– А как же Эмма? – А что Эмма? – переспросил он. – Я думала, вы встречаетесь. – С чего вдруг? – Это же очевидно. Вместе работаете, часто видитесь, колец на ваших пальцах нет, а вот потребности точно есть, – сказала я с видом эксперта. Харт распахнул передо мной дверцу машины – на этот раз это был ярко-синий BMW-купе с хромированными дисками, по форме напоминавшими пятиконечные звезды. Ха-ха. Надеюсь, отец их не заметил, иначе бы его инфаркт хватил. – Эмма не обидится, если я подброшу вас домой. С вашими разбитыми коленками вы далеко не уедете. Мои колени и правда выглядели не ахти. Я разбила их так сильно, что едва могла идти, но боли я не чувствовала. Гнев заглушил и притупил все чувства. – Так значит, вы все-таки встречаетесь? – Почему вас это так интересует? – усмехнулся он, выруливая на оживленную дорогу. – Банальное любопытство. – Насколько я знаю, христиане издревле считают, что любопытство – это порок, – стал поддразнивать он. – Да без разницы мне, что там кто считает… – Что-то мне подсказывает, что из вас не выйдет смиренной христианки. – И что, вас это расстраивает? – Нет, скорее радует. Мне нравятся бунтарки. – А Эмма – бунтарка? – Почему мы постоянно возвращаемся к Эмме? – Потому что мне неловко, что вы оставили ее и я сижу тут на ее месте. – Это не ее место. Мы не то чтобы встречаемся… – он замялся, подыскивая слова. – Ясно, – усмехнулась я. – Просто вместе спите. – Я оставлю свою личную жизнь при себе, – сказал он, совершенно не раздражаясь. Мое любопытство скорее льстило ему, судя по ленивой улыбке. – Ладно. Тогда и я оставлю свою личную жизнь при себе. Которой у меня вообще-то нет. И не знаю, будет ли. Сейчас мне надо срочно найти работу, которая прокормит меня. А о личной жизни пока даже думать не стоит… – О чем вы думаете? – спросил Харт. – О том, что жизнь не такая уж простая штука, как кажется. – Это точно. Но ничего, главное – отрастить нервы покрепче, и все будет хорошо. – Считаете, у меня их нет? – спросила я. – Сейчас вы слишком эмоциональны и ранимы, – ответил он, явно намекая на мой побег с ужина. – А вы бы как поступили на моем месте? Представьте, что я – детектив мисс Харт. А вы – сын Джо МакАлистера, Гэбриэл МакАлистер. Ваш папаша сначала унижал вас весь вечер, а потом сказал: «Мисс Харт, что вы думаете о моем сыне? Как считаете, ему можно доверять?» – Я идеально спародировала голос моего отца, так что Харт даже рассмеялся. – Я бы откинулся на спинку стула, спокойно ел свой десерт и слушал все те приятные и добрые слова, которые говорила бы обо мне детектив Харт, – сказал Гэбриэл, лениво улыбаясь. – Потом поблагодарил бы мисс Харт за поддержку и посоветовал любимому папочке брать с вас пример и стараться видеть в людях хорошее. На прощанье крепко обнял бы его и шепнул в ухо: «До скорого, папаша». Потом вышел бы из дому в прекрасном настроении и пригласил бы мисс Харт на ужин, раз уж она такая милашка. Кристи, не стоит подставлять грудь под каждый морской вал – вас убьет! Лучше хватайте доску и скользите по волне, пока она сама не разобьется о берег. В отношении некоторых проблем лучше двигаться параллельно, чем перпендикулярно. – Вы бы правда сказали обо мне хорошее? – поинтересовалась я. – Еще как сказал бы. – Тогда… Тогда я тоже хочу пригласить вас на ужин, раз уж вы такой милашка, – сказала я. – Что скажете? – Вы не обязаны. – А вы не обязаны отказываться. Я хочу есть, в доме отца кусок не лез в горло. – А деньги откуда возьмете? – Продам свою честь. Харт рассмеялся, поотнекивался слегка для приличия, но таки принял мое предложение. Мне нужно было только заехать домой и сменить залитое вином платье. А потом я собиралась затащить Харта если не в самый лучший ресторан в городе, то в самую лучшую забегаловку на улице. Мы поднялись до дверей моей квартиры, я достала ключи, сунула один из них в скважину и – он не подошел. Сначала я подумала, что перепутала ключи, потом подумала, что перепутала двери. А потом меня настигла ужасная догадка. – Гэбриэл, – пробормотала я, хватаясь за голову. – Отец, должно быть, распорядился поменять замки, пока меня не было… – Вероятно, вас пытались ограбить и сорвали замок, – предположил Харт, но потом внимательно осмотрел дверь, замочную скважину, пол рядом с дверью, усеянный частицами древесной стружки, и согласился, что мой замок действительно заменили на другой. – Я – бездомная, – пробормотала я. – Я позвоню вашему отцу и обо всем расспрошу его. – Делайте что хотите, – махнула рукой я, прислонилась спиной к двери и, как заводная кукла, чей внутренний механизм полностью разрядился, медленно осела на пол. Ноги просто перестали держать меня. Харт спустился двумя этажами ниже и позвонил моему отцу. Я слышала его голос, но не разбирала слов. Когда он вернулся, то выглядел почти разъяренным. А когда заговорил, то я снова уловила акцент в его голосе. – Боюсь, вы все-таки остались без жилья, – сказал он. Я сглотнула ком в горле. Еще никогда мне не было так страшно. Я лишилась всего. Все мои вещи, вся моя жизнь – все осталось в этой квартире. Моя одежда, мои пластинки, мой ноутбук. Всё. Выдержка предала меня, и слезы хлынули по лицу. Макияжу, по-видимому, конец, но это не очень пугает, когда конец приходит вообще всему. Отец недвусмысленно заставил меня выбирать между жизнью по его правилам или жизнью под мостом. – Ваши вещи – они все в этой квартире? – спросил Харт. – Да. Но, видимо, отец теперь считает их своими вещами. – Подождите меня здесь, окей? Я сейчас вернусь. – Куда вы? – запаниковала я. – У меня в машине есть что-то, что вам понравится. – И он ушел по ступенькам вниз, насвистывая какую-то мелодию, до боли знакомую. Вернулся через пять минут, сунул в мой замок какую-то проволоку, металл зацепился за металл, и – боже правый! – моя дверь распахнулась. Я вошла и отключила сигнализацию, потом оглядела квартиру, не в силах поверить, что у меня просто взяли и отняли ее. – Ну и долго вы будете стоять? – сказал Харт. – Этот код, который вы ввели на панели, вообще-то могли изменить. Теоретически, сюда вот-вот может нагрянуть полиция. Вперед. Несем все в мою машину. Мои глаза полезли на лоб. – Вы серьезно? Мы будем грабить мою квартиру? – Ну вам же нужны ваш ноутбук и все остальное? – Абсолютно! – Ну тогда за дело, бездомная воришка. – И он подтолкнул меня вперед. Я истерично рассмеялась и никак не могла успокоиться, пока набивала пакеты и сумки своим добром. Харт таскал все в машину. Мы уложились в десять минут, как профессиональные взломщики. Если полиция и приехала, то только чтобы глотнуть пыль, которую взметнули наши колеса. – Я только что ограбила квартиру! – вопила я, когда мы мчали по трассе с полным багажником моих пожитков. Даже лимонное дерево туда влезло. – Я воришка! – Стопроцентная, – кивал Харт, подмигивая мне. – Представляете, меня могли поймать! А потом посадили бы. Ну или назначили общественные работы, учитывая, что это была бы моя первая судимость. Я бы подметала тротуары и мыла туалеты в государственных инстанциях. А вы бы мне помогали. Мистер Харт драил бы унитазы в своем плаще от Burberry и в часах Patek Philippe, а в багажнике своего BMW возил бы ершики и чистящее средство, – рассмеялась я. – Это просто… Просто умереть не встать. – Мыл бы, – согласился Харт. – Я ужасно законопослушный. – Я уже это поняла. В тот момент, когда вы достали отмычку, – расхохоталась я. Я давно так не смеялась. Просто до боли в горле. И сам факт, что я смеялась, оставшись без крыши над головой, о многом говорил. О том, что я как минимум сошла с ума. Или у меня биполярное расстройство. А Бог уже просто махнул на меня рукой, ужаснувшись тому, как быстро я умею совать драгоценности в карманы. – Отвезете меня в отель? – спросила я, улыбаясь своим мыслям. – Спасибо за все, что вы для меня сделали. Я унесу в могилу ваш секрет. Ну этот, касательно отмычки. – Я провела пальцами по губам, словно застегивая рот на невидимую молнию. – Отель? – переспросил Харт. – У вас нет денег на приличный отель. – Ну, мне не очень нравятся скамейки в парке, так что…