— Он мне не коллега, а сволочь, который продал секреты Родины. Начальник лагеря оценивающе смотрел на Быстрова, стараясь понять, по какой мотивировке тот так жестко говорит о Вьюгине. Личное или служебное? — С такими мокрушниками у нас разговор короткий! — выдавил из себя начальник. — Это как понимать? — Да так и понимайте, как сказал. У нас и без ваших установок к таким относятся, как к недочеловекам! Кодекс негласный действует! — Ну, вот и хорошо! Тогда только одна просьба, усильте это своими возможностями! Сделать невыносимые условия, чтобы он сам захотел сбежать отсюда, сделав признание в своем главном преступлении! Этот разговор, который произошел год назад, сейчас вспомнился начальнику лагеря, и он спросил: — Как настроение, как условия? — Претензий нет! — Вьюгин понимал, что этот вызов к начальнику может принести какие-то изменения в его жуткую, кромешную лагерную жизнь. — Тут вот какая штука, — начал осторожно начальник, — в ответ на вашу просьбу дать дополнительные показания следствию поступило распоряжение этапировать вас в Москву. Подробностей не знаю! — тут же добавил он. — Ну, что же, в Москву, так в Москву! Может быть, и будет пересмотр дела! — Вьюгин напряженно пытался уловить ответ на вопрос, для чего эта отправка в столицу вместо приезда местного следователя военной прокуратуры. — Не думаю, пересмотра не будет, так что не тешьте себя иллюзиями! — Начальник откинулся на спинку стула, вглядываясь в заключенного. — Помните, как вы в своем моноспектакле о французской революции говорили, я и не помню в точности, про эти самые иллюзии! Как там это было у вас, длительные иллюзии… Вьюгин немного помедлил, потом, будто вспомнив, процитировал: — Длительная иллюзия приобретает все атрибуты истины! Так сказал Анатоль Франс. — Вот это я имел в виду! Не идите на поводу этого изречения! — Начальник положил ладонь на папку с бумагами Вьюгина: — Я выдам хорошую характеристику и напишу сопроводиловку, ну а там уж решайте все по обстоятельствам! Идите! Вьюгин ушел, а начальник лагеря из другой папки достал телефонограмму и еще раз перечитал короткие, сухие строчки приказа Генеральной прокуратуры от имени Главного военного прокурора СССР. Покачал головой и снова задвинул. Начальник понимал, что к лучшему ничего не будет, а только к худшему. Через восемь месяцев после напряженного следствия в Москве состоялся закрытый суд над изменником Родины М.А. Вьюгиным. П Р И Г О В О Р Именем Союза Советских Социалистических Республик 12 октября 1983 Город Москва Военная коллегия Верховного Суда Союза ССР в составе: председательствующего — председателя Военной коллегии генерал-лейтенанта юстиции Горбовского П.П. и народных заседателей — генерал-майора Козякова А.С., генерал-майора Фракова В.С., с секретарем судебного заседания майором Колчиным П.Г., с участием государственного обвинителя — Главного военного прокурора генерал-лейтенанта юстиции Горного А.Г. и защитников — членов Московкой городской коллегии адвокатов Петрова А.А. и Анчарова Р.Ф. — в закрытом судебном заседании с 10 по 12 октября рассмотрела уголовное дело по обвинению гражданина СССР Вьюгина Марка Александровича, родившегося 14 ноября 1928 года, жителя г. Москвы, русского, с высшим образованием, семейного, имеющего на иждивении жену, до ареста работавшего в КГБ СССР, имеющего звание подполковник, — в совершении преступления, предусмотренного ст.64 п. «а» УК РСФСР. Судебным следствием установлено: подсудимый Вьюгин в апреле 1981 года установил связь с французскими органами внутренних дел, так называемое DST, и до разоблачения передавал особосекретные, имеющие государственное значение данные, которые имел в своем распоряжении, работая в информационно-аналитическом отделе Первого Главного Управления КГБ СССР. Все документы, переданные во французские спецслужбы, составляют государственную и военную тайну Советского Союза… Им было выдано 450 имен сотрудников КГБ и ГРУ, 70 агентов и иных лиц, находящихся в контакте с представителями советской разведки, что значительно осложнило работу за рубежом. Передал 4000 доку- ментов с грифом «Совершенно секретно»… В результате сотрудничества с французскими специальными органами Вьюгин причинил существенный вред государственной безопасности, повлекший тяжкие последствия… …в соответствии с изложенным, руководствуясь ст.301–303 УПК РСФСР, Военная коллегия Верховного Суда СССР П Р И Г О В О Р И Л А Вьюгина Марка Александровича признать виновным в измене Родине и на основании ст.64 п. «а» УК РСФСР[286] подвергнуть смертной казни — расстрелу с конфискацией личного принадлежащего ему имущества. Приговор кассационному обжалованию и опротестованию не подлежит. Председательствующий Горбовский П.П. Народные заседатели Козяков А.С., Фраков В.С. Из последнего слова обвиняемого Вьюгина: «Франция для меня — не страна, не нация. Это те идеалы, которые выражаются в трех словах: свобода, равенство, братство! Мое единственное сожаление в том, что я не сумел нанести еще больший ущерб СССР и оказать еще больше услуг Франции!» За 9 месяцев сотрудничества Вьюгина с французской контрразведкой, которому в DST была присвоена кличка Приз, он передал почти 4000 секретных документов, включая полный официальный список 250 офицеров «линии X», действующих под видом дипломатов по всему миру. Среди информации, которую Вьюгин передал на Запад, была полная схема организации советских усилий в области научно-технической разведки. Он постоянно сообщал о задачах, достижениях и невыполненных целях этой программы и раскрыл имена 70 источников КГБ в 15 западных странах и 450 сотрудников советской разведки, занимавшихся сбором научно-технической информации. Информация, которую он передал, привела к высылке почти 150 сотрудников из разных стран Запада. «Известия» 22 октября ПРИГОВОР ПРИВЕДЕН В ИСПОЛНЕНИЕ Президиум Верховного Совета СССР отклонил ходатайство о помиловании Вьюгина, приговоренного Военной коллегией Верховного Суда СССР за измену Родине к смертной казни — расстрелу. Приговор приведен в исполнение. Родственникам Вьюгина ЗАГСом Киевского района Москвы был выдан акт о смерти VI-МЮ № 293129, в графе которого «причина смерти» стоял прочерк. Шумно развернув газету, Каштан пробежала глазами две первые полосы, а на третьей остановилась. Это сообщение Дора Георгиевна обвела красным карандашом, потом, передумав, взяла ручку и перекрасила красный цвет на черный. Газета «Известия» Вчера, 5 апреля, из Франции по обвинению в шпионской деятельности выдворено 47 советских дипломатов. — Ну, вот! Началось! Ответ на унижение Франции перед всем миром! — Не понял! — Женя даже приподнялся за своим столом. — Вот что, старлей, ох, простите, капитан, на весь мир было показано французское легкомыслие, когда они признались в том, что без серьезного контроля ввезли свои телетайпы и даже не удосужились сопроводить их по территории СССР. За это дело, как они пишут, и выпихнули всю резидентуру из Парижа. — А разве пропажа их бесценного агента не… — Ну, если они и в этом признаются, то я тогда порву свою методичку по стереотипу французов! Они стали какие-то другие, не такие, как я их знала несколько десятков лет! — Дора Георгиевна разочарованно присела за свой стол и раскрыла газету «Фигаро». — И что думаете? — спросил Быстров, наклонившись к ней. — Весна в Париже началась? Дора Георгиевна вдруг изменила выражение лица, отбросила газету и вся повернулась к Павлу Семеновичу. — Быстров! Почему не берете меня в жены? Вот что я думаю! — низким голосом, взглянув исподлобья, внятно спросила она. Женя, испуганно глянув в их сторону, вдруг засобирался и быстро вышел, тихо прикрыв дверь. Павел Семенович мгновенно покраснел, провел рукой от затылка ко лбу, потом вытащил из кармана замшевую коробочку и протянул Каштан. — Это для тебя! — он с усилием проговорил это обращение на ты. — Паша! Не может быть! — воскликнула Дора Георгиевна, открыв коробочку и увидев там обручальное кольцо. Вечером у себя в почтовом ящике полковник Каштан нашла помятый конверт без адреса, где лежал билет в Большой театр. Продолжение книги «Баланс игры» следует: «Американская важда» и «Польская мазурка Зиги». Даты и события с 1980 по 1983 год 1980 9 января — ЦРУ начало операцию по передаче через Пакистанское управление межведомственной разведки (ИСИ) афганским моджахедам военной помощи на сумму 1 млрд долларов. 12 января — в Кабуле издан Декрет Революционного совета ДРА об упразднении прежней службы безопасности КАМ и создании Главного управления службы государственной информации при СМ ДРА.