– Даже если Её Высочество Екатерина отыщется, то взять её в жёны будет не комильфо, ты же понимаешь это. Мало ли, с кем она была, жила? – Посмотрим, – нахмурился наследник, отчего-то слова младшего брата ему пришлись сильно не по душе. – Может, всё в рамках приличия, не наговаривай. Михаил лишь покачал головой, таким образом, выражая своё неудовольствие и сомнения. – Изучи этот карандаш и сей новый вид пергамента, – продолжил говорить Константин, глядя на бумагу, на просвет, – если получится, создай нечто подобное. – С первым больших сложностей не вижу, а вот с бумагой, – юный принц потёр гладкий подборок, – у меня даже предположений нет, из чего она сделана. – Всё же попытка, не пытка, так ведь? – Да, конечно, – согласился со старшим братом юноша. Тут в дверь постучали и внутрь вошёл Альфред, неся в руках тонкий серебряный поднос, заставленный тарелками. Дурманящий аромат горячей еды тут же вызвал урчание в пустом желудке и Михаил переместился за столик у окна, куда верный слуга уже сгрузил свою поклажу. – Присоединишься? – поинтересовался младший у старшего. – Я на нас двоих приказал принести. – Да, погоди немного. – Ну уж нет, ждать я не намерен, или мой живот сам себя переварит, – усмехнувшись, Михаил-Дука приступил к трапезе, а через некоторое время к нему присоединился и Константин. Первый голод утоляли в полной тишине, после чего, чуть успокоившись, не наследный принц спросил: – Как поживает твоя Роксана? – Я устал, – промокнув губы белоснежным полотенцем, равнодушно ответил Константин, – она требует и требует. – О как! Драгоценностей? Бесценных заморских масел? Что ещё любят такие прелестницы, как она? – хитро прищурившись, уточнил Михаил, на самом деле ему были неинтересны амурные дела брата, но вот так чуть его позлить ему всегда нравилось. – Моего внимания, – недовольно фыркнул наследник престола. – Вот думаю, что пришло время с ней расстаться. Я устал, – и совсем по мальчишески взлохматил свои густые тёмные волосы. Глава 24 Начало лета 1217 года Прошло два года. Уф! Пролетели, как один миг! Вот вроде я только вернулась на свой Огненный остров после визита Ландона и принялась более активно осваивать эти территории, внедряя разные производства, а уже два года промчалось! Количество сделанного за этот период могло поразить воображение любого человека из мира, откуда я родом. А вот местные так и вовсе, только и успевали подстраиваться. Множество цехов было построено по всей территории Огненной земли. Посёлок разросся до небольшого городка, ко мне приезжали самые разные люди, желая жить и работать на моём острове. Леди Генриетта наловчилась проводить конкурсы на вакантные места, выбирала только тех, кто соответствовал необходимым условиям, а до кастинга добиралась лишь треть: менталисты работали на славу, тщательно выискивая в мыслях этих людей зло и дурной умысел. Ни тогда, ни сейчас я не забывала о врагах и опасностях, подстерегающих меня и моих людей. Теперь о делах торговых. Самое забавное, что в тот первый раз, когда купец лорд Дерби, отвёз мои поделки в Византию, оказался последним. То есть он больше не плавал в Константинуполис, ибо мы вместе с ним получили наивыгоднейшее предложение от правителя соседних территорий Тауантинсу – Анко Капаку. А именно: обеспечить его страну бесперебойными поставками стеклянной посуды, зеркалами, нарядами с бисером, бумагой и сыром. Мы, как те белки в колесе, только и успевали удовлетворять прожорливость тамошних вельмож, впрочем, как и аристократов на территории, колонизированной Англосаксией. Считай, работали на износ. Зато теперь мои подданные не нуждались ни в чём. У нас было всё для комфортной жизни. Процветала я, процветал и лорд Дерби. Дэвид даже открыл в столице Тауантинсу, Коску, большую торговую лавку, куда посадил своего первого помощника, чтобы вёл дела от его имени. Сам же занимался документами и иными обязанностями, коих было очень много в самой Ушуйе и близлежащих городах. В течение этих двух лет дважды случилась вспышка чёрной хвори. В первый раз способности Мелоди смогли спасти жителей острова от вымирания. Но её одной не хватило на всех: Ушуйя и близлежащие поселения понесли страшные потери. Во второй раз я запретила кому бы то ни было выезжать за пределы острова и наложила запрет на въезд. Зато пришла помощь, откуда не ждали: чудо-лекарство от чёрной хвори прислал сам король Его Величество Вильгельм Первый. Лекарство обладало поистине чудодейственными свойствами и досталось каждому горожанину и селянину совершенно бесплатно, что не могло не радовать. Лорд Лэндо прислал мне несколько склянок из тёмного хорошо сделанного стекла, с плотно притёртой похожей на каучук крышкой. Интере-есно! В голову закрались странные мысли и предположения: неужели в этом мире появился гений, создавший стекло такого качества и придумавший эликсир от чёрной смерти? Почему бы и нет? А ещё я подумала о подобной мне попаданке или попаданце, что и я сама. Может же такое быть? Безусловно! И моё появление в этом мире прямое тому доказательство. Мне нестерпимо захотелось разузнать, кто автор всех этих замечательных вещиц: – Лорд Лэндо, вы знаете, кто придумал этот эликсир? – спросила я бургомистра. – Кто-то из разумников Его Величества Вильгельма, а что? – Очень хотелось бы встретиться с ним и поговорить, – честно ответила я. – Думаю, это будет крайне сложно выполнить. Обычно таких людей содержат подальше от любопытных глаз, поскольку это большой прорыв и король намерен собрать всю возможную выгоду от открытия. – Да, я всё это понимаю, – кивнула я несколько разочарованно. Склянку с лекарством отдала Мелоди и Мэри, пусть изучают и попробуют повторить. Интересно же. "Плагиатить" я не собиралась, но понять логику творца хотелось. Заодно подтвержу или опровергну свои самые смелые предположения. Тем временем мода на канализационную систему набирала обороты. Люди быстро прочувствовали все прелести комфортной жизни, когда не надо бежать на улицу, чтобы справить естественные нужды или выливать горшки на головы прохожим. Моя бригада строителей разрослась в несколько раз, и все они были завалены заказами: каждый зажиточный горожанин считал своим долгом провести канализации в своём доме. От этого однозначно стало чище на улицах местных городов, пусть и не так, как мне бы того хотелось, но всё же гораздо лучше, чем до моего прибытия на эти земли. Во время моих наездов в Ушуйю я с удовольствием наблюдала за переменами. И канализацию проводили не только в частном порядке, но и сам город облагородился, на улицах появились водостоки и прикрытые решётками сливные каналы. Красота! Вот только разгуливающая живность никуда не исчезла. И с этим бороться я не знала как, все мои доводы шли мимо ушей бургомистра. Он словно не слышал меня. Как-то я взяла с собой моего менталиста Шарля и тот, когда передавал документы лорду Лэндо, ненароком коснулся бургомистра пальцами и считал его мысли. – Он боится вас, Ваше Высочество. Вашей возросшей популярности у народа. Вас многие любят, даже среди аристократов ходят разговоры о том, что вы стали бы лучшим правителем этих земель и привели бы их к процветанию и богатству. – Вот как, – прижав указательный палец к подбородку, задумалась. Придётся немного поменять некоторые планы, возможно, так даже будет лучше. Откровенный разговор с Джоном состоялся через несколько дней. Я не стала предупреждать его о своём визите. Оттого изумление градоправителя, когда я заявилась к нему в городскую управу, было искренним, а в глазах мелькнула самая настоящая настороженность вперемешку с опасением. – Джон, – я откинула все титулы, – давайте поговорим откровенно. – Эм, Ваше Высочество, простите, не понимаю… – тут он оказался и правда не готов и голос его звучал растерянно. – Мне не нужна Ушуйя и ваше кресло. Ни под каким видом, – глядя ему в глаза, прямо заявила я. – Вы ни разу не причинили мне зла, не посылали на мои земли убийц и поджигателей, хотя и хотели, не отрицайте, – мой взгляд был тяжёлым, мужчина поёжился и лишь потёр переносицу. – Вы не сделали этого даже тогда, когда вас уговаривали советники и ваша же супруга. И я это оценила. Высоко оценила. Потому предлагаю вам сделку. Безысходность, затопившая его глаза, начала медленно отступать, ведь его не убьют сегодня. Напротив, к нему пришли что-то предложить. А он знал, что дружить со мной много выгоднее, нежели воевать, оттого и не поддавался науськиваниям, звучавшим от приближённых к нему людей. – Я весь внимание, Ваше Высочество, – он сложил руки перед собой и действительно приготовился слушать. Мои губы сами собой изогнулись в лёгкую улыбку: – Джон, как вы смотрите на то, чтобы преобразовать ваш провинциальный город в процветающий торгово-экономический центр? Давайте проведём железную дорогу от самого порта в Коску до Ушуйи. С правителем Тауантинсу я договорюсь. Ведь если это сделать, то многое станет и проще, и быстрее, например, поступление в Коску всех тех товаров, что выпускаются в моих цехах. В ваш город начнут прибывать другие купцы с иными товарами, начнётся активная торговля, люди смогут курсировать между нашими странами чаще, с них за проезд можно будет брать плату. В общем, это большой проект, очень. Вот тут, – перед ним легла толстая увесистая кожаная папка, – всё расписано. Вы сейчас не понимаете, о чём я тут толкую. Наверняка задаётесь вопросом: что это такое "железная дорога"? Вот здесь всё подробно описано, и после прочтения у вас однозначно появятся вопросы. Как ознакомитесь, буду ждать вас в гости у себя на острове. Как мне потом доложила разведка: в тот же вечер он крепко наехал на супругу, указал своим советникам, где их место, двух уволил. И засобирался с визитом на Огненную землю. Джон в целом мне импонировал. Пусть будет он, чем кто-то другой. Ушуйя мне не была нужна. Мне хватало забот в своём доме. А вот сделать партнёром адекватного лорда Лэндо, почему бы и нет? В общем, мой проект "островная железная дорога" из кулуарного превратился в масштабный. Единственное, от чего я отказалась – от путей между Ушуйей и Огенной землёй. Упрощать возможным недругам дорогу к своим владениям? Ну уж нет, пока не то время и не тот момент. Пусть приезжают к нам в экипажах или конными. Глава 25 Над паровой машиной мы работали в течение последнего года, терпели взлёты и падения, но задумку не бросали. И наши терпение, труд, внимательность к деталям в итоге принесли первые внушительные результаты. Тепловой двигатель внешнего сгорания, преобразующий энергию водяного пара в механическую работу возвратно-поступательного движения поршня, а затем во вращательное движение вала, был полностью готов. Осталось провести испытания. Вторая группа инженеров-механиков создавала паровоз и прокладывала железнодорожные пути по самым важным точкам острова. Всё это делалось с помощью магии. Но! и это главное, работало без её участия. И даже починить мог кузнец без дара, имеющий необходимые знания, умения и навыки. Это важное обстоятельство показало моим магам, что пусть они и могли гораздо больше, чем простой человек, но и без их способностей можно было обойтись, имея лишь желание и трудолюбие. Ну и, конечно, недюжинный ум. А такие талантливые, способные на великие открытия, люди пусть в малом количестве, но всё же жили среди нас. Большой проект железнодорожных путей от Ушуйи до Коску был одобрен с обеих сторон. Повелитель Тауантису, Анко Капаку, так и вовсе загорелся принять личное участие в предстоящем невероятном деле. Он спокойно относился к магам, но знать ему о том, что на мом острове каждый второй – колдун, вовсе не нужно. Как говорится – меньше знает, крепче спит. Религия народов Тауантису предполагала поклонение нескольким богам, они были язычниками, а ещё мудрыми и гонения на волшебников не устраивали, а отдалённые племена, жившие в глубине джунглей, так и вовсе поклонялись одарённым. Вознося их способности как истинный дар богов. Пгарис (повелитель) Капаку выделил и средства, и работников, даже мастеров дерева и железа. Дорогу начали мостить в восточной части Ушуйи, считай на пустыре, город до этого места ещё не разросся и дальше, параллельно дороге, напрямую через скалистую гряду, где мы с магами земли сотворили тоннель, прямо сквозь тело горы. Я много работала, мой мозг проводил сложные расчёты даже ночью. Рядом с подушкой лежал блокнот и карандаш, чтобы я могла зафиксировать любую важную мысль, пришедшую во сне, на бумаге. Так и жили – в ритме танца. Унывать ни у кого не было ни времени, ни сил. Все люди на острове с раннего утра и до вечера были заняты, никто не прохлаждался. Кроме двух специально отведённых на отдых дней в конце рабочей недели, так и называемые: "дни ленности". Железная дорога строилась; расширялись наименования и виды бумажной продукции; возводилась вторая стекольная мастерская, первая уже не справлялась с потоком заказов; в общем, мои масштабные мечты продолжали воплощаться в жизнь, я радовалась успехам, немного грустила, если что-то не получалось, но, в целом, была полностью счастлива. Меня окружали близкие люди, коим я доверяла безоговорочно и без оглядки, как и они мне. Также я стала крёстной мамой дочке Большого Бо. Кто бы мог подумать, что вечно хмурый, молчаливый чернокожий гигант превратится в улыбчивого, нежного отца? Полуторагодовалая Кэтрин была копией матери Лейле и такой же рассудительной, как её отец. А вот бесстрашием и непосредственностью пошла в меня. Малышку обожали все, и даже моя Гроза, ставшая великолепной львицей, позволяла мелкой дёргать себя за хвост и кататься у неё на спине. Вот и сейчас, стоило Кэти подобраться к моей красавице львице и настойчиво потянуть её за хвост, как могучая свирепая львица, которую оправданно боялись все новые работники, легла на живот, приглашая непоседу оседлать её. – Аха! Юху! – заверещала девчушка, вскидывая вверх правую руку с зажатой в ней соломенной шляпкой и потрясая ею в воздухе, как заправской ковбой. – Тебе бы замуж, Ваше Высочество, – рядом со мной стояла Лейле, глядя с бесконечной любовью на своё чадо. Кому другому я бы не позволила задавать мне подобные вопросы, но не этой мудрой, прекрасной женщине, ставшей мне хорошей подругой. – Может, и зря вы капитана Оклэнда так резко отшили? – употребила она словечко из моего мира. Но тут оно действительно было к месту. Поскольку надоеду этого я и вправду отшила. Он перешёл в наступление и стал слишком навязчивым, а последней каплей в мом ангельском терпении стало его желание затащить меня в постель, то есть скомпрометировать в глаза общественности и заставить выйти за него замуж. – По твоему голосу слышу, что ты тонко надо мной издеваешься, – фыркнула я в ответ, а через секунду не удержалась и громко рассмеялась. Вспомнилось, как капитан бежал прочь от моего дома, сверкая подпалённой голой задницей в сгущающихся сумерках. Такой позор он не смог мне простить и попросил перевестись в Англосаксию, подальше от эдакой кровожадной меня. Ха! Туда ему и дорога. – Конечно, издеваюсь, – отсмеявшись, кивнула женщина, – вы достойны лучшего, а Оклэнд оказался с гнилой душонкой. – Лучшего, говоришь? – мне вдруг стало немного тоскливо. Но я, как это происходит всегда, лишь тряхнула упрямо головой, – я ещё очень юная, мне рано о таком думать. – Вы вошли в возраст, – возразила Лейле, – вам скоро семнадцать. – Семнадцать, это не двадцать семь, когда местное общество считает девушку за перестарка.