— Он тебя все равно не слышит, — напомнил старому пеликану Шуко. Барон ди Орманни жил за городом, примерно в двадцати минутах ходьбы от городских ворот, в большом, трехэтажном особняке, стоявшем среди оливковых рощ. Мы шли наугад, не зная, там ли он еще и остался ли у него кинжал, или он уже успел передать его кому-то еще. Из слов Меризи я понял, что этот человек долго путешествовал где-то на севере, за горами, то ли в Лезерберге, то ли в Фирвальдене, и совсем недавно вернулся на родину, в Ливетту. Натан нервничал, торопил нас и жалел, что мы не смогли найти лошадей. Но ранним утром добыть пять лошадок, да еще и с упряжью, не так просто, как кажется, даже если ты находишься в Ливетте. — Гертруда куда-то пропала, — Проповедник никак не желал заткнуться и все время наступал на мои «больные мозоли». — Столько времени прошло, хе-хе. — Ерунда, — беспечно отозвался Шуко. — Всего-то часов шесть. Ночи здесь короткие. — Слушайте, мессэре! Не могли бы вы это прекратить? — не выдержал Меризи. — Прекратить что? — равнодушно отозвался цыган, прекрасно понимая суть этой просьбы. — Общаться с мертвецами. По меньшей мере, невежливо это делать, когда среди вас есть те, кто не может поддержать беседу. К тому же мне немного неприятно знать, что рядом кто-то, кого я не вижу. Мила усмехнулась, Проповедник скорчил ему рожу, а Пугало зловеще взмахнуло серпом. — Ты прав. Постараемся не смущать тебя и синьора ди Трабиа, — отозвался Натан. — Эта вилла? — Да. Огромный дом, окруженный высокой стеной, находился справа от дороги. — У нас есть какой-нибудь план? — поинтересовался Ланцо. — Очень простой. Приканчиваем слуг ди Орманни, у него их четверо или пятеро, берем его за одно место и просим вернуть пропажу, — кровожадно произнес Меризи. План был, мягко говоря, не из удачных. — Поступим еще проще, — сказал Натан. — Шуко, вон там деревце. Ты у нас парень ловкий, глянь с него через забор. Посмотри обстановку. Вдруг там целая армия. Цыган не спорил, кивнул, а Меризи буркнул: — Нет там никого. Я совсем недавно был на вилле. Барон только въехал и собирался вскоре уезжать. Чего вы боитесь? Никто ему не ответил, все ждали цыгана, который вернулся через несколько минут еще более мрачный, чем прежде: — Пятеро слуг? Их только во дворе четырнадцать и, возможно, еще кто-то в доме. Грузят вещи в карету, седлают лошадей. У всех оружие. Могут возникнуть проблемы. Натан вздохнул: — Проблемы возникнут, если они уедут с моим кинжалом. Можем попытаться сократить их число. У меня два пистолета. — У меня тоже, — сказал цыган. — У Людвига и кавальери по одному, и у них фитили, в отличие от наших. А у тебя, художник? — Я прочту стих, и они упадут замертво, — буркнул тот. — У меня только рапира, мессэре. — Значит, у нас шесть выстрелов, — произнес Натан. — Если будем хорошо целиться, то из четырнадцати останется восемь. Восемь против пяти — это уже куда ни шло. — Так мы что, войдем и сразу будем стрелять? — Даже настырный Шуко был удивлен таким напором, а вот Пугало едва не запрыгало от радости и предвкушения кровавой схватки. — А если мы ошиблись, если любезный мессэре Меризи привел нас не туда? — Туда я вас привел! — огрызнулся тот. — Действуем по обстоятельствам, — решил я. — Только по возможности не прикончите барона. Надо же хотя бы понять, на кой черт ему понадобился клинок стража. Ну что? Идем? Меризи громыхнул молотком по калитке, сказав нам: — Держитесь так, словно ничего не происходит. Окошко в металлической створке распахнулось. — Мессэре Меризи? — удивился слуга, внимательно рассматривая наши лица. — Его милость не говорил, что вы придете к нему. — А разве друзья должны предупреждать друзей о своем приходе? — Его милость вернулся поздно и просил его не беспокоить. — Тот все еще неуверенно топтался на месте. — Заходите позже. — Доложи. Дело срочное. Иначе получишь палок за нерадивость. Это касается заказа на картину, которую просил твой господин. Мы удостоились еще одного взгляда. — Эти мессэре тоже друзья барона? — Конечно. Мы идем от дома виконта ди Велетто, которого ты знаешь как Птенчика. Это по пути. — Мессэре, не могли бы вы прийти завтра? У меня приказ. — Тогда передай барону, что ты и будешь рисовать вместо меня, раз не желаешь открывать дверь! — рассвирепел Меризи, поворачиваясь к воротам спиной. — Постойте! Окошко захлопнулось, стукнул засов, и калитка распахнулась. — Проходите, мессэре. Шуко был прав, во дворе оказалось много вооруженных слуг. Все были заняты погрузкой вещей и попытками запрячь норовистых лошадей в карету. — Его милость куда-то собрался? — поинтересовался Меризи. — Нет. Вчера к нему приехали гости. Уезжают они. Я доложу его милости о вашем приходе, — сказал слуга, направляясь к крыльцу. — Надо идти за ним, — прошипел я Меризи, надеясь, что зажженный фитиль в пистолетном футляре не очень заметен. — Ведь барон же не идиот! Один из слуг, возившийся с лошадьми, смуглый и низкорослый, увидел нас и рявкнул: — Кто их пустил?! Черт тебя подери, Беттито! Что вы стоите?! Убить их! Быстро! Натан и Шуко выстрелили одновременно, сразу же прихлопнув двоих. Пока мы с ди Трабиа подносили фитили к нашим пистолетам, стражи успели дать еще один залп, ранив одного и убив другого. Кто-то закричал, кто-то нырнул за карету, но большинство бросились к нам. Я поднес фитиль, прицелился, попал в голову смуглого, а кавальери, замешкавшись на секунду, угодил в живот того, кто стоял на козлах и заряжал арбалет. В едком пороховом дыму я сунул за пояс ставший бесполезным пистолет и взялся за палаш. — Ну, вот видишь, страж, — недобро усмехаясь, сказал Меризи, выхватывая рапиру и отбрасывая ножны в сторону. — Сколько проблем решилось за одно мгновение! Нам здесь не рады, с нами не собираются церемониться и даже не планируют корчить из себя актеров, доказывая, что они невинные овечки. Какая экономия моего времени! — Как же ты любишь трепаться, — Шуко крутанул фальчион вокруг запястья, наблюдая за приближающимися. — Но больше всего я люблю действовать. Вон к тому, с усиками, не лезь. Он отличный фехтовальщик. Эй, ньюгортец, этот на тебе. Надо прорваться к дому, пока нас не взяли в кольцо. Прикрывайте друг друга! Он первым бросился вперед, в выпаде проткнув грудь ближайшему, отразив дагой удар сбоку, так как его рапира все еще была в теле противника. Я был ближе всех к нему, рубанул палашом напавшего на художника по выставленной вперед ноге, прямо по колену, а затем воткнул острие клинка под подбородок так, что брызнувшая кровь попала мне на лицо. Шуко и ди Трабиа дрались в паре, фальчион и шпага двигались практически в унисон, и на постриженной лужайке уже лежал один труп, и еще двое раненых отползали назад. Натан фехтовал уже на крыльце, сдерживая тех, кто находился с другой стороны кареты. Звенела сталь, то и дело раздавались проклятья. Меризи, с которым мне пришлось действовать сообща, оказался свирепее и бесстрашнее кабана. Он бросался прямо на клинки, вертелся волчком и бил рапирой, точно молнией. Мне лишь оставалось прикрывать его спину и переступать через тела убитых и раненых. Когда мы все оказались рядом с Натаном, от конюшни прибежали еще трое слуг, итого на ногах оставались лишь шестеро, порядком разозленных тем, что мы все еще живы. — В дом! — рявкнул ньюгортец, широко размахивая шпагой и удерживая наседающих на расстоянии. — Переверните там все вверх дном! Но найдите мне его! — А ты? — спросил я. — Я их не пропущу. Вилла слишком велика, чтобы кто-то оставался со мной. Две пары справятся с этим быстрее. — Ты мне все больше нравишься, ньюгортец, — усмехнулся Меризи, отдавая ему свою дагу. — Удачи! Мы нырнули в дом, а Натан отступил к дверному проему, выбрав позицию так, чтобы нападать на него одновременно могли не больше двух человек. Закрывать двери было бесполезно, они оказались украшены ветецким стеклом и являлись ненадежной преградой. Летняя вилла, увы, не замок, способный выдержать долгую осаду. Мы с Шуко в последний раз посмотрели на высоченного стража, ругавшегося на своем языке безостановочно, и бросились догонять ди Трабиа и Меризи. В центральном холле нас поджидал стрелок с арбалетом, но, по счастью, он поторопился и промазал. В два счета взлетевший по лестнице Шуко рубанул его фальчионом и сбросил через перила вниз, под ноги явившемуся на шум Пугалу. — Не желаешь порезвиться? — спросил я у того. — Позволяю пошуровать на втором этаже. Если найдешь кого с оружием, можешь разобраться. Оно сразу же схватилось за серп, поспешив по лестнице вверх. — Мы с ди Трабиа тоже проверим верхний этаж, — сказал Шуко. — За твоим одушевленным следует приглядывать. — Убивайте всех, кто станет сопротивляться, — посоветовал ему художник таким тоном, словно говорил о погоде. — Дай волю этим канальям, и они нападут на ньюгортца со спины. — Мы разберемся, Джузеппе, — отмахнулся от него ди Трабиа и кивнул цыгану, показывая, что можно идти.