро перебрала пухлыми пальцами несколько страниц, отмеченных стикерами. - Касательно второго дела возникли определённые трудности. Обвиняемые, не без помощи адвокатов, конечно, полностью отрицают своё добровольное участие в делах, не только датированных упомянутыми вами сроками, но и до момента задержания. Перекладывают вину и объясняют свои действия давлением со стороны Морозова Романа Борисовича, который, по их словам, угрожает им лично и имеет возможность оказать давление на близких и членов их семей. К сожалению, пока правоохранительным органам никак не удаётся обозначить его местонахождение. Но судя по документам, всплывающим на поверхность, он продолжает руководить несколькими своими предприятиями и снимать деньги в разных странах. - Вы хотите сказать, что Тищенко и Гуциев могут избежать наказания?! - Не совсем так, - Керр свела к переносице тёмные брови, - разбирательства могут тянуться долгие месяцы, а порой, и годы. Подследственные находятся в изоляторе, и при этом продолжают писать кассационные жалобы в суд с просьбами о домашнем аресте. Учитывая, что содержание в СИЗО засчитывается как срок пребывания в местах лишения свободы с коэффициентом один к полутора, в наших интересах сократить этот срок до минимума, предоставив суду, неопровержимые факты их вины. - Керр захлопнула папку и стала запихивать её обратно в сумку, с сожалением поджав губы. - Ну вот, как-то так. Работа идёт, конечно, но… Оля следила за её руками, понимая, что Керр и следователь готовы попрощаться. - Вы можете остаться? - Обратилась она к адвокату, - только принесите воды, пожалуйста.. Иван поднялся, щёлкнув суставами, и вышел из палаты. Мария Николаевна, сложив руки на коленях, ждала. Когда через несколько минут следователь появился со стаканом тёплой хлорированной воды, они обе ещё молчали. Иван взглянул на часы и проговорил: - Я подожду снаружи. С помощью Керр Оля приподняла голову и с жадностью стала пить, не обращая внимания на струи воды, устремившиеся по обе стороны рта, прямо за пазуху больничной рубашки. Затем, откинувшись, прикрыла глаза. - Морозов, конечно, животное. Но он давно уже не может никому причинить вреда, - фразы, вырывающиеся свистящим шепотом, давались с трудом. Мария Николаевна придвинулась ближе, стараясь не пропустить ни слова, уперев пышное тёплое бедро в ногу девушки. Чудов, восемь лет назад Только животные обладают таким слухом и чутьём. Даже не дыша, не издавая ни единого шороха, Оля поняла, что Морозов безошибочно вычислил место, где она пряталась. И на расстоянии в несколько шагов она, не видя его лица, поняла, что он улыбается, предвкушая свою победу. Она не думала о спасении или о снисхождении. То, что происходило сейчас, было чем-то неподвластным её пониманию. Грань, за которую её сознание не готово было заглянуть. Её мир рушился под давлением превосходящей силы, не оставляя ей шанса сохранить его целостность. Она – жертва? Нет, в это невозможно было поверить и принять… Свист замер на высокой ноте, оборвав мелодию. - Знаешь, что мне нравится в таких, как ты? - его шаги приближаются. Только бы темнота длилась подольше. - Я думал, что Маринка такая… - шаги чуть отдалились, и шуршание травы послышалось за спиной. - Думаешь, по великой любви я был с ней? - хриплый смех. - Когда первый раз драл, даже не пикнула, сдалась. Пыль с моих ботинок слизывала. А ты будешь? Оля до крови закусила губу. - Будешь, а? Молчишь… Не знаешь? Вот и я не знаю. Но очень хочу узнать! Он внезапно схватил Олю за волосы на макушке и через кусты потащил наружу из её укрытия. Девушка повисла в его руке, вцепившись в запястье. - Не рыпайся! - спокойно посоветовал Морозов, продолжая волочить Ольгу сквозь чащу. Нижние ветки деревьев и кустов больно хлестали её по лицу, оставляя мелкие листочки на мокрых щеках. Острые сучки царапали ноги, застревали в оборках юбки, и Оля слышала, как с треском рвётся ткань. Морозов дотащил её до самой поляны, швырнул рядом с кустом сирени. Отпустил волосы, но тут же оседлал, усевшись на грудь. - Какая ты! - усмехнулся, наткнувшись на её ненавидящий взгляд. Пропихнул её руки под свои колени, упёрся в них, пригвоздив к земле. Зажал с такой силой, что Оля взвыла от боли и бессилия. Широкой ладонью грубо провёл по её лицу, словно стирая крик, просунул пальцы между губ, нащупывая язык. Девушка захрипела и со всей мочи сжала зубы. Морозов зашипел, выдернув кисть, ударил по губам. Ольга с отвращением сплюнула, пытаясь избавиться от его вкуса и от собственной крови, тут же скопившейся внутри рта. - Ты у меня будешь хорошей девочкой! - мужчина стал расстёгивать ремень на джинсах. - Будешь слушаться меня. Я тебе потом красиво всё сделаю, в обиде не останешься! А если попробуешь сопротивляться, то я выбью тебе все зубы. Поняла?! Оля заметалась головой по траве. - Не хочешь? Ладно, - легко согласился Морозов, - оставим на десерт. Ты же не откажешься угостить моих друзей? - его рука, до этого пытавшаяся удержать Ольгу за подбородок, скользнула вниз, к подолу юбки. - Что там у нас?