- Что дальше? - Оля поднялась и, отряхнув джинсы, посмотрела на голубое, без единого облачка, небо. Лаврик вытянул руку и пальцем указал на расщелину. Девушка подтянула пояс джинсов и направилась в указанном направлении. Платон поднял голову, зарычал. Ольга удивлённо оглянулась, но останавливаться не стала. Разлом у основания насыпи был высотой около полутора метров. Ольге пришлось приложить некоторое усилие, чтобы подняться к его вершине и заглянуть внутрь. Платон, до этого следивший за ней с небольшого расстояния, полез следом, и Оля слышала, как он цепляется когтями за дёрн. Балансируя на краю, придерживаясь за песчаный отвес, она заглянула внутрь. Расщелина сужалась книзу, но дно её было не конусообразным, а достаточно ровным, как если бы это был пенал или узкая коробка. Солнечный свет внутрь практически не попадал, но Оля и так смогла всё спокойно рассмотреть. Она крикнула Лаврику: - Здесь ничего нет! Лаврик недоверчиво смотрел на неё. Спохватившись, рысью кинулся к Ольге. Ему было достаточно подняться всего лишь на несколько шагов, чтобы заглянуть внутрь. Платон оставил их вдвоём и, спустившись, бегал по площадке, обнюхивая чахлые растения. - Где же она? - одними губами спросил старик. - Кто? - так же шёпотом спросила Ольга. Она глядела на Лаврика широко раскрытыми глазами, словно искала в нём признаки безумия. - Кто здесь должен быть? - Девушка…в…в…красном платье… Оля выпрямилась и прижалась спиной к песчанику. Лаврик совсем сник, сгорбился. - Серьёзно? Девушка? И когда ты нашёл её? Лаврик почесал затылок, силясь вспомнить: - До Пасхи ещё. - Может, тебе показалось? - Оля с жалостью и надеждой глядела на старика. - Привиделось? - Нет, можешь у Платона спросить. Это он её учуял… - Ты был пьян? - скорее утвердительно заметила девушка. Старик ещё сильнее стал скрести голову. - Ну не настолько же… - И, что же ты сделал? Пошёл в милицию? - Был, - Лаврик достал из кармана грязный платок и обтёр им лицо и шею. - Меня там заперли. Сутки отсыпался. - Ты хочешь сказать, что тебе не поверили, так? А ты сам-то себе веришь? Старик виновато отвёл глаза. Девушка, немного подумав, спустилась на дно расщелины. Оглядевшись, подняла лицо к Лаврику и недоверчиво спросила: – Ты хорошо запомнил, как она выглядела? Старик неуверенно кивнул и, вытянув тонкую шею, снова заглянул в провал. Ольга стала разгребать носком песок вокруг себя, кружа из стороны в сторону и абсолютно не веря в успех. Всё это напоминало детскую игру или разучивание балетного па. Оле было бесконечно жаль Лаврика, жаль себя, жаль Марину, жаль Валентину с её неудавшейся любовью… Она представила, как трясущийся старик, распространяя вокруг себя алкогольные миазмы, врывается в отделение полиции и, сбиваясь, рассказывает о своей находке. Потом Лаврика, скорее всего, вполне вежливо, отводят в камеру и уговаривают прилечь и проспаться. Умный Платон возвращается домой в пустую квартиру, ведь это, наверное, не в первый раз. В Чудове все друг друга знают. Или думают, что знают… Оле показалось, что в одном из многочисленных нарисованных её ногой песчаных кругов что-то мелькнуло. Она присела и ладонями захватила полную пригоршню песка. Пропуская песчинки сквозь пальцы как в детской песочнице, ждала увидеть красивый камень. Так и есть - серёжка с маленьким красным камешком и сломанным замочком. Ольга почувствовала, как ледяной ком проваливается вглубь живота. Сдавило грудь, и страшно, до звона в ушах, в первый раз в жизни захотелось напиться… глава 11 Внеочередное собрание у главы города было назначено на 9 утра. Герману сообщили об этом накануне поздно вечером и, в который раз, Тищенко злорадно подумал о том, что бабам не место во власти. Вечно у них шлея под хвост попадает. Куриные мозги, приправленные гормонами. Регина, мать её, Маржанская! Эта худая высокая тридцатипятилетняя блондинка в дорогих очках, словно отполированная со всех сторон наждачной бумагой, не вызывала у Германа ничего, кроме раздражения и тихого бешенства, которые уже было трудно скрывать. И на роль первого зама себе она взяла тоже бабу, бывшую директрису одной из школ города: толстую, наглую, с мерзким визгливым голосом бывшей училки. Вот уж, действительно, роль. Глупые, наглые сучки, решившие, что имеют представление о том, как управлять государством. С одной стороны, было понятно, что Регина не задержится в Чудове - её миссия на посту главы города была лишь временной ступенью к последующему переводу в более перспективный регион. Собственно, и назначение Регины Маржанской, то бишь конкурс на замещение поста главы города и председателя Городской Думы, было делом решённым и утверждённым на более высоком уровне. А потому следовало терпеть и старательно изображать заинтересованность в то время, когда хотелось просто одним ударом вмять тонкую изящную оправу её очков в основание подправленного столичными хирургами носа. Мэр Чудова, Леонид Сергеевич Пасян, третий день отсутствовал в городе, официально находясь в поездке с губернатором области. Это была дружба, скреплённая годами совместной госслужбы и взаимными обязательствами, имевшими под собой значимый финансовый аспект. В отсутствие мэра Регина совсем слетела с катушек и словно утроила свои амбиции, залезая носом в неподотчётные ей дела. По всей видимости, она действительно считала, что имеет право это делать, и не обращала внимания на всё растущую антипатию в среде коллег и подчинённых. Впрочем, и сознательных жополизов вокруг неё скопилось немало. Герман жалел, что, пригревшись на своём посту руководителя отдела городского имущества, не участвовал в предыдущих выборах. Следовало быть более дальновидным. Глядишь, на месте этой бойкой бабёнки мог оказаться он. Пасян даже намекал на возможность роста, но Тищенко на тот момент казалось, что он уже вполне доволен назначением и связанными с ним возможностями. Теперь не проходило дня, чтобы он не корил себя и не подстёгивал амбиции любым подходящим для этого способом, главным из которых, без сомнения, являлась злость. Всё-таки его мать, та ещё тварь, была права, когда смеялась над его детской наивностью и мягкостью. Хорошенький светловолосый мальчик с фигурой танцора, внешне он был очень похож на неё. Мать ошибалась лишь в одном - характер можно воспитать и переделать, особенно, если перед тобой такой наглядный пример. Герман приехал на службу рано, около восьми, уборщица ещё гремела ведром в коридоре, а в кабинете удушливо пахло средством для уборки. Тищенко открыл окно в ожидании, когда помещение проветрится и кофемашина изрыгнёт из себя крепкий эспрессо. Запасы хорошего итальянского кофе в капсулах подходили к концу, и Герман уже подумывал о недельке в Милане. Хотелось солнца, чистоты, красивых улочек и покоя. Отпуск был необходим особенно сейчас, когда нервы на пределе от непосредственной близости выборов и связанной с ними гонки. В приёмной хлопнула дверь. Секретарь на ходу разговаривал по телефону. Голос недовольный, через раз матерные словечки. Тищенко прислушался. Обычный молодёжный трёп. Олег был племянником мэра и только начинал своё восхождение по административной лестнице. Герман и не думал отказывать Пасяну в просьбе взять к себе и натаскать мальчишку. Парень окончил университет, старательно выполнял свои обязанности и не задавал лишних вопросов. Тищенко подкидывал ему денег в виде премий и сквозь пальцы смотрел на скудоумие родственника мэра. Минут через десять Олег вошёл в кабинет и, кажется, не удивился раннему приходу начальства. В руках у него была папка, на щеке свежая царапина, припухшая по всей длине. Но костюм и рубашка в порядке, не придерёшься. Парня не пришлось долго учить этикету. Олег поздоровался и водрузил папку на рабочий стол. - Нужно подписать. Вот здесь - завизировать. На приём по записи шесть человек. Герман молча пил кофе. Олег задумался на секунду, шевеля бровями, затем продолжил: - Жду к обеду информацию по тендеру покупки и застройки участка, строение номер 36. Срок сегодня в 13 часов. Как только данные загрузятся, сразу принесу. Это, - он поймал взгляд Германа и дотронулся до щеки, - сейчас заклею. Не успел. Герман снова отвернулся к окну. Тендер на снос под застройку его интересовал только как вопрос выбора подходящего человека. Герман уже знал, кто подал заявки, осталось остановиться на том, кто согласится с предложением и будет в состоянии выплатить нужную сумму на его условиях. Строение 36 - давно пустовавшее двухэтажное здание старого общежития и близлежащая к нему территория мало волновали Тищенко. Следовало избавиться от мозолившего глаза ресторана «Огонёк», который находился прямо за общежитием. Собственно, и вывески уже не осталось, окна старательно забиты фанерой, а местная гопота продолжает называть пустую коробку "точкой" и назначать там стрелки. Неудачный проект. Герман поморщился. Весь этот антураж 90-ых, который Морозов нещадно эксплуатировал не только в обстановке своего кабака, но и в ведении дел, никогда не нравились Тищенко. Время стремительно мчится вперёд, и следует вовремя отказаться от груза прошлого, чтобы не завязнуть в нём навсегда. Снести «Огонёк» к чёртовой матери и отстроить на его месте любую другую хрень, чем бы она не оказалась. Закрыв окно, Герман вышел в приёмную - Олег, я на совещании. Будь добр, разузнай о состоянии одного адреса в жилищном реестре. Позвони коммунальщикам. Что найдёшь, в общем, - он достал из кармана дорогой "паркер" и написал несколько слов на жёлтом стикере. Ничего лишнего, только фамилия и имя. - Владелец умер. Олег кивал, но как-то чересчур ритмично. Герман бы не удивился, найдя в ухе парня беспроводной наушник. Сколько ему, двадцать три? Интересно, ту же музыку слушает Ольга Валеева? Так же живёт сутками в интернете, и не может выйти на улицу без телефона? Конечно, он узнал её. Испугался? Нет, скорее, удивился. У Германа и без этого мелкого недоразумения достаточно хлопот. Хотя, тут он несколько поторопился в определении. Мелкое недоразумение выросло и превратилось в вполне симпатичную особь женского пола. Герман даже почувствовал тепло и лёгкое покалывание в ладонях. Что это, предупреждение? Угроза? Или расшатанные нервы? Как некстати она появилась. И, главное, зачем? Ладно, этим можно заняться позже. Важно просто держать ситуацию под контролем и, в случае непредвиденных обстоятельств, просто устранить препятствие. В назначенное время Герман уже сидел за длинным столом в кабинете Регины, заняв место после заместителя управления делами администрации района и секретаря Городской Думы. Заместитель, или как сегодня требуют называть феминистически настроенные организации, заместительница Маржанской - дебелая и неопрятная Роза Дмитриевна, оказалась как раз напротив Германа. Это одновременно раздражало и давало возможность позлить Регину. Маржанская стремительно вошла, распространяя вокруг себя запах уверенности и духов Клайва Кристиана. Как же тошно, наверное, Регине находиться в их заштатном городишке, имея столь дивные и дорогостоящие желания. Мало найдётся людей в Чудове, способных оценить затраченные усилия. Герману же хватило одного взгляда, чтобы скалькулировать и её костюм, и туфли, и аромат. Всё это требовало средств, и немалых. Но за время пребывания на посту, Маржанская или была непогрешимо честна и имела независимый источник дохода, или умело скрывала финансовую кормушку. Последний пункт заставлял Германа рыть носом землю и не ослабевать поиски. Тищенко слащаво улыбнулся и вполголоса, доверительно-интимным тоном, произнёс, обращаясь к Розе: - Прекрасно выглядите, Роза Дмитриевна, рад вас видеть в добром здравии. - Герман Анатольевич! - лицо напротив приобрело карамельно-розовый цвет. Улыбка приросла к губам Германа. Ах, как, должно быть, здорово месить это лицо, словно тесто, ощущая, как перемалываются в руках кости и хрящи. Тищенко не отводил взгляда от Розы, поглаживая ладони, уделяя особенное внимание костяшкам пальцев, которые за последние годы стали почти плоскими под кожными мозолями. Его мать бы оценила этот несомненный признак мужественности. - Мы вам не мешаем? - Регина, чуть опустив голову, поверх очков смотрела прямо на Германа. - Давайте, не будем отвлекаться на ерунду. У нас много важных серьёзных дел. Герман откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу. Ей богу, как в школе, даже смешно. Думала, выбрала страшную подружку, и теперь на её фоне стала королевой? Тупая сука. - Коллеги, - Маржанская раскрыла перед собой кожаную папку, - перед вами находится проект доклада о развитии и перспективах, который я подготовила для предоставления на федеральном уровне перед общероссийскими выборами депутатов. Прошу внимательно ознакомиться и в кратчайшие сроки предоставить мне в электронном виде отчёты ваших и подшефных подразделений. Герман Анатольевич, к вам настоятельная просьба: отнестись как можно внимательнее к сверке данных прошлого и нынешнего годов, а также их юридической правомерности. В администрацию города поступило несколько жалоб от населения. Наша непосредственная задача вовремя среагировать и дать вразумительный и правдивый, я подчёркиваю, ответ. Герман невозмутимо соглашался, с трудом сдерживая желваки на лице. "Мерзкая неудовлетворённая тварь! Так и поедает глазами. Да, детка, ты в моём вкусе, но понравится ли тебе то, что нравится мне, вот вопрос." Когда наконец все стали расходиться и, гремя стульями, переговариваться между собой, Регина дала знак Герману задержаться. Тот остался стоять, заставив Маржанскую саму подойти к нему. Её секретарь наводила порядок в кабинете и не спешила покинуть кабинет. - Герман Анатольевич, - Регина поправила идеально лежавшие волосы, - на следующей неделе мы с вами участвуем в телевизионном брифинге. Мне кажется, нам стоит провести совместную подготовку по ряду вопросов, чтобы не упасть лицом в грязь. Как вы думаете? Я бы могла помочь вам подготовиться. - Это не первое мое выступление, - Герман усмехнулся. - Разумеется, - взгляд Регины за долю секунды стал ледяным. - Что ж, если вы уверены в собственных силах настолько… - Как никогда. - Не смею вас задерживать! - Маржанская вернулась за свой стол. Резко. Нервно. Герман почувствовал некоторое удовлетворение. Но явно недостаточное.