Мы с Меризи методично стали обыскивать комнату за комнатой внизу, но здесь никого не было. Я торопился, хотелось вернуться к Натану, который сдерживал натиск слуг, поэтому едва не пропустил укол в живот от выскочившего из-за угла человека в широкополой дворянской шляпе с пером. По счастью, Меризи не спал и, вывернув запястье, блокировал удар, сблизился с нападающим вплотную и боднул того в лицо. Еще один человек, в расстегнутой рубашке и кавалерийских панталонах, вылетел на нас из смежной комнаты, и я взял его на себя, пока Меризи катался по полу вместе со своим противником, награждая его тумаками и получая в ответ точно такие же. У напавшего на меня тоже был палаш. Тяжелый и широкий, с витой сложной гардой и очень настырным хозяином. Господин атаковал с короткого шага, крутанув клинок над головой. Оружие с визгом рассекло воздух, метя мне в щеку. Я отшагнул, парируя и тут же переходя в атаку. Финт в левое плечо, в бок, блокировать нижний удар, атаковать впереди стоящую ногу и тут же уйти в защиту от хитрого рубящего удара в шею. — Неплохо для любителя, — сказал он мне. — Неплохо для кавалериста без лошади, — ответил я ему, кольнув в лицо. Он сбил атаку, перехватил мою руку с оружием. Но я ударил его открытой ладонью в нос, он охнул, разжал хват, ошеломленный, отступил, ничего не видя от боли, и я одним ударом клинка развалил его голову. — Меризи, тебе помочь? — спросил я, тяжело дыша. Художник и его противник кружили друг против друга. — Черта с два я приму помощь от такого мясника, как ты, — сказал он мне и изящным выпадом проткнул сопернику сердце. — У тебя донельзя примитивная школа, страж. Явно учили в армии, а не на площадке. Он криво оскалился, губы у него оказались разбиты, поэтому улыбка выглядела дико: — Окажись у него рапира, ты был бы уже покойником. Я не ответил, так как в комнату вошел еще один мужчина. Нам хватило одного взгляда, чтобы узнать друг друга. — Назад, Меризи. Это колдун! — крикнул я. Он послушался, выскочив следом за мной в зал библиотеки, и я поспешно захлопнул дверь. — Надо опрокинуть шкаф. Вместе мы навалились, напрягая мышцы, переворачивая мебель, и, рассыпая книги, шкаф с грохотом упал, блокируя дверь. — Откуда ты знаешь этого парня?! — Уже встречались, — сказал я. Вот уж с кем я не ожидал здесь столкнуться, так это с господином Вальтером, бывшим колдуном маркграфа Валентина. В следующее мгновение дверь взорвалась изнутри, нас отбросило назад, к окнам. Оглушенный, я сел, мотая головой, затем, чертыхаясь, вытащил из плеча длинную, окровавленную щепку. Полуразрушенную баррикаду окутывал сизый дым, из-за пелены которого раздался насмехающийся крик: — Ван Нормайенн! Куда же ты?! Такая встреча! — Это точно, — сказала Гертруда, входя в библиотеку через другую дверь в сопровождении двух клириков и жреца из Ордена Праведности. — Это точно. Она ударила по преграде с этой стороны, и от новой магии потолок и стены пошли трещинами, а Вальтер завопил от боли где-то в дыму. Святые отцы направили туда силу молитв, но их что-то отразило, да так, что к звону в ушах прибавился еще гул колоколов. Я вновь рухнул на пол, а когда Гера коснулась моего плеча, приводя в чувство, увидел, что, кроме нее и законника, склонившегося над Меризи, в разгромленной библиотеке больше никого нет. Клирики бросились в погоню за колдуном. — Понтифик задержал тебя на всю ночь? — пробормотал я. — Ты вовремя. — Надо думать. Хорошо, что кольцо у тебя на пальце указало нам дорогу. — Что с Меризи? Законник понял, что я спрашиваю о человеке, которого он только что рассматривал: — Пульс есть. Он просто без сознания. Что вы тут забыли, господин страж? — Украденный кинжал, господин законник. Ты видела Натана, Гертруда? — Он жив, и на нем ни царапины. Тех, кого он не прикончил, спеленали священники. — Эй! Вы тут?! — раздался отдаленный крик Шуко. — Людвиг?! — Мы здесь! — крикнул я ему в ответ. Цыган вошел в разгромленную библиотеку осторожно, словно кот, который ожидает нападения от притаившегося пса. Он потянул носом воздух, горький от дыма и пахнущий гарью, и сказал: — Гера, у тебя сегодня явно настроение не из лучших. Это ты здесь все развалила? — Отчасти. — Ди Трабиа легко ранен. Он, к сожалению, прикончил барона, а теперь сидит на лестнице вместе с кинжалом Натана и требует граппы. — Где эта лестница? — спросил жрец Ордена Праведности. — Мне надо убедиться, что вы нашли именно тот клинок. Цыган посмотрел на Гертруду, она кивнула, и он недовольно ответил: — Я покажу. О! Меризи все-таки прихлопнули? — Нет. Он просто ударился головой. — Право, жаль, — огорчился Шуко и ушел вместе с законником. — Кардинал ди Травинно был прав в своих предположениях, — вздохнула Гертруда. — Всем нам теперь придется быть очень осторожными. Маркграф мертв, но клинки стражей продолжают собирать. Хорошо лишь то, что мы знаем в лицо хотя бы одного из своих врагов — господина Вальтера… Ладно, давай приведем этого Меризи в чувство и пойдем спасать Натана от Милы. Проповедник там явно не справится. — В смысле «спасать»? — не понял я. — Душа заключила его в объятия и говорит, что больше не собирается отпускать и не позволит ему рисковать жизнью, — объяснила мне Гера. — Во всяком случае, так было, когда я проходила мимо. Гертруда сидела на балконе, в тени виноградных лоз, поднимающихся по стенам и сплетающихся на крыше в один сплошной зеленый ковер, и вертела за ножку бокал с холодным белым вином. Молчание затягивалось, мы оба смотрели вниз, на стены Риапано, на приземистую сторожевую башню и собор Святого Петра, окруженный строительными лесами, где днем и ночью продолжала кипеть грандиозная стройка. Наконец я спросил: — Гера, помнишь, перед тем как мы встретили Папу, я обещал тебе кое-что рассказать? Я солгал кардиналу. Мне приходилось видеть кинжал с черным камнем. Ее ресницы дрогнули, но голос остался ровным: — Где? — В Прогансу. Она поставила бокал на столик, потеряв всякий интерес к вину: — Так вот зачем Мириам отправила вас с Рансэ. Откуда там клинок? — Архивы стражей. Он хранился в Братстве, черт знает, сколько времени. — И теперь, надо полагать, у твоей учительницы. Интересно. Я помню, что она много лет ищет кузнецов, и это давно превратилось у нее в манию, но черный клинок… Даже не представляю, как она про него узнала. — Меня больше интересует, зачем он ей. Гера с сожалением покачала головой: — Если кому-то из магистров это и известно, то не мне. Но, зная Мириам, предполагаю, что она никого не посвящала в свои дела. — В последнее время стражи стали пропадать слишком часто. Ганс. Жанет. Михаил. Кристина, от которой до сих пор так и нет сообщений. Быть может, ты знаешь лучше меня — скольких мы недосчитались за последние два года? — Шестерых. И девять человек — за три. Кроме маркграфа Валентина, возможно, есть еще кто-то, занимающийся тем же самым… Одно неоспоримо — стражи в опасности. За нами началась охота, и отрицать это будет только дурак. Я спешно возвращаюсь в Арденау, следует собрать магистров и рассказать им о том, что мы здесь узнали. Надо принимать меры, пока не стало слишком поздно. Братство тоже начнет охоту. Найдем господина Вальтера — узнаем много нового. — Боюсь, теперь он будет осторожничать. — Верно, — согласилась Гера. — Мне думается, пора поговорить с инквизицией. Церковь не останется в стороне. Это в ее интересах. И если нас еще можно задирать, то святой официум лучше не трогать. — Да, все так. Вот только в этом противостоянии нет открытых боев, и мы не знаем, где прячется противник. — Всему свое время. Если мы поймаем колдуна, то есть шанс, что с его помощью найдем и кузнеца. — Кинжалы с черным камнем ковали и раньше. Другой кузнец, — произнес я. — Кем он был? Зачем их создавал? Почему один из них хранился в Братстве? И кто новый кузнец? — Я не уверена, что ди Травинно открыл нам все, а не только то, что мы должны знать. Ни у кого из Братства нет доступа к кузнецам. Мы не знаем, кто они, где они и почему помогают нам, создавая клинки. У нас нет никакой информации. Вообще ничего, кроме легенд, которые на самом деле могут быть такой же ложью, как и многое другое, о чем говорят люди… Сегодня я отправила письма всем магистрам, и вечером у меня встреча с ди Травинно. Ты тоже присутствуешь. Но сначала надо проводить Натана и Шуко. Гертруда встала, и мы вместе вышли в коридор, где, как и прежде, ее караулил молчаливый клирик, тенью следовавший за нами до тех пор, пока мы не оказались в папских садах. Только здесь он отстал, отойдя в сторону, позволяя нам в одиночестве пройти по пустынным дорожкам, мимо благоухающих розовых кустов, мягко журчащих небольших фонтанов и прекрасных статуй — к внешнему двору и арсеналу. Здесь нас уже ждал Натан, который о чем-то перешучивался с Милой. — Гертруда, можно тебя на минуту? Рассуди нас, — попросил ньюгортец.