— А что скажет моя жена сестре? — Вы же знаете, Аве, что сестра его жены замужем за Бернаром? — Товарищ Лекаж, я это знала еще задолго до того, как узнали вы! Еще там, в Краевом центре, когда разрабатывала их! — непринужденно ответила Каштан, понимая, какую комбинацию собирается построить Зытуловский. — Скажем, что вор Шамбро схитил в ювелирном салоне фамильную ценную вещь, которую, может быть, еще можно найти среди новых владельцев. И надо бы вернуть за вознаграждение. У вас как с деньгами? — Ну, на обычные агентские дела хватит, а объявить премию ворам будет маловато. — Да это и понятно! — Ищенко подмигнул Каштан. — Знаем мы вашу бухгалтерию. Всегда там ставят задачу купить канарейку за копейку, да еще чтобы басом пела! Я вам помогу, только это отобразим документально, чтобы Центр возместил расходы. Немного подумав, Ищенко спросил: — Оно того стоит — это ваше дело? — Еще как стоит, только там не предполагали, что мы окунемся в криминальный мир! А это другие деньги! Политики стоят дешевле, чем воры! — Тогда так и порешим. Надя скажет Вальке о просьбе к Бернару, чтобы тот дал рекомендации к Полю Шамбро для вас. — Так чего же мы сидим?! Телефон на стойке! — Каштан вскинула глаза на Валеру Ищенко. Тот встал и подошел к стойке, где стоял телефон, позвонил, что-то сказал, потом повесил трубку и повернулся лицом, всем видом показывая, что надо подождать, затем еще раз набрал номер. — Надюша звякнула Вальке, а та сказала мужу. Он с кем-то там связался и предложил вам, Аве, подъехать в одно место для личной встречи. Так что? — Так едем! Чего тут обсуждать! Особняк стоял в гуще деревьев. Листва еще не стала опадать, и яркие желтые, коричневые и красные листья трепетали на ветру. Дом был трехэтажный, больше похожий на крепость. — Мы посидим в машине, а вы двигайте в дом, там вас ждут! — сказал Зытуловский, потом махнул рукой в сторону машины прикрытия. — Прикрытию скажите, что идете на переговоры! Каштан подошла к своим, что-то быстро сказала, движением руки остановила выскочившего мужчину и пошла к ступенькам на вход в особняк. — Госпожа Каштан? — приветливо спросил, открыв дверь, невысокий полноватый мужчина с коротко стриженной головой. Это был Бернар. — Здравствуйте, Бернар! В Краевом центре нам не удалось увидеться и познакомиться. Вот приходится теперь. Но на вашей территории. — Да, я знаю! — отмахнулся Бернар. — Это мелочи! Идите за мной, вас ждут. Они поднялись на второй этаж и свернули в большой зал, где сидело несколько пожилых мужчин. На столе стояли чашки от кофе, рюмки и несколько бутылок с деревенским кальвадосом, вином и еще каким-то белым, как молоко, напитком. Мужчины встали при ее появлении, а Бернар пододвинул за спиной мягкое кресло. — Дора Георгиевна или как Сильвия Борисовна на сегодня? Вам что налить? — Дора, просто, Дора! Налейте кальвадоса и попросите сделать мне кофе. Бернар кивнул, звякнул колокольчиком и сказал появившемуся крепкому мужчине несколько слов, после чего обернулся ко всем и представил Каштан. Все молча рассматривали ее до тех пор, пока наконец один из сидящих не сказал фразу, после которой все как-то разом заговорили. Бернар остановил поток слов и, повернувшись к Доре Георгиевне, сказал: — Видите, как обеспокоены уважаемые наши авторитеты, или, как у вас говорят, воры в полноте, все французского масштаба, а некоторые и всемирного. Ваша русская банда ломает установившийся порядок. Мы приняли Ищи в свой круг, а он решил подмять нас под себя. Дора Георгиевна не ожидала такого поворота. Выслушав Бернара, она выпила рюмку кальвадоса и ответила: — Прежде всего я не уполномочена решать этот вопрос! — Как же так! — заявил один из сидящих. При его словах все замолкли. — Нам Бернар говорил, что вы в руководстве, у вас высокое воинское звание, а еще скажу, что вы больше наша, чем русская. Вы родились в Париже и почти всю жизнь прожили здесь! Помогите нам восстановить порядок! — Сразу же скажу, что ваше представление обо мне ошибочно! Я не в руководстве и ничего не решаю. Я могу только выдвинуть свое мнение, которое будет доложено самому главному. — Вот это нам и надо. Мы готовы отдать часть территории и бизнеса вашей русской организации, только надо прекратить противостояние. Вы сделаете это, передадите вашему руководству? Дора Георгиевна приняла чашку кофе из рук вошедшего мужчины, отпила глоток, потом, отставив на стол, поднялась и, глядя в глаза главному, сказала коротко: — Обещаю! Сделаю! Мужчина кивнул и продолжил: — И еще! Мы получили информацию, что из Москвы вызван отряд подготовленных диверсантов для помощи в борьбе с нами! Это недопустимо! А если мы наймем и призовем к отпору наш отряд диверсантов, наш знаменитый Шоковый батальон из службы разведки? Что будет, если они столкнутся здесь, на улицах Парижа? Может быть, что возможно, даже объявление войны между нашими странами! — Откуда и как получены сведения? — Дора Георгиевна копнула сразу в глубину. — Не можем сказать этого, но все достоверно! У нас, как и у вас, есть неофициальные каналы связи! — Возьму и этот вопрос себе в актив! — Доре Георгиевне оставалось только сказать такую обтекаемую фразу. Все сказанное было настолько неожиданным, невероятным, что она даже потихоньку ущипнула себя, не сон ли это! Воцарилась тишина, которую нарушил Бернар. Он подошел к главному и что-то зашептал ему на ухо. Тот кивнул и перевел взгляд на Каштан. — Бернар мне сказал, что вам нужно получить рекомендации к нашему другу в Канаде? Мы можем подготовить! — Спасибо! — сказала Каштан и остановилась, видя, что этот властный человек хочет сказать еще. — Нам понятно ваше желание. Мы знаем, что у вас завелась крыса! Дора Георгиевна вскинулась, принимая на себя новую линию поведения, и горячо сказала: — Да, у нас большая беда! Я здесь для этого! — Потом, словно вспомнив, спросила: — Откуда вы знаете? — У нас большие возможности. Мы имеем информацию, что об этом вашем предателе знают только три человека во Франции. Все материалы поступают к президенту. — Это я знаю. Человек, который мне сказал об этом, сейчас задержан контрразведкой DST и находится в тюрьме. Мы привезли его в Париж, чтобы установить связи, но его похитили. — Полковник Филон крепкий человек, будем надеяться, он не расколется. Уверяю вас, мы хорошо знаем его. В случае крайней необходимости мы можем вытащить его оттуда, но это будет стоить крови. — Нет, ни в коем случае! А что у вас еще есть по нашему предателю? — Дора Георгиевна спросила, не надеясь получить ответ. — Больше ничего. Известна только такая подробность, что не так давно некий неизвестный человек был награжден орденом Почетного легиона, без права ношения первые десять лет и без права разглашения, за какие заслуги был удостоен этого высокого звания, еще пятьдесят лет. Этот человек каким-то образом установил связь с вашим предателем, или завербовал его, или выполнил поручение. Дора Георгиевна вся обратилась в слух, ожидая хотя бы намека. — Нет! Мы не знаем этого человека. Да нам это и не интересно! — лаконично завершил тему главный. Потом повернулся к Бернару, наклонился, и быстро зашептал. — Госпожа Каштан! — Бернар выпрямился и посмотрел на нее. — Что нужно написать в рекомендации? — Напишите, что податель надежный и проверенный человек и что необходимо получить сведения по одному делу десятилетней давности. Бернар встал и подошел к письменному столу. Там он достал из пачки лист голубоватой бумаги и сел писать. Написал один вариант, потом скомкал, написал второй, оторвался и повернулся к Доре Георгиевне: — Дора, давайте так сделаем. Вы можете идти, а письмо будет готово зав тра, и передаст его мой шурин! — Последнее слово он сказал по-русски, улыбнувшись. — Тогда я прощаюсь и желаю вам всем удачи! Бернар проводил ее до выхода, а на улице тихо сказал: — Нам нужно отработать текст письма. Шарль всеми уважаемый человек, но у него остались долги здесь, поэтому текст не должен выражать наше прощение ему его долгов, а дать как бы возможность, сделав ваше дело, получить от нас продолжение контактов. Вы поняли меня? Текст должен быть тонким! Прощайте! Каштан села в машину и повернулась к Зытуловскому: — Завтра будет письмо, и передаст его мне Селим. Вот что сказал их главный дословно: «Мы готовы отдать часть территории и бизнеса вашей русской организации, только надо прекратить противостояние!» — Аве, это самая лучшая новость для нас! — Ищенко восторженно усмехнулся. — Нет, это ловушка! Они готовят нам ловушку! — Зытуловский помрачнел, его разведданные говорили, просто кричали, что местные парижские кланы подтягивают бойцов в город и вооружают их. — Было сказано также, что вы вызвали из Москвы рукохватов! Это так? Французские авторитеты пригрозили вызвать против наших своих головорезов из Шокового батальона! Вы понимаете, чем это грозит? — Да, я знаю! — Ищенко пихнул Зытуловского в плечо. — Так что там с подмогой? Зиги резко повернулся к Валере: — С чего такая?.. — Да ты не волнуйся, я просек этот момент. Знаю, ну и что! — Ищенко говорил теплым, мягким, примирительным голосом. — Если договоримся, тогда и пацанов отпустим назад, без боев! Побухаем с ними, покажем парижскую жизнь и отправим за «железный занавес». — Этот вопрос еще обсуждается! — Зытуловский недовольно смотрел на своего партнера. — Пока ничего сказать не могу, товарищ Аве! — Слушайте, товарищи, вы будете здесь выяснять ваши деловые проблемы или мы поедем? — Не деловые, а боевые! — ответил Ищенко и завел мотор автомобиля.